Исповедь красного партизана
Цена Победы. Исповедь красного партизана
«Нам лишь нужна одна Победа, мы за ценой не постоим». Так, или примерно так, пел Булат Окуджава. Какие страшные строчки! Страшные потому, что за Победу расплачивались человеческими жизнями, человеческими душами, ибо только такую «валюту» признавала война…
К умирающему мужчине меня привезли его родные. Привезли скорее для своего спокойствия, нежели для пользы умирающего. К чести последнего, он согласился из любви к своей жене и дочери, которые были молодыми верующими, меня принять. Умиравший был бывшим офицером, и смерти не боялся. Было видно, что старуха с косой не раз стояла на дорогах его судьбы и стала привычным атрибутом его жизни.
Когда мы остались наедине, офицер мне сказал: «Отец Владимир, я человек нецерковный, и зная, что жить мне осталось недолго, тем не менее, не хочу сам себя обманывать, рассказывая Вам сейчас о своих грехах и, тем самым, как бы покупая у Бога себе прощение предсмертной исповедью. Для меня, прожившего так, как я прожил - это было бы неправдой. Что есть, то есть. Если Бог сама Любовь, как написано в Евангелии, то пусть Он меня и судит таким, каким я был в своей жизни. Конечно, как и у любого человека, в моей жизни были ошибки, но если я их сознавал, больше я их никогда не повторял. Я был и есть солдат. У меня есть Родина, я её защищал, у меня есть жена, я ей никогда не изменял. Детям своим дал образование, и про них нельзя сказать, что они - безотцовщина.
Было ли в моей жизни то, что мучает меня в сердце моём, в памяти моей? Да, было, но вряд ли ты, батюшка, поможешь мне избавиться от моих кошмаров. Я и умереть быстрее хочу, так как только смерть и Бог могут мне помочь. Пожалуй, я тебе смогу рассказать некий эпизод из моей жизни, так как и умру я скоро, да и война закончилась много лет назад, поэтому сказанное мною вряд ли уже является тайной для всех.
Война шла совсем не так, как написано в учебниках. Когда немцы захватили Псковщину, не скажу что все, но жители некоторых деревень и посёлков встречали оккупантов хлебом-солью. Землю фрицы отдавали крестьянам с условием, что часть урожая будет принадлежать Германии. Повсюду открывались церкви. Арестовывали, поначалу, немцы только тех, кто при большевиках грабил и мучил людей. Всё это не могло не нравиться простым людям.
Моя судьба сложилась так, что первые два года войны я партизанил на Псковщине. И вот наш командир, видя хорошее отношение населения к немцам, принял решение создать особый отряд и, переодев бойцов в немецкую форму, делать всё возможное, чтобы поссорить население с оккупантами. В этот отряд попал и я. Кочуя из села в село, из деревни в деревню, мы действительно делали «всё возможное» для ссоры. Грабили, жгли дома, избивали людей. В то время ни у кого не было сомнения в правильности наших поступков...
Однажды, отняв у какого-то мужика едва ли не все запасы его продовольствия, мы на телегах отправились в путь. Мужик, видимо, от отчаяния, побежал за нами, крича, что у него дети помрут от голода, что мы делаем? Вместо ответа на его вопли, я молча ударил его прикладом винтовки в лицо. Мужик упал на землю и, прикрыв ладонью разбитые губы, глядел на меня.
Этот взгляд был ответом на всё то, что мы тогда делали, и не тебе, священнику, отменить то, что этот взгляд в себе нёс. Если есть жизнь на том свете, я упаду в ноги тому мужику, всем тем людям, и буду просить о прощении. Если не простят - мне есть за что мучиться, а если простят - мне будет за что их вечно любить…».
Закончив исповедь, бывший офицер сказал: «Теперь ступай и скажи моим, что я сделал всё так, как они хотели».
Вот уж воистину: «…Мы за ценой не постоим».
Протоиерей Владимир Савицкий († 2008), настоятель Свято-Елизаветинского прихода РПЦЗ в г. Санкт-Петербурге,
"ПРАВОСЛАВНОЕ ОБОЗРЕНИЕ", октябрь 1998 г.
Также см.
http://tapirr.livejournal.com/5553869.html
Также см.
http://tapirr.livejournal.com/5336077.html
Оригинал этой записи размещён на http://tapirr.dreamwidth.org/5484292.html
Пожалуйста, комментируйте её ТАМ, используя OpenID
Комментарии
«Нам лишь нужна одна Победа, мы за ценой не постоим». Так, или примерно так, пел Булат Окуджава. Какие страшные строчки! Страшные потому, что за Победу расплачивались человеческими жизнями, человеческими душами, ибо только такую «валюту» признавала война…
К умирающему мужчине меня привезли его родные. Привезли скорее для своего спокойствия, нежели для пользы умирающего. К чести последнего, он согласился из любви к своей жене и дочери, которые были молодыми верующими, меня принять. Умиравший был бывшим офицером, и смерти не боялся. Было видно, что старуха с косой не раз стояла на дорогах его судьбы и стала привычным атрибутом его жизни.
Когда мы остались наедине, офицер мне сказал: «Отец Владимир, я человек нецерковный, и зная, что жить мне осталось недолго, тем не менее, не хочу сам себя обманывать, рассказывая Вам сейчас о своих грехах и, тем самым, как бы покупая у Бога себе прощение предсмертной исповедью. Для меня, прожившего так, как я прожил - это было бы неправдой. Что есть, то есть. Если Бог сама Любовь, как написано в Евангелии, то пусть Он меня и судит таким, каким я был в своей жизни. Конечно, как и у любого человека, в моей жизни были ошибки, но если я их сознавал, больше я их никогда не повторял. Я был и есть солдат. У меня есть Родина, я её защищал, у меня есть жена, я ей никогда не изменял. Детям своим дал образование, и про них нельзя сказать, что они - безотцовщина.
Было ли в моей жизни то, что мучает меня в сердце моём, в памяти моей? Да, было, но вряд ли ты, батюшка, поможешь мне избавиться от моих кошмаров. Я и умереть быстрее хочу, так как только смерть и Бог могут мне помочь. Пожалуй, я тебе смогу рассказать некий эпизод из моей жизни, так как и умру я скоро, да и война закончилась много лет назад, поэтому сказанное мною вряд ли уже является тайной для всех.
Война шла совсем не так, как написано в учебниках. Когда немцы захватили Псковщину, не скажу что все, но жители некоторых деревень и посёлков встречали оккупантов хлебом-солью. Землю фрицы отдавали крестьянам с условием, что часть урожая будет принадлежать Германии. Повсюду открывались церкви. Арестовывали, поначалу, немцы только тех, кто при большевиках грабил и мучил людей. Всё это не могло не нравиться простым людям.
Моя судьба сложилась так, что первые два года войны я партизанил на Псковщине. И вот наш командир, видя хорошее отношение населения к немцам, принял решение создать особый отряд и, переодев бойцов в немецкую форму, делать всё возможное, чтобы поссорить население с оккупантами. В этот отряд попал и я. Кочуя из села в село, из деревни в деревню, мы действительно делали «всё возможное» для ссоры. Грабили, жгли дома, избивали людей. В то время ни у кого не было сомнения в правильности наших поступков...
Однажды, отняв у какого-то мужика едва ли не все запасы его продовольствия, мы на телегах отправились в путь. Мужик, видимо, от отчаяния, побежал за нами, крича, что у него дети помрут от голода, что мы делаем? Вместо ответа на его вопли, я молча ударил его прикладом винтовки в лицо. Мужик упал на землю и, прикрыв ладонью разбитые губы, глядел на меня.
Этот взгляд был ответом на всё то, что мы тогда делали, и не тебе, священнику, отменить то, что этот взгляд в себе нёс. Если есть жизнь на том свете, я упаду в ноги тому мужику, всем тем людям, и буду просить о прощении. Если не простят - мне есть за что мучиться, а если простят - мне будет за что их вечно любить…».
Закончив исповедь, бывший офицер сказал: «Теперь ступай и скажи моим, что я сделал всё так, как они хотели».
Вот уж воистину: «…Мы за ценой не постоим».
Протоиерей Владимир Савицкий († 2008), настоятель Свято-Елизаветинского прихода РПЦЗ в г. Санкт-Петербурге,
"ПРАВОСЛАВНОЕ ОБОЗРЕНИЕ", октябрь 1998 г.
Также см.
http://tapirr.livejournal.com/5553869.html
Также см.
http://tapirr.livejournal.com/5336077.html
Оригинал этой записи размещён на http://tapirr.dreamwidth.org/5484292.html
Пожалуйста, комментируйте её ТАМ, используя OpenID
Комментарии