Нью-Йорк
Julia Belomlinsky прекрасно пишет:
Боже мой какая неправда.
неправда что это изменило нью-йорк.
я жила там именно в эти переломные 10 лет.
с 1989-го по 2000.
в нью-йорке росло третье поколение черных велферщиков.
девочка рожала первого в 15. начинала получать не только свои 350, но и 350 на ребенкаю. это выходит 700.
она тут же бросала школу, уходила от своей 30-и летней мамы. снимала свое жилье. и в 16 рожала второго.
жилье в гарлеме - стоило к примеру ван бедрум - 500.
с двумя детками девочка получала 1000. и отлично жила.
и за ее счет жили ее меняющиеся парни. никто не работал. и не надо было. да и читать-писать они с трудом умели. какая нах работа.
но наркотой приторговывали. и был в ту пору такой страшный крэк.
какая то смесь травы с коксом - он делал чела агрессивным.
плохая была штука...
черные подростки стреляли в метро - сразу если не отдашь кошелек или как то рыпнешься. просто от истерики стреляли в живот.
в городе все это знали и было не принято защищать там свою даму - если у нее вырвали сумку. или сняли шубку. потому что не стоит это жизни.
в год когда мы приехали - убили двух русских - из нашей волны. новеньких. оба попытались защитить женщин от вот такого грабежа.
я помню - объясняла приехавшим - что нельзя. не надо.
а потом сделали разные штучки.
сделали так, чтобы получать бабло:
первое - несовершеннолетние матери - обязаны были жить с родителями до совершеннолетия.
втрое - обязаны были ходить в школу и ее закончить.
третье - на второго ребенка прибавляли - только с условием что она идет на какие то курсы. пока она в школе - кажется вообще на второго не прибавляли.
в общем все становилось неинтересно. жить с мамой...ходить в школу.
на факин курсы какие то...
и потом их всех просто потянули за их разноцветные уши - в учебу.
в простую учебу. не в гарварды- йели, а чтобы вот читать-писать.
и потом на всякие простые курсы...
потянули и вытянули.
они вдруг заполнили магазины - эти хамящие, покупателям,ставящие ацкую музыку, черные детки. потом они появились в госпиталях - техниками при машинах. . я помню пришла в госпиталь - а там все техники - черные парни. я говорю: это дети медсестер? а мне говорят: ты чо? дети медсестер, окончили колледжи и стали врачами и адвокатами. а эти - с простых курсов, это дети, родители которых родили их в 15 лет и не знают что такое работать, а умеют только дурью торговать.
потом черными оказались все соцработники.
у них появились постоянные работы.
у них появились кредитные карты.
их втянули в систему. втянули в жизнь.
они впервые начали помогать сам себе - то есть черные учителя в гарлемских школах, черные соцработники.
потом начали поднимать гарлем.
когда мы приехали туда таксисты не везли.
а сейчас там снова этот туристский легендарный гарлем...
вот так это все сделали.
а не чистотой, которая в нью-йорике и не ночевала.
грязный город. все летит мимо урны.
в себвее - крысы величиной с кошку.
и толпы бездомных.
но я нью-йорк - святой город.
место силы. вавилон.
и вот это - они сделали."
Боже мой какая неправда.
неправда что это изменило нью-йорк.
я жила там именно в эти переломные 10 лет.
с 1989-го по 2000.
в нью-йорке росло третье поколение черных велферщиков.
девочка рожала первого в 15. начинала получать не только свои 350, но и 350 на ребенкаю. это выходит 700.
она тут же бросала школу, уходила от своей 30-и летней мамы. снимала свое жилье. и в 16 рожала второго.
жилье в гарлеме - стоило к примеру ван бедрум - 500.
с двумя детками девочка получала 1000. и отлично жила.
и за ее счет жили ее меняющиеся парни. никто не работал. и не надо было. да и читать-писать они с трудом умели. какая нах работа.
но наркотой приторговывали. и был в ту пору такой страшный крэк.
какая то смесь травы с коксом - он делал чела агрессивным.
плохая была штука...
черные подростки стреляли в метро - сразу если не отдашь кошелек или как то рыпнешься. просто от истерики стреляли в живот.
в городе все это знали и было не принято защищать там свою даму - если у нее вырвали сумку. или сняли шубку. потому что не стоит это жизни.
в год когда мы приехали - убили двух русских - из нашей волны. новеньких. оба попытались защитить женщин от вот такого грабежа.
я помню - объясняла приехавшим - что нельзя. не надо.
а потом сделали разные штучки.
сделали так, чтобы получать бабло:
первое - несовершеннолетние матери - обязаны были жить с родителями до совершеннолетия.
втрое - обязаны были ходить в школу и ее закончить.
третье - на второго ребенка прибавляли - только с условием что она идет на какие то курсы. пока она в школе - кажется вообще на второго не прибавляли.
в общем все становилось неинтересно. жить с мамой...ходить в школу.
на факин курсы какие то...
и потом их всех просто потянули за их разноцветные уши - в учебу.
в простую учебу. не в гарварды- йели, а чтобы вот читать-писать.
и потом на всякие простые курсы...
потянули и вытянули.
они вдруг заполнили магазины - эти хамящие, покупателям,ставящие ацкую музыку, черные детки. потом они появились в госпиталях - техниками при машинах. . я помню пришла в госпиталь - а там все техники - черные парни. я говорю: это дети медсестер? а мне говорят: ты чо? дети медсестер, окончили колледжи и стали врачами и адвокатами. а эти - с простых курсов, это дети, родители которых родили их в 15 лет и не знают что такое работать, а умеют только дурью торговать.
потом черными оказались все соцработники.
у них появились постоянные работы.
у них появились кредитные карты.
их втянули в систему. втянули в жизнь.
они впервые начали помогать сам себе - то есть черные учителя в гарлемских школах, черные соцработники.
потом начали поднимать гарлем.
когда мы приехали туда таксисты не везли.
а сейчас там снова этот туристский легендарный гарлем...
вот так это все сделали.
а не чистотой, которая в нью-йорике и не ночевала.
грязный город. все летит мимо урны.
в себвее - крысы величиной с кошку.
и толпы бездомных.
но я нью-йорк - святой город.
место силы. вавилон.
и вот это - они сделали."