Фотограф Геннадий Михеев: Москва 1980-х
Оригинал взят у genamikheev в Инстаграм из прошлого
"тим карточкам около 30 лет. Как и чем все снималось, рассказывается внизу поста. В те времена не было ни Инстаграма, ни Интернета. Но было то, что практически исчезло. Центр Москвы в пределах Садового кольца являлся живым городом, которые населяли простые москвичи. Ныне та же территория - город суперживой, и населяют его непростые супермосквичи. Собственно, в этом все отличия.
При просмотре на свежую голову представил, что де кто-то слетал на машине времени в прошлое с гаджетом - и невидимый нафоткал тогдашнюю тихую дворовую жизнь. По крайней мере, для меня в этих картинках сокрыто нечто мистическое.
Хочу поделиться личным околонаучным опытом, на мой взгляд несколько приоткрывающим завесу над загадкой фотографии (как вида деятельности). Мне кажется, эмпирическим путем я приблизился к пониманию сущности фотографии. Возможно, при этом я отдалился от чего-то более значимого, тем не менее открытие, которое я сделал (как минимум для себя), считаю значимым. Сущность открытия: чем меньше автор подвергает фотографическое изображение какой либо трансформации, тем ценность фотографии выше.
Я совсем еще нестарый человек, тем не менее с ужасом для себя обнаружил, что пора уже подводить хотя бы какие-то итоги. То есть, пора начинать копаться в архивах ... В первый день отпуска копнул - и нарыл коробку со старыми негативами, некоторые из которых уже и желтеть начали. (Черт возьми - надо было лучше промывать)
Ничего случайного в мире не бывает, и я не могу начать рассказ словами: "случайно мне попалась коробка с негативами ..." Это неправда. Если данная коробка пережила несколько переездов, два потопа и пожар, значит, я ее ценил, оберегал и спасал. Я давненько подумывал эти негативы 6х6 отсканировать и рассмотреть изображения внимательней. Но не было технической возможности, ибо мой пленочный сканер предназначен для 35 мм пленки, да и не пользуюсь я им лет шесть, он на антресоли пылится. Только теперь допетрил: их можно просто переснять цифровиком на просмотровом столике! Результат - шок ...
Что собой представляет отснятый материал. В 80-е годы прошлого века я работал в одном НИИ и был весьма далек от журналистики.У меня было хобби: фотография. Имелся фотоаппарат "Любитель", и в выходные я просто гулял по окрестным дворам - и при помощи оного "Любителя" производил съемку, как правило - скрытой камерой. Шахтное устройство видоискателя фотоаппарата (как говорят, содранного с "Роллефлекса") тому способствовало.Удовольствие снимать 6х6 было недешевым, ведь пленка на 12 кадров стоила 65 копеек, 1/200 зарплаты советского инженера.Одна пленка в переводе на нынешнее бабло стала приблизительно как теперь карточка памяти SD "весом" в несколько "гиг". . Похоже, моя тогдашняя страсть к. фотографированию заставляла отказываться от более традиционных радостей Жизни
Если говорить современным языком, я работал над проектом, который условно можно назвать: "Московские дворики". Это мой "корневой" мир, ибо я родился в старой Москве (имеено родился - в роддоме имени Клары Цеткин, что на Таганке) и вырос в московской коммуналке, в доме на углу улицы Грибоедова и переулка Стопани (теперь это - Малый Харитоньевский переулок и переулок Огородной слободы). Глядя на приложенные фотографии уважаемый зритель подумает: надо же, сколько уродства нашел автор! Парирую: старая Москва была именно такой! Я просто выходил в субботу утром из своего подъезда и начинал "променад" по окрестным дворам ... Мой сегодняшний "шок" состоит в том, что я об этом почти забыл, избалованный тишайшими таджиками, вылизывающими московские улицы и дворы.
Великий ненавистник России Астольф де Кюстин заметил, что Россия - страна фасадов. В полной мере это утверждение подходит для Москвы 80-х, города, который, помнится мне, превращался в "образцовый коммунистический". Фотографии эстетика умирания слишком даже близка, нигде как в фотографии с такой ясностью не проявляется фрейдистское стремление к Эросу и Танатосу в равной мере. Созерцая свои старинные карточки, я понял наконец, почему я такой урод. Шучу, конечно, но некоторое нравственное помешательство во мне все же есть ... Ну, нельзя стать нормальным, адекватным человеком, произрастая в эдакой визуальной среде! Сейчас модно говорить о видеоэкологии, так вот если судить с точки зрения этой науки, глядя на гниющий город, я размножал "гнильцу" внутри себя. Как, впрочем, и прочие обитатели старой Москвы.
Да, город был страшненький. Молодой москвич, обозрев данный видеоряд, подумает, что автор специально выискивал все, что похреновее. Это не так - "зафасадная" Москва отражена мною вполне адекватно! Да, город был, мягко говоря, запущенным ... Но он был живой! В пределах Садового кольца жили до полумиллиона человек. Да, совковый менталитет не благоприятствовал стремлению к порядку и чистоте. Но как-то, что ли было душевно жить в старой Москве ... По крайней мере, в "зачуханном" центре было интереснее, нежели среди стандартных коробок спальных районов. Убожество старой Москвы было ... разнообразным и прелестным как запущенная барская усадьба. И знаете, на чем "глаз отдыхает": почти нет автомобилей! Если они и есть, то старенькие, убогие.
Итак, Москва 80-х ... Конечно Москва (в особенности старая) с той поры изменилась. Однако замечу: сфера моего журналистского интереса - русская провинция. Говоря профессиональным языком, я "сижу на этой теме". В большинство наших городов то самое состояние, в котором был центр Москвы в 80-х, сохраняется и поныне. Иногда я ловлю себя на мысли: может быть, моя любовь к российской глубинке основана на подсознательном стремлении вернуться в МОЮ Москву?
А теперь о главном. Работая над своей съемкой 30-летней давности, я был обуреваем особым чувством: будто я сел в некую машину времени - и слетал в 80-е годы прошлого века! Да, я тоже поменялся, 30 лет назад в старой Москве жил совсем другой человек, склонный к саморефлексии юноша, искренне любящий фотографию. Соглашусь, что он не умел хорошо снимать. Но он обладал несомненным качеством: умел оставаться незаметным.Сей мальчик мог полностью раствориться в бытии, подарить зрителю фотографии уникальную возможность и особенный кайф: созерцать мир ЗАПЕЧАТЛЕННЫЙ, не подвергнутый авторской интерпретации, напрямую.
Здесь вырисовывается главная, природная особенность фотографии: она плюет на временные условности, вообще на все плюет. И прежде всего - на авторские изыски. Как хорошо, что я не использовал т.н. "Фотографические эффекты" (хотя увлекался изогелией и соляризаций)! Любое тогдашнее насилие над оригинальным изображением (и, кстати, постановочную съемку) я бы сегодня воспринял как извращение. Хочется воскликнуть: "Как мало искусства и как много естества!" Уже тогда я подловил главную добродетель фотографии, делающую фотографическую деятельность отличимой от других видов деятельности (в том числе и художественной): ее "надчеловечность". Человек, взявший в руки фотоаппарат и думающий, что занимается "художественной" фотографией, на самом деле пытается побороть природную особенность фотографии. А ведь супротив природы не попрешь! Если фотографическое произведение в большей мере занимается репрезентацией внутреннего мира снимающего, нежели отражает физическую реальность, она становится художественным произведением. И одновременно обесценивается для будущего, которое, как говаривал поэт, "не втянешь в спор и не заластишь".
Я себе благодарен так же за то, что в некоторых случаях поймал удачный момент. С ракурсом плоховато - все снято "с пупа", на уровне пуза (особенность камеры с шахтным видоискателем). И все же я склонен думать, что мною достигнут некий "художественный эффект". Во всей съемке чувствуется какое-то напряжение, предчувствие ... Такое, знаете, состояние - будто скоро грянет ливень с грозой. Обманчивый покой ...
Сейчас, с "высоты" своего более-менее образования я могу сказать: автор использовал архетипы. Мотив подворотни как "тоннеля в иной мир" - ведущий. Одновременно подворотня - своеобразная сцена, экран, паспарту и, простите, удобная позиция для соглядатайства. Другой архетепичный мотив - птицы, замкнутые в городских стенах. Значит, происходил отбор материала, что уже говорит о попытках художественного осмысления.
Не мне судить об эстетической ценности серии "Московские дворики". Однако отмечу факт: за 30 лет выросла ценность данных фотографий как ДОКУМЕНТА. Перед нами престает во всей своей наготе (ну, не красе же! ..) Ушедшая Москва. Вот, говорят с придыханием: "Старый ленинградец ..." В моей Москве жили "старые москвичи", которые несли особенный характер Москвы купеческой, которая в XIX веке являлась столицей русской провинции, городом, в котором "так много для сердца русского сплелось ..."
Ныне я живу в обычном московском спальном районе. Если бываю в местах своего детства, каких-то ностальгических чувств не испытываю. Моей Москвы нет, она ушла в небытие. Вроде бы те же дома, те же подворотни (большинство, правда, закрыты воротами с кодовыми замками, в том числе и мой "родной" двор), даже Дворец пионеров имени Крупской (бывший особняк купца Рябушинского) остался, а рядом красуется памятник юному Ильичу (или уже сняли? ..)! В переулке Огородной слободы за 30 лет сломали всего-то три дома, остальные стоят, как стояли. И все равно все какое-то чужое, ненастоящее.
Но частичка той, моей Москвы сохранилась в негативах 6х6 ... Я вглядываюсь в эту съемку и будто бы на машине времени переношусь туда, в милый моему сердцу город ...
продолжение будет
"тим карточкам около 30 лет. Как и чем все снималось, рассказывается внизу поста. В те времена не было ни Инстаграма, ни Интернета. Но было то, что практически исчезло. Центр Москвы в пределах Садового кольца являлся живым городом, которые населяли простые москвичи. Ныне та же территория - город суперживой, и населяют его непростые супермосквичи. Собственно, в этом все отличия.
При просмотре на свежую голову представил, что де кто-то слетал на машине времени в прошлое с гаджетом - и невидимый нафоткал тогдашнюю тихую дворовую жизнь. По крайней мере, для меня в этих картинках сокрыто нечто мистическое.
Хочу поделиться личным околонаучным опытом, на мой взгляд несколько приоткрывающим завесу над загадкой фотографии (как вида деятельности). Мне кажется, эмпирическим путем я приблизился к пониманию сущности фотографии. Возможно, при этом я отдалился от чего-то более значимого, тем не менее открытие, которое я сделал (как минимум для себя), считаю значимым. Сущность открытия: чем меньше автор подвергает фотографическое изображение какой либо трансформации, тем ценность фотографии выше.
Я совсем еще нестарый человек, тем не менее с ужасом для себя обнаружил, что пора уже подводить хотя бы какие-то итоги. То есть, пора начинать копаться в архивах ... В первый день отпуска копнул - и нарыл коробку со старыми негативами, некоторые из которых уже и желтеть начали. (Черт возьми - надо было лучше промывать)
Ничего случайного в мире не бывает, и я не могу начать рассказ словами: "случайно мне попалась коробка с негативами ..." Это неправда. Если данная коробка пережила несколько переездов, два потопа и пожар, значит, я ее ценил, оберегал и спасал. Я давненько подумывал эти негативы 6х6 отсканировать и рассмотреть изображения внимательней. Но не было технической возможности, ибо мой пленочный сканер предназначен для 35 мм пленки, да и не пользуюсь я им лет шесть, он на антресоли пылится. Только теперь допетрил: их можно просто переснять цифровиком на просмотровом столике! Результат - шок ...
Что собой представляет отснятый материал. В 80-е годы прошлого века я работал в одном НИИ и был весьма далек от журналистики.У меня было хобби: фотография. Имелся фотоаппарат "Любитель", и в выходные я просто гулял по окрестным дворам - и при помощи оного "Любителя" производил съемку, как правило - скрытой камерой. Шахтное устройство видоискателя фотоаппарата (как говорят, содранного с "Роллефлекса") тому способствовало.Удовольствие снимать 6х6 было недешевым, ведь пленка на 12 кадров стоила 65 копеек, 1/200 зарплаты советского инженера.Одна пленка в переводе на нынешнее бабло стала приблизительно как теперь карточка памяти SD "весом" в несколько "гиг". . Похоже, моя тогдашняя страсть к. фотографированию заставляла отказываться от более традиционных радостей Жизни
Если говорить современным языком, я работал над проектом, который условно можно назвать: "Московские дворики". Это мой "корневой" мир, ибо я родился в старой Москве (имеено родился - в роддоме имени Клары Цеткин, что на Таганке) и вырос в московской коммуналке, в доме на углу улицы Грибоедова и переулка Стопани (теперь это - Малый Харитоньевский переулок и переулок Огородной слободы). Глядя на приложенные фотографии уважаемый зритель подумает: надо же, сколько уродства нашел автор! Парирую: старая Москва была именно такой! Я просто выходил в субботу утром из своего подъезда и начинал "променад" по окрестным дворам ... Мой сегодняшний "шок" состоит в том, что я об этом почти забыл, избалованный тишайшими таджиками, вылизывающими московские улицы и дворы.
Великий ненавистник России Астольф де Кюстин заметил, что Россия - страна фасадов. В полной мере это утверждение подходит для Москвы 80-х, города, который, помнится мне, превращался в "образцовый коммунистический". Фотографии эстетика умирания слишком даже близка, нигде как в фотографии с такой ясностью не проявляется фрейдистское стремление к Эросу и Танатосу в равной мере. Созерцая свои старинные карточки, я понял наконец, почему я такой урод. Шучу, конечно, но некоторое нравственное помешательство во мне все же есть ... Ну, нельзя стать нормальным, адекватным человеком, произрастая в эдакой визуальной среде! Сейчас модно говорить о видеоэкологии, так вот если судить с точки зрения этой науки, глядя на гниющий город, я размножал "гнильцу" внутри себя. Как, впрочем, и прочие обитатели старой Москвы.
Да, город был страшненький. Молодой москвич, обозрев данный видеоряд, подумает, что автор специально выискивал все, что похреновее. Это не так - "зафасадная" Москва отражена мною вполне адекватно! Да, город был, мягко говоря, запущенным ... Но он был живой! В пределах Садового кольца жили до полумиллиона человек. Да, совковый менталитет не благоприятствовал стремлению к порядку и чистоте. Но как-то, что ли было душевно жить в старой Москве ... По крайней мере, в "зачуханном" центре было интереснее, нежели среди стандартных коробок спальных районов. Убожество старой Москвы было ... разнообразным и прелестным как запущенная барская усадьба. И знаете, на чем "глаз отдыхает": почти нет автомобилей! Если они и есть, то старенькие, убогие.
Итак, Москва 80-х ... Конечно Москва (в особенности старая) с той поры изменилась. Однако замечу: сфера моего журналистского интереса - русская провинция. Говоря профессиональным языком, я "сижу на этой теме". В большинство наших городов то самое состояние, в котором был центр Москвы в 80-х, сохраняется и поныне. Иногда я ловлю себя на мысли: может быть, моя любовь к российской глубинке основана на подсознательном стремлении вернуться в МОЮ Москву?
А теперь о главном. Работая над своей съемкой 30-летней давности, я был обуреваем особым чувством: будто я сел в некую машину времени - и слетал в 80-е годы прошлого века! Да, я тоже поменялся, 30 лет назад в старой Москве жил совсем другой человек, склонный к саморефлексии юноша, искренне любящий фотографию. Соглашусь, что он не умел хорошо снимать. Но он обладал несомненным качеством: умел оставаться незаметным.Сей мальчик мог полностью раствориться в бытии, подарить зрителю фотографии уникальную возможность и особенный кайф: созерцать мир ЗАПЕЧАТЛЕННЫЙ, не подвергнутый авторской интерпретации, напрямую.
Здесь вырисовывается главная, природная особенность фотографии: она плюет на временные условности, вообще на все плюет. И прежде всего - на авторские изыски. Как хорошо, что я не использовал т.н. "Фотографические эффекты" (хотя увлекался изогелией и соляризаций)! Любое тогдашнее насилие над оригинальным изображением (и, кстати, постановочную съемку) я бы сегодня воспринял как извращение. Хочется воскликнуть: "Как мало искусства и как много естества!" Уже тогда я подловил главную добродетель фотографии, делающую фотографическую деятельность отличимой от других видов деятельности (в том числе и художественной): ее "надчеловечность". Человек, взявший в руки фотоаппарат и думающий, что занимается "художественной" фотографией, на самом деле пытается побороть природную особенность фотографии. А ведь супротив природы не попрешь! Если фотографическое произведение в большей мере занимается репрезентацией внутреннего мира снимающего, нежели отражает физическую реальность, она становится художественным произведением. И одновременно обесценивается для будущего, которое, как говаривал поэт, "не втянешь в спор и не заластишь".
Я себе благодарен так же за то, что в некоторых случаях поймал удачный момент. С ракурсом плоховато - все снято "с пупа", на уровне пуза (особенность камеры с шахтным видоискателем). И все же я склонен думать, что мною достигнут некий "художественный эффект". Во всей съемке чувствуется какое-то напряжение, предчувствие ... Такое, знаете, состояние - будто скоро грянет ливень с грозой. Обманчивый покой ...
Сейчас, с "высоты" своего более-менее образования я могу сказать: автор использовал архетипы. Мотив подворотни как "тоннеля в иной мир" - ведущий. Одновременно подворотня - своеобразная сцена, экран, паспарту и, простите, удобная позиция для соглядатайства. Другой архетепичный мотив - птицы, замкнутые в городских стенах. Значит, происходил отбор материала, что уже говорит о попытках художественного осмысления.
Не мне судить об эстетической ценности серии "Московские дворики". Однако отмечу факт: за 30 лет выросла ценность данных фотографий как ДОКУМЕНТА. Перед нами престает во всей своей наготе (ну, не красе же! ..) Ушедшая Москва. Вот, говорят с придыханием: "Старый ленинградец ..." В моей Москве жили "старые москвичи", которые несли особенный характер Москвы купеческой, которая в XIX веке являлась столицей русской провинции, городом, в котором "так много для сердца русского сплелось ..."
Ныне я живу в обычном московском спальном районе. Если бываю в местах своего детства, каких-то ностальгических чувств не испытываю. Моей Москвы нет, она ушла в небытие. Вроде бы те же дома, те же подворотни (большинство, правда, закрыты воротами с кодовыми замками, в том числе и мой "родной" двор), даже Дворец пионеров имени Крупской (бывший особняк купца Рябушинского) остался, а рядом красуется памятник юному Ильичу (или уже сняли? ..)! В переулке Огородной слободы за 30 лет сломали всего-то три дома, остальные стоят, как стояли. И все равно все какое-то чужое, ненастоящее.
Но частичка той, моей Москвы сохранилась в негативах 6х6 ... Я вглядываюсь в эту съемку и будто бы на машине времени переношусь туда, в милый моему сердцу город ...
продолжение будет