Было ли традиционно для ранней Церкви чтение вслух литургических молитв?
архим. Роберт Ф. Тафт, SJ
http://www.liturgica.ru/bibliot/taft_aloud.html
Было ли традиционно для ранней Церкви чтение вслух литургических молитв?
Вопрос: О. Роберт, было ли традиционно для ранней Церкви чтение вслух евхаристических молитв, таких, как Евхаристическая Анафора? Если да, то что случилось с древней традицией? И что нам следует делать сейчас?
Ответ: Так совпало, что мне пришлось готовить статью на эту самую тему для Конгресса Армянской Литургии, посвящённого 1700-летию Крещения Армении, который должен состояться в Нью-Йорке в сентябре 2002 года. Я дам ответ на три части вопроса, как они были заданы, в исторической последовательности.
1. Ранняя традиция. Эволюция литургической молитвы в ранней Церкви, как она описывается Алленом Боули, OSB, в его фундаментальной работе, озаглавленной «От свободы к формуле. Эволюция евхаристической молитвы от словесной импровизации к записанному тексту» (Catholic University of America Studies in Christian Antiquity 21, Washington DC 1981), может быть разделена на три стадии: 1) Первые два века христианской истории представляли собой период творчества и спонтанности, когда ещё не было фиксированных литургических текстов. 2) В течение II-IV вв. записанные тексты начали появляться, существуя параллельно с текстами, произносимыми экспромтом. 3) Наконец, к концу IV века мы видим постепенное распространение письменных, фиксированных формул, которые со временем становятся для всех обязательными к использованию. Эти три периода накладываются друг на друга, и указанные даты являются достаточно приблизительными.
В течение периодов 1-2, хотя у нас нет прямых свидетельств, явно говорящих о том, что импровизированные молитвы произносились вслух, трудно предположить, какой иной вывод мы могли бы сделать на основании имеющихся источников. Откуда было известно, что молитвы были импровизацией, если никто их не слышал? Далее, мы часто встречаем жалобы, что спонтанные молитвы не были православными. Ириней († ок. 202) в сочинении «Против ересей», I, 13:2 резко осуждает евхаристическую молитву еретика Марка, и Киприан († 258) «Об единстве Церкви», 17, говорит новацианам: «составлять другую молитву из слов непозволительных». Но как могли Ириней и Киприан знать, что молитвы были еретическими, если бы они не слышали их читаемыми вслух? То же самое можно сказать и о критике способа произнесения молитв, и об указаниях, как они должны произноситься, чему Боули приводит много примеров. Если бы эти молитвы не читались вслух, кто бы мог знать, как они были сказаны?
Далее, в древности даже личные молитвы читались вслух. Новый Завет приводит многочисленные примеры такой молитвы вслух, и это подтверждается многими другими источниками, как языческими, так и христианскими, из классического и поздне-античного периодов. Св. Никита Ремесцианский († после 414) в своём литургическом трактате «О пользе гимнов», 13-14, увещевает свою паству, что во время бдений они должны внимать чтению Писания, и не отвлекать чтеца и других собравшихся бормотанием вслух своих частных молитв: «Никто не должен молиться столь громким голосом, который мог бы помешать читающему». Столетие спустя св. Кесарий, митрополит Арля (503-542) поднимает тот же вопрос в своих Проповедях (72, 2): «Прежде всего, возлюбленные, когда мы приступаем к молитве, мы должны молиться в тишине и молчании. Если кто-то хочет молиться вслух, он может похитить плоды молитвы от стоящих рядом с ним».
Даже после появления фиксированных литургических формул, которые получают широкое распространение к концу IV века, литургические молитвы продолжают читаться вслух, поскольку именно так в те дни люди читали - даже будучи наедине и читая для себя. Деяния Апостолов, 8:27-35 приводят пример такой личной молитвы вслух, это же делает Августин в своей «Исповеди», VIII, 6 (15), IX, 4 (8). Наша современная практика молчаливого чтения, даже «чтения глазами», без произнесения слов вслух и даже без движения губ была для древних редким искусством, вызывавшим удивление при столкновении с ним, как это видно из «Исповеди» Августина, VI, 3 (3). Так что, даже когда предстоятели на Литургии читали фиксированный текст, всё равно можно сделать вывод, что они читали вслух, поскольку в древности именно так люди читали даже для себя.
На основании вышенаписанного, следует сделать вывод, что ранние христиане и христиане поздне-античного периода молились вслух независимо от того, была ли молитва личной или литургической, спонтанной или читаемой с написанного текста.
2. Что произошло с этой традицией? К окончанию периода поздней античности ранняя традиция начала приходить в упадок, и литургические молитвы, такие, как Евхаристическая анафора, начали читаться тайно. Впервые мы это видим у сирийских христиан. В приписываемой Нарсаю († 502) Гомилии 17 о восточно-сирийской Анафоре говорится: «Одетый в яркие одежды священник, язык Церкви, открывает уста и тайно говорит Богу, как своему знакомому». В греческих источниках, ок. 600 г. Иоанн Мосх в своём «Луге Духовном», 196, замечает, что «в некоторых местах у священников был обычай произносить [евхаристическую] молитву вслух» - имея в виду, надо полагать, что это уже не было повсеместным обычаем.
Для Константинопольского патриархата это подтверждается 167 Новеллой императора Юстиниана I (527-565), датированной 565 г., которая постановляет: «Более того, мы предписываем всем священникам и епископам говорить молитвы, используемые в Божественном Приношении и святом Крещении не неслышно, но в полный голос, чтобы они были слышны верными, что побуждало бы души слышащих к большему благоговению и возвышало бы их к похвале Господа Бога.» Далее Юстиниан в поддержку своего мнения перефразирует 1 Кор, 14:15-17, о том, как может кто-то сказать «Аминь» на ваше благодарение, если не слышит, что вы говорите. Ибо вы можете произносить много благодарений, но другого это не назидает. Далее Рим. 10:10 : «Ибо сердцем веруют к праведности и устами исповедуют ко спасению» - надо знать, что говорят уста, чтобы верить в это и быть спасённым. Новелла заключает: «Отсюда следует, что молитвы Святого Приношения и другие молитвы должны быть произносимы епископами и пресвитерами слышимым голосом ко Господу нашему Иисусу Христу, нашему Богу, со Отцом и Святым Духом...» Юстиниан заканчивает угрозами санкций для тех, кто не станет исполнять его декрет - что доказывает, что он боролся с существующими злоупотреблениями и указывал вернуться к тому, что всё ещё считал истинной традицией.
Несмотря на постановление Юстиниана, с VIII века византийские литургические комментарии и рукописи свидетельствуют об оставлении ранней традиции. Уже в самой раннем византийской литургической рукописи, Barberini Gr. 336 (ок. 750 г.) Божественная Литургия имела рубрики, указывающие, что молитвы должны читаться тайно. Глава 39 византийского литургического комментария, известного как Protheoria (ок. 1085-1095) подтверждает не только то, что битва Юстиниана была проиграна, но и что молчаливая анафора вызывала недоумение и недовольство среди верных: «Некоторые из собравшихся озадачены и спрашивают: „Что всё это значит? Что священник про себя шепчет?“ И они хотят знать, о чём эти молитвы».
Такой же процесс упадка можно наблюдать и на Западе. Около 750 г. Ordo Romanus I, 88, уже свидетельствует о молчаливом чтении канона, и с IX в. мы уже видим чёткое различие между Префацией, которая поётся, и следующими после Sanctus'а молитвами, начиная с Te igitur, часто предваряемыми заголовком Canon Missae или Canon Actionis, которые служащий священник читает тихо.
3. Что нам делать сейчас? Прежде чем ответить на этот вопрос, я должен предостеречь против того, чтобы делать из уже написанного неоправданные выводы. Это важное предостережение, поскольку люди часто ошибочно воспринимают прошлое с точки зрения современных реалий. На этом основании они могли бы предположить, что в прошлом молитвы читались вслух намеренно, чтобы собравшиеся в храме могли их слышать. Такой вывод был бы романтическим анахронизмом. Оставляя в стороне цитированную ранее Юстинианову Новеллу 176, можно найти крайне мало свидетельств, что в ранней и поздне-античной Церкви кто-то заботился о том, какая часть богослужения будет слышима, или видима собравшимися, и насколько они смогут в нём участвовать, за исключением чтения псалмов, Писания, проповедей и Святого Причащения.
Дело в том, что читая молитвы вслух, ранние христиане просто следовали обычаям, существовавшим в окружавшей их иудейской и языческой среде, где не только публичные, но и частные молитвы и чтения произносились вслух. Но насколько вслух? Можно сильно усомниться, что в огромных базиликах пост-константиновского Востока, не оборудованных современными звукоусилительными системами, многие присутствовавшие в храме могли слышать и понимать анафору, даже если бы предстоятель выкрикивал её слова во всю силу своих лёгких. Более того, уставные рубрики и иконография Византии показывают, что священник читал молитвы преклонясь, каковая поза явно не способствует хорошо различимому чтению. Около 600 г. Иоанн Мосх (ок. 540/50-†619) в своём Луге Духовном рассказывает о детях, запомнивших слова анафоры от того, что они часто слышали их в храме - но, добавляет он, это было потому, что «в те дни был обычай ставить детей во время богослужения перед святилищем». Это оставляет открытым вопрос, насколько была слышна анафора взрослым, стоящим в нефах, приделах и галереях, далеко от детей, собравшихся вблизи алтаря.
Наконец, даже если люди слышали молитвы, это ещё не означает, что они из понимали. Вплоть до современной эпохи большинство христиан были неграмотны и необразованны, говорили на диалектной форме языка и имели весьма ограниченный словарный запас. Язык, использовавшийся в богослужении, даже если это была литературная форма их родного языка, был совсем другого уровня, чем диалект, на котором они говорили, со словарным запасом, выходящим за рамки их восприятия. Даже проповеди в поздне-античной традиции греческих Отцов были трудно воспринимаемы простым народом, и свт. Григорий Назианзин, епископ Константинополя (380-381, † ок. 390), мечтал о том, чтобы люди просили его проповедовать на понятном им языке. Так что даже если литургия совершалась громко на литературной форме их родного языка, они могли мало что понять из того, что было читаемо.
Таким образом, нельзя автоматически сделать вывод, что в древности молитвы читались вслух по тем же самым причинам, по каким мы хотим, чтобы они читались теперь. Поэтому, когда я соглашаюсь, что молитвы должны быть слышимы и понимаемы людьми (с некоторыми нюансами, которые я упомяну позже), моё мнение не основано на том, что так делалось в прошлом. Церковь никогда не была руководима ретроспективной идеологией, поскольку Предание - это не прошлое. Это самосознание Церкви сейчас, которое передаётся ей не как инертное сокровище, а как динамическая внутренняя жизнь. Следовательно, решение сегодняшних пасторско-литургических проблем должно зависеть от сегодняшних нужд, вне зависимости от того, делали ли это христиане в прошлом.
Поэтому наша проблема - это новая проблема, происходящая не только от использования в литургии местных языков, но и от использования этих языков в современной культуре, где большинство верующих грамотны, имеют хотя бы какое-то среднее образование, и понимают современную литературную форму своего языка, даже если дома они используют диалектную форму языка. При этом неверно считать, что данная проблема не относится к пасторству. Одна из основных фигур II Ватиканского Собора, патриарх католиков-мелхитов Maximos IV Saigh (1878-1967), призывал Запад допустить использование местных языков в Литургии, основываясь на примере Востока, «где каждый язык, по сути, литургический». Но это, строго говоря, совершенно неверно. Современный русский язык не является «литургическим языком» на христианском Востоке, как не является им и Demotike или современный греческий. В Русской и Греческой Православных Церквах Литургия совершается на старых, вышедших из употребления формах языка, которые люди уже на понимают, так что нет большой разницы, читаются молитвы вслух, или нет.
Как бы то ни было, в одной литургической традиции за другой, современное литургическое движение отбросило многовековую практику тайного чтения литургических молитв, особенно наиболее торжественных молитв евхаристической анафоры. Сегодня большинство христиан соглашаются, что, так как Литургия совершается для всех, а не только для клириков, все крещёные имеют право слышать и молитвенно повторять святые слова Литургии. Такой взгляд, конечно, может встретить сопротивление со стороны самопровозглашённых «хранителей таинства», для который секретность является необходимым дополнением к таинственной природе анафоры. Такой подход ложен исторически и непрочен с теологической точки зрения. После того, как все молитвы были выслушаны и изучены, и все богословы сказали о них всё, что могли, Божественные таинства остаются таинствами по самой их природе, а не потому, что мы стараемся сделать их непонятными путём сокрытия их под покровом секретности!
Означает ли это, молитвы сегодня должны быть читаемы вслух? Конечно, но КАКИЕ из них? Конечно, НЕ ВСЕ, поскольку принцип, правильный сам по себе, что Литургия совершается для всех все крещёные имеют право слышать и молитвенно повторять слова молитв, не следует преувеличивать. Конечно, не все молитвы Литургии следует читать вслух. Некоторые из них являются поздними прибавлениями, некоторые - молитвы, выражающие личное благоговение клириков, которые только затемнят смысл обряда, если будут читаться вслух.
Так что для ответа на этот вопрос необходимо знать историю, структуру и динамику наших современных литургий. Нынешние восточные литургии имеют двухуровневую структуру, включающую священнические молитвы и диаконские воззвания, ектении и песнопения, предназначенные «выделения», «покрытия» и иногда даже «объяснения» священнических молитв, произносимых молча. Диаконские воззвания в таких, например, литургиях, как армянская и ассиро-халдейская, наставляют верных, выражая в более короткой и простой форме значение и содержание того, что тайно читается священником. Так что недостаточно просто дать указание, чтобы все молитвы читались вслух. Мы имеем дело не просто с молитвами, но с целой формой Литургии, и любые изменения должны это учитывать.
Но в такой краткой форме, как этот «раздел вопросов», невозможно дать полное объяснение всех этих подробностей для каждой литургии. Достаточно сказать, что в число молитв, читаемых вслух, должны входить молитвы анафоры и другие, которые отражают первоначальные структуры литургии и определяют значение входящих в литургию частей, но не должны входить те, что являются поздними повторениями более ранних молитв, выполняющих эту функцию, или являются молитвами личного благоговения священника, диалоги между священником и диаконом, священником и сослужащими и т. д.
Pontificio Istituto Orientale
Rome