Заголовок из Evernote: пст.
Еда как средство наказания. В конце концов, кому какая разница. Кроме, пожалуй, одного человека.
Хотя фактически у меня нет отца, почему-то подсознательно я ищу замену именно маме. Я прихожу домой, ставлю на пол тяжелые сумки, с порога, не отдохнув после ужасно трудоемкого морально дня, не переодевшись, не поев, и даже руки толком не помыв, бегу укладывать ребенка. Через полчаса, когда белый шум маминых претензий превышает все мыслимые и немыслимые пределы, я закрываю руками уши и просто тяну одну ноту на одной частоте: ааааа. Она бесится еще больше.
- Тебе никогда меня не понять, - закрываю я глаза и меня просто прошибает на слезы.
Это не слезы от боли или от счастья, это не слезы от утраты близкого человека, это просто слезы, необходимые для того, чтобы приспустить эмоциональные струны.
Спустя полчаса я в норме. Я сажусь работать и поднимаю голову спустя три часа, оставив еще гору дел на завтра. Доходит третий час, уже светло. я наливаю чай и подхожу к окну.
Люди никогда не думают о чувствах других людей, совершая какие либо действия. Насколько сильно они ранят действием или его отсутствием. Как тяжело нам иногда может стать от их игнора.
Я не могу сделать этот последний шаг. Мне впервые физически надо, чтобы кто-то сел и сделал это вместе со мной. Я не могу.
Каждый сходит с ума по-своему. Но "Я люблю рыбок, они, видишь ли, молчат". И, умывшись, я протягиваю сестре 500 рублей.
- Не говори ничего маме, пожалуйста, сходи, лучше, купи себе что-нибудь вкуненькое. И, Ань, я рада, что ты вернулась.
И завариваю крепкий черный кофе. Без молока. Без сахара. Даже без заменителя. И без кофе.
Хотя фактически у меня нет отца, почему-то подсознательно я ищу замену именно маме. Я прихожу домой, ставлю на пол тяжелые сумки, с порога, не отдохнув после ужасно трудоемкого морально дня, не переодевшись, не поев, и даже руки толком не помыв, бегу укладывать ребенка. Через полчаса, когда белый шум маминых претензий превышает все мыслимые и немыслимые пределы, я закрываю руками уши и просто тяну одну ноту на одной частоте: ааааа. Она бесится еще больше.
- Тебе никогда меня не понять, - закрываю я глаза и меня просто прошибает на слезы.
Это не слезы от боли или от счастья, это не слезы от утраты близкого человека, это просто слезы, необходимые для того, чтобы приспустить эмоциональные струны.
Спустя полчаса я в норме. Я сажусь работать и поднимаю голову спустя три часа, оставив еще гору дел на завтра. Доходит третий час, уже светло. я наливаю чай и подхожу к окну.
Люди никогда не думают о чувствах других людей, совершая какие либо действия. Насколько сильно они ранят действием или его отсутствием. Как тяжело нам иногда может стать от их игнора.
Я не могу сделать этот последний шаг. Мне впервые физически надо, чтобы кто-то сел и сделал это вместе со мной. Я не могу.
Каждый сходит с ума по-своему. Но "Я люблю рыбок, они, видишь ли, молчат". И, умывшись, я протягиваю сестре 500 рублей.
- Не говори ничего маме, пожалуйста, сходи, лучше, купи себе что-нибудь вкуненькое. И, Ань, я рада, что ты вернулась.
И завариваю крепкий черный кофе. Без молока. Без сахара. Даже без заменителя. И без кофе.