***
Старая добрая привычка: чуть что, ныть в ЖЖ.
Миша уже полгода приходит ко мне по ночам. Требование обычно одно: "Мама, пойдем". Спросонья он не сожет сформулировать, зачем ему мама, хватает просто укрыть его одеялком, и ребёнок дрыхнет дальше, до следующего пробуждения - а их от одного до трёх за ночь. Каждую ночь. Каждую ночь уже полгода.
А я не могу уснуть ещё час, а то и два. И только задремлю, Миша снова тут как тут. Спать в детской не помогает, он всё равно просыпается и хватает меня за голову. А ближе к шести начинает ворочаться дочь, и прощай сон.
К слову, по утрам Анне удаётся поймать мальчика на подлёте к родительской спальне, тихонечко прикрыть дверь и утащить его под своё одеяло "читать книжку". Позже они начинают играть, тоже за закрытыми дверями. И я страшно благодарна доченьке за такую трогательную заботу.
Но всё равно. Полгода рваного сна, без перерывов на выходные, это то ещё удовольствие. Если бы я не бегала, уже была бы сизым студнем. Бег спасает.
Но блин. Вот что с ним делать. С Анной в три года было так же, через пять месяцев ночных брожений начали работать взятки - вот только не помню, какие ништяки я ей сулила за спокойную ночь. Но работало. С Мишей я продолжаю ждать, что само пройдёт, но с ним - не проходит.
Миша уже полгода приходит ко мне по ночам. Требование обычно одно: "Мама, пойдем". Спросонья он не сожет сформулировать, зачем ему мама, хватает просто укрыть его одеялком, и ребёнок дрыхнет дальше, до следующего пробуждения - а их от одного до трёх за ночь. Каждую ночь. Каждую ночь уже полгода.
А я не могу уснуть ещё час, а то и два. И только задремлю, Миша снова тут как тут. Спать в детской не помогает, он всё равно просыпается и хватает меня за голову. А ближе к шести начинает ворочаться дочь, и прощай сон.
К слову, по утрам Анне удаётся поймать мальчика на подлёте к родительской спальне, тихонечко прикрыть дверь и утащить его под своё одеяло "читать книжку". Позже они начинают играть, тоже за закрытыми дверями. И я страшно благодарна доченьке за такую трогательную заботу.
Но всё равно. Полгода рваного сна, без перерывов на выходные, это то ещё удовольствие. Если бы я не бегала, уже была бы сизым студнем. Бег спасает.
Но блин. Вот что с ним делать. С Анной в три года было так же, через пять месяцев ночных брожений начали работать взятки - вот только не помню, какие ништяки я ей сулила за спокойную ночь. Но работало. С Мишей я продолжаю ждать, что само пройдёт, но с ним - не проходит.