Понторез Федя. Окончание
Сегодня Анна досказывает свою историю и делится интересными выводами. С их расставания с Федором прошло уже 15 лет, но он периодически дает о себе знать, снова и снова прощупывая почву, некогда бывшую для него столь питательной...
Однажды Федя взял меня с собой на день рождения друга - друзьями он называл тех своих приятелей, кто стоял выше по положению и финансовому благополучию. Прочих знакомых детства друзьями не называл. Я обрадовалась, потому что сочла это приглашение за очередной шаг в развитии отношений. Я ждала его в метро, он опоздал на полтора часа и даже не извинился. Задавать вопросы я не посмела.
К слову, на следующий Новый год, памятуя о прошлом, я предложила ему массу вариантов: вместе за границу, на лыжи, в Подмосковье… Он выслушал все варианты и сказал, что ни один ему не нравится, а ты, дорогая, не жди у моря погоды, приглашают - соглашайся. Таким образом я снова уехала со своими, а он - со своей компанией, в которую привел ту «дуру» с работы, которую «не стыдно» было показывать людям.
После новогодних каникул, едва ступив на московскую землю, он позвонил мне сразу: я хочу тебя, у меня голод, попробуй только опоздай на полчаса! Меня возбуждал такой подход, я полетела к нему, в итоге все кончилось голодным сексом прямо на полу коридора.
- А за опоздание я тебя все-таки накажу, - многообещающе улыбнулся он.
- О да, накажи! - ответила я, наивно полагая, что наметился прогресс в сексуальном развитии.
- Завтра поедем в Икею, купишь мне кой-чего для кухни, - ответил великолепный Федя.
Я не смогла отказать.
К лету я окончательно превратилась в истеричку: постоянно почесывалась, поправляла волосы, теребила пальцы. Сидя за телевизором, он однажды сказал:
- Если ты сейчас же не прекратишь, я свяжу тебе руки скотчем.
С этого дня я стала бояться исполнения этой угрозы.
Однако в глубине души я всегда понимала, что он не дурак и берет от меня ровно столько, сколько я позволяю. Откровенного криминала или того, что может испортить его репутацию, он не допускал. Один раз я сказала, что в случае чего позвоню на работу и расскажу о его сексуальных предпочтениях и о ежевечерней бутылке вина. Первый и единственный раз я видела этого человека растерянным и подавленным.
- Никогда не говори так, - пробормотал он.
Поэтому я знала, что есть рамки, за которые он никогда не выйдет.
И вот однажды я полезла в аптечку за анальгином - да-да, голова, никогда доселе не болевшая, давала о себе знать - и обнаружила на самом верху свежую коробку со вскрытыми презервативами. К тому времени мы давно от них отказались, поэтому тут вариант «тебе надо показаться психиатру, ты себя накручиваешь» не прокатил. От души поистерив, я хлопнула дверью. Он не пытался меня вернуть.
Прошел месяц, я пахала как вол, и только это не дало мне сойти с ума. И тут он позвонил:
- Пожалуйста, не клади трубку. У меня большая беда, надо поговорить, - произнес он убитым голосом.
Это был первый раз, когда он прибегнул к такому способу, поэтому я поверила в большую беду и согласилась на встречу. Он сидел на скамейке метро, сиротливо прижав к груди коробку с вещами. Выглядел страшно подавленным.
- Меня уволили без объяснения причин. Помоги мне, я без тебя не справлюсь, - привалился он к моему плечу.
Учитывая его отношения к карьере, я оценила масштаб бедствия. Кстати, до сих пор не знаю, за что его выперли со столь серьезной должности. По профессионализму он был на высоте, с технической стороной справлялся блестяще, это факт. Подозреваю, что был застукан на столе с одной из «дур» или же кому-то из них хватило ума сообщить об их отношениях руководству.
Ощутив себя на коне, я поставила условия: мы будем жить вместе, я обретаю наконец статус официальной подруги сердца.
- Согласен, дома поговорим, - выдохнул он.
Дома, разумеется, его горе несколько померкло, ведь я уже была у него. На жить вместе он согласился, но с неимоверной кучей условий: в доме ничего не менять, на бюджет не претендовать, раз-два в неделю сваливать к себе - по крайней мере, пока он не привыкнет к переменам в жизни. Я порадовалась и такому результату.
На сей раз медового периода и не было. Проиграв битву за территорию, он третировал меня постоянно, прибегая к аргументу о его нервном безработном состоянии.
Один раз, кода мы поехали в город по его делам, я почему-то пребывала в хорошем настроении. Этот факт выбесил его невероятно. Сначала он просто молчал, а потом вспомнил:
- Ты почему не перекрыла газ на ночь?
Перекрывание газа на ночь - параноидальная мера, к которой мало кто прибегает в современном мире. По крайней мере, не уезжая из дома надолго. Поэтому я обычно этого не делала.
- Извини, впредь буду внимательней, - легко ответила я.
Именно легкость выбесила его еще больше. Понеслась лекция о риске для жизни, о важности заявляемых им требований, о моей безалаберности и проч. На все это я по-прежнему отвечала в таком ключе, что, мол, все поняла, осознала, учту. Пробить меня морально ему никак не удавалось. На какое-то время он взял паузу для обдумывания дальнейшей стратегии. Когда мы спускались в метро, он вдруг неожиданно ущипнул меня за руку. Подумав по наивности, что кризис миновал, и начались игрища, я улыбнулась и ответила ему тем же.
Он тоже улыбнулся и щипанул меня уже сильнее.
- Все, поиграли - и хватит, - сказала я.
Он не обратил внимания и щипанул меня за бок, довольно больно.
- Прекрати уже, ты делаешь мне больно! - сказала я строже.
И тут он молча схватил меня за внутреннюю поверхность бедра (мы ехали на эскалаторе, и его руки находились как раз в удобном для такого жеста положении), что я взвизгнула от боли и тут же разревелась. По его лицу сразу же разлилась медовая радость, он выдохнул от облегчения.
- Ничего, запомнишь на будущее, что газ надо перекрывать.
Дома я обнаружила на указанном месте фиолетовый синяк сантиметров на 20 диаметром. Так впервые в жизни я стала жертвой самого настоящего физического насилия и осознала, что это первая ласточка.
Работу он искал маниакально, просиживая за компом днями и задерживаясь на собеседованиях до ночи. С одного из «собеседований» пришел к часу и изрядно навеселе. Из-за полы пиджака торчал кусочек открытки, на которой виднелось сердечко.
- Это что? - протянула я руку.
- У тебя опять паранойя? Почему я должен оправдываться? Ты из меня ненормального сделать хочешь? - заорал он, выхватил открытку и, разорвав на мелкие кусочки, спустил в унитаз.
В эту ночь случилась кульминация моей истерики. Я не спала до утра, утром, наткнувшись на его холодность и намеки на то, что мне бы пора отдохнуть у себя, я упала на колени, хватала его за ноги и орала что-то из серии «Феденька, только не гони меня, я этого не вынесу». С видом мученика он терпел истерику, после чего объяснил, что всем будет лучше, если эту ночь я проведу у себя.
Больше всего на свете я боялась, что он не позвонит. И когда через три дня раздался звонок, я готова была кричать от счастья. Работу он нашел легко и быстро, а сумма зарплаты в три раза превышала предыдущую. Я опять по наивности решила, что он должен пребывать в хорошем настроении по такому поводу, однако выяснилось, что в этом нет ничего хорошего, потому что придется работать в новых программах, многому учиться, а это нервы и вообще неимоверно тяжело.
Я приехала и тут же, у него, заболела непонятной болезнью - у меня не было сил, температура упала до 35, болел живот, я не могла встать. Назавтра наступил мой день рожденья.
- Я не буду тебе ничего дарить, уж извини. Ты ведь мне ничего не подарила, - сказал Федя, уходя на работу.
Я побоялась напомнить ему о том, что его день рождения пришелся на период нашего расставания по причине его измены. Вечером, придя с работы, он сказал:
- У меня кое-что есть для тебя.
И достал из кармана пачку активированного угля. Так я встретила свое двадцатишестилетие.
Когда я позже анализировала весь этот абсурд, в который оказалась вовлечена, то не могла понять одного: почему я так маниакально за него держалась? Я ведь понимала, что это не любовь, а болезненная зависимость. Я знала, что даю ему: нежность, отличный секс, заменяю прислугу, участвую во всех его домашних хлопотах, помогаю решать все насущные вопросы, вкладываюсь в него финансово (безумие: в пересчете на современные деньги, моя зарплата равнялась 50 000 рублей, его - 500 000, причем я была из бедной семьи, мне некому было помогать), всегда доступна, всегда готова выслушать, поделиться своими энергетическими ресурсами.
А что он давал мне? Кроме болезненной зависимости от секса, который держался в последнее время на одной только психологической подсаженности (Федя мог быть технически грамотным, но чем дальше, тем меньше старался, все больше брал). Однако прочно укрепившаяся в сознании мысль о том, что я без него умру, просто перекрывала все разумные доводы. Больше всего я боялась, что он бросит меня. И мне все время казалось - еще чуть-чуть, еще немного, и все наладится. Ведь бывает же так, что у нас абсолютно гармоничные дни, и скоро их станет еще больше, ему просто надо привыкнуть к тому, что в его жизни появилась любимая женщина. Причем он сам постоянно повторял, что мечтает о семье и минимум трех детях и устал от одиночества.
Разумеется, я разошлась с друзьями. Лучшая подруга, с которой мы начинали совместный бизнес, махнула на меня рукой - когда ты с ним, то с тобой лучше не иметь дела, на тебя нельзя рассчитывать. И это было правдой: из-за него я несколько раз подвела подругу, хотя до этого я была очень ответственным и пунктуальным человеком, всегда выполняла взятые обязательства.
Мама и сестра, ближайшие мне люди, боялись что-либо говорить, но смотрели на меня сочувственно и обещали помощь в любой момент. Даже в тот самый день рождения сестра позвонила и пообещала приехать и забрать меня по первому требованию. Я отказала, даже понимая, что причиной моего нездоровья является именно пребывание в его квартире.
Но все-таки в жизни все случается вовремя. Именно в этот момент, когда у меня вообще не осталось никаких ресурсов, я полезла в его компьютер - к этому времени я уже сломалась и одержимо искала какой-нибудь компромат, чтобы доказать себе, что это не я сошла с ума - и обнаружила там судьбоносный текстовый документ.
Это был очередной его расписанный по пунктам план, и касался он отношений с женщинами. Документ имел пафосное название - «Манифест для Соколовой» (название стилизовано, но изменено - Т.Т.). Первыми пунктами шла последовательность действий по «выстраиванию отношений» с неведомой мне Соколовой. В числе прочего он описывал, как держаться в ее присутствии, как выстраивать диалог и так далее.
Завершали все это великолепие его рассуждения о его положении и о себе великом. Цитирую максимально близко к оригиналу: «Встречаться одновременно с несколькими женщинами сложно, но у меня нет выхода. Просто невозможно найти одну-единственную, которая во всем бы мне соответствовала. Одна незамениама в сексе (это про меня), другая хорошо готовит и всегда приезжает с кучей домашней еды, с третьей не стыдно появиться в обществе. Но одной достойной по-прежнему нет. Ничего, будем искать, ведь время работает на меня».
Сложно передать все чувства, которые я испытала в тот день. Первым, конечно, был шок, нервы, затряслись руки, заколотилось сердце. Но почти сразу наступило огромнейшее облегчение. Я поняла, что именно так должен чувствовать себя смертельно больной, которому объявили, что лечение найдено и будет трудно, но он обязательно выздоровеет. Я тут же побросала свои немногочисленные вещи в сумку, оставила на полке ключи (особенно приятно мне было осознавать, что я оставляю его квартиру открытой, живо представила себе масштаб его гнева) и ушла оттуда уже навсегда. Хотела написать записку, потом подумала: а о чем? Не нашла слов, да они были и не нужны.
Я знала, что ко мне он не приедет - Подмосковье, много чести. А на звонки я, само собой, не отвечала. Он прислал пару СМС и емейлов с возмущенными вопросами о моем ненормальном поведении, но я оставила их без ответа. Через несколько дней при колоссальной поддержке сестры я собралась с мыслями и позвонила ему с заранее отрепетированным монологом, причем специально сделала это в рабочее время, чтобы он не мог ответить распространенно. Дело в том, что незадолго до моего ухода он еще и денег у меня умудрился занять, причем приличную сумму. Думаю, отдавать он не собирался, однако теперь все поменялось. И он прекрасно знал, что у меня есть рычаги давления - я могла позвонить его пафосным друзьям и рассказать о его долге, а репутация, как мы помним, всегда была для него на первом месте. Поэтому я вкратце озвучила требование вернуть деньги на следующий день, объяснила, что меня не интересуют его обстоятельства, и назначила встречу в метро. Вариантов у него не осталось. В абсолютном молчании мы встретились, он протянул мне конверт, и я ушла. Так завершился самый страшный период моей истории.
А теперь о последствиях… Разумеется, они были, некоторые - увы! - живы до сих пор. В первое время я вообще ни с кем не могла адекватно общаться. На второй-третьей фразе начинала задыхаться, нервничать, путать слова. Сидела дома, читала книги и ждала, пока успокоюсь. Со временем я восстановила, как разрушенный дом, все свои дружеские и коллегиальные связи. Встретилась со своим циничным другом детства, который сразу же потребовал от меня расписку, что если еще раз я попробую восстановить отношений с Федей, то обязуюсь вывезти его, друга детства, в загранпоездку за свой счет. Разумеется, эта расписка носила шутовской характер, но именно такая встряска, такие гарантии мне и были нужны.
Именно с Федей я узнала, что такое панические атаки. В узких коридорах, в лифтах я начинала задыхаться и терять сознание. Эту проблему мне помогла решить психолог спустя несколько лет, сейчас атаки в прошлом. Нормальную уверенную речь, способность к красноречивому монологу я восстанавливаю до сих пор. С короткими дистанциями справляюсь, но на длинных зачастую начинаю нервничать и сбиваться.
Через полгода после моего ухода я познакомилась с первым мужем, который являл собой разительный контраст с Федей - он был влюблен по уши, молод и прекраснодушен. При этом имел отличное образование, хорошую семью, был красив и, по сути, стал первым мужчиной, с которым я начала без проблем испытывать оргазм.
Изжить истерики оказалось сложнее всего. Первые годы замужества, когда при любых конфликтах муж брал меня за руку или еще как-то пытался прикасаться в процессе ссоры, я била наотмашь по руке и кричала, чтобы не смел. Подобные прикосновения организм расценивал как самое настоящее насилие, хотя у мужа, что называется, и в мыслях не было. Но и этот вопрос со временем оказался закрытым.
Самые главные проблемы, которые отравили и отравляют мне жизнь - это патологическая ревность и… симптомы перверзника, которые я обнаруживаю в своих проявлениях. Касательно ревности - я все время стараюсь контролировать каждый шаг мужа (сначала - первого, потом - второго). Вернее, я никогда и никак не проявляю этого - не залезаю в мобильный, не отвечаю на его звонки, не слежу за соцсетями, но мне ДИКО хочется это делать. Но я знаю - стоит мне начать следить, и паранойю будет невозможно остановить. Поэтому потребность в полном контроле я стараюсь реализовывать «официальным» способом - интересуюсь, кто звонил, какие новости, где был весь день… Стараюсь от него самого узнавать как можно больше. Колоссальным усилием воли я сдерживаю себя и не залезаю в СМС-ки и переписку, даже завела отдельный комп, чтобы случайно не наткнуться на какой-нибудь его разговор в соцсетях. Причем я боюсь не того, что муж меня бросит или что изменит, меня дико пугает та самая ситуация: вот я ЗНАЮ, что он изменяет, а доказать не могу и снова чувствую, что схожу с ума от своей паранойи. Я много работаю с психологами, но приступы ревности не стали более редкими или слабыми. Муж не в курсе, скрываю как могу.
После Феди я также поймала себя на том, что копирую его поведение по отношению к своим близким - муж иногда раздражает беспредельно, могу раздуть трагедию из любой мелочи, и в эти моменты я искренне верю, что он на самом деле такой отвратительный, каким я вижу его сейчас. Потом приступы проходят, и я понимаю, что можно было обойтись малой кровью.
С сыном та же ситуация - я очень резко переключаюсь от ласковой мамы к домашнему тирану, который жестко наказывает за малейшее отступление от правил. Гнев захватывает полностью, очень сложно себя контролировать. До отношений с Федей таких симптомов за мной не наблюдалось. Работаю над собой изо всех сил, стараюсь сохранить гармонию в доме.
Теперь про Федю и его дальнейшие проявления в моей жизни. Само собой, что они были и есть. Примерно через полгода после передачи конверта ему удалось-таки до меня дозвониться, и первая фраза, которую я услышала, звучала так:
- Ты меня вынудила срочно искать тебе замену в сексе, а это сложно, поэтому ты мне здорово испортила жизнь.
Спокойно, как санитар в дурдоме, я пыталась объяснить ему, что не люблю, не скучаю и не хочу говорить. Он вздыхал и отвечал:
- Месячные? ПМС? Понимаю, перезвоню в другой раз.
Во время его очередного звонка меня наконец осенило, как это прекратить, и я сказала, что соскучилась и обязательно буду ему звонить. Удовлетворенный, он положил трубку и теперь уже пропал надолго. После я сменила все контакты, полностью ограничив ему доступ в мою жизнь. Лет семь мы не пересекались вообще.
Пару лет назад, когда я уже пребывала во втором счастливом замужестве, он нашел меня в соцсетях. Сразу же не преминул похвастаться, что купил дом за городом, квартиру на Чистых прудах, яхту и спортивный мотоцикл. В свои 43 он один раз даже был женат на протяжении года, но оказалось, что жена «не его половинка». Не знаю, грустно это было слышать или смешно - скорее, никак. Диагноз-то налицо. Он попытался прощупать мое положение относительно финансового благополучия и стабильности замужества. Получив ответ, что в обеих сферах все прекрасно, поздравил и пожелал удачи.
С тех пор он периодически проявляется с целью похвастаться очередными витками карьеры или приобретениями. Попутно выясняет исподволь, готова ли я к новой обработке. Споткнувшись, опять исчезает надолго. В общении он мил, внимателен, как бы искренен. Зачем я общаюсь с ним? Наверное, просто тренирую способность сопротивляться таким личностям. За живое он не задевает меня уже давно. В прошлом году он обрушил на меня мощный удар, спросив, хорошо ли я вожу машину и сходу добавив, что ему нужно отбуксировать катер к причалу, а специальным службам дорого платить. Я выдержала пару недель и ответила примерно следующее: ты меня рассмешил, первое место за оригинальность, обычно мужчины предлагают мне либо содержание, либо путешествия в экзотические страны, но право работать тягачом - это только ты мог придумать. После этого он пропал надолго.
Анализируя все, что было и периодически переживая такие же вспышки вампирской ярости, я могу сказать и о своих выводах. Не думаю, что такая личность коварно и хладнокровно строит планы на обольщение и привязанность. Он каждый раз думает, что хочет найти любовь (друга и т.д.), но каждый раз попадаются негодяйки неблагодарные. Причем такой человек даже страдает, только его страдания не имеют ничего общего с переживаниями нормальных людей.
Однако есть и положительные стороны в соприкосновении с такими уродливыми личностями. В моем случае очевидным плюсом можно считать полное выздоровление от комплекса «не надо на меня тратиться, закажу что-нибудь подешевле». Одним словом, жлобов я теперь отсекаю сразу и ни капли не стесняюсь говорить им, почему я это делаю.
После прочтения Таниной книги я поняла, что не хочу общаться с Федей больше никогда. Разумеется, эта переписка, эти игры в слова уже давно не трогали меня и не задевали за живое. Просто иногда, особенно во время приступов ревности, мне необходимо иронически-кокетливое общение с кем-то из мужчин, это расслабляет и отвлекает от зацикленности. Но теперь я поняла, что играть надо с равным, а не с моральным уродом. Ни к чему не обязывающая легкая болтовня энергетически обогащает, когда идет обмен, а не попытка одной стороны присосаться к другой. В общем, кокетничать с этими людьми - все равно что с чугунной сковородкой.
Спасибо, что занимаетесь этой проблемой, которую многие, кто не сталкивался, могут счесть преувеличенной. Однако тем, кто прошел и пережил, становится гораздо легче реабилитироваться и выздороветь. Надеюсь, моя история поможет кому-нибудь еще вовремя выбраться из этого болота.