МИФОЛОГИЯ МОСКОВСКОЙ ЖИВОПИСИ
Вышла новая книга Константина Сутягина "Мифология московской живописи. История вдохновения". Она созревала несколько лет, вынашивалась словно живое существо.
Пожалуй, лучшее введение в книгу - предисловие Юрия Норштейна, помещённое в ней:
"Константин Сутягин - живописец, литератор, историк.
Он написал грандиозную книгу, посредством которой промывает зрение, прочищает уши и освобождает великие явления живописи из-под тяжести взваленных на них "фундаментальных истин".
Если перевести его тексты в архитектурную форму, то получается следующее - автор (он же художник), будто расставляет по столетиям, тысячелетиям такую систему зеркал творцов, где каждое, самое малое, несёт в себе частицу отражения другого (это же свет, а он диффузен). Сам Костя Сутягин при помощи астролябии с близкого далёкого расстояния определяет местоположение несметного числа звёзд творцов. Выясняется, что какой-нибудь знаменитый певец жанрового пейзажа вдруг проявляется чертами, которые столетие спустя или более становятся авангардным открытием. Возьмём бытийную икону Венецианова, именно так я называю его совершенное творение "На жатве". Отдельный фрагмент горизонта пейзажа оставляет впечатление, что он мог быть написан в двадцатом веке и мог стать формой авангардного мышления в живописи.
Быть может, сочинение Сутягина под силу только профессиональному живописцу, поскольку он вне искусствоведческих правил прозревает живописное, историческое и смысловое пространство произведения.
Ему, живописцу, достаточно одного удачного вхождения в пространство живописи лишь одним взмахом кисти, и внезапно, к удивлению автора, вся цветовая смесь обретает смысловую дорогу. Будет ли этот момент называться колористической точностью или этот удар соберёт все мучения в безотчётный вихрь? А, может быть, всего-то он, художник, очертит в пустоте одним движением идеальный круг и обернётся в будущих творениях бесконечной точностью, такой же идеальной, как и само удивление от движения руки, продолженное зрячей кистью.
Искусство - это огромная территория взаимоотражений, где перекликаются столетия и тысячелетия. По поводу фресок Альтамиры - многие искусствоведы принимали их за мистификацию двадцатого века.
Время - грандиозный драматург: раздаёт каждому представителю искусства невиданные роли, и в этом величии нет финала.
(Юрий Норштейн)
==================
Книга доступна в магазине "Москва" на Тверской, а через интернет - в "Лабиринте". И ещё наверняка где-то, куда покажет поисковик.
Пожалуй, лучшее введение в книгу - предисловие Юрия Норштейна, помещённое в ней:
"Константин Сутягин - живописец, литератор, историк.
Он написал грандиозную книгу, посредством которой промывает зрение, прочищает уши и освобождает великие явления живописи из-под тяжести взваленных на них "фундаментальных истин".
Если перевести его тексты в архитектурную форму, то получается следующее - автор (он же художник), будто расставляет по столетиям, тысячелетиям такую систему зеркал творцов, где каждое, самое малое, несёт в себе частицу отражения другого (это же свет, а он диффузен). Сам Костя Сутягин при помощи астролябии с близкого далёкого расстояния определяет местоположение несметного числа звёзд творцов. Выясняется, что какой-нибудь знаменитый певец жанрового пейзажа вдруг проявляется чертами, которые столетие спустя или более становятся авангардным открытием. Возьмём бытийную икону Венецианова, именно так я называю его совершенное творение "На жатве". Отдельный фрагмент горизонта пейзажа оставляет впечатление, что он мог быть написан в двадцатом веке и мог стать формой авангардного мышления в живописи.
Быть может, сочинение Сутягина под силу только профессиональному живописцу, поскольку он вне искусствоведческих правил прозревает живописное, историческое и смысловое пространство произведения.
Ему, живописцу, достаточно одного удачного вхождения в пространство живописи лишь одним взмахом кисти, и внезапно, к удивлению автора, вся цветовая смесь обретает смысловую дорогу. Будет ли этот момент называться колористической точностью или этот удар соберёт все мучения в безотчётный вихрь? А, может быть, всего-то он, художник, очертит в пустоте одним движением идеальный круг и обернётся в будущих творениях бесконечной точностью, такой же идеальной, как и само удивление от движения руки, продолженное зрячей кистью.
Искусство - это огромная территория взаимоотражений, где перекликаются столетия и тысячелетия. По поводу фресок Альтамиры - многие искусствоведы принимали их за мистификацию двадцатого века.
Время - грандиозный драматург: раздаёт каждому представителю искусства невиданные роли, и в этом величии нет финала.
(Юрий Норштейн)
==================
Книга доступна в магазине "Москва" на Тверской, а через интернет - в "Лабиринте". И ещё наверняка где-то, куда покажет поисковик.