(no subject)
«И не оспоривай глупца» - ударная строка пушкинского «Памятника», поскольку она - финальная, всё связывает и развязывает. В последних строках стихотворений всё сказанное либо скрепляется печатью и обретает действенную силу, либо утекает водой в песок… Нередко даже талантливые стихи разных авторов убивает (или заметно ослабляет) невнятный, размытый финал. Но если уж завершающая строка всё же «выстрелила», то стрела летит к цели неудержимо. Летит столетиями. И сколько летит - столько и видишь перед собой цель, поднимаешься до неё, перечитывая великие стихи.
Однако следовать этому завету крайне трудно. Даже «веленью Божию, о муза, будь послушна» - почему-то осуществить легче. Наверное, оттого, что пишущий имярек тут не причём. Всё решается между музой и Богом - главное не помешать. И следующая ступенька - «обиды не страшась, не требуя венца» - ещё по силам вдохновлённому человеку. Он еще в поле действия раскалённой и плавкой речи, для которой он - проводник, а не источник. Ещё есть силы не страшится и не требовать для себя…
Но «не оспоривай глупца» означает последнюю ступеньку лестницы, самую нижнюю. Когда со своего одинокого чердачка пишущий уже спустился в мир обыденности, на тот уровень сознания, где все судят, оценивают и высказывают мнения.
«И не оспоривай глупца» - призыв помнить о состоянии, которое за пределами «мнений» и им не подвластно. И оно далеко не только поэтам известно. В молитве, в секунду прозрения, в воодушевлённом разговоре с кем-то самым близким, да мало ли когда, практически любой человек бывает в состоянии внутренней близости к правде. И вдруг, спустя время, перед ним появляется некто, уверенно и безапелляционно размахивающий своим «мнением»… А «мнение» - это попытка построить мир и окружающих под себя, под свои представления о правильном и неправильном, под свои предрассудки и ограничения.
И вот тут самое главное - вспомнить о состоянии, в котором «мнения» ничего не значат и не решают. Потому что душа видит глубже и всеохватнее, и действительно воспринимает правду «обиды не страшась, не требуя венца»… Пусть даже это длится короткие мгновения.
Вспомнить - и сделать шаг к осуществлению этой труднейшей заповеди. Потому что, на мой взгляд, даже заповеди «не кради», «не лги» и «не прелюбодействуй» - они не настолько трудны, как эта почти неподъёмная пушкинская заповедь:
«…И не оспоривай глупца».
Однако следовать этому завету крайне трудно. Даже «веленью Божию, о муза, будь послушна» - почему-то осуществить легче. Наверное, оттого, что пишущий имярек тут не причём. Всё решается между музой и Богом - главное не помешать. И следующая ступенька - «обиды не страшась, не требуя венца» - ещё по силам вдохновлённому человеку. Он еще в поле действия раскалённой и плавкой речи, для которой он - проводник, а не источник. Ещё есть силы не страшится и не требовать для себя…
Но «не оспоривай глупца» означает последнюю ступеньку лестницы, самую нижнюю. Когда со своего одинокого чердачка пишущий уже спустился в мир обыденности, на тот уровень сознания, где все судят, оценивают и высказывают мнения.
«И не оспоривай глупца» - призыв помнить о состоянии, которое за пределами «мнений» и им не подвластно. И оно далеко не только поэтам известно. В молитве, в секунду прозрения, в воодушевлённом разговоре с кем-то самым близким, да мало ли когда, практически любой человек бывает в состоянии внутренней близости к правде. И вдруг, спустя время, перед ним появляется некто, уверенно и безапелляционно размахивающий своим «мнением»… А «мнение» - это попытка построить мир и окружающих под себя, под свои представления о правильном и неправильном, под свои предрассудки и ограничения.
И вот тут самое главное - вспомнить о состоянии, в котором «мнения» ничего не значат и не решают. Потому что душа видит глубже и всеохватнее, и действительно воспринимает правду «обиды не страшась, не требуя венца»… Пусть даже это длится короткие мгновения.
Вспомнить - и сделать шаг к осуществлению этой труднейшей заповеди. Потому что, на мой взгляд, даже заповеди «не кради», «не лги» и «не прелюбодействуй» - они не настолько трудны, как эта почти неподъёмная пушкинская заповедь:
«…И не оспоривай глупца».