Назад в лихие 90-е или молочная травля.
от yazamir
В первый раз прошу поднять выше - чтобы прочитало как можно больше людей.
На Пикабу ( пост оттуда) тут недавно обсуждали отличие сгущенки от сгущенного молока, упомянули и натуральное Вологодское масло. В частности, в комментариях засветилась фотография брусочка от Учебно-опытного молочного завода ВГМХА им. Верещагина. Да-да, именно того Верещагина, который и придумал уникальную рецептуру вологодского масла. Честно, душу греют лестные комментарии от жителей других областей - значит, действительно, продукт действительно хорош. А то можно подумать «всяк кулик свое болото хвалит». Но в последнее время нашу гордость, символ, и правда, в трясину затягивает. Дело вот в чем. Уже несколько лет идет борьба за «молочные берега».
За что бороться?
Предприятие - действительно лакомый кусок. Стабильно работает, трудятся 500 человек. И что важно - имеет право на бренд «Вологодское масло» (если вы видите такое название на продукте производства другого региона - это подделка). Причем масло, как заявил недавно представитель Минсельхоза, ныне вошедший в новый состав директоров (об этих переворотах позже) - самое дорогое в мире. И это действительно тот случай, когда дорого - значит качественно. Дорого в производстве. Если наше предприятие купит кто-то сторонний и ушлый, то вряд ли он будет вкладывать столько средств в состав продукта - куда доходнее запихнуть туда что дешевле и продать по былой цене. И плакало тогда Вологодское масло. И плакала гордость и уникальная рецептура.
Годы травли
Директора, человека, про которого сами работники говорят «памятник ему надо ставить», пытались оболгать, наверх слались письма и докладные, насылались проверки. Все это - с подачи прежнего совета директоров, людей, к Вологодчине отношение имеющие…никакое. Не осталось никого в часто сменяющемся составе из вологжан. Недавно Людмила Маницкая - исполнительный директор Молочного Союза России, ныне еще и председатель нового совета директоров завода - подтвердила, что имела место быть попытка рейдерского захвата. Говорила и о том, что, в конце концов, в ситуацию вмешались люди, вообще отношения никакого к заводу не имеющие, зато имеющие американское гражданство. Предлагался ставленник на место директора - человек, работавший в иностранной компании.
Сейчас
Внезапно в этом году стало известно, что назначены торги - на 7 апреля. Стартовая цена - смехотворная - меньше миллиарда рублей. При том, что еще недавно в модернизацию предприятия были вбуханы миллионы евро. Почему внезапно? Ведь есть программа приватизации, все такое… В декабре Правительство области и Росимущество вроде как договорились о том, что акции не будут проданы частникам, а переданы области. (Росимущество владеет 100% акций завода). Естественно, после такого скорого назначения даты торгов все переполошились. Были переговоры между региональными властями и Росимуществом, вологжане писали петиции, собирались грудью встать на защиту завода. В конце концов, старый совет сменили полностью, в него вошли трое вологжан. Было поручено разработать программу модернизации завода (дальнейшей, видимо, там много условий), она и должна стать главным аргументом для отсрочки торгов. Пока - отсрочки, надо еще доказать, что предприятие действительно так хорошо и так важно для области. Представить программу надо до 23 марта, она готовится, все уже почти вздохнули - дело движется, надежды питаются. Работают.
И тут новый инцидент. Сотрудники завода даже начали сообщение в группе защиты предприятия в контакте «Сегодня у нас был АД!» На самом деле это аббревиатура такая - говорящая. Вчера на проходную заявилась дама с двумя кавалерами. Представилась начальником департамента по приватизации Российского аукционного дома из Санкт-Петербурга (вот он - АД). Помахала доверенностью, спутников назвать отказалась, троица прошла к директору. Директор - Сергей Молотов - позже сказал, что спутники эти - скорее всего потенциальные покупатели. Зачем иначе столько секретов? Разговор состоялся недолгий - без разрешения учредителя (Росимущества) пускать на территорию никого нельзя. Тем более, что и с разрешением требуются документы и медсправки - объект режимный и с продуктами работает. Гости удалились. Через несколько минут Молотову позвонили. Мужчина представился директором того самого РАДа. Как говорит руководитель завода, передающий слова собеседника, ему предсказали мрачное будущее. О нем расскажут в центральных СМИ. Прозвучали в спиче звонившего (опять же ссылаюсь на слова Сергея Молотова) такая известная фамилия, как Греф, и название такого авторитетного издома, как «Коммерсантъ». Дальше - больше. Как только директор уехал на совещание в Правительство, на проходную снова явилась уже знакомая дама. Уже в сопровождении полиции - сама вызвала через дежурку, типа «скандал». Стражи порядка остались на стоянке перед проходной. Женщина зашла к охране и сразу вышла. Потребовала от полицейских заверить ей бумагу, что ее не пускают на территорию завода. Ребята отказались, не в их полномочиях. Тем более, что разрешения на вход у женщины не было. Предложили даме заехать в отделение написать заявление, и тогда проверкой - были ли нарушения - займутся соответствующие органы. Даму, похоже, такой вариант не устроил. Что это было? Зачем? Остается, гадать, конечно. Так совпало, что послезавтра заканчивается прием заявок на участие в торгах… И что консультант у РАДа - бывший председатель совета директоров завода им. Верещагина… Сами работники предприятия вспоминают лихие 90-е и говорят, что уже устали от постоянной травли, работать хотят. Их можно понять. Все внутри кипит, когда думаю о таких махинациях, о том, как продаются многолетние труды и теряется качество, о котором так упоительно вещают с трибун. И страшно - а вдруг угрозы не пусты? К чему все эти длинно-длиннотекст? Не хочется, чтобы это осталось в нашей каше. Узнают читатели Пикабу, вспомнят про это, увидев пачку масла на полке в магазине, на столе - поделятся информацией с окружающими. Я на это надеюсь. И тогда, может, и вправду, пусты будут эти угрозы объявления информационной войны, это давление? Бесит эта наглость, эта нахальность, эта уверенность в том, что деньги и имена решают все. Мы знаем. И мы еще поборемся.
В первый раз прошу поднять выше - чтобы прочитало как можно больше людей.
На Пикабу ( пост оттуда) тут недавно обсуждали отличие сгущенки от сгущенного молока, упомянули и натуральное Вологодское масло. В частности, в комментариях засветилась фотография брусочка от Учебно-опытного молочного завода ВГМХА им. Верещагина. Да-да, именно того Верещагина, который и придумал уникальную рецептуру вологодского масла. Честно, душу греют лестные комментарии от жителей других областей - значит, действительно, продукт действительно хорош. А то можно подумать «всяк кулик свое болото хвалит». Но в последнее время нашу гордость, символ, и правда, в трясину затягивает. Дело вот в чем. Уже несколько лет идет борьба за «молочные берега».
За что бороться?
Предприятие - действительно лакомый кусок. Стабильно работает, трудятся 500 человек. И что важно - имеет право на бренд «Вологодское масло» (если вы видите такое название на продукте производства другого региона - это подделка). Причем масло, как заявил недавно представитель Минсельхоза, ныне вошедший в новый состав директоров (об этих переворотах позже) - самое дорогое в мире. И это действительно тот случай, когда дорого - значит качественно. Дорого в производстве. Если наше предприятие купит кто-то сторонний и ушлый, то вряд ли он будет вкладывать столько средств в состав продукта - куда доходнее запихнуть туда что дешевле и продать по былой цене. И плакало тогда Вологодское масло. И плакала гордость и уникальная рецептура.
Годы травли
Директора, человека, про которого сами работники говорят «памятник ему надо ставить», пытались оболгать, наверх слались письма и докладные, насылались проверки. Все это - с подачи прежнего совета директоров, людей, к Вологодчине отношение имеющие…никакое. Не осталось никого в часто сменяющемся составе из вологжан. Недавно Людмила Маницкая - исполнительный директор Молочного Союза России, ныне еще и председатель нового совета директоров завода - подтвердила, что имела место быть попытка рейдерского захвата. Говорила и о том, что, в конце концов, в ситуацию вмешались люди, вообще отношения никакого к заводу не имеющие, зато имеющие американское гражданство. Предлагался ставленник на место директора - человек, работавший в иностранной компании.
Сейчас
Внезапно в этом году стало известно, что назначены торги - на 7 апреля. Стартовая цена - смехотворная - меньше миллиарда рублей. При том, что еще недавно в модернизацию предприятия были вбуханы миллионы евро. Почему внезапно? Ведь есть программа приватизации, все такое… В декабре Правительство области и Росимущество вроде как договорились о том, что акции не будут проданы частникам, а переданы области. (Росимущество владеет 100% акций завода). Естественно, после такого скорого назначения даты торгов все переполошились. Были переговоры между региональными властями и Росимуществом, вологжане писали петиции, собирались грудью встать на защиту завода. В конце концов, старый совет сменили полностью, в него вошли трое вологжан. Было поручено разработать программу модернизации завода (дальнейшей, видимо, там много условий), она и должна стать главным аргументом для отсрочки торгов. Пока - отсрочки, надо еще доказать, что предприятие действительно так хорошо и так важно для области. Представить программу надо до 23 марта, она готовится, все уже почти вздохнули - дело движется, надежды питаются. Работают.
И тут новый инцидент. Сотрудники завода даже начали сообщение в группе защиты предприятия в контакте «Сегодня у нас был АД!» На самом деле это аббревиатура такая - говорящая. Вчера на проходную заявилась дама с двумя кавалерами. Представилась начальником департамента по приватизации Российского аукционного дома из Санкт-Петербурга (вот он - АД). Помахала доверенностью, спутников назвать отказалась, троица прошла к директору. Директор - Сергей Молотов - позже сказал, что спутники эти - скорее всего потенциальные покупатели. Зачем иначе столько секретов? Разговор состоялся недолгий - без разрешения учредителя (Росимущества) пускать на территорию никого нельзя. Тем более, что и с разрешением требуются документы и медсправки - объект режимный и с продуктами работает. Гости удалились. Через несколько минут Молотову позвонили. Мужчина представился директором того самого РАДа. Как говорит руководитель завода, передающий слова собеседника, ему предсказали мрачное будущее. О нем расскажут в центральных СМИ. Прозвучали в спиче звонившего (опять же ссылаюсь на слова Сергея Молотова) такая известная фамилия, как Греф, и название такого авторитетного издома, как «Коммерсантъ». Дальше - больше. Как только директор уехал на совещание в Правительство, на проходную снова явилась уже знакомая дама. Уже в сопровождении полиции - сама вызвала через дежурку, типа «скандал». Стражи порядка остались на стоянке перед проходной. Женщина зашла к охране и сразу вышла. Потребовала от полицейских заверить ей бумагу, что ее не пускают на территорию завода. Ребята отказались, не в их полномочиях. Тем более, что разрешения на вход у женщины не было. Предложили даме заехать в отделение написать заявление, и тогда проверкой - были ли нарушения - займутся соответствующие органы. Даму, похоже, такой вариант не устроил. Что это было? Зачем? Остается, гадать, конечно. Так совпало, что послезавтра заканчивается прием заявок на участие в торгах… И что консультант у РАДа - бывший председатель совета директоров завода им. Верещагина… Сами работники предприятия вспоминают лихие 90-е и говорят, что уже устали от постоянной травли, работать хотят. Их можно понять. Все внутри кипит, когда думаю о таких махинациях, о том, как продаются многолетние труды и теряется качество, о котором так упоительно вещают с трибун. И страшно - а вдруг угрозы не пусты? К чему все эти длинно-длиннотекст? Не хочется, чтобы это осталось в нашей каше. Узнают читатели Пикабу, вспомнят про это, увидев пачку масла на полке в магазине, на столе - поделятся информацией с окружающими. Я на это надеюсь. И тогда, может, и вправду, пусты будут эти угрозы объявления информационной войны, это давление? Бесит эта наглость, эта нахальность, эта уверенность в том, что деньги и имена решают все. Мы знаем. И мы еще поборемся.