БЕРЕГИТЕ СЕБЯ !
Вчерашний рассказ пациентки гинекологического отделения Сызрани.
"Здравствуйте. Пост 18 плюс. Сделали операцию в ЦГБ в гинекологии, сказались старые болячки, не молодая, дело житейское. После операции сильные боли до невыносимого, так и должно быть.
При острой боли и после операции начали колоть анальгин, но я вообще не чувствую действие лекарства, сильная боль продолжается несколько часов. Предлагали вначале кеторол, но на него побочка - сильная головная боль. Я ещё аллергик, много противопоказаний и аллергий, многие лекарства не переношу, или сыпь, или отёк... Перепроверила, кололи кеторол, очень голова раскалывается, как при мигрени.
Одним вечером прихватило очень сильно. Добрые женщины по палате позвали медсестру, так говорит: «Вам анальгин только». Объясняю, что кололи уже, но не помогает, уже говорила другим медсестрам, они видели. Медсестра проигнорировала, просто развернулась и ушла. Минут через 20 чувствую, что невыносимо, иду по стенке сама до медсестры, прошу врача позвать. Слышу «а я чем могу помочь».
Спрашиваю, почему у меня такая сильная боль, вдруг что не так после операции, хотя давно пройти должно. Медсестра раскладывает шприцы, стоит спиной, молчит, как будто меня нет. Ухожу в палату по стенке, минут через 15 понимаю, что не выдержу. Соседка по палате, добрая женщина, сказала, что я бледная как полотно и побежала сама разговаривать с медсестрой, чтобы позвали врача. Медсестра сказала: «Если вам надо, сами идите по лестнице с третьего на первый этаж и ищите».
Пошла сама, благодаря вахтёрше нашли примерно 6 дверей, где может находиться дежурная «врач-гинеколог» Борисова. Стучу в двери, в одной кто-то есть, не открывает. Стучу снова, слышу, кто-то есть, не открывают. Пришла вахтёрша, постучала, крик «чё надо, чё вы ломитесь». Дверь закрыта. Подошла медсестра, заходит, Борисова спит в ночнушке.
Меня не приглашают пройти в кабинет, не осматривают, кричит в коридор: «Чё (именно «Чё») вам надо?»
Объясняю, что очень больно, после операции, анальгин сколько кололи - не действует, на кеторол сильная головная боль, так и так, помогите, посмотрите, может, какое другое обезболивающее в 21 веке, и вообще, почему так заболело. Кричит в коридор «идите к себе в палату».
Далее происходящее потрясло до глубины души, дверь передо мной закрывается, я пока перед дверью стою скрючившись от боли, набираюсь сил, чтобы по лестнице опять с первого до третьего дойти, слышу разговор Борисовой с медсестрой:
Борисова медсестре: «Дайте мне спать (…) А, эта та, которая там достала, не подходите к ней вообще, в палату не заходите и не разговаривайте, пусть ходит, уколите ей что попало, пусть думает, что анальгин..."
Страйк. Занавес.
Тут они выходят. Спрашиваю Борисову, это как понять «вколите её что попало, пусть думает анальгин (который мне не помогает)», получаю крик «я с вами не собираюсь разговаривать». Здорово, думаю, а с кем мне с острой болью разговаривать среди ночи в ЦГБ?
Звоню родственникам, чтобы забрали, больше я здесь лежать не буду. Дома вызвала скорую (которым очень благодарна), сделали обезболивающее, зато хоть настоящее.
Пока стояла, услышала полный страйк. Борисова той медсестре: «Говори, что я ничего не говорила, никто ничего не слышал, пусть она там орёт, что хочет, вы ничего не слышали».
Конечно… но просто записи остались и фото...
Вопросы: почему врач не приходит к больному с острой болью, а Борисова и медсёстры заставляют идти самой с третьего на первый этаж и обратно, потому что дежурный врач спит?
Кто дал право подобной этике «не подходите к ней, вколите что попало, пусть думает, что анальгин (который не помог. А что вколоть воду, физраствор?) Почему этот «врач» Борисова работает до сих пор с людьми?
Люди, будьте внимательны, проверяйте, что вам и вашим близким вкалывают, перепроверяйте диагнозы, не доверяйте. Требуйте ухода в стенах больницы за близкими.
Берегите себя !"
"Здравствуйте. Пост 18 плюс. Сделали операцию в ЦГБ в гинекологии, сказались старые болячки, не молодая, дело житейское. После операции сильные боли до невыносимого, так и должно быть.
При острой боли и после операции начали колоть анальгин, но я вообще не чувствую действие лекарства, сильная боль продолжается несколько часов. Предлагали вначале кеторол, но на него побочка - сильная головная боль. Я ещё аллергик, много противопоказаний и аллергий, многие лекарства не переношу, или сыпь, или отёк... Перепроверила, кололи кеторол, очень голова раскалывается, как при мигрени.
Одним вечером прихватило очень сильно. Добрые женщины по палате позвали медсестру, так говорит: «Вам анальгин только». Объясняю, что кололи уже, но не помогает, уже говорила другим медсестрам, они видели. Медсестра проигнорировала, просто развернулась и ушла. Минут через 20 чувствую, что невыносимо, иду по стенке сама до медсестры, прошу врача позвать. Слышу «а я чем могу помочь».
Спрашиваю, почему у меня такая сильная боль, вдруг что не так после операции, хотя давно пройти должно. Медсестра раскладывает шприцы, стоит спиной, молчит, как будто меня нет. Ухожу в палату по стенке, минут через 15 понимаю, что не выдержу. Соседка по палате, добрая женщина, сказала, что я бледная как полотно и побежала сама разговаривать с медсестрой, чтобы позвали врача. Медсестра сказала: «Если вам надо, сами идите по лестнице с третьего на первый этаж и ищите».
Пошла сама, благодаря вахтёрше нашли примерно 6 дверей, где может находиться дежурная «врач-гинеколог» Борисова. Стучу в двери, в одной кто-то есть, не открывает. Стучу снова, слышу, кто-то есть, не открывают. Пришла вахтёрша, постучала, крик «чё надо, чё вы ломитесь». Дверь закрыта. Подошла медсестра, заходит, Борисова спит в ночнушке.
Меня не приглашают пройти в кабинет, не осматривают, кричит в коридор: «Чё (именно «Чё») вам надо?»
Объясняю, что очень больно, после операции, анальгин сколько кололи - не действует, на кеторол сильная головная боль, так и так, помогите, посмотрите, может, какое другое обезболивающее в 21 веке, и вообще, почему так заболело. Кричит в коридор «идите к себе в палату».
Далее происходящее потрясло до глубины души, дверь передо мной закрывается, я пока перед дверью стою скрючившись от боли, набираюсь сил, чтобы по лестнице опять с первого до третьего дойти, слышу разговор Борисовой с медсестрой:
Борисова медсестре: «Дайте мне спать (…) А, эта та, которая там достала, не подходите к ней вообще, в палату не заходите и не разговаривайте, пусть ходит, уколите ей что попало, пусть думает, что анальгин..."
Страйк. Занавес.
Тут они выходят. Спрашиваю Борисову, это как понять «вколите её что попало, пусть думает анальгин (который мне не помогает)», получаю крик «я с вами не собираюсь разговаривать». Здорово, думаю, а с кем мне с острой болью разговаривать среди ночи в ЦГБ?
Звоню родственникам, чтобы забрали, больше я здесь лежать не буду. Дома вызвала скорую (которым очень благодарна), сделали обезболивающее, зато хоть настоящее.
Пока стояла, услышала полный страйк. Борисова той медсестре: «Говори, что я ничего не говорила, никто ничего не слышал, пусть она там орёт, что хочет, вы ничего не слышали».
Конечно… но просто записи остались и фото...
Вопросы: почему врач не приходит к больному с острой болью, а Борисова и медсёстры заставляют идти самой с третьего на первый этаж и обратно, потому что дежурный врач спит?
Кто дал право подобной этике «не подходите к ней, вколите что попало, пусть думает, что анальгин (который не помог. А что вколоть воду, физраствор?) Почему этот «врач» Борисова работает до сих пор с людьми?
Люди, будьте внимательны, проверяйте, что вам и вашим близким вкалывают, перепроверяйте диагнозы, не доверяйте. Требуйте ухода в стенах больницы за близкими.
Берегите себя !"