Летите, лебеди, летите
Часть моего детства прошла за кулисами театра оперы и балета - что имело массу как положительных, так и отрицательных последствий. С положительными все, наверное, понятно - эстетика, музыкальное и общее окультуривание, любовь к театральным буфетам и разные приятные знакомства. Из отрицательных все остальные перевешивает вирус непрерывного движения под музыку и без оной.
А начиналось все невинно. Мама с папой в семь лет отдали меня на фигурное катание (за что им огромное спасибо), и классический балет под невинным титулом "хореография" в расписании тренировок занимал некую немалую часть моей спортивной жизни: помимо собственно экзерсисов у станка, у нас еще случались регулярные походы в театр на балетные спектакли с посещением закулисья, ибо наша педагог по хореографии была из балерин, которые, как известно, никогда не бывают бывшими: даже когда они уже седенькие и хрупкие, как подмороженый листик тополя - прямая спина и ножки носками наружу неизменно выдают балерин в возрасте от семи до девяноста семи.
Потом - параллельно со спортивной хореографией - мне свезло заиметь соседку, тоже некогда балетную, которая работала помощником режиссера на балетных спектаклях. В общем, как минимум, три вечера в неделю я сидела в маленькой нише в правой (если смотреть из зала) первой кулисе, откуда выпархивали артистки балета в образах весталок, лебедей и бестелесных нимф, хотя вот только секунду назад, перед выходом на сцену они шепотом обсуждали над моим ухом абсолютно земные проблемы вроде измен чьих-то мужей, покупки зимних сапог и сопливости детей.
В девять лет я заикнулась было родителям, что хотела бы сменить коньки на пуанты, но не сложилось. Не знаю, к счастью или к несчастью. Но вирус уже угнездился в моем организме, хотя шарахнуло позже. Намного позже.
Так вот, о чем я. Я очень хочу однажды станцевать Лебедя Сен-Санса. Пусть не на пуантах - а в танцевальных туфлях. У меня даже платье белое есть, с открытой спиной.
Видимо, я не одна такая. Вернее, точно - я не одна такая.
А начиналось все невинно. Мама с папой в семь лет отдали меня на фигурное катание (за что им огромное спасибо), и классический балет под невинным титулом "хореография" в расписании тренировок занимал некую немалую часть моей спортивной жизни: помимо собственно экзерсисов у станка, у нас еще случались регулярные походы в театр на балетные спектакли с посещением закулисья, ибо наша педагог по хореографии была из балерин, которые, как известно, никогда не бывают бывшими: даже когда они уже седенькие и хрупкие, как подмороженый листик тополя - прямая спина и ножки носками наружу неизменно выдают балерин в возрасте от семи до девяноста семи.
Потом - параллельно со спортивной хореографией - мне свезло заиметь соседку, тоже некогда балетную, которая работала помощником режиссера на балетных спектаклях. В общем, как минимум, три вечера в неделю я сидела в маленькой нише в правой (если смотреть из зала) первой кулисе, откуда выпархивали артистки балета в образах весталок, лебедей и бестелесных нимф, хотя вот только секунду назад, перед выходом на сцену они шепотом обсуждали над моим ухом абсолютно земные проблемы вроде измен чьих-то мужей, покупки зимних сапог и сопливости детей.
В девять лет я заикнулась было родителям, что хотела бы сменить коньки на пуанты, но не сложилось. Не знаю, к счастью или к несчастью. Но вирус уже угнездился в моем организме, хотя шарахнуло позже. Намного позже.
Так вот, о чем я. Я очень хочу однажды станцевать Лебедя Сен-Санса. Пусть не на пуантах - а в танцевальных туфлях. У меня даже платье белое есть, с открытой спиной.
Видимо, я не одна такая. Вернее, точно - я не одна такая.
Click to view