Старый манифест
На днях перебирал свои старые записи. До появления у меня ЖЖ записи велись в вордовских файлах, и складывались в отдельную папку, либо записывались в толстую тетрадь.
Потом, когда стали популярными соцсети -- публиковались ВКонтакте. Были и те, которые просто забывались. Какие-то уже кажутся глупыми, какие-то слишком устарели и интересны, наверное только мне. Что-то я чуть позже обязательно здесь опубликую.
В этих записях был отрывок лекции одного известного дизайнера. В свое время, я перечитывал его довольно часто, и перечитав сегодня, понял, что это один из немногих текстов, которые не потеряли для меня актуальности спустя много лет.
ЧТО ТЕПЕРЬ?
Лекция прочитана Невиллом Броуди во время его приезда в Москву, в мае 2004 года.
Революционное Поколение сменилось поколением «престижа и комфорта», это рискофобы и комфортоманы, не ведающие, что есть хаос творческого освобождения. Теперь, в третьем акте этой пьесы, мы вынуждены почувствовать, на-сколько пуста наша культура, насколько ограниченны и взаимозаменяемы на самом деле наши удобства, осознать, что где-то должно существовать нечто большее - и мысль, что вакуум можно заполнить войной, нас не утешает. Мы алчем более духовной культуры, но мы не верим в религию. Молодежь чувствует убогость коммерческой культуры, но их голос революции глохнет в белом шуме медийных перегрузок.
Мы живем в мире, где Революция - это рекламная кампания Gap, где хроническое ожирение 30% населения - норма, где рак универсализации выел культуру, как яйцо.
Я живу в мире дженериков, где сами каналы распространения создали синтетическую, как современная пища, культуру. Производство, творчество означает: все должно быть обустроено, упрощено, замешано из все тех же немудреных ингредиентов - культура, фильм, литература, искусство, туризм, архитектура, журналы, все они содержат ингредиенты, как еда из супермаркета, все ароматизированы, чтобы сделать безвкусное аппетитным и вызывающим привыкание. Разница между продуктами сегодня едва заметна, уникальные свойства, разительно отличающие один товар от другого, редки, но кричат о них на всех углах. Города становятся одинаковыми, и уже не важно, в каком конце мира ты находишься.
По иронии судьбы, производя культуру-дженерик, мы запрещаем другим производить дженерик-версии этой культуры. Мы накладываем запрет на производство лекарств-дженериков, которые могли бы спасти жизнь миллионам людей в развивающихся странах. Спасая свои продажи, мы принимаем самые крутые меры против подделок под известные бренды в странах третьего мира, где бедность - норма, а наши цены - нереальны.
Мы живем в мире, настолько переполненном любовью, что больше не знаем, где ее найти, настолько перенасыщенном духовностью, что хочется ее закамуфлировать. Мы живем в мире с таким потенциалом позитивности, что предпочитаем держаться негатива. Все, что остается - это война, но что она даст?
Я стараюсь понять мир, в котором я живу, но за деревьями я не вижу леса, за кофейнями я не вижу улицы, мое пространство заполнено молекулами-дженериками, и в этой атмосфере, вдыхая, я ловлю ртом воздух, мучительно ищу кислород.
Мы заставляем общество желать определенные вещи и делать определенный выбор, не сознавая этого. Это страстное желание контролируется чем-то вроде культурно-генетической инженерии. Мы - ученые, знающие, какие образы, цвета, шрифты и слова вызовут ключевые реакции.
Настоящий смысл всего этого в том, что для себя и для общества мы создали очень ограниченную палитру вариантов, примитивный набор одинаковых кирпичей, из которых мы строим мировую культуру. Мы живем в мире посредственности под полным сенсорным контролем. И в этой ограниченной культуре мы воспринимаем определенные холмы и долины, темные и светлые, но палитра всего 256 цветов. Наше воображение ограничено, у всех нас оно одето из одного и того же магазина, а дорогу назад мы забыли. Мир движется от высокого к низкому разрешению, от бесконечности к 72dpi.
Мы забыли, что можно нарушать правила, я имею в виду, действительно нарушать. Мы просто перебираем то, что уже есть, вместо того чтобы позволить другим вещам происходить или войти в наш убогий словарь. Мы забыли, как погружаться в хаос и как доверять случаю. Мы забыли, что значит доверять себе, и у нас нет смелости быть действительно иными. Мы забыли, что другие расы можно уважать и что у них можно учиться, и мы просто не знаем, как остановить свое неудержимое желание всучить им свое видение. Мы не понимаем, как это другие культуры отрицают нашу, особенно когда сами отвергли их все, или ассимилировали их к нашим маленьким палитрам.
Искусство и бизнес сегодня не пересекаются. Самый низкий общий знаменатель, линия максимальной прибыли и максимального объема продаж - вот цель. Это плата за посредственность. Мы противостоим этому, крича во все горло или выбирая территорию чувств, которую мы называем собственной. Так, мы выбираем синий, или круг, или гранж, или М, и выкрикиваем это, чтобы показаться другим. Или мы выбираем машины, или спорт, или сады, или наркотики.
Бренды - это то же самое. По сути, очень мало разницы между Стар-бакс, Найк, Вирджин, Форд, МакДональдс. Снова ограниченные вариации в рам-ках маленькой палитры выразительности демонстрируются громогласно и гордо. В этой Матрице воображения настоящая революция никогда не наступит, а любое настоящее отличие подавляется как злейший враг.
Вы спросите, а причем здесь дизайн? Сегодня главная характеристика дизайна - это его взаимозаменяемость, и то, насколько минимален риск при его использовании. Качество дизайна невероятно высокие, стандарты производства непревзойденные, а мастерство грандиозное, но почему-то нас не оставляет ощущение, что все это мы где-то уже видели. Мы поклоняемся эстетическим и технологическим стандартам, но остаемся недвижными и пустыми.
Поймите, мы застряли на территории страха. Страха, который нам не пережить, страха потерять работу, страха, что кто-то предъявит претензии, страха отличаться, страха в открытую критиковать правительство и его действия, страха неудачи, страха страха. Это непреходящая, низкопробная суета, в которой мы живем, есть изматывающий и обесчеловечивающий опыт. Неудивительно, что мы боимся даже повысить голос.
Но повысить голос мы должны. Мы должны себе и обществу - нарушить правила и попробовать что-то новое. Мы должны пойти на риск, принять опасность, мысли не из маленькой палитры мыслей. Мы должны открыть ворота для поступлений, стать приемником для мира, а не только для телерадиовеща-тельных компаний. Мы должны использовать технологии, которые позволят изменять сообщения, вместо того чтобы ограничиваться предложенными, выбранными за нас опциями. Мы должны найти альтернативу Голливуду в нашей жизни, отказаться от AOL-Timewarner Disneyизации нашего мира.
В других мирах мы можем пользоваться другими словами. Мы можем говорить о любви к ближнему, о возможностях, об образовании. Мы можем помочь использовать наши инструменты для обучения, а не для диктата. Мы можем разорвать замкнутый круг. Мы должны привнести новое, настоящее значение в эту фразу, думать по-другому, думать иначе, и посмотреть, что мы на самом деле можем изменить.
Что касается ответа на вопрос в заголовке статьи, «что теперь?», я могу сказать только, что я не знаю, но, если мы не нарушим планы, мы не узнаем никогда.
источник
http://kak.ru/columns/masterclass/a6/
http://kak.ru/columns/masterclass/a78/
Потом, когда стали популярными соцсети -- публиковались ВКонтакте. Были и те, которые просто забывались. Какие-то уже кажутся глупыми, какие-то слишком устарели и интересны, наверное только мне. Что-то я чуть позже обязательно здесь опубликую.
В этих записях был отрывок лекции одного известного дизайнера. В свое время, я перечитывал его довольно часто, и перечитав сегодня, понял, что это один из немногих текстов, которые не потеряли для меня актуальности спустя много лет.
ЧТО ТЕПЕРЬ?
Лекция прочитана Невиллом Броуди во время его приезда в Москву, в мае 2004 года.
Революционное Поколение сменилось поколением «престижа и комфорта», это рискофобы и комфортоманы, не ведающие, что есть хаос творческого освобождения. Теперь, в третьем акте этой пьесы, мы вынуждены почувствовать, на-сколько пуста наша культура, насколько ограниченны и взаимозаменяемы на самом деле наши удобства, осознать, что где-то должно существовать нечто большее - и мысль, что вакуум можно заполнить войной, нас не утешает. Мы алчем более духовной культуры, но мы не верим в религию. Молодежь чувствует убогость коммерческой культуры, но их голос революции глохнет в белом шуме медийных перегрузок.
Мы живем в мире, где Революция - это рекламная кампания Gap, где хроническое ожирение 30% населения - норма, где рак универсализации выел культуру, как яйцо.
Я живу в мире дженериков, где сами каналы распространения создали синтетическую, как современная пища, культуру. Производство, творчество означает: все должно быть обустроено, упрощено, замешано из все тех же немудреных ингредиентов - культура, фильм, литература, искусство, туризм, архитектура, журналы, все они содержат ингредиенты, как еда из супермаркета, все ароматизированы, чтобы сделать безвкусное аппетитным и вызывающим привыкание. Разница между продуктами сегодня едва заметна, уникальные свойства, разительно отличающие один товар от другого, редки, но кричат о них на всех углах. Города становятся одинаковыми, и уже не важно, в каком конце мира ты находишься.
По иронии судьбы, производя культуру-дженерик, мы запрещаем другим производить дженерик-версии этой культуры. Мы накладываем запрет на производство лекарств-дженериков, которые могли бы спасти жизнь миллионам людей в развивающихся странах. Спасая свои продажи, мы принимаем самые крутые меры против подделок под известные бренды в странах третьего мира, где бедность - норма, а наши цены - нереальны.
Мы живем в мире, настолько переполненном любовью, что больше не знаем, где ее найти, настолько перенасыщенном духовностью, что хочется ее закамуфлировать. Мы живем в мире с таким потенциалом позитивности, что предпочитаем держаться негатива. Все, что остается - это война, но что она даст?
Я стараюсь понять мир, в котором я живу, но за деревьями я не вижу леса, за кофейнями я не вижу улицы, мое пространство заполнено молекулами-дженериками, и в этой атмосфере, вдыхая, я ловлю ртом воздух, мучительно ищу кислород.
Мы заставляем общество желать определенные вещи и делать определенный выбор, не сознавая этого. Это страстное желание контролируется чем-то вроде культурно-генетической инженерии. Мы - ученые, знающие, какие образы, цвета, шрифты и слова вызовут ключевые реакции.
Настоящий смысл всего этого в том, что для себя и для общества мы создали очень ограниченную палитру вариантов, примитивный набор одинаковых кирпичей, из которых мы строим мировую культуру. Мы живем в мире посредственности под полным сенсорным контролем. И в этой ограниченной культуре мы воспринимаем определенные холмы и долины, темные и светлые, но палитра всего 256 цветов. Наше воображение ограничено, у всех нас оно одето из одного и того же магазина, а дорогу назад мы забыли. Мир движется от высокого к низкому разрешению, от бесконечности к 72dpi.
Мы забыли, что можно нарушать правила, я имею в виду, действительно нарушать. Мы просто перебираем то, что уже есть, вместо того чтобы позволить другим вещам происходить или войти в наш убогий словарь. Мы забыли, как погружаться в хаос и как доверять случаю. Мы забыли, что значит доверять себе, и у нас нет смелости быть действительно иными. Мы забыли, что другие расы можно уважать и что у них можно учиться, и мы просто не знаем, как остановить свое неудержимое желание всучить им свое видение. Мы не понимаем, как это другие культуры отрицают нашу, особенно когда сами отвергли их все, или ассимилировали их к нашим маленьким палитрам.
Искусство и бизнес сегодня не пересекаются. Самый низкий общий знаменатель, линия максимальной прибыли и максимального объема продаж - вот цель. Это плата за посредственность. Мы противостоим этому, крича во все горло или выбирая территорию чувств, которую мы называем собственной. Так, мы выбираем синий, или круг, или гранж, или М, и выкрикиваем это, чтобы показаться другим. Или мы выбираем машины, или спорт, или сады, или наркотики.
Бренды - это то же самое. По сути, очень мало разницы между Стар-бакс, Найк, Вирджин, Форд, МакДональдс. Снова ограниченные вариации в рам-ках маленькой палитры выразительности демонстрируются громогласно и гордо. В этой Матрице воображения настоящая революция никогда не наступит, а любое настоящее отличие подавляется как злейший враг.
Вы спросите, а причем здесь дизайн? Сегодня главная характеристика дизайна - это его взаимозаменяемость, и то, насколько минимален риск при его использовании. Качество дизайна невероятно высокие, стандарты производства непревзойденные, а мастерство грандиозное, но почему-то нас не оставляет ощущение, что все это мы где-то уже видели. Мы поклоняемся эстетическим и технологическим стандартам, но остаемся недвижными и пустыми.
Поймите, мы застряли на территории страха. Страха, который нам не пережить, страха потерять работу, страха, что кто-то предъявит претензии, страха отличаться, страха в открытую критиковать правительство и его действия, страха неудачи, страха страха. Это непреходящая, низкопробная суета, в которой мы живем, есть изматывающий и обесчеловечивающий опыт. Неудивительно, что мы боимся даже повысить голос.
Но повысить голос мы должны. Мы должны себе и обществу - нарушить правила и попробовать что-то новое. Мы должны пойти на риск, принять опасность, мысли не из маленькой палитры мыслей. Мы должны открыть ворота для поступлений, стать приемником для мира, а не только для телерадиовеща-тельных компаний. Мы должны использовать технологии, которые позволят изменять сообщения, вместо того чтобы ограничиваться предложенными, выбранными за нас опциями. Мы должны найти альтернативу Голливуду в нашей жизни, отказаться от AOL-Timewarner Disneyизации нашего мира.
В других мирах мы можем пользоваться другими словами. Мы можем говорить о любви к ближнему, о возможностях, об образовании. Мы можем помочь использовать наши инструменты для обучения, а не для диктата. Мы можем разорвать замкнутый круг. Мы должны привнести новое, настоящее значение в эту фразу, думать по-другому, думать иначе, и посмотреть, что мы на самом деле можем изменить.
Что касается ответа на вопрос в заголовке статьи, «что теперь?», я могу сказать только, что я не знаю, но, если мы не нарушим планы, мы не узнаем никогда.
источник
http://kak.ru/columns/masterclass/a6/
http://kak.ru/columns/masterclass/a78/