4 ноября Отправилась на прогулку, захватив фотоаппарат, за компьютером сидеть не хотелось. Парк в праздничный день оказался закрыт, у входа стояли две машины, расписанные символикой ЛДПР, около них собралось человек 10 и наряд полиции. Когда оглянулась, кучка жавшихся друг к другу «бойцов за всенародное счастье» уже рассеялась, а встретившийся небритый мужичок остановил меня вопросом:
- Что там дают, -я обронила: -безмерное счастье.
Он коротко хохотнул и устремился к машинам.
День выдался пасмурный и унылый, потянуло к реке. На площади было пустынно, только у диорамы через усилители гоняли песни, дымился мангал с шашлыками, рядом с ним
![](http://ic.pics.livejournal.com/talejn/50478067/13058/13058_original.jpg)
суетился продавец, но любителей откушать приправленного дымком мяса поблизости не оказалось. Редкие пары, гулявшие по аллеям вдоль реки, никак не напоминали праздничную публику своими скучными, неулыбчивыми лицами. Вспомнила радостный настрой прошлых праздников, с грустью отметив, что ушло безвозвратно ощущение какого -то душевного подъёма. У советских празднеств давно было выхолощено содержание, но нарядная толпа, гремевшая отовсюду музыка, радость общения, встречи с давними знакомыми рассеивали обыденную скуку. Было ещё одно приятное дополнение: согнанные на демонстрацию потихоньку взбадривали себя содержимым припасённых загодя заветных бутылочек. К площади подходили настолько счастливыми, что нестройное "ура" заглушало выкриваемые с трибуны лозунги. Если улавливали что -то забавное, раздавался дружный смех. Это были те ещё праздники. Флагами размахивали, как сигнальщик на судне, терпящем бедствие. "Разбор полётов" следовал потом.
5 ноября Вчера в разговоре С. Л. обмолвилась, что умер Евгений Григоренко, написавший ей совсем недавно свою последнюю рецензию. Открыла его страницу и увидела знакомое лицо. Мы с ним не пересекались, начала читать и почувствовала редкое созвучие. Очень мудрый, талантливый и добрый человек. Такое редкое сочетание. И такая горечь, что вот прошла чья -то жизнь рядом, пусть в виртуале, но не заметила, пропустила. Будто мелькнула тень в чужом окне, а след в душе остался…Потрясло, что последняя миниатюра называется «Совестно». Вот подлинное покаяние в предчувствии конца. Предшествовала коротенькое: «Что останется». Какая печаль, что не сказала ему тёплого и благодарного слова.