Кто написал песню «Священная война»? Часть 2.
Начало
тут. «Разоблачение плагиата» Лебедева-Кумача продолжается.
Дело было так. В 1940 году, на заседании президиума Союза писателей, Фадеев устроил Лебедеву-Кумачу форменный разгром. Вот его слова: «торопливость, небрежность приводят к тому, что Лебедев-Кумач из своей памяти выхватывает рифмы, строчки, даже целые строфы других поэтов и вкрапливает их в свои стихи» («Литературная газета», воскресенье. 24 ноября 1940 г. № 58 (909). С. 2. Текст статьи - тут:
http://olg15960418.narod.ru/delo.html).
Внешне это выглядит как обсуждение чисто литературных вопросов. Однако вряд ли борьба за поэтическую добросовестность была главной целью Фадеева. Тут явно чувствуется какая-то интрига. Надо полагать, у Фадеева возникло ощущение, будто в Союзе писателей сложилась довольно сильная группировка, лидером которой является популярный поэт Лебедев-Кумач. Эта группировка могла со временем совершить «дворцовый переворот», отстранив Фадеева от власти. Будучи опытным политиком, Фадеев нанес упреждающий удар, надеясь дискредитировать потенциального конкурента.
Удар был подготовлен тщательно и заранее. Поэт Семен Кирсанов внимательно изучил стихи Лебедева-Кумача на предмет заимствований. Улов был небогат:
Ростан
Лебедев-Кумач
Дорогу, дорогу гасконцам,
Дорогу веселым питомцам
Мы - юга родного сыны.
Великой советской страны.
(Сирано де Бержерак)
(Песня молодости)
Маяковский
Лебедев-Кумач
Крепни и славься в битвах веков
Крепни и здравствуй во веки веков…
Красная Армия большевиков.
…мудрая партия большевиков.
(Десятилетняя песня)
(Песня о партии. 1938 г.)
Маяковский
Лебедев-Кумач
Под аркой,
В океане, где тих и глубок
где свет электрический множится,
Свет зеленый дробится и множится,
лежит, отдыхая,
Лупоглазый живет осьминог
мать-осьминожица.
И супруга его, осьминожица.
(Помните!)
(Про осьминога)
Маяковский
Лебедев-Кумач
И мы никогда, никогда! никому,
Мы теперь никому не позволим
никому не позволим
Украинскую землю топтать.
землю нашу ядрами рвать…
(Украина моя, Украина!)
(Революция)
“Подобные примеры я мог бы умножить», утверждал Фадеев, однако этого не сделал. На самом деле, из всего творчества Лебедева-Кумача Фадееву удалось придраться буквально к четырем строфам. Более того, последний пример вообще не годится, так как ритм у Лебедева-Кумача несколько отличается от ритма в стихотворении Маяковского. Наверное, о плагиате в чистом виде тут говорить не приходится, скорее - о заимствовании отдельных рифм или удачных оборотов. Короче говоря, история с заседанием Союза писателей никак не подходит, чтобы объявить Лебедева-Кумача закоренелым плагиатором, как это пытаются сделать его «развенчатели» - Мальгин и Левашев.
Однако у Мальгина есть еще более интересный аргумент - песня «У самовара». Эта знаменитая песня была написана в 1929 году на польском языке (“Pod samowarem”). Автором слов был владелец варшавского кабаре «Morskie Oko» Анджей Власт, а музыки - пятнадцатилетняя композиторша Фанни Гордон (Фаина Квятковская). Песня получила огромную популярность в Польше и Прибалтике, и в 1932 году Фанни Гордон сделала русский перевод текста для фирмы «Polydor Records», которая в следующем году выпустила эту песню в Риге на пластинке. По сути, это был совершенно новый текст, поскольку от изначальной польской версии осталась буквально пара строчек. Был, кстати, еще и литовский текст песни - так исполнял ее в Каунасе известный певец Даниелюс Дольскис. Этот вариант вообще не имел ничего общего с польским оригиналом.
Буквально на следующий год русская версия песни "пришла" в СССР. Она понравилась Л. Утесову, который, ничтоже сумняшеся, включил ее в свой репертуар. Песня очень полюбилась советским людям. Ее исполняли так часто, что, как писал один тогдашний польский журналист, «если бы существовала литературная и музыкальная конвенция между Польшей и Советским Союзом, пожалуй, самыми богатыми на сегодняшний день людьми в Польше были бы Власт и Фанни Гордон» .
После войны Фаина Квятковская (кстати, уроженка Ялты, из еврейской семьи) перебралась в Советский Союз и поселилась в Ленинграде. Продолжала заниматься эстрадной музыкой. В один прекрасный день она с удивлением узнала, что автором ее песни "У самовара" считается ни кто иной, как Лебедев-Кумач! Действительно, на советской пластинке так и записано: обработка Дидерихса, слова - Лебедева-Кумача. И только незадолго до смерти, в 1979 году Квятковской удалось добиться справедливости: Всесоюзная студия грамзаписи признала ее авторство и даже выплатила ей авторские отчисления -- целых 9 рублей.
В начале 1990-х эту историю раскопал Мальгин. Он подробно описал ее в статьях «Украденная песня» («Аргументы и факты». 1991. № 6. Текст статьи
тут) и «Самый советский из поэтов» (та самая статья из журнала «Столица»). Оскорбление, которое Лебедев-Кумач нанес Квятковской этим актом неслыханного, беспардонного воровства, очень хорошо характеризовало нравственный облик поэта-песенника. Журналист не жалел красок, описывая трагедию Фанни Гордон - она, дескать, долгие годы вынуждена была молчать, боясь кинуть вызов всесильному поэту. А тот в то время клал в свой карман баснословные суммы в качестве авторских отчислений за песню, нагло украденную у беззащитной женщины. Только спустя тридцать лет после смерти Лебедева-Кумача Квятковская рискнула заявить о своих правах. Тут сразу напрашивается вывод: раз Лебедев-Кумач не постеснялся присвоить песню знаменитой Фанни Гордон, точно так же он мог ограбить и никому не известного рыбинского учителя, А. Боде.
Однако стоило Мальгину опубликовать статью об этом в "Аргументах и фактах", как тут же последовало разоблачение. Оказалось, что авторство Лебедева-Кумача было всего лишь технической ошибкой, недоразумением, и произошло оно гораздо позже, в 1970-е годы. То есть поэт, умерший за четверть столетия до этого, не имел к ней никакого отношения. В "Аргументы и факты" написал Г. Скороходов, принимавший участие в записи пластинки с песней "У самовара" в 1975 году (Скороходов Г. Украденная песня. Необходимое уточнение // Аргументы и факты. 1991. № 6 (539). Прочитать статью можно
тут). Вот какую историю он рассказал:
«В 1975 г., то есть через 30 лет после смерти Лебедева-Кумача, мне довелось быть составителем и редактором двух комплектов утесовских записей.
При подготовке второго комплекта возникло желание включить в его программу когда-то запрещенную песню "У самовара".
- Леонид Осипович, - обратился я к Утесову, рассматривая старую пластинку, которую мы собирались переписать на пленку, - автор обработки мелодии Семен Каган эмигрировал, все его записи Министерство культуры сняло с производства - полетела уже выпущенная пластинка Изабеллы Юрьевой, Каган ей аккомпанировал. С его фамилией "У самовара" сегодня не пройдет.
- Ну что же, напишем "обработка Л. Дидерихса", - сказал Утесов. - Леня - покойник, он не обидится.
- А текст? Здесь вообще не сказано, чьи слова!
- Напишите "народные", - предложил Утесов.
- Но кто же в это поверит!
Леонид Утесов задумался.
- В те годы, - сказал он, - моим постоянным автором был Лебедев-Кумач. Смотрите, почти все, что я записал в 1934 году, его песни - "Подруженька", "У окошка", "Качели", "Папочка и мышки". Мы дружили, и Василий Иванович делал для меня все! Это еще до "Веселых ребят"! Напишем, что он сделал и "У самовара" - к его фамилии наш худсовет не придерется!»
Что же касается пластинки с песней «У самовара», вышедшей в 1934 году в СССР, то авторы музыки и слов на ней не были указаны.
Таким образом, потуги Мальгина опорочить Лебедева-Кумача и тут потерпели полное фиаско. Ни один из примеров, приведенных Мальгиным и Левашевым, не показывает, что Лебедев-Кумач был закоренелым плагиатором. Тем самым гипотетическое воровство песни "Священная война" у А. Боде становится все менее вероятным.
Последний аргумент Мальгина, приведенный еще в его первоначальной статье в журнале «Столица»: «В четырехтомнике «История советской литературы», вышедшем в 1968 году, воспроизведен автограф этой песни. Песня действительно «вылилась» -- нет на рукописи Кумача ни поправок, ни исправлений» . Из этого делается вывод - раз набело, значит - плагиат.
Этот аргумент опроверг исследователь песни И. Бирюков. В одном из своих интервью (Павлова И. Сияние славянки: Интервью с Ю. Бирюковым //
Завтра № 19(755), 7 мая 2008) он сообщил, что в ЦГАЛИ (ныне РГАЛИ) имеется черновик песни, написанный рукой Лебедева-Кумача, с явными следами работы над текстом (фонд 1104, опись 1, ед. хр. 119, инв. № 318). Чтобы сохранить лицо, Мальгин предположил, что Бирюков тот черновик и подделал (об этом тут:
http://sarmata.livejournal.com/147187.html?thread=1197299). Однако еще в 1966 году, в 78-м номере сборника «Литературное наследство» было опубликовано сообщение М.М. Ситковецкой «Из истории песни “Священная война”», а вместе с ним - и фотокопии черновиков Лебедева-Кумача (
Литературное наследство. 1966. № 78. С. 434 - 443). По ним хорошо видно, как поэт правил текст своего стихотворения. Ни о каком «сразу набело» тут речь идти не может.
Таким образом, ни один аргумент в пользу версии об авторстве Боде нельзя считать состоятельным. Предположение, будто Лебедев-Кумач украл свою знаменитую песню у малоизвестного учителя из Рыбинска, является либо семейной легендой, раскрученной журналистами, либо откровенной фальсификацией.
***
В завершение еще одна цитата из книги В. Суворова «День “М”»: «Один литературовед открыл, что слова песни "Священная война" были написаны еще во времена Первой мировой войны. Лебедев-Кумач просто украл чужие слова и выдал за свои. Мои критики ухватились за эту публикацию и повторили в печати многократно - слова были написаны за четверть века до германского нападения! Правильно. Но разве я с этим спорю? Разве это важно?
Сталину в феврале 1941 года потребовалась песня о великой войне против Германии. И Сталин такую песню заказал - вот что главное. А уж как исполнители исхитрились сталинский приказ выполнить: перевели с японского или с монгольского, украли или сочинили сами - это вопрос, который отношения к моей книге не имеет. Ответ на него ничего не меняет, ничего не доказывает, ничего не опровергает. Да и не про Лебедева-Кумача речь. Песня - музыкальное произведение. Поэтому Сталин в феврале ставил задачу не Лебедеву-Кумачу, а композитору Александру Васильевичу Александрову» .
Этот фрагмент следует оставить полностью на совести Суворова. Никто никогда не говорил, что музыка к песне «Священная война» была написана до Великой отечественной войны. Даже Мальгин и Колесникова не имели ни малейших претензий к Александрову. Откуда Суворов взял это - неизвестно. Видимо, он все напутал или, скорее, попросту придумал. Почему он полагает, что музыка к песне была создана уже в феврале 1941 года, покрыто мраком неизвестности…