(no subject)
В разговоре об исторической достоверности, средневековой приватности и - внезапно - представлений о том, прилично или неприлично есть в общественных местах, задумался, было ли возможно - по разным причинам - в средневековье есть на улице. Ну, если ты не ребенок, который грызет яблоко, или рабочий, который перекусывает, сидя на стройке. Условно говоря, вот ты обычная горожанка, вышла из дома на рынок, по пути купила пирожок - тебе нормально съесть его, не унося домой? И если жареный горох или орехи ты можешь грызть на ходу, то вот жареные ребрышки или пироги, например, проблематично (кто знает классические английские steak and kidney pies - так там вообще начинка полужидкая...)
Что интересно, в этикетниках, скажем, четырнадцатого века, рассчитанного на горожан среднего класса, мне на эту тему ничего не попадалось. Что женщине неприлично пить в трактире, а лучше велеть принести на дом (да и мужчине лучше не задерживаться в злачных местах) - это было :) А вот что касается еды на улице - молчание. Все, что связано с принятием пищи, касается трапез, проходящих дома, ну или, во всяком случае, в каком-то фиксированном месте. Можно предположить, что еда на улице, средневековый общепит, сразу проводила черту: если ты покупаешь пирожки у разносчиков, ты, скорее всего, не средний класс, а ниже, и этикетники не про тебя писаны. Кого волнует, как и что ест необразованный низший класс? Притом что фастфуд в средневековых городах был вполне себе развит, от вариантов "принести и запечь свою начинку в пирог, если дома негде готовить" до "купить что-нибудь и тут же съесть", возможно прямо не отходя от лотка разносчика. Подобные варианты описываются вплоть до XIX века, у того же Диккенса: у разносчика можно купить и тут же употребить паштет, хлеб с маслом, печеную картошку, кофе. Но покупает это, действительно, малопочтенная публика - трубочисты, рабочие, бездомные, девицы легкого поведения (ну или джентльмены, которые кутили всю ночь, и им пофиг уже, что про них подумают).
Что интересно, представление о том, что есть "на людях" неприлично, потому что среди них могут быть голодные, средневековью было, скорее, несвойственно - приватность в еде у людей этой эпохи своеобразна. Не только в замках, но и в городских домах, у купцов и ремесленников, трапезы происходят в "зале" - помещении, где вместе с хозяевами едят и слуги, а также могут присутствовать бедняки, которых кормят из милости. Удаляться для трапезы в личные покои, некую уединенную комнату становится новым обыкновением, которое порицают моралисты (см. об этом, например, здесь: https://tal-gilas.livejournal.com/384427.html) Нормальной оказывается не ситуация "нехорошо есть на людях, потому что голодные будут смотреть в рот", а "да, голодные, скорее всего, будут, они придут просить милостыни, и твое дело их накормить". Делиться едой вполне естественно - так, герой стихотворения XIV века "Кредо Петра Пахаря" заносит милостыню в виде хлеба и сыра в штатную, чуть ли не ежедневную статью расходов. Грубо говоря, не "дурно есть в присутствии голодных" - дурно "есть и не делиться".
В общем, спасибо intent_reader и отчасти grey_parrot за ежа под череп :)
Что интересно, в этикетниках, скажем, четырнадцатого века, рассчитанного на горожан среднего класса, мне на эту тему ничего не попадалось. Что женщине неприлично пить в трактире, а лучше велеть принести на дом (да и мужчине лучше не задерживаться в злачных местах) - это было :) А вот что касается еды на улице - молчание. Все, что связано с принятием пищи, касается трапез, проходящих дома, ну или, во всяком случае, в каком-то фиксированном месте. Можно предположить, что еда на улице, средневековый общепит, сразу проводила черту: если ты покупаешь пирожки у разносчиков, ты, скорее всего, не средний класс, а ниже, и этикетники не про тебя писаны. Кого волнует, как и что ест необразованный низший класс? Притом что фастфуд в средневековых городах был вполне себе развит, от вариантов "принести и запечь свою начинку в пирог, если дома негде готовить" до "купить что-нибудь и тут же съесть", возможно прямо не отходя от лотка разносчика. Подобные варианты описываются вплоть до XIX века, у того же Диккенса: у разносчика можно купить и тут же употребить паштет, хлеб с маслом, печеную картошку, кофе. Но покупает это, действительно, малопочтенная публика - трубочисты, рабочие, бездомные, девицы легкого поведения (ну или джентльмены, которые кутили всю ночь, и им пофиг уже, что про них подумают).
Что интересно, представление о том, что есть "на людях" неприлично, потому что среди них могут быть голодные, средневековью было, скорее, несвойственно - приватность в еде у людей этой эпохи своеобразна. Не только в замках, но и в городских домах, у купцов и ремесленников, трапезы происходят в "зале" - помещении, где вместе с хозяевами едят и слуги, а также могут присутствовать бедняки, которых кормят из милости. Удаляться для трапезы в личные покои, некую уединенную комнату становится новым обыкновением, которое порицают моралисты (см. об этом, например, здесь: https://tal-gilas.livejournal.com/384427.html) Нормальной оказывается не ситуация "нехорошо есть на людях, потому что голодные будут смотреть в рот", а "да, голодные, скорее всего, будут, они придут просить милостыни, и твое дело их накормить". Делиться едой вполне естественно - так, герой стихотворения XIV века "Кредо Петра Пахаря" заносит милостыню в виде хлеба и сыра в штатную, чуть ли не ежедневную статью расходов. Грубо говоря, не "дурно есть в присутствии голодных" - дурно "есть и не делиться".
В общем, спасибо intent_reader и отчасти grey_parrot за ежа под череп :)