Rubber (2010)
Когда тебе в начале сеанса с экрана сообщают, что все увиденное дальше не имеет никакого смысла, это что угодно - кокетство, раздутое самомнение, боязнь не справиться, напутствие быть более внимательным - но никак не правда. Действительно, глупо принять за чистую монету предупреждение Бунюэля перед «Ангелом-истребителем»: «Лучшее объяснение этого фильма с точки зрения здравого смысла в том, что нет никакого объяснения». Буквально трактовать каждую деталь сюрреалистической картины не стоит, но, как бы то ни было, многие метафоры очевидны.
Фильм Квентина Дюпье «Покрышка», который вписывается в субжанр лент о машинах-убийцах, особенно если из этого определения выкинуть первый слог, начинается тоже с напутственной речи, немного (но лишь чуть-чуть) самонадеянно характеризующей все будущие события, как оммаж бессмысленности. Зацените первые пять минут. Кто хочет прыгнуть сразу в карьер и пропустить созерцательно-бессловесную часть - перемотайте на полторы минуты вперед от начала ролика.
You can watch this video on www.livejournal.com
Для тех, кто с английским не дружит, хотя здесь он очень простой и понятный, суть сводится к тому, что беспричинными вещами наполнен не только бесконечный список кинофильмов, но и сама жизнь, поэтому, мол, не ищите смысла.
В своей основе сюжет «Покрышки» по меркам «достойного» кино второсортен. В пустыне оживает автопокрышка и начинает колесить в свое удовольствие. Раздавив попавшуюся пустую пластиковую бутылку, шина входит во вкус. Но вскоре сталкивается с реальностью того, что способна раздавить далеко не любой предмет, и овладевает «психо-кинетической» силой, позволяющей ей в буквальном смысле взрывать желаемые объекты на расстоянии. Под раздачу сначала попадают кролики и вороны, а потом очередь доходит и до людей.
На словах звучит достойно махровой бэхи, но режиссер варит вкусный компот из различных жанров - gore-хоррор, комедия абсурда, роуд-муви, создавая сатирическое отражение взаимоотношений киноиндустрии и потребителей ее продукции. На самом деле история про шину-убийцу и полицейских, идущих по ее следу, не для нас с вами, находящихся с этой стороны экрана, а фильм в фильме для тех наблюдателей, которым в начале, после вступительной речи, были розданы бинокли. Но эти люди символизируют реальных зрителей. Пытаясь в течение несколькидневного сеанса под открытым небом через оптические приборы увидеть какую-то логику происходящего в дешевке, подсовываемой им ушлыми «киношниками», они как лакмус реальности, как толпа в настоящем кинотеатре - кто-то вульгарно комментирует, кто-то делает пиратскую запись на камеру, но все без исключений требуют зрелища. И еще хлебапопкорна. На это киноделы подбрасывают им отравленную индейку, с целью быстрее отделаться, закончить сеанс. Но один самый упертый зритель, принципиальность которого выражена в факте обладания инвалидным креслом, отказывается от яств и требует логичного окончания, позволяя себе еще и давать советы.
