В поисках утраченной булы
"А потом в эти благодатные места пришли, гонимые голодом, другие племена: или-или, тока-тока, многа-многа и даже презренная орда пигмеев чуть-чуть"
Прежде чем начать свой сказ про благодатный край, хочу обратиться к странам-неподписантам Киотского протокола.
Обращение к странам-неподписантам
(нудно раскачиваясь на стуле) Милые братцы, я вас очень прошу - перестаньте уже выбрасывать в воздух ваше цэодва. А то если вашими стараниями Фиджи смоет в Тихий океан, цена этой планете будет ровно один ломаный грош.
Отсюда начинается сказ со слайдами.
В аэропорту, между прочим, все стало предельно ясно. Отъезжающим прямым текстом, хоть и несколько на "о", сообщалось, чего их ожидает:
И еще многозначительно предлагали приобрести в дорогу "Происхождение видов":
После такого напутствия я проспала часов пять из десяти (ага, это далеко даже от Японии, которая сама отовсюду далеко), свесив задние ноги в проход. А проснувшись, побежала отдернуть занавеску и увидела буквально следующее:
Но вы вообще-то не пужайтесь. Фиджи *поправляя нарукавники* - это, все-таки, 300 с лишним островов, а не только вон та вышеозначенная пупочка. Так что сели мы на другой остров - этот бы провалился под самолетом. Главный остров у них называется Вити Леву, и там, помимо 10000 кв.км. неровной земли, есть все, что нужно небольшому, но гордому государству: два аэропорта с, прошу заметить, асфальтированными взлетными полосами, общественный транспорт в виде таких лихих автобусов-галер с оторванными крышами, сахарный тростник, мужики в юбках, кой-какое христианство, поголовное размовление на английской мове, избирательное право для женского населения, и даже вот недавно был правительственный переворот. За что им отдельное спасибо - Австралия и Новая Зеландия, соседи-кормильцы, да и прочие страны настращали своих граждан, что там их будут убивайт и кушайт длиннозубые туземцы, и туризм временно сошел на нет - и цены тоже. А там щас самый сезон, между прочим, - зима.
Главное слово на этих островах - не какое-нибудь "хеллоу", а толстое и румяное слово "була". Его, конечно, почем зря используют вместо "здравствуй, дарагой!" и "дасвиданья, дарагой!", но вообще-то (студенты Софьи Залмановны Агранович, пригнитесь) "була" значит попросту "жизнь". Туземные люди очень это слово любят и все время норовят его кому-нибудь сказать, да с такой доброй щербатой улыбкой, что кажется, будто тебе бросились на шею и целовали взасос. В аэропорту вообще дежурит специальный наряд мужиков в юбках и с гитарами. Они поют понаехавшим песни про булу и сами еле сдерживаются, чтобы не пуститься в пляс. И дядьки на паспортном контроле тоже пританцовывают со строгими лицами.
Мы, конечно, сгрузились с трапа, пошли по дощатым мосткам в аэровокзай, хлебнув по пути местного воздуха (его правда можно только прихлебывать - очень мокрый), и с этого момента иcпытывали обещанный ohui без пауз.
Откуда, кстати, взялось слово "Фиджи" - ви таки будете смеяться. Капитан Кук (тот самый, которого аборигены) спросил, не будь дурак, у жителей соседних островов Тонга - что, мол, за земля к западу от вас, ребята? Те честно ответили на своем тонгском диалекте: да это ж Вити! а диалект у них был таков, что туговатый на ухо капитан отчетливо расслышал "Фиииджиии" вместо "Вити".
На нас для начала, после всех возможных бул и взаимных респектов, повесили ракушечные бусы и повезли в город Нади. Это не столица, но там тоже есть аэропорт с асфальтированной ВПП - будем считать, что это примерно как Санкт-Петербург. Там проводник Альфред, огромный мужик в юбке (я не виновата, что там столько мужиков в юбках), сгрузил нас на центральном проспекте со словами "Ну вы погуляйте тут пока в центре народных промыслов, вон в том. Заезд в гостиницу все равно только в три. Я подскочу часа через полтора." И мы гуляли, беседовали с ласковой индийской женщиной о том, какой нынче приезжает турист ("Японцев у нас навалом", - сказала женщина, "Так что мы тут все по-японски говорим, в центре народных промыслов. А что делать?"), попили кофий с тростниковым сахаром и прошлись нетвердым шагом по проспекту - обозреть жизнь островного мегаполиса. Обозрели:
(Чистильщик сапог, конечно, в юбке. Я не виновата.)
О да. Там живут, примерно пополам, фиджийцы и индусы. Это тоже веселая история, как туда попали индусы. Британские колонизаторы, которые туда приперлись в конце 19 века, очень хотели дружить с местным родовым строем - чтоб его было легче колонизировать и окучивать. И в порядке дружбы народов был издан указ, запрещающий заставлять коренных фиджийцев работать на плантациях. Работники из них, впрочем, и так были как из собачьего хвоста сито - им как-то было привычней заниматься охотой и собирательством и не гневить старосту и души предков. Указ издали, а несжатые поля сахарного тростника и кокосовых волос остались жалобно колоситься. Ну, и Британия щедрою рукою зачерпнула из другой своей колонии - Индии - дешевых и сговорчивых работников на подмогу. Робкие и работящие индусы были тем более сговорчивы, что билет у них был только в один конец, так что им ничего больше не оставалось, как расплодиться по всем островам. Они и по сей день там поднимают местную экономику, потому как у коренных фиджийцев до сих пор на уме одна була; есть, однако, щекотливый момент - в ту же пору, когда колонизаторы пытались улестить местное население, вышел еще один указ - о том, что нельзя продавать землю никому, кроме фиджийцев. Понимаете, да? То есть, всю работу продолжают делать индусы, а земля по-прежнему в собственности у фиджийцев, которые сидят на ней, режут каннибальские вилки на продажу и горя не знают. Надо ли говорить, что такое положение вещей порождает между фиджийцами и индусами, мягко говоря, взаимную неприязнь.
Потом мы долго ехали до гостиницы по главной федеральной трассе (аж двухполосной) через джунгли и плантации сахарного тростника. Я по дороге чуть башку не свернула, разглядывая окрестности. Видела аккуратные деревни со степенными селянами (ну в юбках, да), сидящими на завалинках; изрядное количество тучных стад - коров и лошадей с круглыми боками; стаю непонятных птиц, выпорхнувшую прямо из-под колес; ларьки с ананасами вдоль дороги, и прочее в таком роде. Люди встречались часто и вид имели благостный и расслабленный, потому что була всегда побеждает зло. На Фиджи она даже победила малярию, желтую лихорадку и змей.
На фиджийцев смотреть особенно волнующе, если знать, что еще сто лет назад они с успехом практиковали каннибализм (в основном норовили сожрать плененного врага), раскрашивали себя в разные веселые цвета и хоронили покойников под порогом. Потом, конечно, миссионеры их уговорили исключить из рациона человечину, а трупы закапывать в специально отведенных местах. Фиджийцы согласились с легким сердцем и с тех пор вроде бы не были замечены за поеданием друг друга, разве что с удовольствием продолжают вырезать из дерева ритуальные каннибальские вилки и разное другое садо-мазо для туристов. Тем не менее, родовой строй в деревнях толком никуда не делся; народ по-прежнему слушается старосту и ритуально пьет каву всей общиной (кава - это не кофе, как вы подумали, а такая легкая наркотическая манага из особой породы перца); голова считается священной частью тела ("Никогда не трогайте фиджийца за голову!" - увещевает Lonely Planet), а за фотографирование людей можно и по личику схлопотать в местах поглуше. В общем, совершенно ясно, где теперь проживает дух С. З. Агранович.
В гостинице - ну что я могу сделать! - тоже играли и пели мужики в юбках. Примерно такие:
А вообще там была природа. Примерно такая:
Ветер с моря дул, сдувая голову прямо с шеи:
По берегу романтически ходили кони:
(Ух, братцы, как гудит этот океан! Выйдешь ночью на балкон выпить водки посмотреть на Южный Крест, а вокруг такой ровный самолетный гул и некоторое дрожание воздуха. Вспомнишь поневоле и маму, и тектонику плит, и что вокруг 3,6 млн. кв. км. воды, а ты сидишь, жалкий, на 0,5 кв. м. стула, а стул стоит где-то, жалкий, на краешке 10 тыщ кв. км. суши, и все это вместе пышно называется "отпуск".)
Так мы приехали в обертку от шоколадного батончика. Кстати, Баунти - это тоже там. Никаких шуток, это правда такой остров.
Острова Фиджи в основном вулканические - это большие. Есть еще известняковые - поменьше, и куча маленьких коралловых, заботливо закрытых рифами - так что вода вокруг них тишайшая. Там, как легко догадаться, кипит подводная жизнь, по сравнению с которой вокзал Синдзюку - это просто жалкое копошение двух бабушек в клумбе у подъезда. Все приличные люди едут туда нырять и любоваться ожившим скринсейвером. А я вообще-то нырять боюсь. Но тут было как-то обидно не нырнуть, когда ныряют даже древние старухи и малые дети. Для начала я задумала пробно погрузится в воды гостиничного пляжа и пошла в пункт проката трубок и ласт. Предметы эти я взяла в руки впервые в жизни, и чего с ними делать, не имела ни малейшего понятия. Матчасть, вычитанная в Lonely Planet, стращала, что ныряльщиков подстерегают ядовитые морские гады, острые кораллы и морские ежи, и течения сносят прямо к морскому царю в мокрые объятья. Выдавальщица нырятельного снаряжения в ответ на мои робкие вопросы сверкнула фиксой и лениво сказала: "Ты, главное, под водой ничего не трогай и вон за ту белую линию (имелся в виду риф метров за 800 от берега, об который бешено бились волны) не заплывай". Короче, я научилась. Потому что на следующий день мы собирались кататься по островам под парусами и совать голову уже в настоящий скринсейвер, а это грех было пропустить под предлогом неумения дышать под водой.
По островам собиралось кататься еще множество народу помимо нас. Из нашего готеля загрузилась, например, пожилая австралийская пара; женщина по дороге в порт читала в журнале статью с заголовком во весь разворот: "I love my BOOBS!". Прочие тихо погромыхивали шанелевскими браслетами. Мы сидели, потупившись, в белых майках и стеснялись всеобщего великолепия. Словом, гордая американка выехала на собственной яхте на Сандвичевы острова.
На шхуну набилось изрядно народу; мужики из экипажа (нет, не в юбках) всех били по плечам с криками "була!", пели под укелеле, подливали водки и пива почем зря, ставили паруса, ловили рыбу и со всеми доверительно по очереди разговаривали.
Знаете, что еще хорошо на этих островах? Слово "Россия" там никому ни о чем не говорит. Единственный предметный комментарий, который мы услышали - уважительное "Говорят, холодно там у вас". В остальных случаях вопрошающие ограничивались замечанием, что это, пожалуй, далеко. Хотя, наверное, и все остальные страны, кроме Австралии и Новой Зеландии, оттуда кажутся такой же абстракцией, какой из России кажется Фиджи.
А потом мы высадились на шлюпке на некий крошечный коралловый островок (обход по периметру занял 5 минут) и стали нырять дружною толпой, потому что настоящие ныряльщики-энтузиасты должны держаться вместе. Только один грустный индус не нырял по идейным соображениям, да и то потом разохотился, и пришлось отдать ему трубку и ласты, чтоб мужик не пропустил такое.
Один чувак из экипажа - ага, они там еще работают пионервожатыми для ныряющих - заманил меня на глубину со словами "вставай на коралл" и всучил в руку кусок хлеба, который приволок с собой в мешке; и стояла это я на коралле, опершись на туземца - а мужики там, бабоньки, это ужас какие здоровенные лоси, - полосатые желтые рыбы рвали у меня из рук хлеб, и непонятно, как это они не отожрали мне руку. Потом я еще ныряла без хлеба и, честно говоря, трусила отчаянно, но высунуть голову из воды было невозможно - такие там показывали картинки. И только встреча с рифовой акулой погнала меня на берег, даром, что акула была глубоко и маленькая - просто на этом переживаний стало как-то уже чересчур.
Жалко было после всех встреченных рыб и этакого заката валить обратно в Японию.
Теперь я, пожалуй, пойду спать, иначе мне опять туда захочется с неистовой силою, и я буду во сне плакать и призывать маму. Вы только, пожалуйста, запомните, что Фиджи - это очень, очень хорошее место. Дух Софьи Залмановны где попало жить не будет.
Подробнее см. в журнале у yokohama_63rus. Я его пост еще не читала, но подозреваю, что там таки подробнее.
Прежде чем начать свой сказ про благодатный край, хочу обратиться к странам-неподписантам Киотского протокола.
Обращение к странам-неподписантам
(нудно раскачиваясь на стуле) Милые братцы, я вас очень прошу - перестаньте уже выбрасывать в воздух ваше цэодва. А то если вашими стараниями Фиджи смоет в Тихий океан, цена этой планете будет ровно один ломаный грош.
Отсюда начинается сказ со слайдами.
В аэропорту, между прочим, все стало предельно ясно. Отъезжающим прямым текстом, хоть и несколько на "о", сообщалось, чего их ожидает:
И еще многозначительно предлагали приобрести в дорогу "Происхождение видов":
После такого напутствия я проспала часов пять из десяти (ага, это далеко даже от Японии, которая сама отовсюду далеко), свесив задние ноги в проход. А проснувшись, побежала отдернуть занавеску и увидела буквально следующее:
Но вы вообще-то не пужайтесь. Фиджи *поправляя нарукавники* - это, все-таки, 300 с лишним островов, а не только вон та вышеозначенная пупочка. Так что сели мы на другой остров - этот бы провалился под самолетом. Главный остров у них называется Вити Леву, и там, помимо 10000 кв.км. неровной земли, есть все, что нужно небольшому, но гордому государству: два аэропорта с, прошу заметить, асфальтированными взлетными полосами, общественный транспорт в виде таких лихих автобусов-галер с оторванными крышами, сахарный тростник, мужики в юбках, кой-какое христианство, поголовное размовление на английской мове, избирательное право для женского населения, и даже вот недавно был правительственный переворот. За что им отдельное спасибо - Австралия и Новая Зеландия, соседи-кормильцы, да и прочие страны настращали своих граждан, что там их будут убивайт и кушайт длиннозубые туземцы, и туризм временно сошел на нет - и цены тоже. А там щас самый сезон, между прочим, - зима.
Главное слово на этих островах - не какое-нибудь "хеллоу", а толстое и румяное слово "була". Его, конечно, почем зря используют вместо "здравствуй, дарагой!" и "дасвиданья, дарагой!", но вообще-то (студенты Софьи Залмановны Агранович, пригнитесь) "була" значит попросту "жизнь". Туземные люди очень это слово любят и все время норовят его кому-нибудь сказать, да с такой доброй щербатой улыбкой, что кажется, будто тебе бросились на шею и целовали взасос. В аэропорту вообще дежурит специальный наряд мужиков в юбках и с гитарами. Они поют понаехавшим песни про булу и сами еле сдерживаются, чтобы не пуститься в пляс. И дядьки на паспортном контроле тоже пританцовывают со строгими лицами.
Мы, конечно, сгрузились с трапа, пошли по дощатым мосткам в аэровокзай, хлебнув по пути местного воздуха (его правда можно только прихлебывать - очень мокрый), и с этого момента иcпытывали обещанный ohui без пауз.
Откуда, кстати, взялось слово "Фиджи" - ви таки будете смеяться. Капитан Кук (тот самый, которого аборигены) спросил, не будь дурак, у жителей соседних островов Тонга - что, мол, за земля к западу от вас, ребята? Те честно ответили на своем тонгском диалекте: да это ж Вити! а диалект у них был таков, что туговатый на ухо капитан отчетливо расслышал "Фиииджиии" вместо "Вити".
На нас для начала, после всех возможных бул и взаимных респектов, повесили ракушечные бусы и повезли в город Нади. Это не столица, но там тоже есть аэропорт с асфальтированной ВПП - будем считать, что это примерно как Санкт-Петербург. Там проводник Альфред, огромный мужик в юбке (я не виновата, что там столько мужиков в юбках), сгрузил нас на центральном проспекте со словами "Ну вы погуляйте тут пока в центре народных промыслов, вон в том. Заезд в гостиницу все равно только в три. Я подскочу часа через полтора." И мы гуляли, беседовали с ласковой индийской женщиной о том, какой нынче приезжает турист ("Японцев у нас навалом", - сказала женщина, "Так что мы тут все по-японски говорим, в центре народных промыслов. А что делать?"), попили кофий с тростниковым сахаром и прошлись нетвердым шагом по проспекту - обозреть жизнь островного мегаполиса. Обозрели:
(Чистильщик сапог, конечно, в юбке. Я не виновата.)
О да. Там живут, примерно пополам, фиджийцы и индусы. Это тоже веселая история, как туда попали индусы. Британские колонизаторы, которые туда приперлись в конце 19 века, очень хотели дружить с местным родовым строем - чтоб его было легче колонизировать и окучивать. И в порядке дружбы народов был издан указ, запрещающий заставлять коренных фиджийцев работать на плантациях. Работники из них, впрочем, и так были как из собачьего хвоста сито - им как-то было привычней заниматься охотой и собирательством и не гневить старосту и души предков. Указ издали, а несжатые поля сахарного тростника и кокосовых волос остались жалобно колоситься. Ну, и Британия щедрою рукою зачерпнула из другой своей колонии - Индии - дешевых и сговорчивых работников на подмогу. Робкие и работящие индусы были тем более сговорчивы, что билет у них был только в один конец, так что им ничего больше не оставалось, как расплодиться по всем островам. Они и по сей день там поднимают местную экономику, потому как у коренных фиджийцев до сих пор на уме одна була; есть, однако, щекотливый момент - в ту же пору, когда колонизаторы пытались улестить местное население, вышел еще один указ - о том, что нельзя продавать землю никому, кроме фиджийцев. Понимаете, да? То есть, всю работу продолжают делать индусы, а земля по-прежнему в собственности у фиджийцев, которые сидят на ней, режут каннибальские вилки на продажу и горя не знают. Надо ли говорить, что такое положение вещей порождает между фиджийцами и индусами, мягко говоря, взаимную неприязнь.
Потом мы долго ехали до гостиницы по главной федеральной трассе (аж двухполосной) через джунгли и плантации сахарного тростника. Я по дороге чуть башку не свернула, разглядывая окрестности. Видела аккуратные деревни со степенными селянами (ну в юбках, да), сидящими на завалинках; изрядное количество тучных стад - коров и лошадей с круглыми боками; стаю непонятных птиц, выпорхнувшую прямо из-под колес; ларьки с ананасами вдоль дороги, и прочее в таком роде. Люди встречались часто и вид имели благостный и расслабленный, потому что була всегда побеждает зло. На Фиджи она даже победила малярию, желтую лихорадку и змей.
На фиджийцев смотреть особенно волнующе, если знать, что еще сто лет назад они с успехом практиковали каннибализм (в основном норовили сожрать плененного врага), раскрашивали себя в разные веселые цвета и хоронили покойников под порогом. Потом, конечно, миссионеры их уговорили исключить из рациона человечину, а трупы закапывать в специально отведенных местах. Фиджийцы согласились с легким сердцем и с тех пор вроде бы не были замечены за поеданием друг друга, разве что с удовольствием продолжают вырезать из дерева ритуальные каннибальские вилки и разное другое садо-мазо для туристов. Тем не менее, родовой строй в деревнях толком никуда не делся; народ по-прежнему слушается старосту и ритуально пьет каву всей общиной (кава - это не кофе, как вы подумали, а такая легкая наркотическая манага из особой породы перца); голова считается священной частью тела ("Никогда не трогайте фиджийца за голову!" - увещевает Lonely Planet), а за фотографирование людей можно и по личику схлопотать в местах поглуше. В общем, совершенно ясно, где теперь проживает дух С. З. Агранович.
В гостинице - ну что я могу сделать! - тоже играли и пели мужики в юбках. Примерно такие:
А вообще там была природа. Примерно такая:
Ветер с моря дул, сдувая голову прямо с шеи:
По берегу романтически ходили кони:
(Ух, братцы, как гудит этот океан! Выйдешь ночью на балкон выпить водки посмотреть на Южный Крест, а вокруг такой ровный самолетный гул и некоторое дрожание воздуха. Вспомнишь поневоле и маму, и тектонику плит, и что вокруг 3,6 млн. кв. км. воды, а ты сидишь, жалкий, на 0,5 кв. м. стула, а стул стоит где-то, жалкий, на краешке 10 тыщ кв. км. суши, и все это вместе пышно называется "отпуск".)
Так мы приехали в обертку от шоколадного батончика. Кстати, Баунти - это тоже там. Никаких шуток, это правда такой остров.
Острова Фиджи в основном вулканические - это большие. Есть еще известняковые - поменьше, и куча маленьких коралловых, заботливо закрытых рифами - так что вода вокруг них тишайшая. Там, как легко догадаться, кипит подводная жизнь, по сравнению с которой вокзал Синдзюку - это просто жалкое копошение двух бабушек в клумбе у подъезда. Все приличные люди едут туда нырять и любоваться ожившим скринсейвером. А я вообще-то нырять боюсь. Но тут было как-то обидно не нырнуть, когда ныряют даже древние старухи и малые дети. Для начала я задумала пробно погрузится в воды гостиничного пляжа и пошла в пункт проката трубок и ласт. Предметы эти я взяла в руки впервые в жизни, и чего с ними делать, не имела ни малейшего понятия. Матчасть, вычитанная в Lonely Planet, стращала, что ныряльщиков подстерегают ядовитые морские гады, острые кораллы и морские ежи, и течения сносят прямо к морскому царю в мокрые объятья. Выдавальщица нырятельного снаряжения в ответ на мои робкие вопросы сверкнула фиксой и лениво сказала: "Ты, главное, под водой ничего не трогай и вон за ту белую линию (имелся в виду риф метров за 800 от берега, об который бешено бились волны) не заплывай". Короче, я научилась. Потому что на следующий день мы собирались кататься по островам под парусами и совать голову уже в настоящий скринсейвер, а это грех было пропустить под предлогом неумения дышать под водой.
По островам собиралось кататься еще множество народу помимо нас. Из нашего готеля загрузилась, например, пожилая австралийская пара; женщина по дороге в порт читала в журнале статью с заголовком во весь разворот: "I love my BOOBS!". Прочие тихо погромыхивали шанелевскими браслетами. Мы сидели, потупившись, в белых майках и стеснялись всеобщего великолепия. Словом, гордая американка выехала на собственной яхте на Сандвичевы острова.
На шхуну набилось изрядно народу; мужики из экипажа (нет, не в юбках) всех били по плечам с криками "була!", пели под укелеле, подливали водки и пива почем зря, ставили паруса, ловили рыбу и со всеми доверительно по очереди разговаривали.
Знаете, что еще хорошо на этих островах? Слово "Россия" там никому ни о чем не говорит. Единственный предметный комментарий, который мы услышали - уважительное "Говорят, холодно там у вас". В остальных случаях вопрошающие ограничивались замечанием, что это, пожалуй, далеко. Хотя, наверное, и все остальные страны, кроме Австралии и Новой Зеландии, оттуда кажутся такой же абстракцией, какой из России кажется Фиджи.
А потом мы высадились на шлюпке на некий крошечный коралловый островок (обход по периметру занял 5 минут) и стали нырять дружною толпой, потому что настоящие ныряльщики-энтузиасты должны держаться вместе. Только один грустный индус не нырял по идейным соображениям, да и то потом разохотился, и пришлось отдать ему трубку и ласты, чтоб мужик не пропустил такое.
Один чувак из экипажа - ага, они там еще работают пионервожатыми для ныряющих - заманил меня на глубину со словами "вставай на коралл" и всучил в руку кусок хлеба, который приволок с собой в мешке; и стояла это я на коралле, опершись на туземца - а мужики там, бабоньки, это ужас какие здоровенные лоси, - полосатые желтые рыбы рвали у меня из рук хлеб, и непонятно, как это они не отожрали мне руку. Потом я еще ныряла без хлеба и, честно говоря, трусила отчаянно, но высунуть голову из воды было невозможно - такие там показывали картинки. И только встреча с рифовой акулой погнала меня на берег, даром, что акула была глубоко и маленькая - просто на этом переживаний стало как-то уже чересчур.
Жалко было после всех встреченных рыб и этакого заката валить обратно в Японию.
Теперь я, пожалуй, пойду спать, иначе мне опять туда захочется с неистовой силою, и я буду во сне плакать и призывать маму. Вы только, пожалуйста, запомните, что Фиджи - это очень, очень хорошее место. Дух Софьи Залмановны где попало жить не будет.
Подробнее см. в журнале у yokohama_63rus. Я его пост еще не читала, но подозреваю, что там таки подробнее.