Хрустальные шахматы. Рассказ
Длинный тоннель, ослепительный свет в конце. Вся жизнь проносится перед глазами. Душа отрывается от тела и отправляется в новый путь. Необычайная лёгкость, полное умиротворение и абсолютная гармония с собой и с окружающим миром - ощущения, которые невозможно передать словами.
Всё это не раз слышали многие. Кому-то посчастливилось - хотя, посчастливилось ли? - испытать это на себе. Кто-то возгордился этим и объявил себя мессией, кто-то сделал для себя какие-то выводы, кто-то просто положил это на специальную полочку в своём внутреннем стеллаже памяти. А кто-то и вовсе ничего не увидел и цинично бросил тухлый помидор в тех, кто с упоением рассказывает о странствиях души там, за гранью.
Многие слышали, но вряд ли кто-то стремится испытать это на себе добровольно. Но порой обстоятельства не спрашивают нашего разрешения и не интересуются нашим желанием. Они просто складываются, так или иначе, в угоду некоему тайному смыслу и неведомой высшей идее. А может, даже и без них, в таком случае, растирая в пыль попытки объяснить суть вещей божественным промыслом.
Сложно сказать, была ли отказавшая педаль тормоза результатом действия кармического механизма, или просто крайне досадной случайностью. Был ли непостижимый смысл в сильном ливне и скользкой дороге. Человеческая ли рука управляла автомобилем в тот момент, или нематериальная сила решила пошалить именно сегодня, именно здесь и именно так?
Сильный металлический грохот. Мир в глазах превратился в причудливую карусель, в которой небо и земля так легко, играючи, менялись местами и, в конце концов, заняли непривычные места. Порадоваться бы столь интересной и новой картиной мира, но разум, как назло, опутан тяжелыми цепями невыносимой боли. Всё вокруг спряталось за странной, густой пеленой, все звуки отдалились, словно бы почувствовали свою ненужность. Каждое движение, даже мимолётное напряжение какой-нибудь маленькой мышцы, лишилось своей незаметной естественности и превратилось в непосильную каторгу. Полнейшая дезориентация, ужасная боль, страх и растерянность - неужели это та прекрасная смерть, которую так воспевают забавные молодые люди в чёрных одеждах и с печальными глазами?
А потом тоннель. И свет. Яркий, ослепительный свет, будто поглощающий собой все заботы, всю тяжесть, боль и страх. И вся жизнь проносится перед глазами - самые яркие, счастливые и радостные моменты. Словно пухлый альбом с яркими, сочными фотографиями стремительно, сам собой, перелистывает страницы. Ещё какие-то лица, смутные образы. Мелодии. Далёкие голоса.
Хочется возрадоваться чудным видениям, но они вдруг стремительно улетают в темноту. Снова боль, но уже какая-то другая, словно бы не своя. Вспышки, суета вокруг, расплывчатые люди, лица которые выражают тревогу и беспокойство. Как странно, что это сейчас совсем не заботит. Словно бы они носятся не с твоим телом, а с чьим-то чужим, а ты просто наблюдаешь со стороны, смотришь фильм с плохим качеством.
А потом лёгкость. Необычайное, восхитительное чувство лёгкости, полное ощущение полёта. Необычайно. Спокойствие, умиротворение, изумительная гармония с самим собой и с окружающим миром - ощущения, которые невозможно описать и передать словами.
* * *
Доминик стоял в больничной палате, наблюдая странную картину. Картину, за которую любой наркоман в мире наверняка не пожалел бы ничего. Он смотрел на своё тело. Оно лежало прямо перед ним, в полуметре, на койке, заботливо укрытое одеялом и подключенное к аппарату искусственного жизнеобеспечения. Грудь равномерно вздымалась, пульс был стабильным - казалось, что он просто заснул. Но он стоял так уже долгое время, не совсем понимая, что происходит.
Периодически в палату входила медсестра, проверяя показания приборов. Доминика она не замечала, всё своё внимание уделяя его спящему телу и приборам. Словно бы его здесь не было. А у него самого было какое-то едва заметное, непонятное и неразборчивое чувство, что его и впрямь не было здесь. Конечно, он догадывался, что с ним произошло, но подтвердить это было некому.
В теле - если это можно было так назвать теперь - было странное ощущение. Вернее, ощущений не было совсем. Он чувствовал лишь лёгкость, не ощущал ни тепла, ни холода, ни дискомфорта, ничего, что обычно чувствуют люди, но никогда не обращают на это внимания. Наверное, совокупность этих чувств и есть ощущение жизни.
* * *
Дверь в палату приоткрылась, и вошёл человек. Одет во всё черное, в солнцезащитных очках - интересно, зачем они ему в помещении? - с тростью. Он выглядел немного странно - хотя и был одет достаточно современно, что-то в его внешнем виде, в его лице и манерах создавало впечатление, что он ошибся эпохой. Гость подошёл к койке, посмотрел на тело Доминика, а потом повернулся к нему. Тот удивился - неужели он его видит? Но гость и впрямь смотрел прямо на него.
- Здравствуй, Доминик, - дружелюбно сказал гость приятным низким голосом.
- Как… Как ты меня видишь?
- Я сейчас там же, где и ты, - улыбнулся в ответ собеседник.
Вопрос отчаянно завертелся на языке у Доминика, но он медлил, не решаясь его задать. Наконец, не выдержал и спросил:
- Я умер?
- Нет, - гость кивнул на неподвижное тело в койке, - кома.
- Кома…
Воцарилось молчание.
- А ты кто? Смерть?
- Нет. Хотя, могу быть и ей.
- Тогда кто же ты?
- Ты можешь считать меня своим проводником. Обратно. Если ты, конечно, захочешь вернуться обратно.
- Что со мной случилось?
- Ты скоро это поймёшь. Ты здесь оказался неслучайно.
- А где мы? В загробном царстве?
- Нет, мы до сих пор в мире людей. Только на другом уровне.
- Поэтому меня никто не видит?
- Именно.
Доминик и его новый собеседник замолчали, глядя куда-то вперёд. Он не знал с чего начать, а гость не торопился и ничего не говорил.
- Никогда не думал, что всё и в самом деле так, - сказал Дом наконец.
- Что?
- Тоннель, свет, все эти рассказы о смерти.
- О, это далеко не всё новое и интересное, что тебе предстоит узнать. Собственно, поэтому я и здесь. Чтобы помочь тебе, рассказать кое-что о мире, который тебя окружает. Чтобы ты вернулся в него подготовленным.
- Подготовленным к чему?
- К жизни.
- Умереть, чтобы понять, как жить? Забавно.
- Мир вообще устроен очень забавно. Советую почаще над ним смеяться - увидишь, как это интересно.
- Так что же ты хочешь мне рассказать?
- Ну, не всё сразу. Я хочу предложить тебе сыграть в игру. Игра очень древняя, весьма интересная, и отлично располагает к нашей беседе.
- Что за игра?
- Шахматы.
- Шахматы?
- Именно. Ты ведь любишь эту игру? Чтобы не играть просто так, назначим какой-нибудь выигрыш. - С этим словами, странный визитёр показал Доминику невесть откуда взявшуюся изящную чёрную коробку с красивой серебряной инкрустацией. - Что скажешь?
Доминик ещё раз взглянул на своё тело. Потом перевёл взгляд на своего собеседника. Посмотрел за окно - там текла привычная жизнь, слышался шум проезжавших машин, откуда-то доносилась музыка. Множество вещей, которые окружают всех нас, но на которые мы не обращаем внимания. И которые становятся очень заметными, когда невозможно к ним вернуться.
Странный гость явно появился здесь не просто так. Ещё пару дней назад Доминик бы с трудом поверил в такое, но теперь видел всё своими глазами. Все эти неведомые вещи, происходившие сейчас с ним, доказывали, что у жизни действительно может быть какой-то высший смысл, а конкретно у него - какое-то предназначение. Тем более, что терять ему всё равно уже было нечего.
- Я согласен.
Улыбка гостя стала ещё шире.
- Предлагаю сыграть на твою жизнь, - сказал он. - Если ты выиграешь - вернёшься в свой мир тотчас. Потерпишь поражение - останешься здесь надолго.
Выбор опасен. Но лучики мелькнувшей где-то впереди надежды так нежно согрели Доминика, так маняще осветили едва заметную тропинку к спасению, что он согласился.
Незнакомец взял Доминика за руку. Перед глазами замелькал калейдоскоп из мест - города, поля, горы, луга. Длился он недолго, всего несколько мгновений, за которые у Дома успела закружиться голова.
* * *
Они очутились на берегу моря. Лазурь водной поверхности уходила вдаль, сливаясь вдалеке с синевой небесного купола, украшенного комьями облаков. Высоко над головой висел золотой солнечный диск, разливавший по окрестностям свой яркий полуденный свет. Удивительно, но теперь совсем не больно было на него смотреть. Под ногами - утёс, вдававшийся в море. Многие столетия вода упорно точила его, медленно боролась с ним, а он всё стоял здесь, гордый, казавшийся непоколебимым.
Где-то внизу небольшие волны накатывались на берег, поглаживая его своими пенистыми бурунами. Погода тихая, волны неторопливые и размеренные. Море жило. Шелест волн сейчас казался сердцебиением, а лёгкий бриз - дыханием. Где-то неподалёку порхали чайки, разбавляя своими голосами симфонию воды и создавая контраст между мощным могущественным существом моря и маленькими хрупкими пернатыми телами.
Место навевало мысли о вечном, спокойствие. Мистический спутник оказался прав, когда переместил их сюда. Доминика, правда, удивляло, с какой лёгкостью они переместились сюда.
- Ты теперь не обременён своим материальным телом. - Словно бы услышав незаданный вопрос, пояснил собеседник. - Можешь быть где угодно, когда угодно.
Доминик устроился на камнях.
- Весь мир у твоих ног, - продолжал незнакомец в чёрном, раскладывая доску и вынимая из коробки фигуры. - Хочешь, иди в Запретный город, хочешь - в кабинет президента, хочешь - посмотри, где хранятся золотые запасы разных стран. - Он зажал в руках две фигуры и протянул Доминику; тот вытянул белые. - Свобода выбора вся перед тобой, в чистом виде.
Дом с интересом рассматривал фигуры, довольно крупные и увесистые. Величественные короли в роскошных мантиях, изящные ферзи, неприступные башни-ладьи, утончённые слоны, могучие кони на дыбах, бравые воины-пешки. Фигурки были сделаны из хрусталя, прозрачного и с чёрным отливом, на серебряной подставочке. Каждая проработана до мельчайших деталей - одежда, снаряжение, оружие. У каждой фигуры было своё лицо, даже парные различались между собой. Они переливались на солнце, распуская вокруг себя радужных солнечных зайчиков. Доска, под стать фигуркам, выполнена из дорогого дерева, с глянцевыми клетками, серебряными цифрами и буквами и серебряной же инкрустацией по периметру.
- Играем без часов? - спросил Доминик.
- А разве ты куда-то торопишься?
Это позабавило Дома - в самом деле, спешить ведь теперь некуда.
* * *
- Вот бы в реальной жизни всё было так просто, - мечтательно сказал он. - Захотел и переместился в нужное место.
Он сделал первый ход, переместив пешку на e4. Соперник сразу переставил свою на e5.
- А разве в жизни всё не так? - собеседник приподнял бровь.
- Конечно, нет! В жизни тебе нужно сначала сесть в машину, приехать в аэропорт, долететь до нужного места, а потом, возможно, снова сесть в машину и доехать до конечного пункта. Конь на f3. Кроме того, - добавил Доминик, - ведь нельзя просто так сорваться с места - есть работа, какие-то обязательства, домашние дела…
Таинственный шахматист рассмеялся.
- Знаешь, - сказал он, - многие люди думают, что когда они перейдут на высокооплачиваемую работу, у них будет много денег и они смогут делать что хотят и когда хотят. Проходит время, у кого-то ничего не меняется, а кто-то превращается в тебя. Взгляни на себя - у тебя есть уютная квартира, хорошая машина, ты носишь качественные костюмы, узнаёшь время по дорогим часам, а остатки денег кладёшь в банк под проценты. Ты полностью материально обеспечен, но постой! - собеседник огляделся по сторонам, потом снова посмотрел на Доминика. - Где же твоя свобода? Ах да, она ведь не продаётся в магазине аксессуаров. А жаль, правда? И это то, что роднит тебя с теми, чей достаток меньше твоего. Как и с теми, у кого он больше. Конь на c6.
- Как же тогда получить эту свободу? - Спросил Доминик, ставя пешку на d4. Соперник сбил её своей.
- Расскажу тебе вот какую историю. Однажды, в далёком королевстве, узника, приговорённого к смертной казни, привели к виселице для исполнения приговора. Король, руководивший казнью, предложил узнику выбор: оказаться за чёрной железной дверью, или в петле. Подумав, узник выбрал петлю. И уже когда веревку надели ему на шею, он спросил у короля: «А что там, за этой дверью? Я ведь теперь никому не смогу рассказать» Король ответил, что за все долгие годы его правления ни один человек, которому был предложен такой же выбор, не выбрал дверь. «За этой дверью свобода», сказал он, «но люди так боятся неизвестности, что предпочитают лезть в петлю».
- Конь бьёт d4. Значит, нужно просто войти в дверь?
- Конь на f6. Да, нужно всего лишь войти в дверь.
- Невероятно…
Конь атаковал c6 и погиб от меча пешки с b.
- Вот именно! Это настолько просто, что кажется чем-то нереальным, неестественным. Беда людей в том, что каждый, в течение жизни, всё больше и больше запирает себя в клетке из условностей, надуманных проблем и искусственных ограничений. В поисках счастья, каждый видит перед собой лишь неприступную сейфовую дверь, с множеством запоров. Бедный человек отчаянно бросается отпирать их, подбирать к ним пароли и отмычки, но, даже если ему удастся отпереть все замки, за этой дверью окажется только ещё одно, точно такое же помещение. С точно такой же дверью. А всего-навсего нужно отвести взгляд в сторону и увидеть маленькую дверцу, с единственным хлипким замком, ключ от которого каждый держит при себе. Ключ идеально подходит к замку, замок, и дверные петли всегда смазаны - они всегда готовы к тому, что дверь в любой момент отопрут и откроют. Но даже это удаётся не каждому. Мешает тот самый страх неизвестности - ты видишь дверь, шаришь по карманам, находишь у себя ключ, подносишь его к замку, но твои руки дрожат, ключ не попадает в скважину, ты нервничаешь, замок заедает. В итоге ты начинаешь сомневаться, думаешь, что эта дверь не та. Да и что может скрывать за собой простая деревянная дверь? И ты снова возвращаешься к огромной стальной - ведь за ней наверняка скрываются несметные сокровища!
- А за маленькой дверцей - свобода? Пешка на e5.
- Именно. Но такая свобода, которая кажется человеческому сознанию иррациональной, ненастоящей. Ферзь на e7.
- В каком смысле? Ферзь на e2.
- Это не только свобода перемещения или свобода слова, которые допускаются людскими законами. Это полная, абсолютная и всепоглощающая свобода твоей души и разума. Та самая неизвестность, которая так пугает людей, что они готовы лезть в петлю. Конь на d5.
* * *
Дневное светило не спеша перемещалось по небу, вращая тени от фигурок, словно бы делая из них солнечные часы. Пару раз где-то далеко проплывали корабли, никак не нарушая покой этого сказочного места, отчего казались гостями из других миров. Да и само это место казалось красивой картиной, а странная пара с шахматами будто бы была нарисована на ней вместе с чарующим великолепием окружавшей их действительности.
- И всё же, как получить свободу? - Повторил свой вопрос Доминик, двигая пешку на c4. - Как и где увидеть эту дверцу?
- Слон на a6. У тебя есть любимое дело? Только отвечай честно. Есть ли среди занятий твоих такое, которому бы ты отдавался полностью, без остатка, забывал бы обо всём?
Доминик походил пешкой на b3 и задумался. Ему нравилось всё, чем он занимался. Ему нравилась его работа, нравилось коллекционирование бейсбольных карточек. Нравилось слушать музыку, нравилось смотреть телевизор, нравилось рисовать простенькие картинки в блокноте, подаренном сестрой. Во время любого из этих занятий он был спокоен, собран, сосредоточен, но не погружался полностью, как это теперь описывал его собеседник. Всегда оставалось место для прочих мыслей, отвлечённых от текущих дел.
- Нет, - наконец сказал он. - У меня нет такого занятия.
- Всё, что у тебя есть - шелуха. И дом, и машина и деньги. Не спорю, приятная, полезная и даже отчасти необходимая. Но шелуха. У тебя есть много дорогих и красивых безделушек, но нет главного - тебя самого. Это как бульварная литература, которую ты перебираешь в поисках мудрой книги. Этими книжечками можно разнообразить пару вечеров, но только та, содержательная и глубокая книга, которую ты искал под нии, сможет увлечь тебя надолго и остаться в памяти. Пешка на g5.
- И что же с этим делать? Выбросить? Слон на a3.
- Отнюдь. Главная книга должна быть, но ей одной книжную полку не украсить. Туда нужно поставить ещё что-нибудь. То, что у тебя уже есть ни в коем случае не нужно выбрасывать, нужно радоваться тому, что имеешь это. Но обретя себя, ты сможешь это значительно приумножить. Пешка на d6.
- Как миллионеры?
Доминик сбил пешку противника с клетки d.
- Что-то вроде того. Среди них много людей, которые имеют много денег и могут заниматься какими-то своими делами, странствовать по миру, или коллекционировать классические автомобили, например. Но здесь нужно быть осторожным и не путать причину и следствие. Они свободы не потому, что у них есть деньги. Наоборот, у них есть деньги, потому что они свободны. Деньги не могут являться целью, в широком смысле они даже не являются инструментом. Они так же нужны, как мишура и игрушки на рождественской ёлке. Но главной всегда является не мишура, а сама ёлка. Отказываясь от влияния материальных вещей, сосредотачиваясь на порывах своей души, ты в итоге получаешь такое несметное богатство, о котором арабские шейхи могут только мечтать. Это духовное богатство. К которому уже сполна прилагается и материальное.
Противник атаковал ферзём e2 и объявил шах, который, впрочем, продолжался недолго - слон уничтожил наглого ферзя, почти уравняв игроков в фигурах. Соперник переставил своего слона на g7.
- Поэтому религия и учит отказываться от материальных благ?
Следующим ходом Доминик убил вражеского коня пешкой, а потом поплатился своим слоном, ранее спасшим короля на e2. Рядом с белым королём вновь красовалась чёрная фигура, которая, однако, не могла ему причинить вреда. Король без проблем расправился с чёрным слоном, но второй сбил белую ладью на фланге a1.
- Не нужно безоговорочно верить религии. Тем более что без материальных благ ты в этом мире всё равно не проживёшь. А религия - это как часы, все выбирают часы по количеству стрелок, циферблатов, по удобству ремешка и по долговечности. Но никто не знает, как работают десятки шестерёнок внутри, почему стрелки двигаются и двигаются именно так. Все часы показывают время одинаково, но все выглядят по-разному. Во всех религиях разные боги, разные учения и разные заповеди, но в них скрыта одна сущность. Если бы люди точно знали, чего они хотят, и почему вещи устроены именно так, в мире были бы часы одной марки и одна религия. Но, ты прав, чтобы получить что-то, зачастую нужно отказаться это желать. Но позволить себе это иметь. Богач не задумывается о том, может ли он себе позволить золотой перстень, и имеет их достаточно. А бедняк задумывается о том, что не может позволить себе роскошный обед в фешенебельном ресторане, поэтому он никогда туда и не попадёт. Люди имеют только то, что допускают в свою жизнь. Я знавал одного человека - так вот, из сорока семи лет своей жизни, он курил тридцать два года.
- И что же с ним случилось? Ладья на c1.
Второй игрок ответил на это рокировкой в длинную сторону.
- Его сбила машина.
- Это… забавно, - ответил Доминик, хоть юмор и пугал своей угольной чернотой. Белая ладья атаковала пешку на c6, а чёрная переместилась с фланга h на линию e, и белый король вновь оказался в опасности.
- Да, мир не лишён иронии, как я уже говорил. За ним очень интересно наблюдать, особенно, если смотреть внимательно и хотя бы немножко знать, что нужно и можно увидеть. Попробуй, тебе обязательно понравится. Особенно теперь, когда ты знаешь чуть больше.
Белый король двинулся вперёд, на d3. Вперёд же, на d7, двинулась и чёрная ладья, охранявшая покой чёрного короля. Затем в наступление отправился белый конь, заняв клетку c3, но быстро пал под натиском чёрного слона, затаившегося в тылу.
* * *
- Кто же ты такой? - вновь поинтересовался Доминик, а храбрый белый король тем временем убил надоедливую чёрную фигуру рядом с собой.
Собеседник помолчал немного, обдумывая ход, затем поставил ладью на e5 и продолжил:
- Я очень интересное существо, с твоей точки зрения. Кто-то считает меня демоном, кто-то может разглядеть во мне ангела. Кто-то поклоняется мне как Богу, кто-то приносит мне жертвы как Дьяволу. Я не отношу себя ни к кому из них, но потому лишь, что мне чужды эти определения. Я считаю себя игроком, весьма сильным и проницательным, не самым могущественным, но лишь одним из. А этот мир я воспринимаю, как огромную игровую площадку, на которой каждому найдётся местечко и возможность, чтобы с интересом поиграть. А при должном умении, ещё и сделать это безнаказанно.
- А какое наказание может последовать за действиями? Король на c4.
- Такое, какое ты сам для себя определишь. Ладья на e4, шах! Для каждого человека мир является зеркалом его дум. Твои мысли и мечтания льются потоком и заполняют сосуд окружающей тебя реальности. Выбирай сам, что туда налить - ароматный ликёр или прокисшее молоко.
Доминик уже довольно сильно волновался от постоянных шахов со стороны чёрных фигур. Он вернул короля на e3, угрожая чёрной ладье. Ладья отступила на e5. На следующем ходу повторился такой же шах. Демон - а Доминик всё же склонялся к демонической сущности своего соперника - предложил ничью.
- Поздравляю! - сказал он, складывая фигурки обратно в коробку.
- С чем? - удивился Доминик. - Я ведь не выиграл!
- Не выиграл или не проиграл? - улыбнувшись, спросил демон. - Но, даже если ситуация была бы более явной, и ты, скажем, проиграл бы, твой выигрыш всё равно несоизмеримо больше, чем проигранная партия. А двоякость нашего финала позволяет тебе получить обещанную мной награду. Как бы то ни было, у тебя будет ещё достаточно времени, чтобы осознать полностью, что ты выиграл.
* * *
Собрав все фигурки, демон уселся рядом с Домиником глядеть на закат. Солнце уже поумерило свою пылкую натуру, приглушив краски окружающего пейзажа, ничуть не умалив его великолепия, а даже наоборот, раскрыв его с другой стороны. Своим краешком оно уже ласкало море, готовясь утонуть в нём, уступив место своей белой младшей сестре, затем, чтобы другой части мира подарить яркий новый день. Здесь же, незримая рука, игрой теней и новой цветовой палитрой рисовала новую картину. В этой картине на первый взгляд ничего не изменилось - море всё так же плескалось внизу, утёс всё так же дразнил его своей, возможно иллюзорной, вечностью.
Но вместе с тем, что-то изменилось. Что-то неуловимое, что-то неявное, словно бы в сгустившихся тенях появилось нечто соблазнительное, незримое, но манящее своей недостижимостью. Вся природа вокруг, и без того живая, ожила вдруг ещё больше. Ещё отчётливей стало её дыхание, шелест травы вдруг стал чем-то загадочным. А ветер, по-прежнему разносивший шипение волн и пение чаек, неожиданно обратился голосом, мягко, спокойно и убаюкивающее рассказывавшем о чём-то своём.
- Время прощаться, - тихо проговорил демон. - Я хочу, чтобы ты твёрдо помнил самое главное - ты свободен. Вся твоя свобода - здесь, - он положил руку Доминику на сердце, - а все твои оковы - вот здесь. - Свободной рукой он указал на его голову.
Потом негромко щёлкнул затянутыми в кожу перчаток пальцами, и растворился в тёмном облаке, которое всё росло, росло, поглощая своим мраком окружающий мир и опускаясь тяжёлой пеленой на глаза Доминика. Через несколько секунд он уже ничего не мог видеть, его окутала прохладная темнота, полная противоположность яркому свету, предварившему его появление здесь.
* * *
Непонятно, сколько прошло времени, прежде чем он открыл глаза. Он ощутил тяжесть своей физической оболочки, ещё более отчётливую после бестелесного существования, но вместе с тем такую родную, приятную и долгожданную. Двигаться было тяжело, тело затекло от долгой неподвижности, мышцы и кости в теле болели, помня своё пребывание в смятом металлическом коконе разбившегося автомобиля.
Рядом с койкой сидела сестра, прикрыв глаза - видимо, заснула.
- Жаклин… - прошептал Доминик плохо слушавшимися губами.
Жаклин сразу открыла глаза и просияла.
- Доминик! Ты очнулся! - она бросилась целовать его.
Слабыми пальцами он взял её руку. До чего же приятно было вновь ощутить человеческое тепло. Смотреть в человеческие глаза, искрящиеся от радости и понимать, что они глядят на него и видят его. Даже боль в теле на какое-то время стала чем-то естественным.
- Сколько я был в таком состоянии?
- Неделю.
- Надо же… А мне показалось, что прошёл один миг. Я видел столько всего, Жаклин, ты не поверишь! Я видел тоннель, свет, и вся жизнь пронеслась перед моими глазами. А ещё…
- Неважно, - Жаклин и в самом деле не поверила. - Главное, что ты снова с нами!
Доминик лишь улыбнулся своим мыслям, а потом случайно взглянул на прикроватный столик. Там стояла красивая чёрная коробка с серебряной инкрустацией.
Эпилог
Спустя несколько лет, Доминик приехал к морю. Он стоял на непоколебимом утёсе, который тоже дразнил море, и смотрел вдаль, туда, где поверхность воды объединялась с куполом неба и исчезала в прекрасной бесконечности. Туда, куда готовился спрятаться сверкающий диск небесного светила. И слушал ветер, который доносил до него плеск волн и пение чаек, превращая их в единый голос. Теперь он знал, о чём говорит этот голос. Голос, тысячи лет, спокойно рассказывающий свои истории всякому, готовому их выслушать. Истории о вечном.
Всё это не раз слышали многие. Кому-то посчастливилось - хотя, посчастливилось ли? - испытать это на себе. Кто-то возгордился этим и объявил себя мессией, кто-то сделал для себя какие-то выводы, кто-то просто положил это на специальную полочку в своём внутреннем стеллаже памяти. А кто-то и вовсе ничего не увидел и цинично бросил тухлый помидор в тех, кто с упоением рассказывает о странствиях души там, за гранью.
Многие слышали, но вряд ли кто-то стремится испытать это на себе добровольно. Но порой обстоятельства не спрашивают нашего разрешения и не интересуются нашим желанием. Они просто складываются, так или иначе, в угоду некоему тайному смыслу и неведомой высшей идее. А может, даже и без них, в таком случае, растирая в пыль попытки объяснить суть вещей божественным промыслом.
Сложно сказать, была ли отказавшая педаль тормоза результатом действия кармического механизма, или просто крайне досадной случайностью. Был ли непостижимый смысл в сильном ливне и скользкой дороге. Человеческая ли рука управляла автомобилем в тот момент, или нематериальная сила решила пошалить именно сегодня, именно здесь и именно так?
Сильный металлический грохот. Мир в глазах превратился в причудливую карусель, в которой небо и земля так легко, играючи, менялись местами и, в конце концов, заняли непривычные места. Порадоваться бы столь интересной и новой картиной мира, но разум, как назло, опутан тяжелыми цепями невыносимой боли. Всё вокруг спряталось за странной, густой пеленой, все звуки отдалились, словно бы почувствовали свою ненужность. Каждое движение, даже мимолётное напряжение какой-нибудь маленькой мышцы, лишилось своей незаметной естественности и превратилось в непосильную каторгу. Полнейшая дезориентация, ужасная боль, страх и растерянность - неужели это та прекрасная смерть, которую так воспевают забавные молодые люди в чёрных одеждах и с печальными глазами?
А потом тоннель. И свет. Яркий, ослепительный свет, будто поглощающий собой все заботы, всю тяжесть, боль и страх. И вся жизнь проносится перед глазами - самые яркие, счастливые и радостные моменты. Словно пухлый альбом с яркими, сочными фотографиями стремительно, сам собой, перелистывает страницы. Ещё какие-то лица, смутные образы. Мелодии. Далёкие голоса.
Хочется возрадоваться чудным видениям, но они вдруг стремительно улетают в темноту. Снова боль, но уже какая-то другая, словно бы не своя. Вспышки, суета вокруг, расплывчатые люди, лица которые выражают тревогу и беспокойство. Как странно, что это сейчас совсем не заботит. Словно бы они носятся не с твоим телом, а с чьим-то чужим, а ты просто наблюдаешь со стороны, смотришь фильм с плохим качеством.
А потом лёгкость. Необычайное, восхитительное чувство лёгкости, полное ощущение полёта. Необычайно. Спокойствие, умиротворение, изумительная гармония с самим собой и с окружающим миром - ощущения, которые невозможно описать и передать словами.
* * *
Доминик стоял в больничной палате, наблюдая странную картину. Картину, за которую любой наркоман в мире наверняка не пожалел бы ничего. Он смотрел на своё тело. Оно лежало прямо перед ним, в полуметре, на койке, заботливо укрытое одеялом и подключенное к аппарату искусственного жизнеобеспечения. Грудь равномерно вздымалась, пульс был стабильным - казалось, что он просто заснул. Но он стоял так уже долгое время, не совсем понимая, что происходит.
Периодически в палату входила медсестра, проверяя показания приборов. Доминика она не замечала, всё своё внимание уделяя его спящему телу и приборам. Словно бы его здесь не было. А у него самого было какое-то едва заметное, непонятное и неразборчивое чувство, что его и впрямь не было здесь. Конечно, он догадывался, что с ним произошло, но подтвердить это было некому.
В теле - если это можно было так назвать теперь - было странное ощущение. Вернее, ощущений не было совсем. Он чувствовал лишь лёгкость, не ощущал ни тепла, ни холода, ни дискомфорта, ничего, что обычно чувствуют люди, но никогда не обращают на это внимания. Наверное, совокупность этих чувств и есть ощущение жизни.
* * *
Дверь в палату приоткрылась, и вошёл человек. Одет во всё черное, в солнцезащитных очках - интересно, зачем они ему в помещении? - с тростью. Он выглядел немного странно - хотя и был одет достаточно современно, что-то в его внешнем виде, в его лице и манерах создавало впечатление, что он ошибся эпохой. Гость подошёл к койке, посмотрел на тело Доминика, а потом повернулся к нему. Тот удивился - неужели он его видит? Но гость и впрямь смотрел прямо на него.
- Здравствуй, Доминик, - дружелюбно сказал гость приятным низким голосом.
- Как… Как ты меня видишь?
- Я сейчас там же, где и ты, - улыбнулся в ответ собеседник.
Вопрос отчаянно завертелся на языке у Доминика, но он медлил, не решаясь его задать. Наконец, не выдержал и спросил:
- Я умер?
- Нет, - гость кивнул на неподвижное тело в койке, - кома.
- Кома…
Воцарилось молчание.
- А ты кто? Смерть?
- Нет. Хотя, могу быть и ей.
- Тогда кто же ты?
- Ты можешь считать меня своим проводником. Обратно. Если ты, конечно, захочешь вернуться обратно.
- Что со мной случилось?
- Ты скоро это поймёшь. Ты здесь оказался неслучайно.
- А где мы? В загробном царстве?
- Нет, мы до сих пор в мире людей. Только на другом уровне.
- Поэтому меня никто не видит?
- Именно.
Доминик и его новый собеседник замолчали, глядя куда-то вперёд. Он не знал с чего начать, а гость не торопился и ничего не говорил.
- Никогда не думал, что всё и в самом деле так, - сказал Дом наконец.
- Что?
- Тоннель, свет, все эти рассказы о смерти.
- О, это далеко не всё новое и интересное, что тебе предстоит узнать. Собственно, поэтому я и здесь. Чтобы помочь тебе, рассказать кое-что о мире, который тебя окружает. Чтобы ты вернулся в него подготовленным.
- Подготовленным к чему?
- К жизни.
- Умереть, чтобы понять, как жить? Забавно.
- Мир вообще устроен очень забавно. Советую почаще над ним смеяться - увидишь, как это интересно.
- Так что же ты хочешь мне рассказать?
- Ну, не всё сразу. Я хочу предложить тебе сыграть в игру. Игра очень древняя, весьма интересная, и отлично располагает к нашей беседе.
- Что за игра?
- Шахматы.
- Шахматы?
- Именно. Ты ведь любишь эту игру? Чтобы не играть просто так, назначим какой-нибудь выигрыш. - С этим словами, странный визитёр показал Доминику невесть откуда взявшуюся изящную чёрную коробку с красивой серебряной инкрустацией. - Что скажешь?
Доминик ещё раз взглянул на своё тело. Потом перевёл взгляд на своего собеседника. Посмотрел за окно - там текла привычная жизнь, слышался шум проезжавших машин, откуда-то доносилась музыка. Множество вещей, которые окружают всех нас, но на которые мы не обращаем внимания. И которые становятся очень заметными, когда невозможно к ним вернуться.
Странный гость явно появился здесь не просто так. Ещё пару дней назад Доминик бы с трудом поверил в такое, но теперь видел всё своими глазами. Все эти неведомые вещи, происходившие сейчас с ним, доказывали, что у жизни действительно может быть какой-то высший смысл, а конкретно у него - какое-то предназначение. Тем более, что терять ему всё равно уже было нечего.
- Я согласен.
Улыбка гостя стала ещё шире.
- Предлагаю сыграть на твою жизнь, - сказал он. - Если ты выиграешь - вернёшься в свой мир тотчас. Потерпишь поражение - останешься здесь надолго.
Выбор опасен. Но лучики мелькнувшей где-то впереди надежды так нежно согрели Доминика, так маняще осветили едва заметную тропинку к спасению, что он согласился.
Незнакомец взял Доминика за руку. Перед глазами замелькал калейдоскоп из мест - города, поля, горы, луга. Длился он недолго, всего несколько мгновений, за которые у Дома успела закружиться голова.
* * *
Они очутились на берегу моря. Лазурь водной поверхности уходила вдаль, сливаясь вдалеке с синевой небесного купола, украшенного комьями облаков. Высоко над головой висел золотой солнечный диск, разливавший по окрестностям свой яркий полуденный свет. Удивительно, но теперь совсем не больно было на него смотреть. Под ногами - утёс, вдававшийся в море. Многие столетия вода упорно точила его, медленно боролась с ним, а он всё стоял здесь, гордый, казавшийся непоколебимым.
Где-то внизу небольшие волны накатывались на берег, поглаживая его своими пенистыми бурунами. Погода тихая, волны неторопливые и размеренные. Море жило. Шелест волн сейчас казался сердцебиением, а лёгкий бриз - дыханием. Где-то неподалёку порхали чайки, разбавляя своими голосами симфонию воды и создавая контраст между мощным могущественным существом моря и маленькими хрупкими пернатыми телами.
Место навевало мысли о вечном, спокойствие. Мистический спутник оказался прав, когда переместил их сюда. Доминика, правда, удивляло, с какой лёгкостью они переместились сюда.
- Ты теперь не обременён своим материальным телом. - Словно бы услышав незаданный вопрос, пояснил собеседник. - Можешь быть где угодно, когда угодно.
Доминик устроился на камнях.
- Весь мир у твоих ног, - продолжал незнакомец в чёрном, раскладывая доску и вынимая из коробки фигуры. - Хочешь, иди в Запретный город, хочешь - в кабинет президента, хочешь - посмотри, где хранятся золотые запасы разных стран. - Он зажал в руках две фигуры и протянул Доминику; тот вытянул белые. - Свобода выбора вся перед тобой, в чистом виде.
Дом с интересом рассматривал фигуры, довольно крупные и увесистые. Величественные короли в роскошных мантиях, изящные ферзи, неприступные башни-ладьи, утончённые слоны, могучие кони на дыбах, бравые воины-пешки. Фигурки были сделаны из хрусталя, прозрачного и с чёрным отливом, на серебряной подставочке. Каждая проработана до мельчайших деталей - одежда, снаряжение, оружие. У каждой фигуры было своё лицо, даже парные различались между собой. Они переливались на солнце, распуская вокруг себя радужных солнечных зайчиков. Доска, под стать фигуркам, выполнена из дорогого дерева, с глянцевыми клетками, серебряными цифрами и буквами и серебряной же инкрустацией по периметру.
- Играем без часов? - спросил Доминик.
- А разве ты куда-то торопишься?
Это позабавило Дома - в самом деле, спешить ведь теперь некуда.
* * *
- Вот бы в реальной жизни всё было так просто, - мечтательно сказал он. - Захотел и переместился в нужное место.
Он сделал первый ход, переместив пешку на e4. Соперник сразу переставил свою на e5.
- А разве в жизни всё не так? - собеседник приподнял бровь.
- Конечно, нет! В жизни тебе нужно сначала сесть в машину, приехать в аэропорт, долететь до нужного места, а потом, возможно, снова сесть в машину и доехать до конечного пункта. Конь на f3. Кроме того, - добавил Доминик, - ведь нельзя просто так сорваться с места - есть работа, какие-то обязательства, домашние дела…
Таинственный шахматист рассмеялся.
- Знаешь, - сказал он, - многие люди думают, что когда они перейдут на высокооплачиваемую работу, у них будет много денег и они смогут делать что хотят и когда хотят. Проходит время, у кого-то ничего не меняется, а кто-то превращается в тебя. Взгляни на себя - у тебя есть уютная квартира, хорошая машина, ты носишь качественные костюмы, узнаёшь время по дорогим часам, а остатки денег кладёшь в банк под проценты. Ты полностью материально обеспечен, но постой! - собеседник огляделся по сторонам, потом снова посмотрел на Доминика. - Где же твоя свобода? Ах да, она ведь не продаётся в магазине аксессуаров. А жаль, правда? И это то, что роднит тебя с теми, чей достаток меньше твоего. Как и с теми, у кого он больше. Конь на c6.
- Как же тогда получить эту свободу? - Спросил Доминик, ставя пешку на d4. Соперник сбил её своей.
- Расскажу тебе вот какую историю. Однажды, в далёком королевстве, узника, приговорённого к смертной казни, привели к виселице для исполнения приговора. Король, руководивший казнью, предложил узнику выбор: оказаться за чёрной железной дверью, или в петле. Подумав, узник выбрал петлю. И уже когда веревку надели ему на шею, он спросил у короля: «А что там, за этой дверью? Я ведь теперь никому не смогу рассказать» Король ответил, что за все долгие годы его правления ни один человек, которому был предложен такой же выбор, не выбрал дверь. «За этой дверью свобода», сказал он, «но люди так боятся неизвестности, что предпочитают лезть в петлю».
- Конь бьёт d4. Значит, нужно просто войти в дверь?
- Конь на f6. Да, нужно всего лишь войти в дверь.
- Невероятно…
Конь атаковал c6 и погиб от меча пешки с b.
- Вот именно! Это настолько просто, что кажется чем-то нереальным, неестественным. Беда людей в том, что каждый, в течение жизни, всё больше и больше запирает себя в клетке из условностей, надуманных проблем и искусственных ограничений. В поисках счастья, каждый видит перед собой лишь неприступную сейфовую дверь, с множеством запоров. Бедный человек отчаянно бросается отпирать их, подбирать к ним пароли и отмычки, но, даже если ему удастся отпереть все замки, за этой дверью окажется только ещё одно, точно такое же помещение. С точно такой же дверью. А всего-навсего нужно отвести взгляд в сторону и увидеть маленькую дверцу, с единственным хлипким замком, ключ от которого каждый держит при себе. Ключ идеально подходит к замку, замок, и дверные петли всегда смазаны - они всегда готовы к тому, что дверь в любой момент отопрут и откроют. Но даже это удаётся не каждому. Мешает тот самый страх неизвестности - ты видишь дверь, шаришь по карманам, находишь у себя ключ, подносишь его к замку, но твои руки дрожат, ключ не попадает в скважину, ты нервничаешь, замок заедает. В итоге ты начинаешь сомневаться, думаешь, что эта дверь не та. Да и что может скрывать за собой простая деревянная дверь? И ты снова возвращаешься к огромной стальной - ведь за ней наверняка скрываются несметные сокровища!
- А за маленькой дверцей - свобода? Пешка на e5.
- Именно. Но такая свобода, которая кажется человеческому сознанию иррациональной, ненастоящей. Ферзь на e7.
- В каком смысле? Ферзь на e2.
- Это не только свобода перемещения или свобода слова, которые допускаются людскими законами. Это полная, абсолютная и всепоглощающая свобода твоей души и разума. Та самая неизвестность, которая так пугает людей, что они готовы лезть в петлю. Конь на d5.
* * *
Дневное светило не спеша перемещалось по небу, вращая тени от фигурок, словно бы делая из них солнечные часы. Пару раз где-то далеко проплывали корабли, никак не нарушая покой этого сказочного места, отчего казались гостями из других миров. Да и само это место казалось красивой картиной, а странная пара с шахматами будто бы была нарисована на ней вместе с чарующим великолепием окружавшей их действительности.
- И всё же, как получить свободу? - Повторил свой вопрос Доминик, двигая пешку на c4. - Как и где увидеть эту дверцу?
- Слон на a6. У тебя есть любимое дело? Только отвечай честно. Есть ли среди занятий твоих такое, которому бы ты отдавался полностью, без остатка, забывал бы обо всём?
Доминик походил пешкой на b3 и задумался. Ему нравилось всё, чем он занимался. Ему нравилась его работа, нравилось коллекционирование бейсбольных карточек. Нравилось слушать музыку, нравилось смотреть телевизор, нравилось рисовать простенькие картинки в блокноте, подаренном сестрой. Во время любого из этих занятий он был спокоен, собран, сосредоточен, но не погружался полностью, как это теперь описывал его собеседник. Всегда оставалось место для прочих мыслей, отвлечённых от текущих дел.
- Нет, - наконец сказал он. - У меня нет такого занятия.
- Всё, что у тебя есть - шелуха. И дом, и машина и деньги. Не спорю, приятная, полезная и даже отчасти необходимая. Но шелуха. У тебя есть много дорогих и красивых безделушек, но нет главного - тебя самого. Это как бульварная литература, которую ты перебираешь в поисках мудрой книги. Этими книжечками можно разнообразить пару вечеров, но только та, содержательная и глубокая книга, которую ты искал под нии, сможет увлечь тебя надолго и остаться в памяти. Пешка на g5.
- И что же с этим делать? Выбросить? Слон на a3.
- Отнюдь. Главная книга должна быть, но ей одной книжную полку не украсить. Туда нужно поставить ещё что-нибудь. То, что у тебя уже есть ни в коем случае не нужно выбрасывать, нужно радоваться тому, что имеешь это. Но обретя себя, ты сможешь это значительно приумножить. Пешка на d6.
- Как миллионеры?
Доминик сбил пешку противника с клетки d.
- Что-то вроде того. Среди них много людей, которые имеют много денег и могут заниматься какими-то своими делами, странствовать по миру, или коллекционировать классические автомобили, например. Но здесь нужно быть осторожным и не путать причину и следствие. Они свободы не потому, что у них есть деньги. Наоборот, у них есть деньги, потому что они свободны. Деньги не могут являться целью, в широком смысле они даже не являются инструментом. Они так же нужны, как мишура и игрушки на рождественской ёлке. Но главной всегда является не мишура, а сама ёлка. Отказываясь от влияния материальных вещей, сосредотачиваясь на порывах своей души, ты в итоге получаешь такое несметное богатство, о котором арабские шейхи могут только мечтать. Это духовное богатство. К которому уже сполна прилагается и материальное.
Противник атаковал ферзём e2 и объявил шах, который, впрочем, продолжался недолго - слон уничтожил наглого ферзя, почти уравняв игроков в фигурах. Соперник переставил своего слона на g7.
- Поэтому религия и учит отказываться от материальных благ?
Следующим ходом Доминик убил вражеского коня пешкой, а потом поплатился своим слоном, ранее спасшим короля на e2. Рядом с белым королём вновь красовалась чёрная фигура, которая, однако, не могла ему причинить вреда. Король без проблем расправился с чёрным слоном, но второй сбил белую ладью на фланге a1.
- Не нужно безоговорочно верить религии. Тем более что без материальных благ ты в этом мире всё равно не проживёшь. А религия - это как часы, все выбирают часы по количеству стрелок, циферблатов, по удобству ремешка и по долговечности. Но никто не знает, как работают десятки шестерёнок внутри, почему стрелки двигаются и двигаются именно так. Все часы показывают время одинаково, но все выглядят по-разному. Во всех религиях разные боги, разные учения и разные заповеди, но в них скрыта одна сущность. Если бы люди точно знали, чего они хотят, и почему вещи устроены именно так, в мире были бы часы одной марки и одна религия. Но, ты прав, чтобы получить что-то, зачастую нужно отказаться это желать. Но позволить себе это иметь. Богач не задумывается о том, может ли он себе позволить золотой перстень, и имеет их достаточно. А бедняк задумывается о том, что не может позволить себе роскошный обед в фешенебельном ресторане, поэтому он никогда туда и не попадёт. Люди имеют только то, что допускают в свою жизнь. Я знавал одного человека - так вот, из сорока семи лет своей жизни, он курил тридцать два года.
- И что же с ним случилось? Ладья на c1.
Второй игрок ответил на это рокировкой в длинную сторону.
- Его сбила машина.
- Это… забавно, - ответил Доминик, хоть юмор и пугал своей угольной чернотой. Белая ладья атаковала пешку на c6, а чёрная переместилась с фланга h на линию e, и белый король вновь оказался в опасности.
- Да, мир не лишён иронии, как я уже говорил. За ним очень интересно наблюдать, особенно, если смотреть внимательно и хотя бы немножко знать, что нужно и можно увидеть. Попробуй, тебе обязательно понравится. Особенно теперь, когда ты знаешь чуть больше.
Белый король двинулся вперёд, на d3. Вперёд же, на d7, двинулась и чёрная ладья, охранявшая покой чёрного короля. Затем в наступление отправился белый конь, заняв клетку c3, но быстро пал под натиском чёрного слона, затаившегося в тылу.
* * *
- Кто же ты такой? - вновь поинтересовался Доминик, а храбрый белый король тем временем убил надоедливую чёрную фигуру рядом с собой.
Собеседник помолчал немного, обдумывая ход, затем поставил ладью на e5 и продолжил:
- Я очень интересное существо, с твоей точки зрения. Кто-то считает меня демоном, кто-то может разглядеть во мне ангела. Кто-то поклоняется мне как Богу, кто-то приносит мне жертвы как Дьяволу. Я не отношу себя ни к кому из них, но потому лишь, что мне чужды эти определения. Я считаю себя игроком, весьма сильным и проницательным, не самым могущественным, но лишь одним из. А этот мир я воспринимаю, как огромную игровую площадку, на которой каждому найдётся местечко и возможность, чтобы с интересом поиграть. А при должном умении, ещё и сделать это безнаказанно.
- А какое наказание может последовать за действиями? Король на c4.
- Такое, какое ты сам для себя определишь. Ладья на e4, шах! Для каждого человека мир является зеркалом его дум. Твои мысли и мечтания льются потоком и заполняют сосуд окружающей тебя реальности. Выбирай сам, что туда налить - ароматный ликёр или прокисшее молоко.
Доминик уже довольно сильно волновался от постоянных шахов со стороны чёрных фигур. Он вернул короля на e3, угрожая чёрной ладье. Ладья отступила на e5. На следующем ходу повторился такой же шах. Демон - а Доминик всё же склонялся к демонической сущности своего соперника - предложил ничью.
- Поздравляю! - сказал он, складывая фигурки обратно в коробку.
- С чем? - удивился Доминик. - Я ведь не выиграл!
- Не выиграл или не проиграл? - улыбнувшись, спросил демон. - Но, даже если ситуация была бы более явной, и ты, скажем, проиграл бы, твой выигрыш всё равно несоизмеримо больше, чем проигранная партия. А двоякость нашего финала позволяет тебе получить обещанную мной награду. Как бы то ни было, у тебя будет ещё достаточно времени, чтобы осознать полностью, что ты выиграл.
* * *
Собрав все фигурки, демон уселся рядом с Домиником глядеть на закат. Солнце уже поумерило свою пылкую натуру, приглушив краски окружающего пейзажа, ничуть не умалив его великолепия, а даже наоборот, раскрыв его с другой стороны. Своим краешком оно уже ласкало море, готовясь утонуть в нём, уступив место своей белой младшей сестре, затем, чтобы другой части мира подарить яркий новый день. Здесь же, незримая рука, игрой теней и новой цветовой палитрой рисовала новую картину. В этой картине на первый взгляд ничего не изменилось - море всё так же плескалось внизу, утёс всё так же дразнил его своей, возможно иллюзорной, вечностью.
Но вместе с тем, что-то изменилось. Что-то неуловимое, что-то неявное, словно бы в сгустившихся тенях появилось нечто соблазнительное, незримое, но манящее своей недостижимостью. Вся природа вокруг, и без того живая, ожила вдруг ещё больше. Ещё отчётливей стало её дыхание, шелест травы вдруг стал чем-то загадочным. А ветер, по-прежнему разносивший шипение волн и пение чаек, неожиданно обратился голосом, мягко, спокойно и убаюкивающее рассказывавшем о чём-то своём.
- Время прощаться, - тихо проговорил демон. - Я хочу, чтобы ты твёрдо помнил самое главное - ты свободен. Вся твоя свобода - здесь, - он положил руку Доминику на сердце, - а все твои оковы - вот здесь. - Свободной рукой он указал на его голову.
Потом негромко щёлкнул затянутыми в кожу перчаток пальцами, и растворился в тёмном облаке, которое всё росло, росло, поглощая своим мраком окружающий мир и опускаясь тяжёлой пеленой на глаза Доминика. Через несколько секунд он уже ничего не мог видеть, его окутала прохладная темнота, полная противоположность яркому свету, предварившему его появление здесь.
* * *
Непонятно, сколько прошло времени, прежде чем он открыл глаза. Он ощутил тяжесть своей физической оболочки, ещё более отчётливую после бестелесного существования, но вместе с тем такую родную, приятную и долгожданную. Двигаться было тяжело, тело затекло от долгой неподвижности, мышцы и кости в теле болели, помня своё пребывание в смятом металлическом коконе разбившегося автомобиля.
Рядом с койкой сидела сестра, прикрыв глаза - видимо, заснула.
- Жаклин… - прошептал Доминик плохо слушавшимися губами.
Жаклин сразу открыла глаза и просияла.
- Доминик! Ты очнулся! - она бросилась целовать его.
Слабыми пальцами он взял её руку. До чего же приятно было вновь ощутить человеческое тепло. Смотреть в человеческие глаза, искрящиеся от радости и понимать, что они глядят на него и видят его. Даже боль в теле на какое-то время стала чем-то естественным.
- Сколько я был в таком состоянии?
- Неделю.
- Надо же… А мне показалось, что прошёл один миг. Я видел столько всего, Жаклин, ты не поверишь! Я видел тоннель, свет, и вся жизнь пронеслась перед моими глазами. А ещё…
- Неважно, - Жаклин и в самом деле не поверила. - Главное, что ты снова с нами!
Доминик лишь улыбнулся своим мыслям, а потом случайно взглянул на прикроватный столик. Там стояла красивая чёрная коробка с серебряной инкрустацией.
Эпилог
Спустя несколько лет, Доминик приехал к морю. Он стоял на непоколебимом утёсе, который тоже дразнил море, и смотрел вдаль, туда, где поверхность воды объединялась с куполом неба и исчезала в прекрасной бесконечности. Туда, куда готовился спрятаться сверкающий диск небесного светила. И слушал ветер, который доносил до него плеск волн и пение чаек, превращая их в единый голос. Теперь он знал, о чём говорит этот голос. Голос, тысячи лет, спокойно рассказывающий свои истории всякому, готовому их выслушать. Истории о вечном.