Смысл Игры - 98
Смысл Игры - 98.
Начинается с обсуждения вставной сценки в начале программы Соловьева "Поединок" за
11 ноября 2015 г. Сценка никакого отношения к предстоящей дискуссии Кургиняна и Надеждина не имеет, а по жанру близка тем, что разыгрываются на детских утренниках.
(Дальнейший текст произносится на манер робота, замедленно и с тщательным выговором слов)
Соловьев: Здравствуй, Сережа.
Кургинян: Здравствуй, Володя.
Соловьев: Я был не прав, а ты прав - Стрелков плохой.
Кургинян: Да, я был прав. Я всегда прав. Стрелков - противный.
Соловьев: Как хорошо, что ты был прав.
Кургинян: Как хорошо, что ты признал, что был не прав.
Соловьев: Да, здорово.
Кургинян: Будем дружить.
Соловьев: Будем.
Сценка, своей топорной "естественностью" ясно показывает, как Сергей Ервандович и Владимир Рудольфович относятся к своей аудитории. "Сожрут и так".
Следующая часть программы выдержан в жанре, подлинным создателем которого можно назвать исключительно Сергея Ервандовича. Это "обличения Стрелкова". Как и жанр деревенских плачей он носит ритуально-обрядовый характер и к реальности имеет достаточно отдаленное отношение.
Традиционно звучит традиционная же для Кургиняна тема спасения России. Не в смысле задачи и предстоящего подвига, а как очередное рутинное действие, уже произведенное Кургиняном. Ну, да, ну приехал на Донбасс и в последний момент спас Донбасс, Россию - а значит и весь мир. Что уж теперь сделаешь.
С другой стороны, действие-то не такое уж и рутинное ибо приехал он туда, по словам самого же Сергея Ервандовича, один - против шести тысяч вооруженных людей. Стрелковое оружие, гранатометы, БТРы.
Представляете картинку? Раннее утро. Сергей Ервандович в доспехах и шеломе. Забрало, натурально, поднято. Внизу под холмом ощетинилась оружием шеститысячная вражеская тьма. "Мир [не гул!] затих, я вышел на подмостки." Хм. А ведь именно "подмостки". Ибо тут же суетятся статисты и выносят зеленый диван украшенный двумя автоматами Калашникова по углам. Минимум театральности, вот она, подлиннасть. И вот уже с зеленого
дивана пророка несется его обличающий голос.
За вычетом театральной мишуры кургияновская версия событий выглядит следующим образом.
0. [На самом деле Кургинян об этом предпочитает не говорить] Отставной полковник Стрелков, доброволец, с группой единомышленников-добровольцев поднял вооруженное восстание на Донбассе. Захватил и длительное время удерживал Славянск и прилегающие территории.
1. Имея необходимое количество людей и оружия, без приказа отступил из Славянска и обрек на бандеровскую расправу 600 тысяч местных жителей. Нарушил присягу. Странно, что такой логичный Кургинян мусолит столь очевидную чушь с приказам и присягой. Добровольцу, действующему на свой страх и риск, никто никаких приказов отдавать в принципе не может. Понятно, что есть неофициальный кураторы из вполне официальных структур, но они
могут давать только "рекомендации". Понятно и то, что никакой присяги Стрелков нарушить в принципе не мог, ибо клялся защищать Россию, выполняя свой профессиональный долг, т.е. находясь на действительной воинской службе. На Донбассе же он действовал по своему почину, за что, кстати, ему честь и слава.
2. Стрелков приходит с Донецк и туда же приезжает Кургинян. Своей проповедью с зеленого дивана Кургинян останавливает стрелковский демарш, хотя очевидно, что Кургинян осуществлял лишь информационное прикрытие решения кураторов по отстранению Стрелкова.
3. Выход Стрелкова из Славянска произошел по сговору с бандеровцами. Комично доказательство Кургинана, что такой сговор был. Первое: это все знают. Второе: все знают, что Тягнибок связан с определенными структурами в России. Ergo: Стрелков связан с Тягнибоком.
4. Стрелков вышел из Славянска для того чтобы совершить вооруженный переворот в России. И вообще он монархист.
Самое интересное, что вся аудитория пламенных и накаленных, когерентных и миллиенаристских метафизиков-когнитариев, присутсвовавших на сеансе, без зазрения совести вкушала эту развесистую клюкву, а в нужных местах и аплодировала. Ни один, слышите, ни один!, борец за подлинность не покраснел и не плюнул, и не хлопнул дверью.
Не говоря уже о том, чтобы подлеца-манипулятора назвать подлецом и манипулятором.
Не то чтобы Кургинян поколебал мою веру в человека и идеалы, но когда он в следующий раз станет говорить о различении добра и зла, о подлости и благородстве, о подлинном и поддельном, - я очень сильно подумаю.
Начинается с обсуждения вставной сценки в начале программы Соловьева "Поединок" за
11 ноября 2015 г. Сценка никакого отношения к предстоящей дискуссии Кургиняна и Надеждина не имеет, а по жанру близка тем, что разыгрываются на детских утренниках.
(Дальнейший текст произносится на манер робота, замедленно и с тщательным выговором слов)
Соловьев: Здравствуй, Сережа.
Кургинян: Здравствуй, Володя.
Соловьев: Я был не прав, а ты прав - Стрелков плохой.
Кургинян: Да, я был прав. Я всегда прав. Стрелков - противный.
Соловьев: Как хорошо, что ты был прав.
Кургинян: Как хорошо, что ты признал, что был не прав.
Соловьев: Да, здорово.
Кургинян: Будем дружить.
Соловьев: Будем.
Сценка, своей топорной "естественностью" ясно показывает, как Сергей Ервандович и Владимир Рудольфович относятся к своей аудитории. "Сожрут и так".
Следующая часть программы выдержан в жанре, подлинным создателем которого можно назвать исключительно Сергея Ервандовича. Это "обличения Стрелкова". Как и жанр деревенских плачей он носит ритуально-обрядовый характер и к реальности имеет достаточно отдаленное отношение.
Традиционно звучит традиционная же для Кургиняна тема спасения России. Не в смысле задачи и предстоящего подвига, а как очередное рутинное действие, уже произведенное Кургиняном. Ну, да, ну приехал на Донбасс и в последний момент спас Донбасс, Россию - а значит и весь мир. Что уж теперь сделаешь.
С другой стороны, действие-то не такое уж и рутинное ибо приехал он туда, по словам самого же Сергея Ервандовича, один - против шести тысяч вооруженных людей. Стрелковое оружие, гранатометы, БТРы.
Представляете картинку? Раннее утро. Сергей Ервандович в доспехах и шеломе. Забрало, натурально, поднято. Внизу под холмом ощетинилась оружием шеститысячная вражеская тьма. "Мир [не гул!] затих, я вышел на подмостки." Хм. А ведь именно "подмостки". Ибо тут же суетятся статисты и выносят зеленый диван украшенный двумя автоматами Калашникова по углам. Минимум театральности, вот она, подлиннасть. И вот уже с зеленого
дивана пророка несется его обличающий голос.
За вычетом театральной мишуры кургияновская версия событий выглядит следующим образом.
0. [На самом деле Кургинян об этом предпочитает не говорить] Отставной полковник Стрелков, доброволец, с группой единомышленников-добровольцев поднял вооруженное восстание на Донбассе. Захватил и длительное время удерживал Славянск и прилегающие территории.
1. Имея необходимое количество людей и оружия, без приказа отступил из Славянска и обрек на бандеровскую расправу 600 тысяч местных жителей. Нарушил присягу. Странно, что такой логичный Кургинян мусолит столь очевидную чушь с приказам и присягой. Добровольцу, действующему на свой страх и риск, никто никаких приказов отдавать в принципе не может. Понятно, что есть неофициальный кураторы из вполне официальных структур, но они
могут давать только "рекомендации". Понятно и то, что никакой присяги Стрелков нарушить в принципе не мог, ибо клялся защищать Россию, выполняя свой профессиональный долг, т.е. находясь на действительной воинской службе. На Донбассе же он действовал по своему почину, за что, кстати, ему честь и слава.
2. Стрелков приходит с Донецк и туда же приезжает Кургинян. Своей проповедью с зеленого дивана Кургинян останавливает стрелковский демарш, хотя очевидно, что Кургинян осуществлял лишь информационное прикрытие решения кураторов по отстранению Стрелкова.
3. Выход Стрелкова из Славянска произошел по сговору с бандеровцами. Комично доказательство Кургинана, что такой сговор был. Первое: это все знают. Второе: все знают, что Тягнибок связан с определенными структурами в России. Ergo: Стрелков связан с Тягнибоком.
4. Стрелков вышел из Славянска для того чтобы совершить вооруженный переворот в России. И вообще он монархист.
Самое интересное, что вся аудитория пламенных и накаленных, когерентных и миллиенаристских метафизиков-когнитариев, присутсвовавших на сеансе, без зазрения совести вкушала эту развесистую клюкву, а в нужных местах и аплодировала. Ни один, слышите, ни один!, борец за подлинность не покраснел и не плюнул, и не хлопнул дверью.
Не говоря уже о том, чтобы подлеца-манипулятора назвать подлецом и манипулятором.
Не то чтобы Кургинян поколебал мою веру в человека и идеалы, но когда он в следующий раз станет говорить о различении добра и зла, о подлости и благородстве, о подлинном и поддельном, - я очень сильно подумаю.