"Дорогие мои старики..."
.
Часто в разговорах, когда хотят определить продолжительность жизни в 18-19 веке, ссылаются на какого-нибудь автора, который пишет что-то вроде "В комнату вошел глубокий старик сорока пяти лет". Бывает и на Достоевского.
А у самого Федора Михайловича в данном вопрос полная путаница. Например, Федору Павловичу Карамазову пятьдесят пять лет и о нем Федор Михайлович пишет: ""Пить вино и развратничать он [Алеша - takotoj] не любит, а между тем СТАРИК и обойтись без него не может, до того ужились!" Это была правда; молодой человек имел даже видимое влияние на СТАРИКА..."
А вот, что он пишет о страце Зосиме, которому шестьдесят пять лет: "Это был невысокий сгорбленный человечек с очень слабыми ногами, ВСЕГО ТОЛЬКО шестидесяти пяти лет...".
Вот и думай: 55 лет - старик, а 65 - это "всего только".
Часто в разговорах, когда хотят определить продолжительность жизни в 18-19 веке, ссылаются на какого-нибудь автора, который пишет что-то вроде "В комнату вошел глубокий старик сорока пяти лет". Бывает и на Достоевского.
А у самого Федора Михайловича в данном вопрос полная путаница. Например, Федору Павловичу Карамазову пятьдесят пять лет и о нем Федор Михайлович пишет: ""Пить вино и развратничать он [Алеша - takotoj] не любит, а между тем СТАРИК и обойтись без него не может, до того ужились!" Это была правда; молодой человек имел даже видимое влияние на СТАРИКА..."
А вот, что он пишет о страце Зосиме, которому шестьдесят пять лет: "Это был невысокий сгорбленный человечек с очень слабыми ногами, ВСЕГО ТОЛЬКО шестидесяти пяти лет...".
Вот и думай: 55 лет - старик, а 65 - это "всего только".