Генрих Бёлль "О падении трудовой морали"
Старая вещь, но по-моему абсолютно программная :)
В одной из гаваней западного побережья Европы в рыбацкой лодке удобно устроился бедно одетый мужчина, он спит. С иголочки одетый турист заправляет в аппарат цветную пленку, чтобы запечатлеть эту идиллическую картину: синее небо, изумрудное море с мирными, увенчанными белоснежными гребешками волнами, темные борта лодки, красная рыбацкая шапка. Щёлк. Ещё раз щёлк и, на всякий случай, Бог ведь троицу любит, в третий раз щёлк.
Сухой и неприятный звук заставляет рыбака вздрогнуть, он поднимается, сонно озираясь, сонная рука шарит вокруг в поисках сигарет, но прежде чем она натыкается на пачку, деятельный турист успевает поднести ему под нос свою, чуть ли не сует сигарету рыбаку прямо в рот, щёлк раздается в четвертый раз, но это уже зажигалка, которая завершает этот танец суетливой вежливости. Избыток её почти незаметен, трудно понять, в чем он заключается, но в результате возникает неловкость с легким оттенком раздражения, которую турист, благо язык этой страны ему знаком, торопится сгладить, завязывая разговор.
- Наверно, вернётесь сегодня с богатым уловом? Рыбак отрицательно мотает головой.
- А мне говорили, будто погода очень благоприятная.
Рыбак согласно кивает.
- Так вы что, не пойдёте в море?
Утвердительный жест рыбака, усиливающаяся нервозность туриста. Он, разумеется, принимает благополучие этого бедно одетого человека близко к сердцу, и ему грустно, что тот упускает свой шанс.
- Ах, вы плохо себя чувствуете?
Рыбак наконец переходит от языка жестов к разговорной речи.
- Прекрасно себя чувствую, - говорит он - Хорошо, как никогда. - Он встает и потягивается, похоже для того, чтобы продемонстрировать свое атлетическое сложение. - Просто великолепно себя чувствую.
Лицо туриста вытягивается все больше и больше, наконец он не выдерживает и задает вопрос, который не дёет ему покоя:
- Почему же вы тогда не выходите в море?
Ответ, более чем краткий, не заставляет себя ждать.
- Потому что я уже утром там был.
- И много поймали?
- Достаточно, чтоб второй раз не ходить, все корзины набил - четыре омара, одной скумбрии больше двух десятков...
Рыбак уже окончательно проснулся, повеселел, он дружески похлопывает туриста по плечу, мол, всё в порядке. А у того на лице пусть и неуместная, но все же трогательная и совсем нешуточная забота.
- И на завтра хватит, и на послезавтра, - говорит рыбак, чтобы утешить иностранца. - Сигарету?
- Да, спасибо.
Теперь у обоих в зубах по сигарете, в пятый раз раздается щелчок, турист откладывает фотоаппарат в сторону, чтобы освободить руки, которые теперь нужны ему для подкрепления слов, и, качая головой, усаживается на край лодки.
- Я вовсе не хочу вмешиваться в ваши дела, - говорит он, - но предположим, вы вышли бы в море во второй, третий, даже в четвертый раз, ведь вы тогда наловили бы в три, четыре, пять, даже в десять раз больше скумбрии... вы только представьте себе это.
Рыбак кивает.
- И если бы вы, - продолжает турист, - не только сегодня, но и завтра, послезавтра, да и вообще в любой удачный день - два, три, даже, может быть, четыре раза выходили бы в море - представляете, что тогда произошло бы?
Рыбак пожимает плечами.
- Самое позднее через год вы смогли бы купить мотор, через два - вторую лодку, спустя три-четыре года - приобрести бы маленький катер, с двумя лодками и катером вы могли бы ловить уйму рыбы, и вот в один прекрасный день у вас уже два катера... - от восторга у туриста на мгновение даже перехватывает дыхание, - затем вы становитесь владельцем холодильной установки, строите коптильню, затем консервную фабрику, летаете на собственном вертолете, обнаруживаете косяки и передаете вашим катерам их координаты по рации. Наконец, вы покупаете лицензию на отлов лососевых, открываете рыбный ресторан и экспортируете омаров прямо в Париж, без посредников, и тогда... - тут у него снова перехватывает дыхание. Почти забыв про прелести отдыха, он смотрит на лениво набегающие волны, в которых весело резвится вся эта непойманная рыба, и в глубоком огорчении качает головой.
- И тогда, - но волнение опять не дает ему говорить, и рыбак хлопает его по спине, как ребенка, который подавился.
- Что тогда? - спрашивает он негромко.
- Тогда, - отвечает турист с тихим восторгом, - вы бы могли спокойно сидеть здесь на берегу, дремать на солнышке и любоваться этим великолепным морем.
- Но ведь именно это я и делаю, - отвечает рыбак, - сижу себе преспокойно в лодке и подремываю, меня только ваше щёлканье и разбудило.
И наш турист в задумчивости отправился прочь, это был хороший урок, ведь он всегда думал, что работает для того, чтобы в один прекрасный день перестать работать. В его душе теперь уже не было сочувствия к бедно одетому рыбаку, только легкое чувство зависти.
В одной из гаваней западного побережья Европы в рыбацкой лодке удобно устроился бедно одетый мужчина, он спит. С иголочки одетый турист заправляет в аппарат цветную пленку, чтобы запечатлеть эту идиллическую картину: синее небо, изумрудное море с мирными, увенчанными белоснежными гребешками волнами, темные борта лодки, красная рыбацкая шапка. Щёлк. Ещё раз щёлк и, на всякий случай, Бог ведь троицу любит, в третий раз щёлк.
Сухой и неприятный звук заставляет рыбака вздрогнуть, он поднимается, сонно озираясь, сонная рука шарит вокруг в поисках сигарет, но прежде чем она натыкается на пачку, деятельный турист успевает поднести ему под нос свою, чуть ли не сует сигарету рыбаку прямо в рот, щёлк раздается в четвертый раз, но это уже зажигалка, которая завершает этот танец суетливой вежливости. Избыток её почти незаметен, трудно понять, в чем он заключается, но в результате возникает неловкость с легким оттенком раздражения, которую турист, благо язык этой страны ему знаком, торопится сгладить, завязывая разговор.
- Наверно, вернётесь сегодня с богатым уловом? Рыбак отрицательно мотает головой.
- А мне говорили, будто погода очень благоприятная.
Рыбак согласно кивает.
- Так вы что, не пойдёте в море?
Утвердительный жест рыбака, усиливающаяся нервозность туриста. Он, разумеется, принимает благополучие этого бедно одетого человека близко к сердцу, и ему грустно, что тот упускает свой шанс.
- Ах, вы плохо себя чувствуете?
Рыбак наконец переходит от языка жестов к разговорной речи.
- Прекрасно себя чувствую, - говорит он - Хорошо, как никогда. - Он встает и потягивается, похоже для того, чтобы продемонстрировать свое атлетическое сложение. - Просто великолепно себя чувствую.
Лицо туриста вытягивается все больше и больше, наконец он не выдерживает и задает вопрос, который не дёет ему покоя:
- Почему же вы тогда не выходите в море?
Ответ, более чем краткий, не заставляет себя ждать.
- Потому что я уже утром там был.
- И много поймали?
- Достаточно, чтоб второй раз не ходить, все корзины набил - четыре омара, одной скумбрии больше двух десятков...
Рыбак уже окончательно проснулся, повеселел, он дружески похлопывает туриста по плечу, мол, всё в порядке. А у того на лице пусть и неуместная, но все же трогательная и совсем нешуточная забота.
- И на завтра хватит, и на послезавтра, - говорит рыбак, чтобы утешить иностранца. - Сигарету?
- Да, спасибо.
Теперь у обоих в зубах по сигарете, в пятый раз раздается щелчок, турист откладывает фотоаппарат в сторону, чтобы освободить руки, которые теперь нужны ему для подкрепления слов, и, качая головой, усаживается на край лодки.
- Я вовсе не хочу вмешиваться в ваши дела, - говорит он, - но предположим, вы вышли бы в море во второй, третий, даже в четвертый раз, ведь вы тогда наловили бы в три, четыре, пять, даже в десять раз больше скумбрии... вы только представьте себе это.
Рыбак кивает.
- И если бы вы, - продолжает турист, - не только сегодня, но и завтра, послезавтра, да и вообще в любой удачный день - два, три, даже, может быть, четыре раза выходили бы в море - представляете, что тогда произошло бы?
Рыбак пожимает плечами.
- Самое позднее через год вы смогли бы купить мотор, через два - вторую лодку, спустя три-четыре года - приобрести бы маленький катер, с двумя лодками и катером вы могли бы ловить уйму рыбы, и вот в один прекрасный день у вас уже два катера... - от восторга у туриста на мгновение даже перехватывает дыхание, - затем вы становитесь владельцем холодильной установки, строите коптильню, затем консервную фабрику, летаете на собственном вертолете, обнаруживаете косяки и передаете вашим катерам их координаты по рации. Наконец, вы покупаете лицензию на отлов лососевых, открываете рыбный ресторан и экспортируете омаров прямо в Париж, без посредников, и тогда... - тут у него снова перехватывает дыхание. Почти забыв про прелести отдыха, он смотрит на лениво набегающие волны, в которых весело резвится вся эта непойманная рыба, и в глубоком огорчении качает головой.
- И тогда, - но волнение опять не дает ему говорить, и рыбак хлопает его по спине, как ребенка, который подавился.
- Что тогда? - спрашивает он негромко.
- Тогда, - отвечает турист с тихим восторгом, - вы бы могли спокойно сидеть здесь на берегу, дремать на солнышке и любоваться этим великолепным морем.
- Но ведь именно это я и делаю, - отвечает рыбак, - сижу себе преспокойно в лодке и подремываю, меня только ваше щёлканье и разбудило.
И наш турист в задумчивости отправился прочь, это был хороший урок, ведь он всегда думал, что работает для того, чтобы в один прекрасный день перестать работать. В его душе теперь уже не было сочувствия к бедно одетому рыбаку, только легкое чувство зависти.