Октябрь 1941: немцы готовы захватить Москву, Сталин устраивает пир с американцами
Есть такое известное выражение "пир во время чумы". Оно прекрасно подходит к поведению Сталина в самые разные периоды, и Вторая мировая войнв н была исключением. Осенью 1941 ситуация на фронте складывалась трагически: советские войска терпели поражения, а гитлеровская армия уверенно продвигалась к Москве. В городе царил хаос, мародеры грабили оставленные квартиры и магазины. А Сталин устроил в Кремле настоящий пир для своих друзей-западных капиталистов, с икрой, жареными поросятами и реками алкоголя. Всё как он всегда любил.
В октябре 1941 года в Кремле устроили прием в честь канадского медиа-магната лорда Бивербрука (Beaverbrook), по совместительству члена военного кабинета министров Великобритании, и американского посланника и наследника железнодорожной империи Аверелла Гарримана (Averell Harriman). Сталин созвал гостей на типичное для него застолье с икрой, жареными поросятами, дичью и мороженым, а также огромным количеством коньяка, водки и вина. В общей сложности провозгласили 32 тоста, в основном за скорую победу над гитлеровской Германией.
В это же самое время 78 дивизий вермахта наступали на Москву. Их целью было «в оставшееся до наступления зимней погоды ограниченное время разгромить и уничтожить советские войска, противостоящие Группе армий Центр». Об этом Гитлер говорил в директиве № 35, выпущенной в сентябре 1941 года. Правда, с момента начала войны в июне в результате непрерывных боев вермахт уже потерял полмиллиона человек убитыми и ранеными (Красная армия за этот же период потеряла более 5 млн). Кроме того, у немцев возникли перебои с материально-техническим снабжением войск, преодолеть которые не удавалось в том числе из-за логистических трудностей при перевозке грузов на большие расстояния. Однако многочисленные победы поддерживали моральный дух немецких войск на должном уровне, а командование было уверено в том, что войну удастся завершить до наступления зимы.
Советская разведка заметила подготовку Вермахта, но передавать эти донесения в войска не торопились, поэтому многие части Красной Армии оказались застигнуты врасплох. Тем временем «Сталин беспрерывно пил спиртное из маленькой рюмки», - написал позже Биверброк. Вместе с диктатором британский посланник подразнивал советского главу государства Михаила Калинина, в шутку выясняя, нет ли у того любовницы. Затем, как выяснил британский историк Саймон Себаг-Монтефиори (Simon Sebag Montefiore), в кремлевском кинозале показали два фильма.
А между тем немецкий танковый авангард занял оставшийся без обороны город Орел, расположенный всего в 200 километрах к юго-западу от Москвы. Таким образом, главная линия обороны советской столицы оказалась разорвана. В районе Вязьмы и южнее, у Брянска, в клещи взяли несколько советских армий, численность которых составляла 1,2 миллиона солдат, а передовые части вермахта продолжили наступление.
Тем не менее, праздник в Кремле устроили по важной причине. На приеме британский и американский посланники говорили о дальнейших поставках материалов в рамках Закона о ленд-лизе, который президент США Франклин Рузвельт инициировал, чтобы поддержать Великобританию, не нарушая нейтралитета США. Теперь, как было записано в протоколе, и Советскому Союзу на условиях аренды предоставлялась возможность получить материальную помощь на сумму в один миллиард долларов до июня 1942 года.
Вот почему для Сталина имело смысл устроить в Кремле пирушку в узком мужском кругу. Тем временем связь с многочисленными войсками на полях сражений прервалась. Ставка, то есть верховное командование Красной армии, вместо того чтобы координировать оборону, не переставая рассылала в войска приказы удерживать фронт любой ценой. Тактические отступления были запрещены, напротив, командирам приказали предпринимать неподготовленные контратаки, понижавшие боеспособность войск.
Один из офицеров НКВД писал в своем дневнике: «Огромные потери… Нас окружили… Весь фронт - а это три армии - попал в котел… Командование штаба фронта во время всего наступления немцев больше не имело возможности руководить войсками и, вероятно, потеряло голову… Говорят, что эти идиоты уже сбежали в Москву».
Едва ли это было правдой. Генералы знали, что произошло несколько месяцев назад с их отступившими коллегами: их просто расстреляли. Один из командующих армий сумел бежать всего лишь с несколькими танками, когда немцы атаковали его ставку. А когда командир одного из авиаполков передал в Москву сообщение, что его пилоты обнаружили танковую колонну в 120 километрах от города, начальник НКВД Лаврентий Берия пригрозил тому арестом за «трусость и паникерство». Лишь подтверждение этого сообщения спасло полковника от возможной казни.
Другим повезло меньше. НКВД начал проводить массовые казни, так пытались выполнить приказ об обязательном удержании позиций и помешать контрреволюционерам и другим подозрительным лицам попасть в руки вермахта. Чекисты ликвидировали тысячи людей. Монтефиори сообщает, что до 1942 года через военно-полевые суды прошел почти миллион красноармейцев, которых подозревали в том, что они не до конца обороняли свои позиции. Расстреляли 157 тысяч человек, а это дюжина дивизий.
Сталину понадобилось некоторое время, чтобы вновь взять себя в руки. Для начала он приказал перевести правительство на 800 километров к востоку от Москвы в Куйбышев (Самара), но сам в эвакуацию не поехал и решил остаться в городе. Там Сталин распорядился «быстро мобилизовать все имеющиеся в наличии силы, чтобы остановить врага». Затем по телефону он приказал генералу Георгию Жукову, до того момента командовавшему обороной Ленинграда, немедленно прибыть в Москву и взять на себя командование Западным фронтом, объединенным с Резервным.
Хотя Жукову и не удалось выиграть битвы под Вязьмой и Брянском, где в плен попало 670 тысяч красноармейцев, он немедленно начал выстраивать оборонительную линию на подходах к Москве. Тем временем в городе начался хаос. Берия объявил охваченным ужасом региональным партийным руководителям, что связь с фронтом утрачена. Одновременно с этим он приказал бесплатно раздавать оставшимся в Москве жителям продукты питания, чтобы продовольствие не попало в руки немцев.
Однако эти меры лишь подогрели хаос. После того как министерства и их сотрудники отправились в эвакуацию, мародеры принялись грабить учреждения и магазины. В жилых домах в центре города домоуправы договаривались с ворами и уносили из квартир оставленные картины и мебель. «Сталин чуть не утратил контроль над Москвой, - писал британский историк Ричард Овери (Richard Overy), - отдав её не немецкому вермахту, который мог захватить город через два-три дня, а собственному до смерти напуганному народу».
Лишь жестокими методами войскам НКВД удалось положить конец разгулу. Чтобы продемонстрировать волю к победе, Сталин как обычно провел на Красной площади парад в честь годовщины Октябрьской революции. А между тем москвичей заставили вступить в военизированные рабочие бригады и послали на строительство оборонительных сооружений под Москвой. Однако немцы так не и не пришли. Вермахт страдал от проблем с материально-техническим снабжением, не хватало в том числе горючего и боеприпасов, кроме того - и это важно - начались дожди, превратившие грунтовые воды в грязевые реки глубиной в метр. Всё это на несколько недель задержало продвижение немцев вперед.
Флориан Штарк (Florian Stark), Die Welt https://inosmi.ru/exclusive/20211113/250890954.html