Крылов про большевиков
Что такое большевики? Это люди, которые убили десятки миллионов русских людей, причём сознательно убивали лучших - только за то, что они были русскими и лучшими, остальных ограбили, лишили собственности, человеческих прав, держали в рабстве, нещадно эксплуатировали, разорвали русский народ на части, создали из диких племён новые народы, которые кормили и разгуливали за русский счёт. А в конце концов - переписали всю созданную русскими за семьдесят лет каторги крупную собственность на кучку инородцев, уголовников и шпионов, сами же уселись сверху этой кучки. Не забыв щедрейше вознаградить всю нерусь собственной государственностью (на оторванных у русских землях, политых русской кровью) или привилегированным положением внутри т.н. «российской федерации». Всё это вроде как делалось по плану и в интересах международной террористической организации «Интернационал», контролируемой откуда-то из-за рубежа…
Заметим, что я перечислил общеизвестные факты. Нынешние большевики и большевизаны их, конечно, пытаются отрицать - в стилистике «а вот тут мы убили не миллион, а только семьсот тысяч, вывсёврёти, ура-ура, бе-бе-бе». Но любому психически здоровому человеку понятно, что такого рода оправдания могут всерьёз рассматриваться только людьми психически больными. Ну или ценителями творчества Хармса, блестяще воспроизведшим большевицкую логику: «я не насиловал Елизавету Антоновну: во-первых, она уже не была девушкой, а во-вторых, я имел дело с трупом, и ей жаловаться не приходится» (большевики говорят об убитой ими Российской Империи буквально то же самое).
Так вот, все эти сто лет советско-постсоветской большевицко-чекистской власти (которые всё никак не закончатся, и неизвестно, закончатся ли вообще - но не будем о грустном) нам, её жертвам, предлагают ПРИЗНАТЬ и ПОЛЮБИТЬ. Полюбить как «часть нашей общей истории», без которой мы, вероятно, чрезвычайно обеднеем. Ибо история - она такая, знаете ли, непрерывная, из неё нельзя, ну вот просто никак нельзя делать вырезок и исключений, а то будет бу-бу-бу что.
На самом деле, конечно, никакого бу-бу-бу не случится. Наоборот: историческое мышление народа приобретёт столь необходимую ясность. Некий период времени будет отмечен чёрным. Да, именно чёрным. Это совершенно естественно и нормально.
Чтобы не ходить далеко за примером - раскроем Библию. В истории еврейского народа есть периоды, про которые известно одно: евреям тогда было плохо. И вот что удивительно - эти периоды, иногда весьма долгие, просто не считаются частью священной еврейской истории. И никакая сволочь не посмеет вякнуть, что надо бы их туда интегрировать, полюбить эти времена, гордиться ими.
Представьте себе такую картину. Моисей ведёт свой народ по пустыне, по пути встречается с Богом, записывает и редактирует Тору. И доходит до того момента, когда описывается, что евреи оказались в рабстве у египтян. И вот он пишет:
«Египтяне с жестокостью принуждали сынов Израилевых к работам и делали жизнь их горькою от тяжкой работы над глиною и кирпичами и от всякой работы полевой, от всякой работы, к которой принуждали их с жестокостью…»
И тут вдруг соткался из воздуха некий старец, по виду прямо министр культуры. И говорит он Моисею:
«Что такое ты тут пишешь? Понимаешь ли ты, что пытаешь украсть у еврейского народа двести лет? Ведь целых целых двести лет евреи жили в Египте! Да, всякое было, но это ж история! Зато они прониклись египетской культурой и сами внесли в египетскую культуру огромный вклад! Вспомни величественные дворцы, которые еврейские рабы строили для фараонов - разве это не предмет величайшей гордости? А почитание жуков, шакалов и змей - разве это не драгоценное культурное наследие? Неужели ты хочешь лишить свой народ всего этого? Да ты же сам по рождению египтянин, ты воспитывался в царском дворце, забыл? Значит, ты и есть египтянин! Отрицая это, ты предаёшь своих воспитателей, твою названную мать, дочь фараона! Как не стыдно! Фу! Бэ!»
На это Моисей ответил бы, наверное, так:
«Да, мы не считаем двести лет рабства своей историей. Время рабства - это чужая история, это история рабовладельцев, а не рабов. У нас своей истории не было. Нет, мы не гордимся дворцами и пирамидами, построенными нами для египетских вельмож. Что касается египетской культуры, мы хотим одного - полностью от неё очиститься и забыть египетские мерзости. Мы не хотим иметь с Египтом ничего общего, вообще ничего. По поводу же дочери фараона, меня воспитавшей - она была доброй женщиной, и я ей благодарен. Но только ей - и только я. Всему остальному еврейскому народу не за что благодарить египтян. Убирайся».
Ровно то же самое русские должны сказать на все завывания о «единой истории». Нет. В нашей истории есть страшные пропасти и провалы, и прежде всего - время с 1917 года. ЭТО НЕ НАША ИСТОРИЯ. Всё, что происходило в это время - чужое и враждебное нам. Впрочем, никоим образом нельзя забывать о том, что с нами делали. Память о страшных русских страданиях под большевиками должна стать ОСНОВОЙ русского мышления на ближайшую тысячу лет. Это то, что заслуживает только ненависти - а всё, что мы будем делать дальше, должно быть посвящено разрушению большевизма и предотвращению его нового прихода. «Больше никогда» - вот что нужно сказать и вот что нужно сделать нам, русским, после освобождения от большевицкого ада (в котором, напоминаю, мы до сих пор и пребываем).
Ровно так же - не по накалу чувств, но по знаку их - следует относиться и ко всему тому, что было в русской истории мерзостного и дурного. В том числе и к Ивану Грозному, мучителю и убийце русских людей, мучителю и убийце во имя своего безумия, гордыни и чужебесия (он русских ненавидел и предпочитал иностранцев - что никогда нельзя забывать и не уставать напоминать всегда и везде).
На это более-менее подкованные люди отвечают примерно следующее. Это ты, Крылов, морализируешь как дурак. А вот умные народы, вроде англичан, любят-обожают всех своих уродов и всем им памятники ставят. Вот, например, Генрих VIII Тюдор, который натворил дел не меньше, чем Иван IV - и с папой поссорился, и церкви с монастырями грабил, и жён менял как перчатки (одна история с Анной Болейн чего стоит), и массу всякого прочего народа перебил. Как пишут биографы, «деспотизм этого короля, как в государственной, так и в личной жизни не знал никаких границ». А всё же в Лондоне стоит ему памятник!
Увы. Такого рода рассуждения - на тему того, «как у них там всё» - полезны только в том случае, когда они доводятся до конца. То есть когда мы узнаём в точности, как у них там всё на самом деле, и понимаем, почему и зачем это.
А именно. Памятник стоит в портике старинного госпиталя Святого Варфоломея (St Bartholomew’s Hospital). Стоит он не просто так, тут была история. Во время разорения монастырей были закрыты также многие организации, занимавшиеся благотворительностью. Однако госпиталь тиран пощадил, передав его в ведение Лондонского Сити. За что ему в 1702 году и поставили памятник.
То есть, смысл установки этой статуи следующий. На первом уровне - традиционный английский индивидуализм и примат частных интересов: да, король был плохой, но вот персонально нам он сделал хорошо и мы его за это персонально благодарим. Имеется и второй уровень: памятник поставлен, по сути, не самому королю, а одному из его немногих хороших поступков: «добродетель надо вознаграждать, даже если её проявляет сущий злодей». Есть и третий уровень, понятный в исторической перспективе - но он уже выходит за рамки статьи… В любом случае - это не «своему плохому тирану поставили памятник, потому что история Британии едина» и т.п. Это сложная европейская игра со смыслом. И - да, разумеется, жертвам короля стоят памятники (например, той же Анне Болейн). А вот его дочке Марии Тюдор, которую прозвали Кровавой Мэри, в Англии не стоит ни одного памятника - поскольку она ничем, кроме расправ над англиканами, не прославилась. Зато есть известный коктейль с водкой в её честь - достойное воздаяние и правильное использование исторического имени.
Но мы такие вещи делать не умеем. По крайней мере, пока. Нам бы самые-самые азбучные истины освоить. Хотя бы те, которые русские раньше прекрасно понимали.
Например. Есть такая большевицкая традиция - обрывать старинные русские пословицы. Которые от этого не просто лишаются смысла, но становятся прямо вредными.
Так вот, ниже приведён полный текст одной очень хорошей русской пословицы. На первую часть которой любят ссылаться всякие негодяи (в том числе и любители «исторической непрерывности» и тому подобного). Но у неё есть и вторая часть. Так читайте и потом не говорите, что не читали.
Кто прошлое помянёт - тому глаз вон. А кто забудет - тому два.
Заметим, что я перечислил общеизвестные факты. Нынешние большевики и большевизаны их, конечно, пытаются отрицать - в стилистике «а вот тут мы убили не миллион, а только семьсот тысяч, вывсёврёти, ура-ура, бе-бе-бе». Но любому психически здоровому человеку понятно, что такого рода оправдания могут всерьёз рассматриваться только людьми психически больными. Ну или ценителями творчества Хармса, блестяще воспроизведшим большевицкую логику: «я не насиловал Елизавету Антоновну: во-первых, она уже не была девушкой, а во-вторых, я имел дело с трупом, и ей жаловаться не приходится» (большевики говорят об убитой ими Российской Империи буквально то же самое).
Так вот, все эти сто лет советско-постсоветской большевицко-чекистской власти (которые всё никак не закончатся, и неизвестно, закончатся ли вообще - но не будем о грустном) нам, её жертвам, предлагают ПРИЗНАТЬ и ПОЛЮБИТЬ. Полюбить как «часть нашей общей истории», без которой мы, вероятно, чрезвычайно обеднеем. Ибо история - она такая, знаете ли, непрерывная, из неё нельзя, ну вот просто никак нельзя делать вырезок и исключений, а то будет бу-бу-бу что.
На самом деле, конечно, никакого бу-бу-бу не случится. Наоборот: историческое мышление народа приобретёт столь необходимую ясность. Некий период времени будет отмечен чёрным. Да, именно чёрным. Это совершенно естественно и нормально.
Чтобы не ходить далеко за примером - раскроем Библию. В истории еврейского народа есть периоды, про которые известно одно: евреям тогда было плохо. И вот что удивительно - эти периоды, иногда весьма долгие, просто не считаются частью священной еврейской истории. И никакая сволочь не посмеет вякнуть, что надо бы их туда интегрировать, полюбить эти времена, гордиться ими.
Представьте себе такую картину. Моисей ведёт свой народ по пустыне, по пути встречается с Богом, записывает и редактирует Тору. И доходит до того момента, когда описывается, что евреи оказались в рабстве у египтян. И вот он пишет:
«Египтяне с жестокостью принуждали сынов Израилевых к работам и делали жизнь их горькою от тяжкой работы над глиною и кирпичами и от всякой работы полевой, от всякой работы, к которой принуждали их с жестокостью…»
И тут вдруг соткался из воздуха некий старец, по виду прямо министр культуры. И говорит он Моисею:
«Что такое ты тут пишешь? Понимаешь ли ты, что пытаешь украсть у еврейского народа двести лет? Ведь целых целых двести лет евреи жили в Египте! Да, всякое было, но это ж история! Зато они прониклись египетской культурой и сами внесли в египетскую культуру огромный вклад! Вспомни величественные дворцы, которые еврейские рабы строили для фараонов - разве это не предмет величайшей гордости? А почитание жуков, шакалов и змей - разве это не драгоценное культурное наследие? Неужели ты хочешь лишить свой народ всего этого? Да ты же сам по рождению египтянин, ты воспитывался в царском дворце, забыл? Значит, ты и есть египтянин! Отрицая это, ты предаёшь своих воспитателей, твою названную мать, дочь фараона! Как не стыдно! Фу! Бэ!»
На это Моисей ответил бы, наверное, так:
«Да, мы не считаем двести лет рабства своей историей. Время рабства - это чужая история, это история рабовладельцев, а не рабов. У нас своей истории не было. Нет, мы не гордимся дворцами и пирамидами, построенными нами для египетских вельмож. Что касается египетской культуры, мы хотим одного - полностью от неё очиститься и забыть египетские мерзости. Мы не хотим иметь с Египтом ничего общего, вообще ничего. По поводу же дочери фараона, меня воспитавшей - она была доброй женщиной, и я ей благодарен. Но только ей - и только я. Всему остальному еврейскому народу не за что благодарить египтян. Убирайся».
Ровно то же самое русские должны сказать на все завывания о «единой истории». Нет. В нашей истории есть страшные пропасти и провалы, и прежде всего - время с 1917 года. ЭТО НЕ НАША ИСТОРИЯ. Всё, что происходило в это время - чужое и враждебное нам. Впрочем, никоим образом нельзя забывать о том, что с нами делали. Память о страшных русских страданиях под большевиками должна стать ОСНОВОЙ русского мышления на ближайшую тысячу лет. Это то, что заслуживает только ненависти - а всё, что мы будем делать дальше, должно быть посвящено разрушению большевизма и предотвращению его нового прихода. «Больше никогда» - вот что нужно сказать и вот что нужно сделать нам, русским, после освобождения от большевицкого ада (в котором, напоминаю, мы до сих пор и пребываем).
Ровно так же - не по накалу чувств, но по знаку их - следует относиться и ко всему тому, что было в русской истории мерзостного и дурного. В том числе и к Ивану Грозному, мучителю и убийце русских людей, мучителю и убийце во имя своего безумия, гордыни и чужебесия (он русских ненавидел и предпочитал иностранцев - что никогда нельзя забывать и не уставать напоминать всегда и везде).
На это более-менее подкованные люди отвечают примерно следующее. Это ты, Крылов, морализируешь как дурак. А вот умные народы, вроде англичан, любят-обожают всех своих уродов и всем им памятники ставят. Вот, например, Генрих VIII Тюдор, который натворил дел не меньше, чем Иван IV - и с папой поссорился, и церкви с монастырями грабил, и жён менял как перчатки (одна история с Анной Болейн чего стоит), и массу всякого прочего народа перебил. Как пишут биографы, «деспотизм этого короля, как в государственной, так и в личной жизни не знал никаких границ». А всё же в Лондоне стоит ему памятник!
Увы. Такого рода рассуждения - на тему того, «как у них там всё» - полезны только в том случае, когда они доводятся до конца. То есть когда мы узнаём в точности, как у них там всё на самом деле, и понимаем, почему и зачем это.
А именно. Памятник стоит в портике старинного госпиталя Святого Варфоломея (St Bartholomew’s Hospital). Стоит он не просто так, тут была история. Во время разорения монастырей были закрыты также многие организации, занимавшиеся благотворительностью. Однако госпиталь тиран пощадил, передав его в ведение Лондонского Сити. За что ему в 1702 году и поставили памятник.
То есть, смысл установки этой статуи следующий. На первом уровне - традиционный английский индивидуализм и примат частных интересов: да, король был плохой, но вот персонально нам он сделал хорошо и мы его за это персонально благодарим. Имеется и второй уровень: памятник поставлен, по сути, не самому королю, а одному из его немногих хороших поступков: «добродетель надо вознаграждать, даже если её проявляет сущий злодей». Есть и третий уровень, понятный в исторической перспективе - но он уже выходит за рамки статьи… В любом случае - это не «своему плохому тирану поставили памятник, потому что история Британии едина» и т.п. Это сложная европейская игра со смыслом. И - да, разумеется, жертвам короля стоят памятники (например, той же Анне Болейн). А вот его дочке Марии Тюдор, которую прозвали Кровавой Мэри, в Англии не стоит ни одного памятника - поскольку она ничем, кроме расправ над англиканами, не прославилась. Зато есть известный коктейль с водкой в её честь - достойное воздаяние и правильное использование исторического имени.
Но мы такие вещи делать не умеем. По крайней мере, пока. Нам бы самые-самые азбучные истины освоить. Хотя бы те, которые русские раньше прекрасно понимали.
Например. Есть такая большевицкая традиция - обрывать старинные русские пословицы. Которые от этого не просто лишаются смысла, но становятся прямо вредными.
Так вот, ниже приведён полный текст одной очень хорошей русской пословицы. На первую часть которой любят ссылаться всякие негодяи (в том числе и любители «исторической непрерывности» и тому подобного). Но у неё есть и вторая часть. Так читайте и потом не говорите, что не читали.
Кто прошлое помянёт - тому глаз вон. А кто забудет - тому два.