Советская нищета в записках большевика
ВИКТОР СЕРЖ (В.Л. КИБАЛЬЧИЧ, большевик, член исполкома Коминтерна), "РОССИЯ 20 ЛЕТ СПУСТЯ" (1937):
Как известно, диктатура пролетариата, осуществляемая Коммунистической партией, делает рабочий класс господствующим классом и стремится построить новое бесклассовое общество.
Через двадцать лет после революции положение рабочих варьируется в зависимости от степени профессиональной подготовки, политического состояния (член партии или союза Коммунистической молодежи, правомыслящий человек, подозреваемый, родственник или друг подозреваемого или видного коммуниста), предприятия и области. Рабочим крупных заводов за одинаковую работу обычно платят лучше, чем работникам мелких. Те, кто живет в крупных центрах, получают больше, чем те, кто живет в отдаленных провинциях. Крайнее неравенство заработной платы сбивает с толку наблюдателя и делает возможными различные статистические маскировки, наименьшая из которых состоит в регистрации средней заработной платы, которая на деле значительно превышает заработную плату подавляющего большинства.
Согласно отчету Плановой комиссии покойного Куйбышева, опубликованному 3 января 1935 года, средняя заработная плата в Москве составляла 149 рублей 30 копеек в месяц. В тот же период, по моим личным данным, подавляющее большинство работники Московской электростанции (Электрозавода) получали от 120 до 140 рублей в месяц. Поскольку государственный фонд заработной платы с тех пор существенно не увеличился (если принять во внимание численный прирост наемных работников), за наиболее актуальные в данный момент можно принять следующие (месячные) оклады: чернорабочие - 100-120 руб.; средний рабочий - от 150 до 200 руб.; квалифицированный рабочий - от 250 до 400 руб.; стахановец - 500 рублей и выше, в исключительных случаях доходит до 1500-2000 рублей.
Заработная плата женщин всегда несколько ниже, что особенно заметно на нижних ступенях, т.е. у подавляющего большинства работниц. Сотни тысяч советских работниц получают от 70 до 90 рублей в месяц - нищенская зарплата, совершенно недостаточная, чтобы прокормить того, кто ее получает. Мы вынуждены заключить, что работодатель-государство рассматривает заработную плату женщины в действительности как бонусную плату в семейном бюджете. Теория действительно утверждает: равная заработная плата за равный труд. Но вам скажут, что работа редко бывает равной...
Заработная плата в Ленинграде и Москве в начале 1936 г.: научный сотрудник крупного вуза - 300-400 руб.; стенографистка, владеющая иностранными языками, около 200 руб.; редактор газеты - 230 руб.; различный персонал - от 90 до 120 руб. Многие работницы московских текстильных предприятий (Красная Пресня) ещё совсем недавно получали от 100 до 120 рублей. В провинции, где я жил, преобладающая база заработной платы женщин составляла от 70 до 90 рублей. Экономист получал 350 рублей (неограниченный рабочий день); бухгалтер (неограниченный рабочий день и уголовная ответственность за деятельность предприятия) - от 250 до 350 рублей; ответственный работник партии - 250 рублей и выше; директор предприятия или руководитель конторы (коммунист) - от 400 до 800 рублей; высшие функционеры (коммунисты) и крупные специалисты - от 1000 до 5000 руб. В столицах известные специалисты получают от 5000 до 10000 рублей в месяц. У писателей такой же доход. Крупные официальные драматурги, официальные художники, снова и снова рисующие портреты крупных вождей, поэты и романисты, одобренные ЦК, могут получать миллион в год и больше.
Эти данные требуют дополнительных пояснений: сотрудник научного института получает всего 300-400 руб., а работает в двух-трех институтах, что в конце месяца составляет 1200 руб. Редактор газеты за 250 рублей в месяц сотрудничает с другими изданиями, что утраивает его доход. Директор завода выписывает себе премии в размере 500 или 1500 рублей за выполнение плана и по случаю праздников и юбилеев. Партийные функционеры и коммунистические лидеры получают в дар одежду из тонкого сукна, размещаются партией в построенных для этой цели комфортабельных помещениях, имеют право на посещение вод на Кавказе или в Крыму бесплатно или по льготным ценам. Но громадное большинство рабочих, тех, кто имеет низкую заработную плату, предоставлено целиком самим себе, т.е. своей нищете.
Подсчитаем сборы, налагаемые на заработную плату: налог, обязательные займы (15 дней заработной платы в году для низкооплачиваемых, 1 месяц и более для остальных), членские взносы в партию, профсоюз, Авиахим, Красная Помощь и т. п. добровольные - на деле навязываемые - взносы на международную солидарность, на постройку дирижаблей и самолетов и т.д. Общее реальное снижение заработной платы составляет 15-20 процентов. В одной больнице (1935 г.) я знал стажеров, получавших 26 рублей за две недели в то время, когда черный хлеб стоил рубль за килограмм; кроме того, на них было наложено страхование жизни при условии доброго здоровья.
На фабриках и в цехах жёстко практикуется система штрафов: штрафы за плохую работу, опоздания, приостановку работы, нарушение дисциплины. Это провоцирует сцены. Вы считаете, что вам положены 100 рублей в конце месяца, а руководство предъявляет вам список штрафов на 30 рублей! Прискорбно вспоминать в этой связи, что Ленин в Сибири начал свою публицистическую деятельность с обвинительной брошюры: "О штрафах".
Официальная пропаганда делает большой акцент на косвенных выплатах, предоставляемых социальным страхованием, бесплатным лечением в случае болезни, загородным отдыхом, пенсиями по старости. От всего этого по существу осталось лишь несколько уменьшенная заработная плата в случае болезни, а также выплаты по беременности и родам и кормлению грудью. Врачи по-прежнему часто получают для распределения лишь ограниченное количество больничных листов. Бесплатные лекарства недавно были отменены. Пребывание в лучших домах отдыха бесплатно только для очень известных «активистов», получивших предложения от профсоюзов. На практике поездка в Крым или на Кавказ является совершенно несбыточной мечтой для рабочего, получающего от 80 до 150 рублей в месяц, ибо она предполагает затраты около 700 рублей, дополнительно к которым он должен получить разрешение, что непросто. Опубликованные данные вполне подтверждают это личное наблюдение: в 1934 г. воды посетило всего 181 тыс. рабочих (из 24 млн наемных рабочих).
Какова покупательная способность этой заработной платы? Покупательная способность рубля примерно равна покупательной способности французского или бельгийского франка, за исключением цены на черный хлеб, который в СССР ниже (он стоит 1 рубль или 90 копеек за килограмм; в свою очередь, настоящий белый хлеб недосягаем по цене: 4 рубля 50 и 7 рублей 50 за килограмм.) Вот некоторые цены на начало 1936 года: говядина - 6-8 рублей за килограмм; свинина - от 9 до 12 рублей; сливочное масло - 14-18 рублей; колбаса, 7-9 рублей; салями, 25 рублей; ветчина - 18-20 рублей; сыр Грюйер, 24 рубля; селедка - 6-10 рублей; икра - 32-40 руб.; кофе - 40-50 рублей; конфеты от 9 до 40 рублей; чай от 60 до 100 рублей; шоколад, 50 рублей; алкоголь, водка 12 рублей за литр.
Промышленные изделия: пальто от 100 до 500 руб.; туфли на кожаной подошве - от 80 до 150 рублей; хлопковый костюм - 200 рублей; шерстяной костюм от 600 до 1000 рублей; платье от 70 до 100 рублей; шерстяная рубашка, 200 руб. Топливо: кубометр дров, нарезанных и доставленных домой, от 40 до 50 рублей (не менее 6 кубов нужно, чтобы отопить скромное жилье зимой). Наем частной комнаты без мебели в провинции от 40 до 58 рублей в месяц; меблированный уголок в качестве квартиранта, 30 руб. и выше, а в больших городах дороже. К высоким ценам следует добавить трудности с добычей продуктов питания, тканей, шерсти, обуви, древесины. Часто приходится ехать в соседний город за парой туфель или пледом, из которого можно сшить пальто. Нехватка товаров является причиной роста цен на чёрерм рынке; и аресты и высылки спекулянтов, проходившие в течение всего лета 1936 года по сотне в день только в Москве, по сообщениям газет, ничего не исправляют.
Рабочий при 100 руб. в месяц получает, следовательно, за 24 дня работы немногим более 5 килограммов сливочного масла или ста килограммов черного хлеба. Так как на одном хлебе можно прожить, по крайней мере, довольно долго, то он уже не голодает.
Французскому рабочему, прожившему в СССР более десяти лет, пришла в голову гениальная идея составить на 1936 год сравнительную таблицу заработной платы и цен в Москве и Париже, позволяющую рассчитать необходимое рабочее время по категориям рабочих (черных, средних, квалифицированных) на приобретение текущих предметов и предметов потребления. Он пришёл к выводу, что за килограмм белого хлеба советский рабочий работает 172 минуты, а парижского безработный 36 минут; что советский рабочий работает 1584 минуты (чёрнорабочий) или 930 (средний рабочий) или 632 (квалифицированный рабочий) за килограмм масла, который французский рабочий получает за 180 минут, а квалифицированный рабочий за 114 минут. Эти расчеты неоспоримы.
M. Yvon, "Ce qu'est devenue la Révolution Russe", Paris : La Revolution Proletarienne, 1936
https://archive.org/details/revolution_proletarienne_1936_yvon
Эта маленькая книжка, вероятно, является лучшим из когда-либо опубликованных [к 1937 голу] исследований о положении русских рабочих.
Жили ли рабочие лучше до революции? Люди в возрасте от сорока лет и старше единодушно утверждают это во всех трёх отношениях: в питании, одежде и жилье. Статистика это тоже подтверждает.
Рабочий текстильной промышленности, получавший в 1912-1914 годах 300 килограммов хлеба в месяц, шахтёр, получавший 600, сегодня получают в среднем 150 (эквивалент 150 рублей). Я не раз слышал, как матери сетовали на то, что их дети никогда не знали тех хороших времен, когда на праздники готовили такие вкусные вещи, как выпечка, варенье и кремы; и старух, жалующихся, что у них теперь нет даже чая. Большая часть пенсий вдов времен Гражданской войны составляет 30 рублей в месяц. В 1926 г. довоенный уровень [жизни], казалось, был почти достигнут; но сегодня он далёк от этого. Чтобы вернуть подавляющему большинству русских рабочих материальный уровень 1926 года, необходимо удвоить заработную плату. По мнению главы правительства Молотова, в ближайшие три-четыре года нельзя рассчитывать на рост более чем «на несколько десятков процентов» (скажем, на 30).
Десяток лет тому назад рабочая аристократия, получая более 150 рублей в месяц, представляла 5 процентов пролетариата. Допустим, чтобы дать большую цифру, что теперь она достигает 10 процентов, хотя новые высокомеханизированные предприятия нуждаются прежде всего в полуквалифицированных рабочих. Девять десятых советских рабочих, таким образом, живут на низкую заработную плату.
Как им удается выживать? Квартплата поглощает лишь около десятой части бюджета. Но квартиры обычно представляют собой дырку. Норма «жилой площади», выделяемой жителям, составляет 8 квадратных метров на душу населения в крупных городах и меньше в областных центрах, где местные власти иногда снижают ее до 5 квадратных метров. Это значит, что рабочие расквартировываются из расчета одна семья на комнату; что они спят в коридорах, на чердаках, на чердаках, в подвалах; а поскольку дома не приспособлены к такой скученности, целые семьи занимают плохо проветриваемые помещения, через которые другим семьям приходится проходить, чтобы войти или выйти. Представьте себе последствия такой тесноты и отсутствия белья, мебели, одежды; невежества, алкоголизма доносительства; и ожесточенную борьбу, которая может произойти, например, из-за комнаты, обитательница которой, пожилая женщина, кажется, находится на грани смерти. Многие рабочие крупных заводов живут ещё беднее, в бараках. В провинции и крупных пригородах стараются разводить кроликов, свиней, коров. Этих животных приходится размещать в коридорах, под окнами, если не в самой комнате, поскольку воровство - это социальный бич. И всё же в этой примитивной нужде придумываются самые гениальные вещи, чтобы создать жилище. Я видел трогательные интерьеры, очень чистые и почти располагающие, в которых бедность облачена в своего рода белизну. Там не было ничего, кроме хорошо вымытых и починенных лоскутков из старых сундуков; стекла лампы, заклеенного прозрачной бумагой; простыни снимали на ночь, ибо они незаменимы... Самыми трагичными являются страдания плохо питающихся детей от сильных похолоданий в зимнее время.
Трагичен также алкоголизм. Мужчины, женщины, старики и многие подростки - все пьют. На снегу или в августовской пыли, на полях или на главных улицах столиц нередко можно видеть, как люди падают мертвецки пьяными. В дни зарплаты и праздники треть прохожих, шатаясь, бредут по улице, напевая и ревя. В день похорон Кирова продажа водки была запрещена. "Понимаете, - сказал мне коммунист, управлявший кооперативом, - если бы люди сегодня напились, мы бы услышали, как они говорят слишком много..."
Алкоголизм русского народа проистекает от его бедственного положения. Нет жилища, нет благосостояния, почти нет развлечений - жизнь безрадостна. Остается алкоголь, который глушит тоссу и спускает с цепи освобождённого от условнстей хама. Алкоголизм, в свою очередь, является причиной недоедания и бесчисленных происшествий. В больницах, где я дежанл, персонал накануне выходных готовился к лечению сломанных челюстей, переломов и травм разного рода... Живя среди бедняков страны, мне и в голову не приходило упрекать их в пьянстве. Мне слишком известна тяжёлая тоска безрадостной жизни, без возможности спасения от ней. Алкоголизм снизится лишь с повышением благосостояния.
Часто говорится, что в СССР нет ни безработицы, ни чувства неуверенности в завтрашнем дне среди рабочих. Это правда, что рабочей силы скорее не хватает, потому что она так плохо оплачивается. Всякий, кто искал работу в СССР, знает, что, хотя в конце концов он всегда ее находит, к моменту приема на работу он настолько обескуражен, что готов принять даже самые худшие условия. Всякий, кто путешествовал, знает, что вокзалы заполняются толпами переселенцев, явно людей, которые не собираются на следующее утро ни на фабрику, ни в контору, ни в поле. Массовая безработица, опустошающая капиталистические страны, в настоящий момент не существует; но другие формы безработицы, которые правительственная статистика намеренно игнорирует, затрагивают миллионы рабочих. Отсутствие безопасности в этих условиях также принимает иную форму, чем на Западе. В СССР у вас нет ни резервов, ни сбережений, вы живете в большой нужде, так что увольнение с последующим коротким периодом безработицы (без пособия) может стать ужасным опытом. Впрочем, работа не питает целиком, так что тюремная незащищенность стала для всех самым обычным явлением.
До 1934 года экономика СССР основывалась на инфляции и держится до сих пор на низкой заработной плате. Повышение заработной платы жизненно необходимо; но необходима и стабилизация рубля. Безработица была ликвидирована только посредством своего рода инфляции персонала, основанной на денежной инфляции. Возврат к стабильному бюджету, рассчитанному в реальных стоимостных величинах и принуждающему предприятия сократить общие расходы, заставит их ликвидировать лишние кадры и вернет безработицу, ликвидировать которую в реальности, по-видимому, невозможно, кроме как в гораздо более гармоничном социальныом организме с более сильными эгалитарными тенденциями.
Жизнь обремененных семьей ещё тяжелее. Детские ясли, прачечные и другие коммунальные учреждения обслуживают лишь привилегированное меньшинство. Положение масс удручающе и тягостно примитивно.
Подводя итоги:
Неравенство заработной платы в рядах рабочего класса достигает 15-кратной величины. Заработная плата подавляющего большинства очень низка, значительно ниже средней заработной платы заявляемой в статистике и явно недостаточна для содержания рабочего. Средняя заработная плата (повторяем, бОльшая, чем у подавляющего большинства) гарантирует уровень жизни лишь ниже довоенного и гораздо ниже, чем у подавляющего большинства рабочих Запада. Ожидаемый рост заработной платы слишком медленен. Правительство, хотя бы минимально заботящееся об истинных интересах рабочего класса, будет озабочено тем, чтобы в кратчайшие сроки вернуть базовую заработную плату на уровень 1914 года, почти достигнутый в 1926 году. Но бюрократический режим предпочитает подчеркивать социальную дифференциацию, создавая различные привилегированные категории в ущерб обездоленным массам.
Далее: https://archive.org/details/victor-serge-russia-twenty-years-after-1937
Как известно, диктатура пролетариата, осуществляемая Коммунистической партией, делает рабочий класс господствующим классом и стремится построить новое бесклассовое общество.
Через двадцать лет после революции положение рабочих варьируется в зависимости от степени профессиональной подготовки, политического состояния (член партии или союза Коммунистической молодежи, правомыслящий человек, подозреваемый, родственник или друг подозреваемого или видного коммуниста), предприятия и области. Рабочим крупных заводов за одинаковую работу обычно платят лучше, чем работникам мелких. Те, кто живет в крупных центрах, получают больше, чем те, кто живет в отдаленных провинциях. Крайнее неравенство заработной платы сбивает с толку наблюдателя и делает возможными различные статистические маскировки, наименьшая из которых состоит в регистрации средней заработной платы, которая на деле значительно превышает заработную плату подавляющего большинства.
Согласно отчету Плановой комиссии покойного Куйбышева, опубликованному 3 января 1935 года, средняя заработная плата в Москве составляла 149 рублей 30 копеек в месяц. В тот же период, по моим личным данным, подавляющее большинство работники Московской электростанции (Электрозавода) получали от 120 до 140 рублей в месяц. Поскольку государственный фонд заработной платы с тех пор существенно не увеличился (если принять во внимание численный прирост наемных работников), за наиболее актуальные в данный момент можно принять следующие (месячные) оклады: чернорабочие - 100-120 руб.; средний рабочий - от 150 до 200 руб.; квалифицированный рабочий - от 250 до 400 руб.; стахановец - 500 рублей и выше, в исключительных случаях доходит до 1500-2000 рублей.
Заработная плата женщин всегда несколько ниже, что особенно заметно на нижних ступенях, т.е. у подавляющего большинства работниц. Сотни тысяч советских работниц получают от 70 до 90 рублей в месяц - нищенская зарплата, совершенно недостаточная, чтобы прокормить того, кто ее получает. Мы вынуждены заключить, что работодатель-государство рассматривает заработную плату женщины в действительности как бонусную плату в семейном бюджете. Теория действительно утверждает: равная заработная плата за равный труд. Но вам скажут, что работа редко бывает равной...
Заработная плата в Ленинграде и Москве в начале 1936 г.: научный сотрудник крупного вуза - 300-400 руб.; стенографистка, владеющая иностранными языками, около 200 руб.; редактор газеты - 230 руб.; различный персонал - от 90 до 120 руб. Многие работницы московских текстильных предприятий (Красная Пресня) ещё совсем недавно получали от 100 до 120 рублей. В провинции, где я жил, преобладающая база заработной платы женщин составляла от 70 до 90 рублей. Экономист получал 350 рублей (неограниченный рабочий день); бухгалтер (неограниченный рабочий день и уголовная ответственность за деятельность предприятия) - от 250 до 350 рублей; ответственный работник партии - 250 рублей и выше; директор предприятия или руководитель конторы (коммунист) - от 400 до 800 рублей; высшие функционеры (коммунисты) и крупные специалисты - от 1000 до 5000 руб. В столицах известные специалисты получают от 5000 до 10000 рублей в месяц. У писателей такой же доход. Крупные официальные драматурги, официальные художники, снова и снова рисующие портреты крупных вождей, поэты и романисты, одобренные ЦК, могут получать миллион в год и больше.
Эти данные требуют дополнительных пояснений: сотрудник научного института получает всего 300-400 руб., а работает в двух-трех институтах, что в конце месяца составляет 1200 руб. Редактор газеты за 250 рублей в месяц сотрудничает с другими изданиями, что утраивает его доход. Директор завода выписывает себе премии в размере 500 или 1500 рублей за выполнение плана и по случаю праздников и юбилеев. Партийные функционеры и коммунистические лидеры получают в дар одежду из тонкого сукна, размещаются партией в построенных для этой цели комфортабельных помещениях, имеют право на посещение вод на Кавказе или в Крыму бесплатно или по льготным ценам. Но громадное большинство рабочих, тех, кто имеет низкую заработную плату, предоставлено целиком самим себе, т.е. своей нищете.
Подсчитаем сборы, налагаемые на заработную плату: налог, обязательные займы (15 дней заработной платы в году для низкооплачиваемых, 1 месяц и более для остальных), членские взносы в партию, профсоюз, Авиахим, Красная Помощь и т. п. добровольные - на деле навязываемые - взносы на международную солидарность, на постройку дирижаблей и самолетов и т.д. Общее реальное снижение заработной платы составляет 15-20 процентов. В одной больнице (1935 г.) я знал стажеров, получавших 26 рублей за две недели в то время, когда черный хлеб стоил рубль за килограмм; кроме того, на них было наложено страхование жизни при условии доброго здоровья.
На фабриках и в цехах жёстко практикуется система штрафов: штрафы за плохую работу, опоздания, приостановку работы, нарушение дисциплины. Это провоцирует сцены. Вы считаете, что вам положены 100 рублей в конце месяца, а руководство предъявляет вам список штрафов на 30 рублей! Прискорбно вспоминать в этой связи, что Ленин в Сибири начал свою публицистическую деятельность с обвинительной брошюры: "О штрафах".
Официальная пропаганда делает большой акцент на косвенных выплатах, предоставляемых социальным страхованием, бесплатным лечением в случае болезни, загородным отдыхом, пенсиями по старости. От всего этого по существу осталось лишь несколько уменьшенная заработная плата в случае болезни, а также выплаты по беременности и родам и кормлению грудью. Врачи по-прежнему часто получают для распределения лишь ограниченное количество больничных листов. Бесплатные лекарства недавно были отменены. Пребывание в лучших домах отдыха бесплатно только для очень известных «активистов», получивших предложения от профсоюзов. На практике поездка в Крым или на Кавказ является совершенно несбыточной мечтой для рабочего, получающего от 80 до 150 рублей в месяц, ибо она предполагает затраты около 700 рублей, дополнительно к которым он должен получить разрешение, что непросто. Опубликованные данные вполне подтверждают это личное наблюдение: в 1934 г. воды посетило всего 181 тыс. рабочих (из 24 млн наемных рабочих).
Какова покупательная способность этой заработной платы? Покупательная способность рубля примерно равна покупательной способности французского или бельгийского франка, за исключением цены на черный хлеб, который в СССР ниже (он стоит 1 рубль или 90 копеек за килограмм; в свою очередь, настоящий белый хлеб недосягаем по цене: 4 рубля 50 и 7 рублей 50 за килограмм.) Вот некоторые цены на начало 1936 года: говядина - 6-8 рублей за килограмм; свинина - от 9 до 12 рублей; сливочное масло - 14-18 рублей; колбаса, 7-9 рублей; салями, 25 рублей; ветчина - 18-20 рублей; сыр Грюйер, 24 рубля; селедка - 6-10 рублей; икра - 32-40 руб.; кофе - 40-50 рублей; конфеты от 9 до 40 рублей; чай от 60 до 100 рублей; шоколад, 50 рублей; алкоголь, водка 12 рублей за литр.
Промышленные изделия: пальто от 100 до 500 руб.; туфли на кожаной подошве - от 80 до 150 рублей; хлопковый костюм - 200 рублей; шерстяной костюм от 600 до 1000 рублей; платье от 70 до 100 рублей; шерстяная рубашка, 200 руб. Топливо: кубометр дров, нарезанных и доставленных домой, от 40 до 50 рублей (не менее 6 кубов нужно, чтобы отопить скромное жилье зимой). Наем частной комнаты без мебели в провинции от 40 до 58 рублей в месяц; меблированный уголок в качестве квартиранта, 30 руб. и выше, а в больших городах дороже. К высоким ценам следует добавить трудности с добычей продуктов питания, тканей, шерсти, обуви, древесины. Часто приходится ехать в соседний город за парой туфель или пледом, из которого можно сшить пальто. Нехватка товаров является причиной роста цен на чёрерм рынке; и аресты и высылки спекулянтов, проходившие в течение всего лета 1936 года по сотне в день только в Москве, по сообщениям газет, ничего не исправляют.
Рабочий при 100 руб. в месяц получает, следовательно, за 24 дня работы немногим более 5 килограммов сливочного масла или ста килограммов черного хлеба. Так как на одном хлебе можно прожить, по крайней мере, довольно долго, то он уже не голодает.
Французскому рабочему, прожившему в СССР более десяти лет, пришла в голову гениальная идея составить на 1936 год сравнительную таблицу заработной платы и цен в Москве и Париже, позволяющую рассчитать необходимое рабочее время по категориям рабочих (черных, средних, квалифицированных) на приобретение текущих предметов и предметов потребления. Он пришёл к выводу, что за килограмм белого хлеба советский рабочий работает 172 минуты, а парижского безработный 36 минут; что советский рабочий работает 1584 минуты (чёрнорабочий) или 930 (средний рабочий) или 632 (квалифицированный рабочий) за килограмм масла, который французский рабочий получает за 180 минут, а квалифицированный рабочий за 114 минут. Эти расчеты неоспоримы.
M. Yvon, "Ce qu'est devenue la Révolution Russe", Paris : La Revolution Proletarienne, 1936
https://archive.org/details/revolution_proletarienne_1936_yvon
Эта маленькая книжка, вероятно, является лучшим из когда-либо опубликованных [к 1937 голу] исследований о положении русских рабочих.
Жили ли рабочие лучше до революции? Люди в возрасте от сорока лет и старше единодушно утверждают это во всех трёх отношениях: в питании, одежде и жилье. Статистика это тоже подтверждает.
Рабочий текстильной промышленности, получавший в 1912-1914 годах 300 килограммов хлеба в месяц, шахтёр, получавший 600, сегодня получают в среднем 150 (эквивалент 150 рублей). Я не раз слышал, как матери сетовали на то, что их дети никогда не знали тех хороших времен, когда на праздники готовили такие вкусные вещи, как выпечка, варенье и кремы; и старух, жалующихся, что у них теперь нет даже чая. Большая часть пенсий вдов времен Гражданской войны составляет 30 рублей в месяц. В 1926 г. довоенный уровень [жизни], казалось, был почти достигнут; но сегодня он далёк от этого. Чтобы вернуть подавляющему большинству русских рабочих материальный уровень 1926 года, необходимо удвоить заработную плату. По мнению главы правительства Молотова, в ближайшие три-четыре года нельзя рассчитывать на рост более чем «на несколько десятков процентов» (скажем, на 30).
Десяток лет тому назад рабочая аристократия, получая более 150 рублей в месяц, представляла 5 процентов пролетариата. Допустим, чтобы дать большую цифру, что теперь она достигает 10 процентов, хотя новые высокомеханизированные предприятия нуждаются прежде всего в полуквалифицированных рабочих. Девять десятых советских рабочих, таким образом, живут на низкую заработную плату.
Как им удается выживать? Квартплата поглощает лишь около десятой части бюджета. Но квартиры обычно представляют собой дырку. Норма «жилой площади», выделяемой жителям, составляет 8 квадратных метров на душу населения в крупных городах и меньше в областных центрах, где местные власти иногда снижают ее до 5 квадратных метров. Это значит, что рабочие расквартировываются из расчета одна семья на комнату; что они спят в коридорах, на чердаках, на чердаках, в подвалах; а поскольку дома не приспособлены к такой скученности, целые семьи занимают плохо проветриваемые помещения, через которые другим семьям приходится проходить, чтобы войти или выйти. Представьте себе последствия такой тесноты и отсутствия белья, мебели, одежды; невежества, алкоголизма доносительства; и ожесточенную борьбу, которая может произойти, например, из-за комнаты, обитательница которой, пожилая женщина, кажется, находится на грани смерти. Многие рабочие крупных заводов живут ещё беднее, в бараках. В провинции и крупных пригородах стараются разводить кроликов, свиней, коров. Этих животных приходится размещать в коридорах, под окнами, если не в самой комнате, поскольку воровство - это социальный бич. И всё же в этой примитивной нужде придумываются самые гениальные вещи, чтобы создать жилище. Я видел трогательные интерьеры, очень чистые и почти располагающие, в которых бедность облачена в своего рода белизну. Там не было ничего, кроме хорошо вымытых и починенных лоскутков из старых сундуков; стекла лампы, заклеенного прозрачной бумагой; простыни снимали на ночь, ибо они незаменимы... Самыми трагичными являются страдания плохо питающихся детей от сильных похолоданий в зимнее время.
Трагичен также алкоголизм. Мужчины, женщины, старики и многие подростки - все пьют. На снегу или в августовской пыли, на полях или на главных улицах столиц нередко можно видеть, как люди падают мертвецки пьяными. В дни зарплаты и праздники треть прохожих, шатаясь, бредут по улице, напевая и ревя. В день похорон Кирова продажа водки была запрещена. "Понимаете, - сказал мне коммунист, управлявший кооперативом, - если бы люди сегодня напились, мы бы услышали, как они говорят слишком много..."
Алкоголизм русского народа проистекает от его бедственного положения. Нет жилища, нет благосостояния, почти нет развлечений - жизнь безрадостна. Остается алкоголь, который глушит тоссу и спускает с цепи освобождённого от условнстей хама. Алкоголизм, в свою очередь, является причиной недоедания и бесчисленных происшествий. В больницах, где я дежанл, персонал накануне выходных готовился к лечению сломанных челюстей, переломов и травм разного рода... Живя среди бедняков страны, мне и в голову не приходило упрекать их в пьянстве. Мне слишком известна тяжёлая тоска безрадостной жизни, без возможности спасения от ней. Алкоголизм снизится лишь с повышением благосостояния.
Часто говорится, что в СССР нет ни безработицы, ни чувства неуверенности в завтрашнем дне среди рабочих. Это правда, что рабочей силы скорее не хватает, потому что она так плохо оплачивается. Всякий, кто искал работу в СССР, знает, что, хотя в конце концов он всегда ее находит, к моменту приема на работу он настолько обескуражен, что готов принять даже самые худшие условия. Всякий, кто путешествовал, знает, что вокзалы заполняются толпами переселенцев, явно людей, которые не собираются на следующее утро ни на фабрику, ни в контору, ни в поле. Массовая безработица, опустошающая капиталистические страны, в настоящий момент не существует; но другие формы безработицы, которые правительственная статистика намеренно игнорирует, затрагивают миллионы рабочих. Отсутствие безопасности в этих условиях также принимает иную форму, чем на Западе. В СССР у вас нет ни резервов, ни сбережений, вы живете в большой нужде, так что увольнение с последующим коротким периодом безработицы (без пособия) может стать ужасным опытом. Впрочем, работа не питает целиком, так что тюремная незащищенность стала для всех самым обычным явлением.
До 1934 года экономика СССР основывалась на инфляции и держится до сих пор на низкой заработной плате. Повышение заработной платы жизненно необходимо; но необходима и стабилизация рубля. Безработица была ликвидирована только посредством своего рода инфляции персонала, основанной на денежной инфляции. Возврат к стабильному бюджету, рассчитанному в реальных стоимостных величинах и принуждающему предприятия сократить общие расходы, заставит их ликвидировать лишние кадры и вернет безработицу, ликвидировать которую в реальности, по-видимому, невозможно, кроме как в гораздо более гармоничном социальныом организме с более сильными эгалитарными тенденциями.
Жизнь обремененных семьей ещё тяжелее. Детские ясли, прачечные и другие коммунальные учреждения обслуживают лишь привилегированное меньшинство. Положение масс удручающе и тягостно примитивно.
Подводя итоги:
Неравенство заработной платы в рядах рабочего класса достигает 15-кратной величины. Заработная плата подавляющего большинства очень низка, значительно ниже средней заработной платы заявляемой в статистике и явно недостаточна для содержания рабочего. Средняя заработная плата (повторяем, бОльшая, чем у подавляющего большинства) гарантирует уровень жизни лишь ниже довоенного и гораздо ниже, чем у подавляющего большинства рабочих Запада. Ожидаемый рост заработной платы слишком медленен. Правительство, хотя бы минимально заботящееся об истинных интересах рабочего класса, будет озабочено тем, чтобы в кратчайшие сроки вернуть базовую заработную плату на уровень 1914 года, почти достигнутый в 1926 году. Но бюрократический режим предпочитает подчеркивать социальную дифференциацию, создавая различные привилегированные категории в ущерб обездоленным массам.
Далее: https://archive.org/details/victor-serge-russia-twenty-years-after-1937