Пост, который должен быть и тут тоже
3 августа был ровно год, как мы официально разведены. Сам развод состоялся еще в июне, и нам дали сколько-то там дней на то, чтобы подать апелляцию. Тот последний шанс, если мы не одумались ранее. Мы единогласно не одумались, и третьего августа я забрала свою серую бумажку. В графе с данными (бывшего) мужа стоял прочерк, потому что на этот праздник вольной жизни я пришла подчеркнуто одна.
Потом целый год я провела, размышляя и анализируя, как мы до такого дошли, и что произошло.
Писать про такое неловко, потому что нас так воспитали, что семья самое главное, а особенно для женщины, и если твоя семья распалась, то ты какая-то не такая, неправильная. Неправильность отталкивает. При этом, процент разводов у нас сильно выше 50%, я специально гуглила - в некоторых регионах нашей страны даже 80%.
Я помню тот день, когда я переписывала от руки заявление на развод. Мне казалось, что это важно, чтобы от руки. И когда я написала "брачные отношения прекращены с такого-то числа. Брак с таким-то и таким-то прошу расторгнуть, дата, подпись", я почувствовала, что пишу какое-то заклинание, и расплакалась. Потому что я не смогла с первого раза написать такое. Это как отключить пациента в коме от ивл - понятно, что он уже никогда не оживёт, но а вдруг да? И сердце кровью обливается. Прошу отключить мою семью. Число, подпись. И сразу полезли прямо сквозь кожу изнутри иглы вот эти, поколениями заговоренные, что ты за женщина, не уберегла, неправильная, ненастоящая, бракованная. Бабий вой сквозь столетия.
А нас и не учили беречь, в общем-то. В школе учили рисовать контурные карты, считывать, что хотел сказать автор, и размусоливать это на три листа. В институте учили рисовать в кореле, придумывать бренд, и как правильно сидеть за столом. Так что рисую и придумываю я хорошо. Как сдержаться и не орать, когда нет сил сдерживаться, нас не учили. Как продолжать видеть за бесконечными нападками и агрессией живого человека, и сочувствовать ему, как говорить, чтобы не обидеть, как слушать, чтобы услышать - тоже не учили. Поэтому вот.
Очень страшно шагать в неизвестность. Я понимаю женщин, которые тянут до последнего и еще немножко, потому что известность, даже неприятная, она как-то ближе. Ты уже знаешь эту дорогу и готов к ее неровностям. К новой дороге я была не готова, поэтому пошла, зажмурившись.
Зажмурилась я еще раньше, в машине друга, когда ревела и размазывала слезы в перемешку с соплями по лицу. Он сказал, ну что ты. Он не хотел влезать в нашу проблему, потому что можно стать крайним в этой истории; когда искры летят, то это легко. Он сказал, ты просто успокоишься, и все снова будет хорошо. Я представила это и решила, что нет, я не успокоюсь.
Еще чуть раньше мы пытались услышать друг друга. Я очень верю, что пытались, но двум маленьким обиженным детям сложно слышать кого-то, кроме себя. А мы были очень, очень маленькими, и очень обиженными друг на друга. Я сказала, что не хочу так больше жить. А он сказал, ну и не живи. Такая пощечина словами, делай что хочешь. И я почувствовала себя очень одинокой, как на стыке бушующего океана и пустого каменного берега, и стала делать, просто чтобы что-то делать.
Но это уже дела совсем недавние, а расстались мы гораздо раньше. Может быть, когда я первый раз осталась с детьми на Алтае. Они были маленькие и мне было тяжело. Я тогда впервые почувствовала себя на камнях, перед бушующим океаном. И тогда я тоже делала что-то, просто ради того, чтобы делать.
А может, мы расстались еще раньше, когда я поняла, что не хочу жить на Севере. Просто не могу, я тут умру. Я вернулась с Севера с разбитым сердцем.
После этого мы еще долго жили вместе, и пытались притереться к новой реальности. Найти компромиссы. Но компромисс это когда недовольны остались оба, и это всегда провал. С каждым конфликтом становилось всё более ясно, что нет. Мы не склеиваим пресловутую чашку, мы бешено топчемся по осколкам, превращая их в пыль.
В последнем абзаце должна быть мораль. Вывод. Вывода пока нет, я в процессе. Любите друг друга и будьте нежны. В первую очередь, к себе.