Из Якутска в Баягу, часть 2

[tajgawoman]

Уже близился вечер, когда "Аргамак" стал чихать и заглох. Бурэ завис в немыслимой позе на носу лодки, дергая и дергая за шнур, но "Аргамак" только отфыркивался и ни в какую не желал заводиться.
-Два километра!!! Два километра осталось! - в ярости выругался Бурэ, соскакивая на берег. Берег оказался илистым и болотники Бурэ сразу же погрузились в серую плотную жижу сантиметров на 20, - Ну, просто замечательно! Придется здесь ночевать.
Мы без энтузиазма оглядели берег - песчаный мокрый пляж в двадцати метрах от берега поднимался крутым, поросшим лесом, склоном. На просеке стоял таинственный навигационный знак - для барж. С юга стремительно надвигалось черно-фиолетовое нечто, блестели на темном фоне туч молнии, неявственно погромыхивал гром. Мы взвалили на себя вещи первой необходимости (Бурэ - Айанку, а я - чайник с котелком и мешок с посудой и чаем) и побрели вверх по склону.
-Два километра до устья Баяги! - еще раз разъяренно прорычал Бурэ, - да если бы мотор не выделывался, мы бы ночью уже приехали к Мандару, там всего семьдесят километров остается.
-Значит, завтра к обеду точно там будем, - воодушевилась я и мы вступили во влажные сумерки елового леса. В сыром ельнике нас радостным жужжанием встретили комары, мы с Айанкой тут же защитились от них Москитолом, Бурэ раздраженно отмахнулся от этой детской забавы и, молниеносно возведя палатку на случай внезапного дождя, ушел колдовать над двигателем.


Дождь едва дал нам успеть быстро съесть ужин, и под первыми каплями дождя бросились в палатку, с чайником и кружками. Раздевшись и улегшись на спальники, мы зажгли антикомариную спираль и стали пить горячий какао, слушая, как снаружи барабанит дождь, как грохочет прямо над нашими головами гром и видя, как палатка на мгновения освещается сиреневатым светом молний. Поворочавшись в уютном тепле еще немного, мы провалились в сон без сновидений.

Утро было без дождя, но с комарами. Слух уже привык к этому жужжанию, и если не обращать внимания специально, комаров почти не слышно. Зато отлично чувствуются их укусы, и на них не обращать внимания получается гораздо хуже. Еще будучи внутри палатки, я спланировала свою защиту от надоедливых насекомых: штаны, плотно заправленные в обрезанные болотники, наглухо застегнутая куртка с поднятым капюшоном, а под капюшоном плотно завязанный платок. Таким образом, доступными участками остаются только пальцы рук и лицо, но это уже не так страшно. Еще раз проверив надежность своего антикомариного скафандра, я нырнула в объятия жужжащей природы. Костер уже дымил, шипел и задорно поблескивал оранжевыми язычками, над костром почти закипал чайник и грелся котелок - Бурэ встал раньше меня и уже успел сделать много дел. Я дополнила композицию из котелка и чайника Аянкиными штанами, так как они нещадно отсырели за прошедшую дождливую ночь. Комары тут же облепили влажный, нагревающийся у огня брезент.
Когда я еще близко не была знакома с насекомыми Севера, то рассказы про то, что когда тут летом ходят по большой нужде, то зажигают дымокур, или что раньше была такая казнь - человека раздевали и привязывали к дереву и насекомые зажирали его до смерти, я воспринимала как байки. Сейчас я знаю, что это не сказки, а жизненная необходимость. Влажность леса после дождя только добавляли комарам активности.
-Комары, когда вы спать ляжете? - уныло спросила я тайгу.
-Они зимой спят. Лето короткое, им всем все надо успеть, - ответила тайга голосом Бурэ. Приняв комаров как данность, и на всякий случай, обезопасившись Москитолом, я примостила котелок среди углей и накрыла его миской, потому что крышки у котелка не было исторически.
-Каши получаются гораздо вкуснее, когда варишь с закрытой крышкой, - поделилась я с Бурэ своими бесценными наблюдениями. Бурэ отстраненно покивал, и я, не видя препятствий, углубилась в свои гастрономические размышления, - А мелко порезанный лук придает любому блюду обалденный вкус, - нам было с чем сравнить, так как всю зимовку около Эконды мы просидели без клочка зелени и дольки луковицы.
-Я придерживаюсь мнения, что Бог создал вкусную и здоровую пищу, - отозвался Бурэ, мысленно находясь не рядом со мной и моей прекрасной кашей, а уже где-то на Баяге, на полпути к поселку. - А Дьявол создал кулинара. Мне, монголу, приятна простая пища, мясо, молоко и ячмень, а все остальное... Я этого не понимаю.
Я почувствовала себя уязвленной и обязанной отстоять права всех кулинаров на свете.
-А я считаю, - заявила я, то и дело помешивая гречку левой рукой и отмахиваясь от назойливых комаров правой, - я считаю, что еда это немаловажный показатель развития культуры. Культура начала зарождаться тогда, когда человек приручил огонь и узнал, что с помощью огня можно делать еду, мясо, например, более усвояемым, полезным и вкусным. Народы, у которых культура не развилась еще, или уже в упадке, к еде относятся, как правило, пренебрежительно. Вспомни, опять же, Эконду.
А там было что вспомнить. Когда мы только приехали в поселок, я была поражена тем, что в магазин в принципе не привозят овощи и фрукты. Мне, хохлушке, не мыслящей обеда без свежей луковицы, это казалось просто ужасающим. Хозяйка дома, где мы гостили, крайне необъятная и столь же негостеприимная женщина по имени Маша, предложила мне, а давай сварим борщ. Зная, что с овощами в поселке напряженка, я заинтригованно отозвалась "А давай!", и тут же своими глазами увидела, как Маша высыпала в кастрюлю с закипающей водой пакетик "Борща" от "Приправыча" и горсть макарон сверху. Вот тебе и борщ! Эвенки вообще могут питаться одними макаронами при условии, что есть мясо. Их обмен веществ не заточен под углеводы, поэтому им все равно, макароны они едят с мясом, или рис. Про гречку Маша с недоверием отозвалась: "А что, вкусно? Не знаю, никогда не покупала. Мы только рожки берем и рис иногда."
-Вся эта кулинария просто от отсутствия высшей цели. Вот, например, у меня есть эта цель, и я использую еду просто как средство, а не как самоцель.
Я покачала головой, начиная расстраиваться не только за всех кулинаров мира, но и за себя лично, потому что у меня нет никакой высшей цели, я просто люблю простые жизненные радости, поесть, поспать.
-А вот когда какой-нибудь холеный мужик среднего возраста часами корпит над плитой, изготавливая утку с яблоками в каком-нибудь дивном соусе - это от безделья, и это, прости, извращение, - закончил свою мысль Бурэ.
-Согласна, - кивнула я, поменяв руки для разнообразия деятельности, - Но ведь я не говорю о том, чтобы засахаривать креветки или обжаривать черешню во фритюре. Многие рецепты, которые тебе кажутся смешными, произошли как раз из обычной, сельской, вкусной и здоровой пищи. Например, помнишь, зимой я готовила сохатину с брусничным соусом. Кажется, ты не очень понял это блюдо, - Бурэ кивнул мне, соглашаясь, - А кислота из ягод сделала мясо намного мягче, и я ела его с большим удовольствием, так как я вообще никогда не хвалилась тем, что могу перегрызать зубами стальные прутья, или хотя бы плотные жилы.
В очередной раз заглянув в котелок, я выяснила, что вода выкипела, а гречневая каша так и не доварилась, и мстительно ухмыльнулась про себя: "Вот, для любителей простой пищи - недоваренная гречка, пожалуйста. Проще некуда. Проще готовила только Ленивица в сказке про Морозко."
Но Бурэ мои утренние эксперименты очень понравились.
-Ммммм, - промычал он, смакуя, - Самые вкусные завтраки, Шебь, готовишь ты, - сказал Бурэ и я заулыбалась от удовольствия. Я очень люблю готовить еду и потом страшно люблю ее есть, и мне даже иногда кажется, что я перегибаю палку и в том, и в другом, и когда мои кулинарные способности хвалят, я радуюсь, как малое дитя. Особенно, когда хвалит мой брутальный муж, которому, чтобы хорошо себя чувствовать, действительно достаточно простой перловки с мясом три раза в день, а если к этому прибавить еще чашку чего-нибудь молочного, то это вообще будет выше всяких ожиданий. Завтрак получился и самом деле отменный, и Бурэ заглянув в котелок, разочарованно вздохнул:
-Что, больше нет?
-Больше нет, - удовлетворенно отозвалась я, - в обед будем в поселке, и пообедаем там.
Бурэ с сомнением покачал головой, и я поймала себя на мысли, что не следовало бы так опрометчиво загадывать. Но все же, оставалось около семидесяти километров, эти километры рано или поздно закончатся, не в полдень, так к вечеру.
-Ну или обед сделаем, как проголодаемся.
-Да конечно, - Бурэ махнул рукой и мы начали собираться. Айанка к этому времени уже проснулась, известив об этом окрестности громогласным "Ыыыы!", так как она страшно не любит просыпаться в одиночестве. Сухие штаны с подогревом немного развеселили ее, и пока мы собирались, она с аппетитом уплетала гречневую кашу, или как она ее называет, "ге". Пока ребенок был занят своим делом, мы успели погрузиться и вскоре тронулись в путь.

Устье Баяги было действительно неподалеку, в нескольких километрах, Бурэ еще раз сверился с картой и смело вплыл в сужающееся русло. "Аргамак", как специально, снова зафырчал и заглох.
-Чертов движок! - выругался Бурэ, молниеносно выхватывая весло и что есть сил гребя к берегу, благо, до каждого из берегов было не больше пяти метров. Течение подхватило лодку и теперь несло нас обратно в Алдан. Несколько взмахов веслом и "Аргамак" зашоркался боком по ивовым веткам. Обдирая руки и листья с ветвей, Бурэ старался затормозить движение лодки, и в конце концов ему это удалось. Вчера он провозился весь вечер с нагнетателем, теперь патетично заглох толкающий. Бурэ скрылся из моего поля зрения и вскоре я услышала сзади бряцанье чего-то откручивающегося, закручивающегося, тихую ругань под нос, и прочие характерные звуки ремонта.
-Я глушитель снял, - вдруг заявил Бурэ.
Я округлила глаза - тихой нашу поездку и так нельзя было назвать даже с натяжкой.
-Делаешь гоночный "Аргамак"? - ухмыльнулась я. Бурэ гыгыкнул в ответ. Мощность двигателя без глушителя значительно повышается, поэтому гоночные автомобили обычно ревут, как атакующий мамонт.
-Посмотрим, что получится. Надо поплотнее забить заднюю часть кабины.
Дело в том, что снаружи кабины звук не превышает каких-то норм приличия, но внутри кабины пассажир рискует оглохнуть от тарахтения. Мы частично справились с этим, закрывая всю заднюю часть кабины всем, что попадало под руку: куртками, меховым спальником, между ними всовывали фоторюкзак, хоть что, лишь бы плотно держалось и хоть немного блокировало шум. Накинутый на голову капюшон делал поездку в кабине "Аргамака" почти комфортной.
-Рискнем, что ли?
Мы выдохнули и рискнули. Фрр..фррр-фррррр! - взревел "Аргамак" и мы снова ринулись вверх по Баяге, оттолкнувшись от кустов на правом берегу. Только мы вышли на середину речки, как мотор снова заглох и мы по инерции пристали теперь уже к левому берегу. Да, подъем по Баяге пока что выходил каким-то корявым. Бурэ снова скрылся сзади, что-то подкручивая и продувая.
-Ну что, сильнее тарахтит? - спросил он.
-Знаешь, по-моему, не особо.
-По-моему, тоже, - удивленно произнес Бурэ и снова попробовал завестись.
Теперь уже "Аргамак" пошел хорошо. Ревя, мы преодолели поворот, попутно вопя друг другу в ухо, что, кажется, шум не намного громче. Снял глушитель, как гора с плеч, проорал Бурэ, касаясь носом моей щеки, и почему только раньше не додумался. Набрав в легкие побольше воздуха, я сообщила ему, что мы речные хулиганы, раз катаемся по рекам без глушака и спасжилетов.
В приподнятом настроении мы преодолели первый поворот, потом второй, потом еще и еще, потом Бурэ перестал сверяться с картой, потому что было совершенно непонятно, где мы и сколько мы уже проплыли, большинство поворотов не были нанесены на карту, и Бурэ просто смиренно поворачивал руль то вправо, то влево поочередно. Накатывало ощущение, будто мы катаемся на какой-то детской карусели, где ездишь и ездишь по кругу. В конце концов меня уже начал разбирать смех. Местность, которую можно было видеть с реки, была однотипная, но красивая - высокие песчаные берега, по которым стоял густой лиственнично-еловый лес. Из воды, вдоль берегов, а зачастую и посреди русла, торчали верхушки ивовых кустарников, видимо, вода была еще очень высокая. Там, где ив не было, все было покрыто какой-то блестящей и яркой болотной травой, тут и там посреди светящейся зелени встречались фиолетовые пятна ирисов, еще какие-то белые соцветия и желтые мелкие цветочки. Мелкие тополя на ветру сыпались пухом, и несмотря на пасмурную погоду, было очень красиво. Вдруг из-за одного поворота выскочила приличных размеров горка, единственный доступный ориентир, но сколько я ни вглядывалась в карту, так и не смогла понять, в какой части ее мы сейчас. Мы ехали то на юг, то на запад, то на восток, иногда даже на север. Кажется, даже Бурэ перестал пробовать определить наше местоположение.
Заправка бензином - отличное время для обмена впечатлениями, потому что моторы не ревут, тихо, и можно тоже не драть глотку.
-Даже не представляю, где мы, - вздохнул Бурэ.
-Да уж, - сочувственно отозвалась я.
-Тут где-то должна быть ферма, - Бурэ сверлил взглядом карту и просканировал доступные обзору берега, - доехать бы до нее сегодня, хотя бы.

-Доедем! - опрометчиво воскликнула я, - По-моему, мы идем достаточно хорошо!