Апокалипсис сегодня, завтра, послезавтра.
Апокалипсис сегодня, завтра, послезавтра.
Одним краеугольных сюжетов мировой фабрики гармонизации общественного сознания является апокалипсис. Сюжет имеет массу интерпретаций в зависимости от источника апокалипсиса, так и по времени изображения конца мира. Сюжет обрел постоянную прописку как среди высокобюджетных образцов («День Независимости», «2012»), так и среди менее масштабных по вложению средств и претендующих на категорию арт-хауса («Дорога»), не обошли вниманием сюжет и телевизионные деятели («Иерихон», «Иеремия»). При этом следует отметить, что частота обращения к сюжету несколько возросла в последнее время, что неявно свидетельствует об апокалиптических ожиданиях масс. От части это связано с приближением злополучного 2012 года, хотя источник ожиданий, требующий регулярного внимания недюжинных мощностей по утилизации социальных страхов, имеет иную более существенную природу, нежели цифры на календаре.
Христианская идея о грядущем Судном дне сделала апокалипсис частью повседневной реальности, которая столетиями задавала темп и смысл жизнедеятельности миллионов адептов веры. Позже это назвали линейным прогрессом и придали ему новую нерелигиозную форму. В 20-ом веке популярные среди масс образованной публики писатели-фантасты даже ввели понятие прогрессов. Следует заметить, что до этого торжественное шествие прогресса в форме подготовки к апокалипсису вернуло части человечества канализацию в крупных городах, утраченную со времени падения Рима, позволило объединить под сенью этой подготовительной деятельности сам мир и вновь открыло чувство прекрасного (ренессанс). Линейный прогресс дал возможность индивиду чувствовать себя частью глобального человеческого мира и с высоты этого чувства, используя массивы информации упакованной в энциклопедии, прикоснуться к вечности, взирая на памятники тысячелетней человеческой деятельности.
Однако теплая ванная с гарантированной сытостью привела к интересному результату. Индивид задумался о цене прогресса. И тут же появились скрупулезные оценщики, которые подсчитали с точностью до десятка единиц количество сожженных ведьм, не говоря уже жертвах масштабных войн, колонизаций и прочих гнусностей, сопровождавших линейный прогресс. Осознание величины затраченного ресурса привело к поиску путей отказа от прогресса как такового. Первые грандиозные отказники и вовсе считали линейный прогресс выдумкой, полагая, что высокие стандарты материальной и духовной культуры есть плод деятельности особо одаренных народов. Попытка применить на практике сие учение привела к тому, что для теплой ванны пришлось отправлять людей в топку в буквальном смысле, а центры цивилизации превратились в руины. Цена которую требовали отказники за свое тысячелетнее царство оказалась несопоставимой с затратами на линейный прогресс. Их осудили. Но страх остался. Страх не перед самим прогрессом и даже не перед его ценой, а перед будущим. Тот самый линейный прогресс который вывел историю человечества из хаотического набора сказок в строгую последовательность цивилизационного развития показал, что периодически порядок уступает место хаосу и в этом случае исчезают столь дорогие сердцу цивилизованного индивида блага. Будущее перестало быть однозначно позитивным и расцвел пессимизм в его отношении. Это хорошо заметно по фантастике литературному жанру, занимающемуся непосредственным описанием будущего. Апокалипсис стал социальной страшилкой с иным смыслом. Теперь он оправдывает бездействие общества в отношении отсроченных изменений и снимает груз социальных страхов с помощью визуализации. Действует это с переменным успехом и те, кому не помогает такая терапия, ищут новые пути, которые приводят их к архаичным формам мироощущения ставших несостоятельными на пути прогресса. Тут отказники находят массу возможностей для приложения своих душевных сил, разнообразные восточные практики и языческие верования к их услугам.
Технические достижения фабрики грез сделали визуализацию апокалипсиса грандиозным зрелищем для масс («2012») и для изысканной публики («Дорога»). В конечном итоге и то и другое предлагает наслаждаться текущим моментом и радоваться наполнению тележки в супермаркете, а не на пустынной дороге в окружении каннибалов. Апокалиптический сюжет используется для снятия социального напряжения и гармонизации общества. На чуть более низком уровне подобной задачей занимаются банальные ужастики гармонизирующие индивидов в период полового созревания. Сюжет ушел с дороги прогресса, его светская форма линейный прогресс все чаще отвергается в пользу йоги и социального компромисса. Цивилизация уверенно шагает в сторону хаоса, который ей будет стоить гораздо больше. Полагаю, что это не та дорога, которая в ближайшей перспективе выведет человечество в светлое будущее с сохранением сытой жизни и горячей ванны.
Одним краеугольных сюжетов мировой фабрики гармонизации общественного сознания является апокалипсис. Сюжет имеет массу интерпретаций в зависимости от источника апокалипсиса, так и по времени изображения конца мира. Сюжет обрел постоянную прописку как среди высокобюджетных образцов («День Независимости», «2012»), так и среди менее масштабных по вложению средств и претендующих на категорию арт-хауса («Дорога»), не обошли вниманием сюжет и телевизионные деятели («Иерихон», «Иеремия»). При этом следует отметить, что частота обращения к сюжету несколько возросла в последнее время, что неявно свидетельствует об апокалиптических ожиданиях масс. От части это связано с приближением злополучного 2012 года, хотя источник ожиданий, требующий регулярного внимания недюжинных мощностей по утилизации социальных страхов, имеет иную более существенную природу, нежели цифры на календаре.
Христианская идея о грядущем Судном дне сделала апокалипсис частью повседневной реальности, которая столетиями задавала темп и смысл жизнедеятельности миллионов адептов веры. Позже это назвали линейным прогрессом и придали ему новую нерелигиозную форму. В 20-ом веке популярные среди масс образованной публики писатели-фантасты даже ввели понятие прогрессов. Следует заметить, что до этого торжественное шествие прогресса в форме подготовки к апокалипсису вернуло части человечества канализацию в крупных городах, утраченную со времени падения Рима, позволило объединить под сенью этой подготовительной деятельности сам мир и вновь открыло чувство прекрасного (ренессанс). Линейный прогресс дал возможность индивиду чувствовать себя частью глобального человеческого мира и с высоты этого чувства, используя массивы информации упакованной в энциклопедии, прикоснуться к вечности, взирая на памятники тысячелетней человеческой деятельности.
Однако теплая ванная с гарантированной сытостью привела к интересному результату. Индивид задумался о цене прогресса. И тут же появились скрупулезные оценщики, которые подсчитали с точностью до десятка единиц количество сожженных ведьм, не говоря уже жертвах масштабных войн, колонизаций и прочих гнусностей, сопровождавших линейный прогресс. Осознание величины затраченного ресурса привело к поиску путей отказа от прогресса как такового. Первые грандиозные отказники и вовсе считали линейный прогресс выдумкой, полагая, что высокие стандарты материальной и духовной культуры есть плод деятельности особо одаренных народов. Попытка применить на практике сие учение привела к тому, что для теплой ванны пришлось отправлять людей в топку в буквальном смысле, а центры цивилизации превратились в руины. Цена которую требовали отказники за свое тысячелетнее царство оказалась несопоставимой с затратами на линейный прогресс. Их осудили. Но страх остался. Страх не перед самим прогрессом и даже не перед его ценой, а перед будущим. Тот самый линейный прогресс который вывел историю человечества из хаотического набора сказок в строгую последовательность цивилизационного развития показал, что периодически порядок уступает место хаосу и в этом случае исчезают столь дорогие сердцу цивилизованного индивида блага. Будущее перестало быть однозначно позитивным и расцвел пессимизм в его отношении. Это хорошо заметно по фантастике литературному жанру, занимающемуся непосредственным описанием будущего. Апокалипсис стал социальной страшилкой с иным смыслом. Теперь он оправдывает бездействие общества в отношении отсроченных изменений и снимает груз социальных страхов с помощью визуализации. Действует это с переменным успехом и те, кому не помогает такая терапия, ищут новые пути, которые приводят их к архаичным формам мироощущения ставших несостоятельными на пути прогресса. Тут отказники находят массу возможностей для приложения своих душевных сил, разнообразные восточные практики и языческие верования к их услугам.
Технические достижения фабрики грез сделали визуализацию апокалипсиса грандиозным зрелищем для масс («2012») и для изысканной публики («Дорога»). В конечном итоге и то и другое предлагает наслаждаться текущим моментом и радоваться наполнению тележки в супермаркете, а не на пустынной дороге в окружении каннибалов. Апокалиптический сюжет используется для снятия социального напряжения и гармонизации общества. На чуть более низком уровне подобной задачей занимаются банальные ужастики гармонизирующие индивидов в период полового созревания. Сюжет ушел с дороги прогресса, его светская форма линейный прогресс все чаще отвергается в пользу йоги и социального компромисса. Цивилизация уверенно шагает в сторону хаоса, который ей будет стоить гораздо больше. Полагаю, что это не та дорога, которая в ближайшей перспективе выведет человечество в светлое будущее с сохранением сытой жизни и горячей ванны.