Россия которую никто не терял
-- Еh bien, mon prince. Gênes et Lucques ne sont plus que des apanages, des поместья, de la famille Buonaparte. Non, je vous préviens, que si vous ne me dites pas, que nous avons la guerre, si vous vous permettez encore de pallier toutes les infamies, toutes les atrocités de cet Antichrist (ma parole, j'y crois) -- je ne vous connais plus, vous n'êtes plus mon ami, vous n'êtes plus мой верный раб, comme vous dites. 1 Ну, здравствуйте, здравствуйте. Je vois que je vous fais peur, 2 садитесь и рассказывайте.
Так говорила в июле 1805 года известная Анна Павловна Шерер, фрейлина и приближенная императрицы Марии Феодоровны, встречая важного и чиновного князя Василия, первого приехавшего на ее вечер. Анна Павловна кашляла несколько дней, у нее был грипп, как она говорила (грипп был тогда новое слово, употреблявшееся только редкими). В записочках, разосланных утром с красным лакеем, было написано без различия во всех:
"Si vous n'avez rien de mieux à faire, M. le comte (или mon prince), et si la perspective de passer la soirée chez une pauvre malade ne vous effraye pas trop, je serai charmée de vous voir chez moi entre 7 et 10 heures. Annette Scherer"...
Попробуйте это прочесть без знания в французского языка. А между тем это был язык элиты Российской империи начала ХIХ века. Слой общества в 3 % от населения управлял огромной страной, общаясь между собой не на русском. Воспитатели детей элиты тоже были из европейских стран французы или англичанине. Немецкие менеджеры в поместьях. Языковой барьер между массами и элитой создавал пропасть мироощущения. Элита и основное население империи жили в разных мирах. Элите были доступны все достижения западного Модерна, тогда как население жило логикой двухсотлетней давности. Толстой не случайно наполнил свой русский роман иноязычными вставками.Так он давал глубокое качественное описание Российской империи.
Примечательно и то, что процент грамотных в Российской империи был выше в западных нерусских губерниях. То есть будучи в составе формально русского государства жители этих губерний с помощью грамотности могли строить свою нерусскую идентичность. А вот русские были фактически лишены этой возможности. Я уже упускаю фактически нерусский характер Романовской династии после Петра Великого. Всё вместе это создавало категорическое непонимание между элитой и обществом. В этом смысле Россия представляла собой эдакую северную Бразилию.
Такое резко полярное положение вызвало к жизни уникальную русскую прослойку - интеллигенцию. Она есть во всех обществах, но нигде не занимала подобного положения. Дело в том, что интеллигенция взяла на себя миссию посредничества между обществом (в лице хама) и элитой. Ярким представителем этой прослойки являлся Чехов, талантливо описывающий и саму пропасть и взаимодействие персон между ней. Великая русская литература стала результатом фазового трения между традицией общества и модерном элиты. Именно фазовый барьер существовавший внутри Российской империи и не позволял ей модернизировать политические институты. В этом положении проще было построить трансконтинентальную железнодорожную магистраль, чем создать современные политические структуры. В этом случае правящая династия стала заложником элиты с крайне ограниченным политическим манёвром. Это и привело её к закономерному результату.
Большевики при всём своём интернационализме сделали главное - сообщили людям их национальную идентичность. Та самая пятая графа. С её обретением русские стали по-настоящему русскими и остальные тоже стали собой в логике исторического момента. Собственно, нынешнее представление об идентичностях есть несомненное большевистское наследие. При этом отдельно доставляют нападки тупых нациков на большевиков, давших им имя. В СССР сложилась ситуация объективного конфликта двух гражданских наций советской и локальных этнических. И тут проблемой являлся не этнический национализм, а потенциальная возможность отдельных наций формироваться как гражданские и этнические. Характерный пример - позднесоветская Армия с её железобетонным институтом землячества. Примечательно, что Армия в этом смысле являлась институтом десоциализации по отношению к советской гражданской нации. Человек мог входить туда советским, но выходил уже принадлежащим к четкой этнической группе вне советской гражданской нации. Исключение составляли относительно замкнутые коллективы, формирующие собственные устойчивые соц. группы. Это тоже по-своему отражало кризис советской гражданской нации. Интересно, что в логика взаимодействия землячеств показывала неизменное превосходство модерна над традицией. Группы от модерна в большинстве случаев легко объединялись против количественно превосходящих групп от традиции. Исключения (а как же без них) вызывали особое внимание в социальной среде, лишний раз подчёркивая свою исключительность. Очередной раз следует убедится в том, что Армия является институтом социализации.
Так в Советском Союзе по-сути развился "чужой", который по мере развития исторического кризиса самого СССР заместил советскую гражданскую нацию. В России утвердилась русская гражданская нация. Процесс этот продолжался с 1993 по 2008 год. Характерным примером подобной трансформации является Магомед Нурбагандович Нурбагандов, который не будучи этническим русским в последний момент своей жизни повёл себя по-русски. И свои последние слова сказал на неродном для себя русском языке.
Для постсоветских республик подобное качественное изменение является непонятным и по большому счёту неприемлемым. Они воспринимают Россию продолжением Советского Союза, считая русскую общность аналогом советской. Вместе с развитием местных этнических вариантов национального строительства это вызывает объективный конфликт между Россией и послесоветским пространством. И местными русскими глобалистами тоже. Пока российское политическое руководство сдерживает этот конфликт, полагаясь на внутреннее качественное преимущество по сравнению с внешним количественным. Украинские военные и политические эксперты, приписывающие Путину экспансионистские планы в отношении послесоветского пространства в некоторой степени отражают потенциальный ресурс русской гражданской нации. Проблема их анализа в том, что Путин всё ещё достаточно советский человек.
Удивительно, но такие общности с развитым модерном как Украина и Прибалтика не смогли представить своих вариантов русских гражданских наций. В случае с Прибалтикой при всей культурной и интеллектуальной мощи ЕС. А случае с Украиной при всей её исторической близости к России. Максимум на что сподобились в этом контексте, так это на регулярные попытки переименования России в Московию. Глубоко бессодержательное мероприятие.
Российская Федерация при всей её мозаичной хрупкости обрела важное историческое качество - она стала по-настоящему русским государством. Кстати, развитие рунета тоже отражает это качественное изменение. Это качество создаёт базовую устойчивость и одновременно объективный конфликт с постсоветским окружением, не обладающим сопоставимым качеством. По мере выбывания в российской элите советских людей, конфликт будет обретать более реальные формы.
Русская интеллигенция, занимавшая уникальную социальную позицию в Империи, пережив катастрофу Революции, стала заниматься идеологическим обоснованием политического режима - компостированием мозгов по-народному. Ничего другого она не умеет. Поэтому раньше учили марксизму-ленинизму, а теперь глобализму и патриотизму. В этом смысле качественно между условным Михалковым и Акуниным знак равенства. А реальное содержание нынешней России в словах героя фильмов "Брат", которого играет Бодров-младший.
Так говорила в июле 1805 года известная Анна Павловна Шерер, фрейлина и приближенная императрицы Марии Феодоровны, встречая важного и чиновного князя Василия, первого приехавшего на ее вечер. Анна Павловна кашляла несколько дней, у нее был грипп, как она говорила (грипп был тогда новое слово, употреблявшееся только редкими). В записочках, разосланных утром с красным лакеем, было написано без различия во всех:
"Si vous n'avez rien de mieux à faire, M. le comte (или mon prince), et si la perspective de passer la soirée chez une pauvre malade ne vous effraye pas trop, je serai charmée de vous voir chez moi entre 7 et 10 heures. Annette Scherer"...
Попробуйте это прочесть без знания в французского языка. А между тем это был язык элиты Российской империи начала ХIХ века. Слой общества в 3 % от населения управлял огромной страной, общаясь между собой не на русском. Воспитатели детей элиты тоже были из европейских стран французы или англичанине. Немецкие менеджеры в поместьях. Языковой барьер между массами и элитой создавал пропасть мироощущения. Элита и основное население империи жили в разных мирах. Элите были доступны все достижения западного Модерна, тогда как население жило логикой двухсотлетней давности. Толстой не случайно наполнил свой русский роман иноязычными вставками.Так он давал глубокое качественное описание Российской империи.
Примечательно и то, что процент грамотных в Российской империи был выше в западных нерусских губерниях. То есть будучи в составе формально русского государства жители этих губерний с помощью грамотности могли строить свою нерусскую идентичность. А вот русские были фактически лишены этой возможности. Я уже упускаю фактически нерусский характер Романовской династии после Петра Великого. Всё вместе это создавало категорическое непонимание между элитой и обществом. В этом смысле Россия представляла собой эдакую северную Бразилию.
Такое резко полярное положение вызвало к жизни уникальную русскую прослойку - интеллигенцию. Она есть во всех обществах, но нигде не занимала подобного положения. Дело в том, что интеллигенция взяла на себя миссию посредничества между обществом (в лице хама) и элитой. Ярким представителем этой прослойки являлся Чехов, талантливо описывающий и саму пропасть и взаимодействие персон между ней. Великая русская литература стала результатом фазового трения между традицией общества и модерном элиты. Именно фазовый барьер существовавший внутри Российской империи и не позволял ей модернизировать политические институты. В этом положении проще было построить трансконтинентальную железнодорожную магистраль, чем создать современные политические структуры. В этом случае правящая династия стала заложником элиты с крайне ограниченным политическим манёвром. Это и привело её к закономерному результату.
Большевики при всём своём интернационализме сделали главное - сообщили людям их национальную идентичность. Та самая пятая графа. С её обретением русские стали по-настоящему русскими и остальные тоже стали собой в логике исторического момента. Собственно, нынешнее представление об идентичностях есть несомненное большевистское наследие. При этом отдельно доставляют нападки тупых нациков на большевиков, давших им имя. В СССР сложилась ситуация объективного конфликта двух гражданских наций советской и локальных этнических. И тут проблемой являлся не этнический национализм, а потенциальная возможность отдельных наций формироваться как гражданские и этнические. Характерный пример - позднесоветская Армия с её железобетонным институтом землячества. Примечательно, что Армия в этом смысле являлась институтом десоциализации по отношению к советской гражданской нации. Человек мог входить туда советским, но выходил уже принадлежащим к четкой этнической группе вне советской гражданской нации. Исключение составляли относительно замкнутые коллективы, формирующие собственные устойчивые соц. группы. Это тоже по-своему отражало кризис советской гражданской нации. Интересно, что в логика взаимодействия землячеств показывала неизменное превосходство модерна над традицией. Группы от модерна в большинстве случаев легко объединялись против количественно превосходящих групп от традиции. Исключения (а как же без них) вызывали особое внимание в социальной среде, лишний раз подчёркивая свою исключительность. Очередной раз следует убедится в том, что Армия является институтом социализации.
Так в Советском Союзе по-сути развился "чужой", который по мере развития исторического кризиса самого СССР заместил советскую гражданскую нацию. В России утвердилась русская гражданская нация. Процесс этот продолжался с 1993 по 2008 год. Характерным примером подобной трансформации является Магомед Нурбагандович Нурбагандов, который не будучи этническим русским в последний момент своей жизни повёл себя по-русски. И свои последние слова сказал на неродном для себя русском языке.
Для постсоветских республик подобное качественное изменение является непонятным и по большому счёту неприемлемым. Они воспринимают Россию продолжением Советского Союза, считая русскую общность аналогом советской. Вместе с развитием местных этнических вариантов национального строительства это вызывает объективный конфликт между Россией и послесоветским пространством. И местными русскими глобалистами тоже. Пока российское политическое руководство сдерживает этот конфликт, полагаясь на внутреннее качественное преимущество по сравнению с внешним количественным. Украинские военные и политические эксперты, приписывающие Путину экспансионистские планы в отношении послесоветского пространства в некоторой степени отражают потенциальный ресурс русской гражданской нации. Проблема их анализа в том, что Путин всё ещё достаточно советский человек.
Удивительно, но такие общности с развитым модерном как Украина и Прибалтика не смогли представить своих вариантов русских гражданских наций. В случае с Прибалтикой при всей культурной и интеллектуальной мощи ЕС. А случае с Украиной при всей её исторической близости к России. Максимум на что сподобились в этом контексте, так это на регулярные попытки переименования России в Московию. Глубоко бессодержательное мероприятие.
Российская Федерация при всей её мозаичной хрупкости обрела важное историческое качество - она стала по-настоящему русским государством. Кстати, развитие рунета тоже отражает это качественное изменение. Это качество создаёт базовую устойчивость и одновременно объективный конфликт с постсоветским окружением, не обладающим сопоставимым качеством. По мере выбывания в российской элите советских людей, конфликт будет обретать более реальные формы.
Русская интеллигенция, занимавшая уникальную социальную позицию в Империи, пережив катастрофу Революции, стала заниматься идеологическим обоснованием политического режима - компостированием мозгов по-народному. Ничего другого она не умеет. Поэтому раньше учили марксизму-ленинизму, а теперь глобализму и патриотизму. В этом смысле качественно между условным Михалковым и Акуниным знак равенства. А реальное содержание нынешней России в словах героя фильмов "Брат", которого играет Бодров-младший.