Вечер пятницы
Вот так бывает: всю неделю работаешь, ходишь бодрой походкой, бегаешь по утрам, улыбаешься коллегам и особо симпатичным прохожим, щуришься на солнышко, оставляешь следы на заснеженных дорожках, а как только неделя подходит к концу, как только последний рабочий день переваливает через свою закономерную середину и начинает катиться под откос в сторону выходных, вот в это-то самое время начинает разъедать пустота.
Она появляется глубоко внутри, где-то между желудком и сердцем, наверное, и, как только пройдёт обеденное время, начинает тянуть свои щупальца в разные стороны, обволакивая и неся, нет, давно не ледяной уже холод, а просто неприятную, сырую прохладу. Чем темнее за окном и чем меньше людей за соседними офисными столами, тем она темнее, тяжелее и горше. И вот уже пора выходить с работы, и идти в метро или на автобус, или садиться за руль, но страшно начинать это движение, кричащее о том, что кончилась ещё одна бессмысленная неделя.
Но ты-то знаешь, что она была там всегда, и снежным утром вторника, и в шумный обед четверга и в одинокую субботнюю ночь. Просто всю неделю, бегая по кругу монополии своей жизни, ты не замечаешь этого, ты изо всех сил стараешься её не замечать, пока бежишь на работу, пока бежишь с работы, ты специально заполняешь своё время концертами, сериалами и книжками, встречами с приятелями и вечерним фитнесом, лишь бы не замечать её, лишь бы не было времени заглянуть туда, где она обычно прячется, но пятница вечер --- это то время, которое тебе, в отличие от окружающих, нечем занять, и пустота выползает, чтобы занять свою законное место за солнечным сплетением. Она поселилась очень, очень давно, там, где когда-то летали бабочки, и так глубоко пустила корни, так цепко въелась в тебя, что вытравить её уже почти невозможно, а сил и желания делать это --- всё меньше.
И ничего больше не остаётся, кроме как сидеть и смотреть на часы, и кормить пустоту своей плотью, той, что за грудной клеткой, между желудком и сердцем, пока невидимое за тучами солнце уходит за невидимый горизонт, и пока уходят домой твои весёлые коллеги.
Ничего больше не остаётся.
Она появляется глубоко внутри, где-то между желудком и сердцем, наверное, и, как только пройдёт обеденное время, начинает тянуть свои щупальца в разные стороны, обволакивая и неся, нет, давно не ледяной уже холод, а просто неприятную, сырую прохладу. Чем темнее за окном и чем меньше людей за соседними офисными столами, тем она темнее, тяжелее и горше. И вот уже пора выходить с работы, и идти в метро или на автобус, или садиться за руль, но страшно начинать это движение, кричащее о том, что кончилась ещё одна бессмысленная неделя.
Но ты-то знаешь, что она была там всегда, и снежным утром вторника, и в шумный обед четверга и в одинокую субботнюю ночь. Просто всю неделю, бегая по кругу монополии своей жизни, ты не замечаешь этого, ты изо всех сил стараешься её не замечать, пока бежишь на работу, пока бежишь с работы, ты специально заполняешь своё время концертами, сериалами и книжками, встречами с приятелями и вечерним фитнесом, лишь бы не замечать её, лишь бы не было времени заглянуть туда, где она обычно прячется, но пятница вечер --- это то время, которое тебе, в отличие от окружающих, нечем занять, и пустота выползает, чтобы занять свою законное место за солнечным сплетением. Она поселилась очень, очень давно, там, где когда-то летали бабочки, и так глубоко пустила корни, так цепко въелась в тебя, что вытравить её уже почти невозможно, а сил и желания делать это --- всё меньше.
И ничего больше не остаётся, кроме как сидеть и смотреть на часы, и кормить пустоту своей плотью, той, что за грудной клеткой, между желудком и сердцем, пока невидимое за тучами солнце уходит за невидимый горизонт, и пока уходят домой твои весёлые коллеги.
Ничего больше не остаётся.