…Карпаты - целая жизнь внутри меня…
...осторожно!...под катом шесть с половиной страниц восторженно-минорного текста...
Лето, ах лето…зеленая листва
Осоки запах терпкий…
И бурная, прохладная вода
Несет каяк неведомо куда…
1. Стоп! Всего лишь апрель. И в Питере холодный дождь. А местами лежит снег. Но там, куда я еду предположительно цветут сады. И до сих пор не верится в свое счастье.
До поезда 10 часов. Стаська нервничает - весь город сплошная пробка, а нам столько еще всего надо купить в дорогу. Бальзам «Русский». Два литра «Кока-Колы». Ремень на джинсы. Пена для бритья…
2. Как-то незаметно мы надрались. По хорошему надрались. Пока дождь лупил по рельсам и стеклам, мы тихо шептались с коктейлями в руках, немножко смеялись, решали кроссворды - становились ближе друг другу. Так далеко ехать. Первый раз в чужую страну. Ну и пусть оно всего лишь ближнее зарубежье.
3. Ярославль ворвался в сознание ворчливой проводницей. А солнце, явно не питерское, убедило, что сказка не оказалась сном. Разве может быть сном такси-волга из багажника которой торчать два каяка - желтый и коричневый? Интересно, а почему я это вижу со стороны? Ах, да…я же в машине Игоря Архипова! И мы выпрашиваем на рынке коробки под конфеты и огурцы!
4. Наш «неоплан-касатка» не производит впечатление грозы морей. Хоть он и очень стильный с виду. В нем уютно и шумно. Пока едем к Москве. Скоро начнется настоящий путь.
5. И как интересно со всем этим мы будем лететь!
6. Самое правильное в автобусе не пить! Даже газировку! Пока я разглядываю подсевших в ночи, Стаська впихивает мне в руки очередной коктейль. Я видела эти лица! Глоток, еще глоток. Нет, ну я точно видела эти лица!
7. «Проверьте соседей! Все соседи на месте?» «Сосед, ты на месте?» «На месте!» «Ну, тронулись». Эти слова, как таблица умножения - разбуди ночью, и я буду шарить рукой по подушке: «сосед, ты тут?» Но все-таки в автобусе лучше не пить!
8. Граница оказалась совсем не страшной и даже в точности такой, как я её себе и представляла. Огромное поле, ворота, длинная вереница дальнобойных машин. А на ничейной земле - нас встретила нежная весна. Всевозможные оттенки зеленой краски и березовые легкие стволы. Положительно: счастье - это когда над головой ясное небо, когда теплый ветер, когда впереди просторы, и ты сыт и без вина пьян; и наполнен чем-то, что вот, кажется, уже почти понимаешь душой, но не до конца, и знаешь что чуть-чуть и поймешь, наконец, отчего же тебе так хорошо. Пограничное состояние. Символично. На междуграничье.
9. Как много на Украине полей! Зеленых! А ведь еще апрель! Ну и пусть последний день! Из дома, из Питера пишут, что у нас там пошел пасхальный снег. Мне немного совестно, что я вот так удрала. «Скорей, скорей, скорей» - подгоняю автобус. «Успеем, успеем!» - шуршит автобус в ответ.
10. А утром свершились горы! Мне кажется, я очень долго ждала этого момента. Еще в Питере, ползая по сайтам, видела фотки, но все они были уже изнутри Карпат. Мне же был нужен первый момент. Как это будет? Как мы туда въедем? Пока я размышляла, в свежих утренних лучах вдруг появились темные холмы. Нет - это было совсем не так, как я представляла себе. Это было гораздо лучше. Бескрайние поля левого, правого и заднего пространства создавали отличный фон приближающимся горам. Панорама, открывающаяся через лобовое стекло автобуса не поражала величием - скорее удивительной миниатюрностью. И обособленностью от того мира, из которого мы приехали. И даже от той центральной Украины, которая стояла за спиной. Если бы сказки существовали, если бы картины оживали - то, несомненно, два «неоплана» каким-то чудом, плавно втекали в страну «счастливых детей».
Предкарпатские горки стоят не плотно, давая ветру возможность спокойно разгуливать от одной высотки до другой. От этого ощущение - «как же много здесь воздуха». Со стороны кажется, что все парит в воздухе - дома, люди, коровы, кони…На самом деле так оно и есть, это я потом узнала, но из автобуса дивишься не переставая.
Мы проезжали много красивых городков. Чистых. Цветущих. Праздничных. Была Пасха. Было солнце. ВСЕ люди этой маленькой страны - все как один отмечали, праздновали и радовались. Столько церквей, церквушек, часовен и маленьких молелен я не видела за всю свою жизнь. Почти в каждом дворе стоит часовенка: где с простой иконкой, а где и с полноразмерной скульптурой богоматери. Всё украшено цветами, лампадками. А так как Пасха, то и праздничными подношениями - конфетами, крашенными яичками и чем-то еще, что я уже не смогла разглядеть.
От подобного разноцветия я впала в блаженный восторг и всю дорогу до реки беспричинно улыбалась. Теперь навсегда, я запомню Карпаты, как большой город солнца, радости и тепла.
11. Мы приехали на место! «Как много воздуха!» - подтвердилась моя догадка. «Как много брата-турья!».
12. Какие карликовые здесь коровы! Коровы скалолазы! Коровы невозмутимые источники спокойствия и бытия! Эти симпатичные персонажи карпатских гор шастают по серпантину дороги туда-сюда. Слева река - местами вплотную к дороге, местами крутым обрывом. Справа гора - крутая и непобедимая! Это если лицом к течению. Если против - то наоборот. А впрочем, разве ж это важно. Рогатые карлики смело штурмуют гору. Там, где человеку то страшно карабкаться - эти сельскохозяйственные легко переступают своими копытцами в поисках сочной травки.
13. А мы уже готовы на сплав. Я немного недовольна. У меня новая лодка - хоть и короткая, но по объему настоящий джип. Мне непривычно - я поняла, попробовав немного покататься под Питером на первой бурной воде - этой лодке нужна реально большая мощная вода. Горы горами, цветы цветами, а то, что мы проезжали, не сильно тянет на ужасы, про которые мне рассказывали. Я ошибалась. Об этом я узнала не в этот день, не в этот сплав. Да и не ужасы это были вовсе. Просто хорошая карпатская вода. А пока, в этот первый день покатушек на Черном Черемоше, были: приличные валы, весело подбрасывающие каяк вверх и вниз. Были несерьезные бочечки, одна из которых даже пыталась укусить мой джип за хвост. Были первые перевороты расслабившихся коллег-каякеров. И порог Нижние Гуки - который взбодрил. Порадовал. Крутанул. Подбросил. Ударил. И выплюнул. Прямо к лагерю, где нас встретили внимательные зрители и слушатели. Ах, да - в первый день мне удалось сплавиться два раза - даже не смотря на мое разочарование от простоты реки.
14. Утром, решено было завязать с каякингом и сходить вместе со всеми в горы. Как-то несколько лет назад, я точно так же гуляла по Кавказу. Но Кавказ здесь рядом не стоял. Кавказ парализует. Кавказ приводит в немое восхищение. Кавказ заставляет себя уважать.
Карпаты же добрые и славные горы! Хотя ходить по ним очень тяжело. Не горник я! Махавший веслами, взлететь, увы, не может - это про меня. Хотя на какую-то там высоту я все же взобралась. Сначала мы шли по луговым склонам, усеянным красивыми фиолетовыми крокусами. Палило солнце, и карабкаться по дорожке было тяжеловато. Но опять же - скорее для меня и некоторых подобных мне подгорных существ. Дети стремительно бежали вверх, словно наклон градусов в 45 для них не существовал. Добравшись до родника, сделали небольшой привал, после которого тронулись дальше. Луга сменились красивейшим еловым лесом. Я не очень то уважала ёлки раньше. Вот сосны другое дело - они всегда были большим предметом моего восхищения. Но тут надо отдать должное именно елям - не кривенькие, скособоченные, недоразвитые, угрюмые таежные ёлки окружали нас - мы вступили в чащу сильных красивых деревьев. Стволы плотные и ровные, без намека на болезненный белый мох, что покрывает карельские ели. Крепкие лапы со скрипучими здоровыми иглами. Могучие корни тут и там прорывающие себе путь из земли на свет...влажный густой ярко зеленый мох. Сдобрено все это великолепие подтаявшими сугробами. И чем выше мы поднимались, тем больше становилось снега. Что не мешало - идти по такому лесу - сплошное удовольствие - луговая жара отступила.
Выйдя из леса, мы снова сделали привал и прикинули наши шансы на дальнейший путь. Все таки я не горник - в этом моем выдохе - моя грусть. Наверное, хорошо было бы пойти со всеми вместе на гору Смотрич - вон как бодро бежит неутомимый мальчишка Максим с велосипедом на плече. «Макс, зачем ты взял с собой велосипед?» «Ну а как же иначе-то? Разве я могу бросить своего коня?» Он прав - была бы в горах нужная нам река, и мы бы как миленькие потащились бы в гору с каяками. Но реки то нет - и совсем не позорно махнуть рукой на заснеженный склон, куда ушли товарищи - наш путь на другую горку. Оставшаяся четверка: Петрович, Коля, Стас и я - штурмуем наперерез, сокращая путь - нам лишь бы подняться по почти отвесному склону, слава богу, бесснежному, покрытому сухой травой.
Вскарабкавшись наверх, я впадаю в экстаз. Панорама гор безусловно красива и надо быть поэтом, чтобы суметь описать состояние себя близкое к полету над миром. Но еще больше я радуюсь небывалому зрелищу - карликовым сосенкам. Эти хвойные малыши стелятся по земле, образуя непроходимые заросли, еле-еле достигающие до плеча крупному мужчине. Выросшие на вершине - их треплет ветром, палит солнцем, поливает дождем. Земли не хватает на полноценный рост, но сосны - неунывающие деревья. Сосны - дети солнца. Они пышут жаром. Гладишь рукой упругий шелк хвои и пальцами чувствуешь благодать.
Мы немного перекусили на вершине. Пофотографировались. Отдали дань величавому. И продолжили наш путь - уже вниз, к тому самому роднику, откуда пришли несколько часов назад. Вниз с горы - это намного быстрей и веселей! Доходишь до снежника, садишься на попку и стремительно вниз - только успевай уворачиваться от несложных препятствий: редких кочечек и маленьких деревцев.
День был длинный и насыщенный - что очень понравилось. Но в Карпатах все дни такие. Утренние приключения, кажется, были неделю назад.
15. Третий день на Черном Черемоше для меня и Стаса был днем великой лени и глобальной спячки. Отдалившись от каячной стайки, осваивающей бочку на пороге Белая Лошадь и валов на пороге Нижние Гуки, мы лениво передвигались по лагерю в поисках объекта для применения остаточной энергии. Игорь предлагал сходить на притоки Черемоша - Быстрец и Дземброни, но я капризно заявила, что для меня там очень мало воды и отдала каяк тому самому неутомимому велосипедисту, в тайне завидуя ему и кляня себя за свою собственную лень.
Но тяга к воде победила! На воду мы все-таки в этот день вышли. Сначала на катамаране двойке с пассажиром на раме. Затем - гулять, так гулять - сели на рафт! Для меня это было впервые! Ну и забавная это штука - летит, гудит, давит все подряд, абсолютно не управляется, да еще и живет под тобой собственной жизнью - как ретивый конь, норовя сбросить зазевавшегося тебя. Хороший получился третий день!
16. Утром четвертого дня пришли автобусы, и мы перебросились на Стрелку - слияние Черного Черемоша с Белым Черемошем. Быстренько поставили лагерь и галопом помчались на сплав. Дорога вверх на Белый заняла полтора часа жуткой тряски. Из кузова было видно, как далеко внизу пенятся барашки реки. Уже зная, что сверху все, что кажется незначимым на самом деле может оказаться метровыми валами и цапучими бочками, я прикидывала - будет ли на этой реке веселее, чем на предыдущей. Народ радостно и тревожно загудел, когда мы проезжали каньон. Река была похожа на узкое извилистое полотно, перечеркнутое широкими белыми полосами, которые следовали одна за одной. Сливы! Моему джипику не придется скучать!
17. Красивым строем двенадцать каякеров тронулись в путь! Разноцветные яркие лодочки, касочки, спасички, веселки - загляденье, парад. Бейте барабаны. Трубите трубы. Нам уже не страшно. Нам ничего не страшно.
18. Все смешалось в доме Облонских. Я шла во второй четверке следом за Юлей на Джайве. Первым шел Дима на Зуле. За мной Стас. В какой-то момент Юля подсела на камни и я, обогнав её, засуводилась, чтобы снова пропустить её вперед. Вышла на минимальной скорости. Мы шли почти вплотную друг за другом. Впереди заметный уклон. Юля ныряет вниз. «Первый слив», - радуюсь я. Но на кромке слива понимаю, что совсем не вижу Юли. Вместо Юли внизу, на шикарной кормовой свече стоит Димкина Зула и Дима в ней. И вся эта конструкция собирается падать через корму на падающую в слив меня. А сзади меня Стас. Мне ни в коем случае нельзя киляться. Единственное верное решение - я поворачиваю каяк правым бортом к сливу, уворачиваясь таким образом от Зулы, и, опираясь на бочку начинаю ползти вправо. На прощание получив-таки упавшей Зулой по голове. Выйти из бочки не составило труда.
Стас, в это время, вовремя уходит левее живой каячной массы и благополучно заканчивает проход слива.
Дальше я не видела ничего, так как встала в суводи за огромными камнями. Говорят, там было очень весело. Народ один за другим варился в бочке, стукался друг о друга, килялся, заплывал. Мимо меня проплывали какие-то каяки и спасатели. Кто-то уже бегал по берегу. Мы со Стасом решили перечалиться ниже, к месту дислокации переместившихся каякеров. Я вышла на струю, и обернувшись увидела, что Стас благополучно прошел очередной маленький сливчик. Через минуту, сидя в суводи, удивлялась, почему его нет так долго. Оказалось, что вторую бочку он не преодолел. Его лодка ушла вниз. Через некоторое время Игорь принял решение идти дальше в поисках ушедших лодок. За ним пошел парень не из наших - он где-то присоединился к нам. Красиво так пошли. В общем, что-то дернуло меня пойти за ними следом. Наверное, правильно. Они летели так стремительно, что я еле успевала за ними. Мой джип машина тихоходная! Большие бочки тормозили Снайпера, но благодаря большому объему и моему малому весу, я фактически летала по поверхности, благодаря чему очень быстро выбиралась из пены. Сливы подряд. Больше всего причиняла неудобств вода, попадающая в нос и глаза. Весь мой сплав состоял из: разгон - прыжок - крутящий момент - свеча - выпрыг - отфыркивание - гребок для разгона - снова прыжок и все по-новому. По сторонам я не больно вертела головой, сосредоточившись на собственно сплаве и некоем подобии в догонялки с Игорем и парнишкой на желтой лодке. Спроси у меня, где были порог Дудки, где порог Воротца - я не отвечу.
19. Все лодки нашли. Светкиному Рокиту оторвало ручку и изрядно помяло нос и хвост. У Стасовой Тополины на корме две приличные вмятины. Но они выправляются на глазах. Игорь и еще двое ребят пошли второй раз. Начинает темнеть. Все благоразумно отказываются от нового сплава. Холодает. Мы стоим в лагере Ирины. Т. - и ждем машину до нашей стоянки. Ждем долго. Нас кормят, поят и отогревают. Каякеры едят с рук!
Спасибо, вам, гостеприимные катамаранщики!
20. Следующий день мы со Стаськой опять прохалявили. Утром отсыпались. Потом гуляли по поселку Устерик. Неторопливо собирали вещи. Новый переезд и вот мы на финишной реке Прут, в живописнейшем культурном центре Яремча.
21. Первое, что мы сделали - это посмотрели на водопад! Второе - наелись шашлыков! Третье - самое растянутое по времени - сходили в баню! Какой замечательный день!
22. Мне сказали, что Прут самый интересный с точки зрения сплава. Если он такой же как Белый Черемош - то, о-ля-ля. Если круче - то, я буду самым счастливым человеком. В Карпатах меня преследует перманентное состояние уверенности в собственных силах, в лодке и полной безнаказанности. После Прикарпатского я хочу пройти водопад. Стаська об этом еще не знает, хотя наверняка догадывается.
23. Прикарпатский прошли на редкость легко. Конечно, он интересней каньона на Белом Черемоше. Там были тупые сливы через всю реку, здесь же надо выбирать линию движения среди здоровенных камней при достаточно большой ширине реки.
Да и сами сливы здесь интересней. Прямые, косые, V-образные. Прошли чисто, без сучка, без задоринки. Нас было всего семеро каякеров. Остальные, кажется переборщили вечером, да и устали накануне на Черемоше. Они ждали нас на выходе из Прикарпатского, обеспечивая видеосъемку и зрительские симпатии.
24. А дальше случился прижим Довбуша…Игорыныч, как человек знающий о чем идет речь, умчался на пост фоторепортера. Игорь предупредил нас: «Надо идти правым берегом, но не сильно вправо, так как там прижим на скалу, аккуратней ребята»
В общем, не послушала я Игоря Архипова и не пошла правей, но не сильно право. А пошла я левей, но не сильно влево. И увидела страшный котел...Но было поздно...И свалилась я туда полулагом. Говорят красиво варило меня там по всячески. Помню, стояла сначала левым к сливу, потом попой на свече к сливу, потом через корму положило и под водой развернуло - бочка сама помогла встать. Как я очутилась спиной вперед - я не поняла. Только отгребалась я от котла уже кормой вперед и без юбки, которую коварно сорвала белая вода.
Лодка полна воды - и на отбойном меня валит снова. Нет! Не люблю я без лодки - решаю все равно вставать - такое привычное упражнение с бассейна - эскимосить без юбки - сработало!
Сунула носик в маленькую суводинку. Перевела дух. Мимо перевернутые каяки проплывают - это народ насмотревшись на мой путь все как один за мной в котел попрыгали!!!!. Они ведь не видели, куда и как пошел Игорь! Товарищи, если вы читаете сейчас меня, простите за несуразную наводку!
Суводинка только-только передохнуть - юбку не натянуть. Очередное, третье за сплав верное решение - идти траверсом до противоположенной огромной суводи - что я с огромным удовольствием и сделала, хотя дискомфорт при этом испытывала жуткий - сердце кровью обливалось от вида, как вода внутри моего каяка переливается.
На берегу делились впечатлениями отважные каякеры. Стаську месило на носовой свече и все-таки перевернуло. Антон удержался в котле, но полег на валах. Кто-то еще как-то падал и вставал. Завершил картину Игорыныч - я лично наблюдала его проход, сменив его на фототочке. На берегу парень принял решение - во что бы то ни стало обойти коварный котел. И сев в лодку, он смело направил нос в самый эпицентр! Понял слишком поздно, уйти не удалось, так как перед сливом немного завис на камнях. Со всей мочи Пиранья Микробат красиво занырнула в котел. Скрывшись целиком! Вместе с гребцом! И на счет четыре - пулей взлетела вверх. Шикарное зрелище - из белой пены сначала медленно показывается черный нос лодки, а потом словно выстрелом выскакивает черно-желтая торпеда.
Слов кроме «чума» и «навтыкало» ни у кого не было. Игорь Архипов чему-то хитро улыбался и недоуменно спрашивал, какого лешего мы все пошли через этот котел.
После случая «жизнь в котле, жизнь после котла» мысли о прохождении яремчанского водопада отпали сами собой.
25. Игорь прыгнул водопад!
26. Игорь прыгнул второй раз на другой лодке!
27. Много народа прыгало в тот день. На катамаранах. А мы тихо умиротворяли свои животы очередными шашлыками, горячим вином и делали покупки. Вечером небеса разверзлись ливнем и прогнали нас спать.
28. Снова Прут. Ох, не хотели мы его. Не потому что накануне «навтыкало». Просто по сытости и лени не спрятали неопрен под тент. Он в результате насквозь пропитался дождевой водой - противной и холодной. Может и к лучшему - потому как воды в реке прибавилось и наши товарищи вернулись с потерями - одна расколотая лодка и одна рассеченная бровь. Но все-таки - снова Прут. Я снова на рафте! Вот уж не думала, что снова сяду на ЭТО! Самой смешно. И веселость помогает влезть в ледяную мокрую гидру. Рафт, он и в Африке рафт! Прикарпатский не составил проблем. Мы смело шли по самым жутким местам. Так как это был последний день на воде, я все надеялась урвать кусочек экстримального удовольствия - например, вылететь из рафта. Но когда хочется, ничего не получается - вместо меня пыталась вылететь Лена. Потихоньку мы догребли до водопада. Оставалось 50 метров. Мнения разделились. Кто-то слабо пищал «высадите меня на берег», кто-то «давайте прыгнем». Мы дискуссировали суша весла, а нас несло все ближе и ближе. Тогда правый передний гребец Серега принял правильное (ох, как мне нравиться в этом эссе это словосочетание) решение. Он дал команду приготовиться тем кто гребет и лечь на дно тем, кто пешеход! И тут, за 3 метра до среза - мне впервые за все Карпатские дни стало страшно. Нет-нет, не леденящий душу ужас. Не панический страх. Не глупый испуг. А страх перед тем, что мы делаем. Страх за тех, кто доверился нам и сидел сейчас в рафте пассажирами. Они ведь ничего-ничего не знали про бурную белую воду.
Три. Два. Один. Мы вошли. Я сидела на левой передней. Пройдя срез первой половины водопада и глубокую бочку, я почувствовала, как нас хватило за корму. Но рафт уже набрал скорость. Чуть задумавшись, он выталкал сам себя. Я смотрела вниз - там не было страшно. То что там было - оно завораживало. И сразу стало так спокойно! Какой-то доли секунды хватило на то, чтобы спуститься с борта на дно рафта и принят выжидательную позицию - наблюдать и быть готовой в любой момент к действиям любого характера. Мы стремительно, мягко, мягко, как на воздушной подушке слетели вниз. И все! Я мгновенно вскочила на баллон. Так же мгновенно вскочили другие ребята. И мы, счастливые и довольные огласили окрестности победными воплями! Хорошо, что мы сделали это. Это как кожу поменять. Как заново родиться. Как понять, важное, то что раньше не понимал.
29. Утром следующего дня мы уже были далеко-далеко от Карпат. Мы уезжали ночью. Хорошо, что ночью. Если бы днем, это было бы гораздо тяжелее. Смотреть как отдаляются ставшие родными горы. Хорошо, что мы уезжали ночью. Хорошо, что мы уезжали ночью.
30. Был Киев. Я не буду про него рассказывать. Пять часов это ничтожно мало для Киева. Я лучше попробую приехать туда отдельно. И гулять, гулять, гулять.
31. Была Москва. И было прощание. В суете не очень понимаешь, что происходит. Только когда опустевший автобус тронулся дальше, стало ясно, как свыклись мы с этой автобусной жизнью. С теми «проверьте соседа», которые вышли на Мкаде.
32. И был Ярославль. Неторопливая развозка. Нас все меньше и меньше. И вот мы со Стасом последние выгружаемся на вокзале. Наш поход закончится только завтра. Мы не спешим возвращаться. У нас есть время, но мы не идем в гости к Игорю. Нам сложно возвращаться. Мы не хотим приезжать.
Лето, ах лето…зеленая листва
Осоки запах терпкий…
И бурная, прохладная вода
Несет каяк неведомо куда…
1. Стоп! Всего лишь апрель. И в Питере холодный дождь. А местами лежит снег. Но там, куда я еду предположительно цветут сады. И до сих пор не верится в свое счастье.
До поезда 10 часов. Стаська нервничает - весь город сплошная пробка, а нам столько еще всего надо купить в дорогу. Бальзам «Русский». Два литра «Кока-Колы». Ремень на джинсы. Пена для бритья…
2. Как-то незаметно мы надрались. По хорошему надрались. Пока дождь лупил по рельсам и стеклам, мы тихо шептались с коктейлями в руках, немножко смеялись, решали кроссворды - становились ближе друг другу. Так далеко ехать. Первый раз в чужую страну. Ну и пусть оно всего лишь ближнее зарубежье.
3. Ярославль ворвался в сознание ворчливой проводницей. А солнце, явно не питерское, убедило, что сказка не оказалась сном. Разве может быть сном такси-волга из багажника которой торчать два каяка - желтый и коричневый? Интересно, а почему я это вижу со стороны? Ах, да…я же в машине Игоря Архипова! И мы выпрашиваем на рынке коробки под конфеты и огурцы!
4. Наш «неоплан-касатка» не производит впечатление грозы морей. Хоть он и очень стильный с виду. В нем уютно и шумно. Пока едем к Москве. Скоро начнется настоящий путь.
5. И как интересно со всем этим мы будем лететь!
6. Самое правильное в автобусе не пить! Даже газировку! Пока я разглядываю подсевших в ночи, Стаська впихивает мне в руки очередной коктейль. Я видела эти лица! Глоток, еще глоток. Нет, ну я точно видела эти лица!
7. «Проверьте соседей! Все соседи на месте?» «Сосед, ты на месте?» «На месте!» «Ну, тронулись». Эти слова, как таблица умножения - разбуди ночью, и я буду шарить рукой по подушке: «сосед, ты тут?» Но все-таки в автобусе лучше не пить!
8. Граница оказалась совсем не страшной и даже в точности такой, как я её себе и представляла. Огромное поле, ворота, длинная вереница дальнобойных машин. А на ничейной земле - нас встретила нежная весна. Всевозможные оттенки зеленой краски и березовые легкие стволы. Положительно: счастье - это когда над головой ясное небо, когда теплый ветер, когда впереди просторы, и ты сыт и без вина пьян; и наполнен чем-то, что вот, кажется, уже почти понимаешь душой, но не до конца, и знаешь что чуть-чуть и поймешь, наконец, отчего же тебе так хорошо. Пограничное состояние. Символично. На междуграничье.
9. Как много на Украине полей! Зеленых! А ведь еще апрель! Ну и пусть последний день! Из дома, из Питера пишут, что у нас там пошел пасхальный снег. Мне немного совестно, что я вот так удрала. «Скорей, скорей, скорей» - подгоняю автобус. «Успеем, успеем!» - шуршит автобус в ответ.
10. А утром свершились горы! Мне кажется, я очень долго ждала этого момента. Еще в Питере, ползая по сайтам, видела фотки, но все они были уже изнутри Карпат. Мне же был нужен первый момент. Как это будет? Как мы туда въедем? Пока я размышляла, в свежих утренних лучах вдруг появились темные холмы. Нет - это было совсем не так, как я представляла себе. Это было гораздо лучше. Бескрайние поля левого, правого и заднего пространства создавали отличный фон приближающимся горам. Панорама, открывающаяся через лобовое стекло автобуса не поражала величием - скорее удивительной миниатюрностью. И обособленностью от того мира, из которого мы приехали. И даже от той центральной Украины, которая стояла за спиной. Если бы сказки существовали, если бы картины оживали - то, несомненно, два «неоплана» каким-то чудом, плавно втекали в страну «счастливых детей».
Предкарпатские горки стоят не плотно, давая ветру возможность спокойно разгуливать от одной высотки до другой. От этого ощущение - «как же много здесь воздуха». Со стороны кажется, что все парит в воздухе - дома, люди, коровы, кони…На самом деле так оно и есть, это я потом узнала, но из автобуса дивишься не переставая.
Мы проезжали много красивых городков. Чистых. Цветущих. Праздничных. Была Пасха. Было солнце. ВСЕ люди этой маленькой страны - все как один отмечали, праздновали и радовались. Столько церквей, церквушек, часовен и маленьких молелен я не видела за всю свою жизнь. Почти в каждом дворе стоит часовенка: где с простой иконкой, а где и с полноразмерной скульптурой богоматери. Всё украшено цветами, лампадками. А так как Пасха, то и праздничными подношениями - конфетами, крашенными яичками и чем-то еще, что я уже не смогла разглядеть.
От подобного разноцветия я впала в блаженный восторг и всю дорогу до реки беспричинно улыбалась. Теперь навсегда, я запомню Карпаты, как большой город солнца, радости и тепла.
11. Мы приехали на место! «Как много воздуха!» - подтвердилась моя догадка. «Как много брата-турья!».
12. Какие карликовые здесь коровы! Коровы скалолазы! Коровы невозмутимые источники спокойствия и бытия! Эти симпатичные персонажи карпатских гор шастают по серпантину дороги туда-сюда. Слева река - местами вплотную к дороге, местами крутым обрывом. Справа гора - крутая и непобедимая! Это если лицом к течению. Если против - то наоборот. А впрочем, разве ж это важно. Рогатые карлики смело штурмуют гору. Там, где человеку то страшно карабкаться - эти сельскохозяйственные легко переступают своими копытцами в поисках сочной травки.
13. А мы уже готовы на сплав. Я немного недовольна. У меня новая лодка - хоть и короткая, но по объему настоящий джип. Мне непривычно - я поняла, попробовав немного покататься под Питером на первой бурной воде - этой лодке нужна реально большая мощная вода. Горы горами, цветы цветами, а то, что мы проезжали, не сильно тянет на ужасы, про которые мне рассказывали. Я ошибалась. Об этом я узнала не в этот день, не в этот сплав. Да и не ужасы это были вовсе. Просто хорошая карпатская вода. А пока, в этот первый день покатушек на Черном Черемоше, были: приличные валы, весело подбрасывающие каяк вверх и вниз. Были несерьезные бочечки, одна из которых даже пыталась укусить мой джип за хвост. Были первые перевороты расслабившихся коллег-каякеров. И порог Нижние Гуки - который взбодрил. Порадовал. Крутанул. Подбросил. Ударил. И выплюнул. Прямо к лагерю, где нас встретили внимательные зрители и слушатели. Ах, да - в первый день мне удалось сплавиться два раза - даже не смотря на мое разочарование от простоты реки.
14. Утром, решено было завязать с каякингом и сходить вместе со всеми в горы. Как-то несколько лет назад, я точно так же гуляла по Кавказу. Но Кавказ здесь рядом не стоял. Кавказ парализует. Кавказ приводит в немое восхищение. Кавказ заставляет себя уважать.
Карпаты же добрые и славные горы! Хотя ходить по ним очень тяжело. Не горник я! Махавший веслами, взлететь, увы, не может - это про меня. Хотя на какую-то там высоту я все же взобралась. Сначала мы шли по луговым склонам, усеянным красивыми фиолетовыми крокусами. Палило солнце, и карабкаться по дорожке было тяжеловато. Но опять же - скорее для меня и некоторых подобных мне подгорных существ. Дети стремительно бежали вверх, словно наклон градусов в 45 для них не существовал. Добравшись до родника, сделали небольшой привал, после которого тронулись дальше. Луга сменились красивейшим еловым лесом. Я не очень то уважала ёлки раньше. Вот сосны другое дело - они всегда были большим предметом моего восхищения. Но тут надо отдать должное именно елям - не кривенькие, скособоченные, недоразвитые, угрюмые таежные ёлки окружали нас - мы вступили в чащу сильных красивых деревьев. Стволы плотные и ровные, без намека на болезненный белый мох, что покрывает карельские ели. Крепкие лапы со скрипучими здоровыми иглами. Могучие корни тут и там прорывающие себе путь из земли на свет...влажный густой ярко зеленый мох. Сдобрено все это великолепие подтаявшими сугробами. И чем выше мы поднимались, тем больше становилось снега. Что не мешало - идти по такому лесу - сплошное удовольствие - луговая жара отступила.
Выйдя из леса, мы снова сделали привал и прикинули наши шансы на дальнейший путь. Все таки я не горник - в этом моем выдохе - моя грусть. Наверное, хорошо было бы пойти со всеми вместе на гору Смотрич - вон как бодро бежит неутомимый мальчишка Максим с велосипедом на плече. «Макс, зачем ты взял с собой велосипед?» «Ну а как же иначе-то? Разве я могу бросить своего коня?» Он прав - была бы в горах нужная нам река, и мы бы как миленькие потащились бы в гору с каяками. Но реки то нет - и совсем не позорно махнуть рукой на заснеженный склон, куда ушли товарищи - наш путь на другую горку. Оставшаяся четверка: Петрович, Коля, Стас и я - штурмуем наперерез, сокращая путь - нам лишь бы подняться по почти отвесному склону, слава богу, бесснежному, покрытому сухой травой.
Вскарабкавшись наверх, я впадаю в экстаз. Панорама гор безусловно красива и надо быть поэтом, чтобы суметь описать состояние себя близкое к полету над миром. Но еще больше я радуюсь небывалому зрелищу - карликовым сосенкам. Эти хвойные малыши стелятся по земле, образуя непроходимые заросли, еле-еле достигающие до плеча крупному мужчине. Выросшие на вершине - их треплет ветром, палит солнцем, поливает дождем. Земли не хватает на полноценный рост, но сосны - неунывающие деревья. Сосны - дети солнца. Они пышут жаром. Гладишь рукой упругий шелк хвои и пальцами чувствуешь благодать.
Мы немного перекусили на вершине. Пофотографировались. Отдали дань величавому. И продолжили наш путь - уже вниз, к тому самому роднику, откуда пришли несколько часов назад. Вниз с горы - это намного быстрей и веселей! Доходишь до снежника, садишься на попку и стремительно вниз - только успевай уворачиваться от несложных препятствий: редких кочечек и маленьких деревцев.
День был длинный и насыщенный - что очень понравилось. Но в Карпатах все дни такие. Утренние приключения, кажется, были неделю назад.
15. Третий день на Черном Черемоше для меня и Стаса был днем великой лени и глобальной спячки. Отдалившись от каячной стайки, осваивающей бочку на пороге Белая Лошадь и валов на пороге Нижние Гуки, мы лениво передвигались по лагерю в поисках объекта для применения остаточной энергии. Игорь предлагал сходить на притоки Черемоша - Быстрец и Дземброни, но я капризно заявила, что для меня там очень мало воды и отдала каяк тому самому неутомимому велосипедисту, в тайне завидуя ему и кляня себя за свою собственную лень.
Но тяга к воде победила! На воду мы все-таки в этот день вышли. Сначала на катамаране двойке с пассажиром на раме. Затем - гулять, так гулять - сели на рафт! Для меня это было впервые! Ну и забавная это штука - летит, гудит, давит все подряд, абсолютно не управляется, да еще и живет под тобой собственной жизнью - как ретивый конь, норовя сбросить зазевавшегося тебя. Хороший получился третий день!
16. Утром четвертого дня пришли автобусы, и мы перебросились на Стрелку - слияние Черного Черемоша с Белым Черемошем. Быстренько поставили лагерь и галопом помчались на сплав. Дорога вверх на Белый заняла полтора часа жуткой тряски. Из кузова было видно, как далеко внизу пенятся барашки реки. Уже зная, что сверху все, что кажется незначимым на самом деле может оказаться метровыми валами и цапучими бочками, я прикидывала - будет ли на этой реке веселее, чем на предыдущей. Народ радостно и тревожно загудел, когда мы проезжали каньон. Река была похожа на узкое извилистое полотно, перечеркнутое широкими белыми полосами, которые следовали одна за одной. Сливы! Моему джипику не придется скучать!
17. Красивым строем двенадцать каякеров тронулись в путь! Разноцветные яркие лодочки, касочки, спасички, веселки - загляденье, парад. Бейте барабаны. Трубите трубы. Нам уже не страшно. Нам ничего не страшно.
18. Все смешалось в доме Облонских. Я шла во второй четверке следом за Юлей на Джайве. Первым шел Дима на Зуле. За мной Стас. В какой-то момент Юля подсела на камни и я, обогнав её, засуводилась, чтобы снова пропустить её вперед. Вышла на минимальной скорости. Мы шли почти вплотную друг за другом. Впереди заметный уклон. Юля ныряет вниз. «Первый слив», - радуюсь я. Но на кромке слива понимаю, что совсем не вижу Юли. Вместо Юли внизу, на шикарной кормовой свече стоит Димкина Зула и Дима в ней. И вся эта конструкция собирается падать через корму на падающую в слив меня. А сзади меня Стас. Мне ни в коем случае нельзя киляться. Единственное верное решение - я поворачиваю каяк правым бортом к сливу, уворачиваясь таким образом от Зулы, и, опираясь на бочку начинаю ползти вправо. На прощание получив-таки упавшей Зулой по голове. Выйти из бочки не составило труда.
Стас, в это время, вовремя уходит левее живой каячной массы и благополучно заканчивает проход слива.
Дальше я не видела ничего, так как встала в суводи за огромными камнями. Говорят, там было очень весело. Народ один за другим варился в бочке, стукался друг о друга, килялся, заплывал. Мимо меня проплывали какие-то каяки и спасатели. Кто-то уже бегал по берегу. Мы со Стасом решили перечалиться ниже, к месту дислокации переместившихся каякеров. Я вышла на струю, и обернувшись увидела, что Стас благополучно прошел очередной маленький сливчик. Через минуту, сидя в суводи, удивлялась, почему его нет так долго. Оказалось, что вторую бочку он не преодолел. Его лодка ушла вниз. Через некоторое время Игорь принял решение идти дальше в поисках ушедших лодок. За ним пошел парень не из наших - он где-то присоединился к нам. Красиво так пошли. В общем, что-то дернуло меня пойти за ними следом. Наверное, правильно. Они летели так стремительно, что я еле успевала за ними. Мой джип машина тихоходная! Большие бочки тормозили Снайпера, но благодаря большому объему и моему малому весу, я фактически летала по поверхности, благодаря чему очень быстро выбиралась из пены. Сливы подряд. Больше всего причиняла неудобств вода, попадающая в нос и глаза. Весь мой сплав состоял из: разгон - прыжок - крутящий момент - свеча - выпрыг - отфыркивание - гребок для разгона - снова прыжок и все по-новому. По сторонам я не больно вертела головой, сосредоточившись на собственно сплаве и некоем подобии в догонялки с Игорем и парнишкой на желтой лодке. Спроси у меня, где были порог Дудки, где порог Воротца - я не отвечу.
19. Все лодки нашли. Светкиному Рокиту оторвало ручку и изрядно помяло нос и хвост. У Стасовой Тополины на корме две приличные вмятины. Но они выправляются на глазах. Игорь и еще двое ребят пошли второй раз. Начинает темнеть. Все благоразумно отказываются от нового сплава. Холодает. Мы стоим в лагере Ирины. Т. - и ждем машину до нашей стоянки. Ждем долго. Нас кормят, поят и отогревают. Каякеры едят с рук!
Спасибо, вам, гостеприимные катамаранщики!
20. Следующий день мы со Стаськой опять прохалявили. Утром отсыпались. Потом гуляли по поселку Устерик. Неторопливо собирали вещи. Новый переезд и вот мы на финишной реке Прут, в живописнейшем культурном центре Яремча.
21. Первое, что мы сделали - это посмотрели на водопад! Второе - наелись шашлыков! Третье - самое растянутое по времени - сходили в баню! Какой замечательный день!
22. Мне сказали, что Прут самый интересный с точки зрения сплава. Если он такой же как Белый Черемош - то, о-ля-ля. Если круче - то, я буду самым счастливым человеком. В Карпатах меня преследует перманентное состояние уверенности в собственных силах, в лодке и полной безнаказанности. После Прикарпатского я хочу пройти водопад. Стаська об этом еще не знает, хотя наверняка догадывается.
23. Прикарпатский прошли на редкость легко. Конечно, он интересней каньона на Белом Черемоше. Там были тупые сливы через всю реку, здесь же надо выбирать линию движения среди здоровенных камней при достаточно большой ширине реки.
Да и сами сливы здесь интересней. Прямые, косые, V-образные. Прошли чисто, без сучка, без задоринки. Нас было всего семеро каякеров. Остальные, кажется переборщили вечером, да и устали накануне на Черемоше. Они ждали нас на выходе из Прикарпатского, обеспечивая видеосъемку и зрительские симпатии.
24. А дальше случился прижим Довбуша…Игорыныч, как человек знающий о чем идет речь, умчался на пост фоторепортера. Игорь предупредил нас: «Надо идти правым берегом, но не сильно вправо, так как там прижим на скалу, аккуратней ребята»
В общем, не послушала я Игоря Архипова и не пошла правей, но не сильно право. А пошла я левей, но не сильно влево. И увидела страшный котел...Но было поздно...И свалилась я туда полулагом. Говорят красиво варило меня там по всячески. Помню, стояла сначала левым к сливу, потом попой на свече к сливу, потом через корму положило и под водой развернуло - бочка сама помогла встать. Как я очутилась спиной вперед - я не поняла. Только отгребалась я от котла уже кормой вперед и без юбки, которую коварно сорвала белая вода.
Лодка полна воды - и на отбойном меня валит снова. Нет! Не люблю я без лодки - решаю все равно вставать - такое привычное упражнение с бассейна - эскимосить без юбки - сработало!
Сунула носик в маленькую суводинку. Перевела дух. Мимо перевернутые каяки проплывают - это народ насмотревшись на мой путь все как один за мной в котел попрыгали!!!!. Они ведь не видели, куда и как пошел Игорь! Товарищи, если вы читаете сейчас меня, простите за несуразную наводку!
Суводинка только-только передохнуть - юбку не натянуть. Очередное, третье за сплав верное решение - идти траверсом до противоположенной огромной суводи - что я с огромным удовольствием и сделала, хотя дискомфорт при этом испытывала жуткий - сердце кровью обливалось от вида, как вода внутри моего каяка переливается.
На берегу делились впечатлениями отважные каякеры. Стаську месило на носовой свече и все-таки перевернуло. Антон удержался в котле, но полег на валах. Кто-то еще как-то падал и вставал. Завершил картину Игорыныч - я лично наблюдала его проход, сменив его на фототочке. На берегу парень принял решение - во что бы то ни стало обойти коварный котел. И сев в лодку, он смело направил нос в самый эпицентр! Понял слишком поздно, уйти не удалось, так как перед сливом немного завис на камнях. Со всей мочи Пиранья Микробат красиво занырнула в котел. Скрывшись целиком! Вместе с гребцом! И на счет четыре - пулей взлетела вверх. Шикарное зрелище - из белой пены сначала медленно показывается черный нос лодки, а потом словно выстрелом выскакивает черно-желтая торпеда.
Слов кроме «чума» и «навтыкало» ни у кого не было. Игорь Архипов чему-то хитро улыбался и недоуменно спрашивал, какого лешего мы все пошли через этот котел.
После случая «жизнь в котле, жизнь после котла» мысли о прохождении яремчанского водопада отпали сами собой.
25. Игорь прыгнул водопад!
26. Игорь прыгнул второй раз на другой лодке!
27. Много народа прыгало в тот день. На катамаранах. А мы тихо умиротворяли свои животы очередными шашлыками, горячим вином и делали покупки. Вечером небеса разверзлись ливнем и прогнали нас спать.
28. Снова Прут. Ох, не хотели мы его. Не потому что накануне «навтыкало». Просто по сытости и лени не спрятали неопрен под тент. Он в результате насквозь пропитался дождевой водой - противной и холодной. Может и к лучшему - потому как воды в реке прибавилось и наши товарищи вернулись с потерями - одна расколотая лодка и одна рассеченная бровь. Но все-таки - снова Прут. Я снова на рафте! Вот уж не думала, что снова сяду на ЭТО! Самой смешно. И веселость помогает влезть в ледяную мокрую гидру. Рафт, он и в Африке рафт! Прикарпатский не составил проблем. Мы смело шли по самым жутким местам. Так как это был последний день на воде, я все надеялась урвать кусочек экстримального удовольствия - например, вылететь из рафта. Но когда хочется, ничего не получается - вместо меня пыталась вылететь Лена. Потихоньку мы догребли до водопада. Оставалось 50 метров. Мнения разделились. Кто-то слабо пищал «высадите меня на берег», кто-то «давайте прыгнем». Мы дискуссировали суша весла, а нас несло все ближе и ближе. Тогда правый передний гребец Серега принял правильное (ох, как мне нравиться в этом эссе это словосочетание) решение. Он дал команду приготовиться тем кто гребет и лечь на дно тем, кто пешеход! И тут, за 3 метра до среза - мне впервые за все Карпатские дни стало страшно. Нет-нет, не леденящий душу ужас. Не панический страх. Не глупый испуг. А страх перед тем, что мы делаем. Страх за тех, кто доверился нам и сидел сейчас в рафте пассажирами. Они ведь ничего-ничего не знали про бурную белую воду.
Три. Два. Один. Мы вошли. Я сидела на левой передней. Пройдя срез первой половины водопада и глубокую бочку, я почувствовала, как нас хватило за корму. Но рафт уже набрал скорость. Чуть задумавшись, он выталкал сам себя. Я смотрела вниз - там не было страшно. То что там было - оно завораживало. И сразу стало так спокойно! Какой-то доли секунды хватило на то, чтобы спуститься с борта на дно рафта и принят выжидательную позицию - наблюдать и быть готовой в любой момент к действиям любого характера. Мы стремительно, мягко, мягко, как на воздушной подушке слетели вниз. И все! Я мгновенно вскочила на баллон. Так же мгновенно вскочили другие ребята. И мы, счастливые и довольные огласили окрестности победными воплями! Хорошо, что мы сделали это. Это как кожу поменять. Как заново родиться. Как понять, важное, то что раньше не понимал.
29. Утром следующего дня мы уже были далеко-далеко от Карпат. Мы уезжали ночью. Хорошо, что ночью. Если бы днем, это было бы гораздо тяжелее. Смотреть как отдаляются ставшие родными горы. Хорошо, что мы уезжали ночью. Хорошо, что мы уезжали ночью.
30. Был Киев. Я не буду про него рассказывать. Пять часов это ничтожно мало для Киева. Я лучше попробую приехать туда отдельно. И гулять, гулять, гулять.
31. Была Москва. И было прощание. В суете не очень понимаешь, что происходит. Только когда опустевший автобус тронулся дальше, стало ясно, как свыклись мы с этой автобусной жизнью. С теми «проверьте соседа», которые вышли на Мкаде.
32. И был Ярославль. Неторопливая развозка. Нас все меньше и меньше. И вот мы со Стасом последние выгружаемся на вокзале. Наш поход закончится только завтра. Мы не спешим возвращаться. У нас есть время, но мы не идем в гости к Игорю. Нам сложно возвращаться. Мы не хотим приезжать.