Сухой остаток
Последние лет пятнадцать в мрачные минуты согревалась я Мечтой о Теплице.
Именно наличие теплички сыграло свою роль при окончательном выборе места жительства - округлый рай, заросший лебедой, покорил.
Помню, подумала тогда - наконец-то хоть в чем-то повезло.
Прежние хозяева, как показало время, оказались скверной человеческой породы.
Я знала, что обман будет. Знать, что не надо - сумеречная сторона астрологии.
Опасалась, что кинут на деньги прямо, а не косвенно.
Продавали "дом с баней, гаражом, колодцем и теплицей".
Баня недееспособна из-за прогоревшей печи - щель длиной и шириной в бок моей ладони была обнаружена спустя месяц после переезда, весь дым валит в помещение, топить нельзя - угар идет внутрь.
Но труба-то над баней есть - стало быть, и печь у бани есть - "а как же - есть же она, вот прямо вся тут и есть. Елочка-то рядом - загляденье!" - пела Валентина, бывшая хозяйка кирилловского хозяйства.
Когда я приезжала на смотрины, печь эта типа топилась еще в летнем формате, и на вопрос, почему дымища из распахнутой в баню двери, либо печь по-черному? - воспоследовал ответ на голубом глазу: "ну что вы, Татьяна Эмильевна, за кого вы нас принимаете - по-белому печь! давно не топили - с того и поддымливает, будет топиться регулярно - всё нормально будет".
Солгала прежняя хозяйка Валентина не моргнув.
Итог - я без бани.
"Колодец" оказался ямой меньше метра глубиной, в который воткнули старый деревянный сруб - типа "настоящий деревенский колодец, деревянный сруб - естественный фильтр!". Мотыль и головастиков естественный фильтр размножал усердно, я этим вонючим биогумусом поливала грядки. Воды в колодце даже в дожди было восемьдесят сантиметров максимум.
"Гараж" - дощатый сарай без фундамента и опор, поставленный прямо на землю. Медленно, но упорно кренится на бок, простоит года три-четыре в пизанской асане, прежде чем его снесет и уложит. Гаражом это сооружение и не мыслилось никогда - если только на велосипеде по ступеньке, дверь узкая. Ну это, положим, я видела до того как. "И бог с ним", - решила, - главное есть место под крышей, куда можно приткнуть переездные количества.
Отъезжая, прежние вынесли всё, что было не прибито. И что прибито было, тоже вынесли. Опустошили подпол, забрав из него кое-какие криво-косенькие стеллажи из досок, и, что хуже, проводку и освещение. Обрезали и провод у входной двери, оставив без света крыльцо. Ну три ж метра провода - материальная ценность, надо забрать, кровное же. Вывезли две домовые лестницы к крыше - крепкую и большую и плохонькую старую. Тут я не выдержала, ибо лестницы в сельском доме нужны как воздух - отопление печное, трубы требуют регулярной прочистки. Звонила прежним и сначала просила, а потом ругалась два месяца кряду. Наконец, явился бывший хозяин и с ненавистью приставил к дому гнилую лестницу, которая не натягивается до "балкона", едва удерживает пару кошек и дееспособна исключительно как фотодостопримечательность. Достопримечательность "Балкон" показывала уже в прежних фотосессиях.
Так что и чердака у меня тоже нет. На чердачной двери возле "балкона" издевательский ухмыляющийся замок, которые прежние не удосужились даже снять.
"У нас замечательная печь в доме, - пела Бывшая Валентина. - Тепло держит - в морозы топим один раз!" - ответ на мой вопрос, почему печь так странно оштукатурена.
Да потому, что перебинтована сверху донизу, чтобы куски не вываливались и поверх бинтов прошпатлевана гипсом, дабы фатальные трещины закамуфлировать. То есть печь натурально в гипсе и в травматологии.
Когда обнаружила в выгребаемой из поддувала золе первую полутушку кирпича, полезла разбираться внутрь с фонарем и офигела: в печи вместо колосников выставлены набок кирпичи с щелями между. Половина развалилась, зияет дыра двадцать на пятнадцать, в которую проваливаются непрогоревшие ошметки дров. А я тут на голову свою грешу каждое утро - почему тошнит и хуже чем с похмелья - вон оно что, петрович, спасибо, что жива еще.
Соседка Ольга Васильевна охотно дала пояснения: "Мы с мужем прожили тут тридцать с лишком - так печи уже были эти, да до того бабушка тут жила, а до бабушки другой хозяин был, печам-то нашим уж поболее пятидесяти, Татьяна Эмильевна."
Поначалу Ольге Васильевне была совсем не интересна коллекция моих кирпичных разноцветных разнокалиберных метеоритов, добытых из поддувала, - почему ж кирпичи цвета-то разного? - не могла я взять в толк, пока однажды не начали рваться бинты, обнажив первые трещины, не оставившие никаких надежд на то, что печь протянет еще хотя бы сезон. Когда я оторвала пригипсованный нашлёпок бинта над печной дверцей, то осознала, что прогоревшие "кирпичи" - были с моей стороны большим оптимизмом. Вокруг дверцы стенка сложена из разнокалиберных кусочков - тех самых, разноцветных.
Вещдоки, продемонстрированные коллекцией соседке Ольге Васильевне, ее впечатлили - у нее тоже по утрам тошнота и острая головная боль. Нашли, стало быть, причину - печное отопление в этом доме, поделенном на две квартирки, исходно было единым и ставились печи в дом одновременно. Соседка привыкала к мысли о неизбежности замены печей три месяца. Освоилась с этим и по-деловому меня тормозит, когда видит, что я опять отправляюсь на почту за посылкой с семенами: "Татьяна Эмильевна, нам нужно копить деньги на печки!" - "Спасибо, Ольга Васильевна!"
...Ладно, утешала я себя. Врали мне по каждому поводу - да и как мне не врать - вдохновляю, видимо.
Кинули, да. Ну да знала же, что потери будут - видны были в прогнозе.
Ну хоть теплица у меня осталась. Выживу как-нибудь.
Как - старалась не думать.
* * *
Теплица - мечта последних пятнадцати лет. С прежней Фазенды в Марьинском, с заговорившей землей, показавшей свое глубинное свечение, мечта.
Когда уже в Кувшиново накатывало совсем скверное от маминого состояния почти уже и моё небытие, скукоживалась в пододеяльной утробе и повторяла себе: Таня, ничего-ничего - перетерпи, ты всё равно будешь жить на своем клочке земли и у тебя будет теплица, и начнешь радоваться росткам, ты их любишь и они любят тебя, ты вырастишь свой маленький сад.
Когда и здесь становилось отчаянно, подходила к сине-зимнему окну посозерцать - "я выращу свой маленький сад. Еще немного, и начну будить его семена."
Позавчера, ранним ультрамариновым утром вставши, глянула туда же.
Ёптыть. Провалилась. Сколько снегу - видно по крыше сарая.
Останки, промеренные рулеткой, показали ширину секций меж дугами 120 см. Максимально допустимое расстояние между секций поликарбонатной теплицы - 1 метр.
Соседка прокомментировала: "так он же (прежний хозяин), Татьяна Эмильевна, делал все из старья!"
Всю суть бывшей теплицы я заценила только тогда, когда ее не стало: она прежними хозяевами ставилась не для выращивания рассады. Ее главная цель - закамуфлировать безобразный сарай соседки.
Собственно, качественное в этом имении только одно существо - Ёлочка. Ей-богу, если бы не она - завыла бы, наверное.
Выходит в сухом остатке, что купила я только стены.
На которые ничего нельзя повесить.
И что там за штукатуркой - неведомо.
И теперь надо как-то в этом обустраиваться и начинать жить.
* * *
Не очень у меня начинается. Времени впереди по объективным причинам после шестидесяти немного, могу и не дождаться, когда зацветет и заплодоносит гипотетический Мой Сад, который нужно посадить от нуля почти в кислую низинную целину - земля не удобрялась ни разу, пока на ней жили недохозяева, только поливалась химией. "А зачем навоз? - удивилась Валентина. - У меня сын сельхозакадемию кончал, он так и сказал - навоз вреден".
Сын отмазка - не хотела баба трюхаться с дорогим навозом, устроила "гидропонику" на грядках.
Лестницу на чердак - настоящую, тяжелую, с перилами - разнесла она же: "У окна мне это не нравится, тут цветочки расти будут!" - и посадила три хосты на месте бывшей полноценной лестницы, которая вела на чердак, могла выдержать грузного человека с любыми ящиками поверх и штатно выполняла аварийно-противопожарную функцию. Лучше бы, дура, сделала наоборот - лестница в деревянном доме не роскошь, а жизненное показание, ибо трубы чистить и латать протечки в шифере надобно регулярно. Но у нас с соседкой Ольгой теперь доступа к трубам нет.
Дотяну до неотапливаемой весны, дальше придется сносить печь и ставить булерьян.
* * *
Тяжелый год.
Покалеченная правая рука могла остаться инвалидной, - не без потерь, но всё же обошлось, хотя указательный палец для художника - перо номер раз. Остался недееспособным, но хотя бы на треть сгибается и с мышкой уже справляется.
Смертный бой с полубезумным постравмаматичным рыжим Котом-Главнюком, снова убивавшем Прохора, и я снова вмешалась, и Главнюк снова победил, потому что его следовало уничтожить физически, но я не захотела, хотя пришлось немного придушить, чтобы спасти руку, шизанутый бедняга висел на моем суставе и, последовательно передвигаясь по руке ближе к человеческой морде, перемалывал хрящи зубами с убедительным хрустом. Вынесение вон за шкварник Главнюка с целью спасения Прохора стоили моей правой руке перегрызенного сухожилия и порванного нерва. "Само пройдет," - определилась я, ибо ничего не еще не прознала про растраченные в схватке нерв и сухожилие - ну укус, ну полдюжины укусов, ну порвал слегка когтями локоть - не обращаться в больничку, будучи Homo, позорно покусанным котом?!
Боль до искр из глаз, прорыдаться не могла, могла только рычать от боли, - ладно, перетерплю, пройдет, есть же народные методы... печеный лук...
Спустя трое суток фиолетово-желтая флегмона навела на нехорошие мысли о гангрене, а всезнающее подсознание согласно тикнуло бомбой отложенного действия и уверенно уведомило: спасай руку, иначе пропадешь вся. Здравое понимание - что одна и помощи ждать неоткуда, и если что, то придется доживать без руки, - вынудили привести себя в больничку.
Через неделю Страшная История о нападении Черного-Черного Бешеного Кота На Пенсионерку в Черной Перчатке разошлась фольклором, судачил уже весь Кириллов, и мне же, в бесконечной очереди на перевязку, эту Страшную Историю доверительно и поведали - "Вы слышали?.." - "Слыхала, да..."
В другой раз перед процедурной с бешеными уколами пересеклась с женщиной, попавший в аналогичную ситуацию, однако с укусом более социально одобряемым - собачьим. Быть покусанной псом все ж не так позорно. Покусанная спасала ЧУЖУЮ собачонку от свого алабая, которого это дурное истерическое существо решило подразнить, пока он вздыхал на цепи. За благородство хозяйка поплатилась клоком икры. Так мы и сидели - я с правой рукой, она с левой ногой - и дружно ржали над собой и друг над другом.
Кисть чистил симпатичный молодой хирург-сириец - в одну неделю произвел вскрытие сверху, во вторую уже снизу, и оттуда наконец извлек из сустава клок прохоровой шерсти.
Я бегала из стационара домой топить печь и кормить трех котов, из-за нарушения режима меня выписали раньше срока, не проколов каких-то существенных курсов. Смирившись с риском инвалидности, выбыла из строя на два месяца и сполна осознала перспективы бытия в сельском доме один на один с реальностью, когда на всё про всё у тебя только левая рука, и не то что взять топор - молнии на куртке не застегнуть, шапки не натянуть и носка не снять. И мышку не подвинуть.
Прохора зашили в ветклинике, у него обошлось без осложнений. Из стационара возить Прошку на уколы-антибиотики пришлось тоже нарушая режим.
Во время выписки предупредили про неизбежную операцию, без которой кисть рук действовать не будет, между делом уведомив, что всё существенное от сдачи анализов до хирургии делается только в Вологде - куда, на кого я оставлю трех кошек и печь? Соседка моя не способна за ними присмотреть. Обратиться не к кому, опыт обращения за помощью - оплачиваемой, разумеется, - оказался крайне непродуктивным: местные жители чужого инвентаря и инструмента не жалеют, за одну "помощь" убивают в хлам, и по ходу волокут в свои загашники всё что не приколочено у чужаих.
Видать, время пришло расставаться с полнофункциональным организмом - что ж, рано или поздно происходит со всеми. Рановато, правда. Но уже и не все мои подруги живы - не худшая. стало быть, судьба.
Не знаю, что и как срослось в руке после нахлынувшего сначала страха за котов, потом короткого отчаяния и следом тотального смирения - будь как будет, но котов в зиму нетопленных-некормленных не оставлю. Однако похоже, что обойдусь без операции. Ну а что там где-то неполно функционирует - мышь двигается, перо-планшет - буду учиться сначала, молоток держать смогу. Всё лучше, чем ставить крестики вместо росписи на почте и в документах мямлить тупейшее "простите, грамоте разумею, но расписаться не смогу."
* * *
Умирающая Пенелопа, уже отнялись задние лапы, и всё равно пыталась двигаться и хотела жить - боролся мой стойкий Скорпиончик. Я ничего не могла сделать, ничего. Сначала было очень страшно взять кошку в руки во время конвульсий, они были стали непрерывными, смогла к ним привыкнуть и на ночь забрала Пену в постель, держала головушку, кошка попыталась по старой памяти зарыться внутрь ладони коротким носом и не смогла - хватило сил только означить помнящее присутствие слабым шевелением. Последние недели у Пенелопы было мутное сознание, дементные проявления начались раньше - она сразу забывала, что уже поела, забывала, что только что была на ручках. Пена напоминала мне маму перед смертью - истощенностью, непоправимостью исчерпавшейся старости, беспомощностью и забыванием себя. Уже не могла держать голову, и коты, поначалу спавшие рядом с Пенелопой вдоль ее страдания и пытавшиеся намедитировать в нее свои силы, начали ломиться из дома вон и возвращались ночевать на шкаф под потолком, избегая без необходимости спускаться вниз.
Умирать Пена не хотела. Всё сделали плохо. Я спрашивала сто раз, прежде чем позвать врача: "Анестезия будет точно перед уколом? Она заснет до агонии? Вы можете это гарантировать?" - "Да-да! Не беспокойтесь, она получит наркоз до того как". Ветфельдшер из Гориц, наивная деревенская овальная тетка пенсионного возраста, сдала всех, когда Пена начала сопротивляться - мне было предписано ее держать на столе: "Ну конечно же, анестезия! Мы всегда это колем при операциях, сначала вот именно это, а уже потом наркоз!"
... Думала, что не прощу себе. Спустя месяц поотпустило. Боюсь за оставшихся - оба не здоровы.
* * *
Все последние годы тяжелые.
Моральные, материальные, физические долги как форма бытия.
И надо как-то пережить еще два таких же. Знать то, что целесообразней бы не знать - профдеформация.
Если переживу, дальше должно стать полегче. Продержаться еще полтора года, может быть, еще срастется с реальностью Мой Сад.
Конец февраля - пора будить семена.
------
Именно наличие теплички сыграло свою роль при окончательном выборе места жительства - округлый рай, заросший лебедой, покорил.
Помню, подумала тогда - наконец-то хоть в чем-то повезло.
Прежние хозяева, как показало время, оказались скверной человеческой породы.
Я знала, что обман будет. Знать, что не надо - сумеречная сторона астрологии.
Опасалась, что кинут на деньги прямо, а не косвенно.
Продавали "дом с баней, гаражом, колодцем и теплицей".
Баня недееспособна из-за прогоревшей печи - щель длиной и шириной в бок моей ладони была обнаружена спустя месяц после переезда, весь дым валит в помещение, топить нельзя - угар идет внутрь.
Но труба-то над баней есть - стало быть, и печь у бани есть - "а как же - есть же она, вот прямо вся тут и есть. Елочка-то рядом - загляденье!" - пела Валентина, бывшая хозяйка кирилловского хозяйства.
Когда я приезжала на смотрины, печь эта типа топилась еще в летнем формате, и на вопрос, почему дымища из распахнутой в баню двери, либо печь по-черному? - воспоследовал ответ на голубом глазу: "ну что вы, Татьяна Эмильевна, за кого вы нас принимаете - по-белому печь! давно не топили - с того и поддымливает, будет топиться регулярно - всё нормально будет".
Солгала прежняя хозяйка Валентина не моргнув.
Итог - я без бани.
"Колодец" оказался ямой меньше метра глубиной, в который воткнули старый деревянный сруб - типа "настоящий деревенский колодец, деревянный сруб - естественный фильтр!". Мотыль и головастиков естественный фильтр размножал усердно, я этим вонючим биогумусом поливала грядки. Воды в колодце даже в дожди было восемьдесят сантиметров максимум.
"Гараж" - дощатый сарай без фундамента и опор, поставленный прямо на землю. Медленно, но упорно кренится на бок, простоит года три-четыре в пизанской асане, прежде чем его снесет и уложит. Гаражом это сооружение и не мыслилось никогда - если только на велосипеде по ступеньке, дверь узкая. Ну это, положим, я видела до того как. "И бог с ним", - решила, - главное есть место под крышей, куда можно приткнуть переездные количества.
Отъезжая, прежние вынесли всё, что было не прибито. И что прибито было, тоже вынесли. Опустошили подпол, забрав из него кое-какие криво-косенькие стеллажи из досок, и, что хуже, проводку и освещение. Обрезали и провод у входной двери, оставив без света крыльцо. Ну три ж метра провода - материальная ценность, надо забрать, кровное же. Вывезли две домовые лестницы к крыше - крепкую и большую и плохонькую старую. Тут я не выдержала, ибо лестницы в сельском доме нужны как воздух - отопление печное, трубы требуют регулярной прочистки. Звонила прежним и сначала просила, а потом ругалась два месяца кряду. Наконец, явился бывший хозяин и с ненавистью приставил к дому гнилую лестницу, которая не натягивается до "балкона", едва удерживает пару кошек и дееспособна исключительно как фотодостопримечательность. Достопримечательность "Балкон" показывала уже в прежних фотосессиях.
Так что и чердака у меня тоже нет. На чердачной двери возле "балкона" издевательский ухмыляющийся замок, которые прежние не удосужились даже снять.
"У нас замечательная печь в доме, - пела Бывшая Валентина. - Тепло держит - в морозы топим один раз!" - ответ на мой вопрос, почему печь так странно оштукатурена.
Да потому, что перебинтована сверху донизу, чтобы куски не вываливались и поверх бинтов прошпатлевана гипсом, дабы фатальные трещины закамуфлировать. То есть печь натурально в гипсе и в травматологии.
Когда обнаружила в выгребаемой из поддувала золе первую полутушку кирпича, полезла разбираться внутрь с фонарем и офигела: в печи вместо колосников выставлены набок кирпичи с щелями между. Половина развалилась, зияет дыра двадцать на пятнадцать, в которую проваливаются непрогоревшие ошметки дров. А я тут на голову свою грешу каждое утро - почему тошнит и хуже чем с похмелья - вон оно что, петрович, спасибо, что жива еще.
Соседка Ольга Васильевна охотно дала пояснения: "Мы с мужем прожили тут тридцать с лишком - так печи уже были эти, да до того бабушка тут жила, а до бабушки другой хозяин был, печам-то нашим уж поболее пятидесяти, Татьяна Эмильевна."
Поначалу Ольге Васильевне была совсем не интересна коллекция моих кирпичных разноцветных разнокалиберных метеоритов, добытых из поддувала, - почему ж кирпичи цвета-то разного? - не могла я взять в толк, пока однажды не начали рваться бинты, обнажив первые трещины, не оставившие никаких надежд на то, что печь протянет еще хотя бы сезон. Когда я оторвала пригипсованный нашлёпок бинта над печной дверцей, то осознала, что прогоревшие "кирпичи" - были с моей стороны большим оптимизмом. Вокруг дверцы стенка сложена из разнокалиберных кусочков - тех самых, разноцветных.
Вещдоки, продемонстрированные коллекцией соседке Ольге Васильевне, ее впечатлили - у нее тоже по утрам тошнота и острая головная боль. Нашли, стало быть, причину - печное отопление в этом доме, поделенном на две квартирки, исходно было единым и ставились печи в дом одновременно. Соседка привыкала к мысли о неизбежности замены печей три месяца. Освоилась с этим и по-деловому меня тормозит, когда видит, что я опять отправляюсь на почту за посылкой с семенами: "Татьяна Эмильевна, нам нужно копить деньги на печки!" - "Спасибо, Ольга Васильевна!"
...Ладно, утешала я себя. Врали мне по каждому поводу - да и как мне не врать - вдохновляю, видимо.
Кинули, да. Ну да знала же, что потери будут - видны были в прогнозе.
Ну хоть теплица у меня осталась. Выживу как-нибудь.
Как - старалась не думать.
* * *
Теплица - мечта последних пятнадцати лет. С прежней Фазенды в Марьинском, с заговорившей землей, показавшей свое глубинное свечение, мечта.
Когда уже в Кувшиново накатывало совсем скверное от маминого состояния почти уже и моё небытие, скукоживалась в пододеяльной утробе и повторяла себе: Таня, ничего-ничего - перетерпи, ты всё равно будешь жить на своем клочке земли и у тебя будет теплица, и начнешь радоваться росткам, ты их любишь и они любят тебя, ты вырастишь свой маленький сад.
Когда и здесь становилось отчаянно, подходила к сине-зимнему окну посозерцать - "я выращу свой маленький сад. Еще немного, и начну будить его семена."
Позавчера, ранним ультрамариновым утром вставши, глянула туда же.
Ёптыть. Провалилась. Сколько снегу - видно по крыше сарая.
Останки, промеренные рулеткой, показали ширину секций меж дугами 120 см. Максимально допустимое расстояние между секций поликарбонатной теплицы - 1 метр.
Соседка прокомментировала: "так он же (прежний хозяин), Татьяна Эмильевна, делал все из старья!"
Всю суть бывшей теплицы я заценила только тогда, когда ее не стало: она прежними хозяевами ставилась не для выращивания рассады. Ее главная цель - закамуфлировать безобразный сарай соседки.
Собственно, качественное в этом имении только одно существо - Ёлочка. Ей-богу, если бы не она - завыла бы, наверное.
Выходит в сухом остатке, что купила я только стены.
На которые ничего нельзя повесить.
И что там за штукатуркой - неведомо.
И теперь надо как-то в этом обустраиваться и начинать жить.
* * *
Не очень у меня начинается. Времени впереди по объективным причинам после шестидесяти немного, могу и не дождаться, когда зацветет и заплодоносит гипотетический Мой Сад, который нужно посадить от нуля почти в кислую низинную целину - земля не удобрялась ни разу, пока на ней жили недохозяева, только поливалась химией. "А зачем навоз? - удивилась Валентина. - У меня сын сельхозакадемию кончал, он так и сказал - навоз вреден".
Сын отмазка - не хотела баба трюхаться с дорогим навозом, устроила "гидропонику" на грядках.
Лестницу на чердак - настоящую, тяжелую, с перилами - разнесла она же: "У окна мне это не нравится, тут цветочки расти будут!" - и посадила три хосты на месте бывшей полноценной лестницы, которая вела на чердак, могла выдержать грузного человека с любыми ящиками поверх и штатно выполняла аварийно-противопожарную функцию. Лучше бы, дура, сделала наоборот - лестница в деревянном доме не роскошь, а жизненное показание, ибо трубы чистить и латать протечки в шифере надобно регулярно. Но у нас с соседкой Ольгой теперь доступа к трубам нет.
Дотяну до неотапливаемой весны, дальше придется сносить печь и ставить булерьян.
* * *
Тяжелый год.
Покалеченная правая рука могла остаться инвалидной, - не без потерь, но всё же обошлось, хотя указательный палец для художника - перо номер раз. Остался недееспособным, но хотя бы на треть сгибается и с мышкой уже справляется.
Смертный бой с полубезумным постравмаматичным рыжим Котом-Главнюком, снова убивавшем Прохора, и я снова вмешалась, и Главнюк снова победил, потому что его следовало уничтожить физически, но я не захотела, хотя пришлось немного придушить, чтобы спасти руку, шизанутый бедняга висел на моем суставе и, последовательно передвигаясь по руке ближе к человеческой морде, перемалывал хрящи зубами с убедительным хрустом. Вынесение вон за шкварник Главнюка с целью спасения Прохора стоили моей правой руке перегрызенного сухожилия и порванного нерва. "Само пройдет," - определилась я, ибо ничего не еще не прознала про растраченные в схватке нерв и сухожилие - ну укус, ну полдюжины укусов, ну порвал слегка когтями локоть - не обращаться в больничку, будучи Homo, позорно покусанным котом?!
Боль до искр из глаз, прорыдаться не могла, могла только рычать от боли, - ладно, перетерплю, пройдет, есть же народные методы... печеный лук...
Спустя трое суток фиолетово-желтая флегмона навела на нехорошие мысли о гангрене, а всезнающее подсознание согласно тикнуло бомбой отложенного действия и уверенно уведомило: спасай руку, иначе пропадешь вся. Здравое понимание - что одна и помощи ждать неоткуда, и если что, то придется доживать без руки, - вынудили привести себя в больничку.
Через неделю Страшная История о нападении Черного-Черного Бешеного Кота На Пенсионерку в Черной Перчатке разошлась фольклором, судачил уже весь Кириллов, и мне же, в бесконечной очереди на перевязку, эту Страшную Историю доверительно и поведали - "Вы слышали?.." - "Слыхала, да..."
В другой раз перед процедурной с бешеными уколами пересеклась с женщиной, попавший в аналогичную ситуацию, однако с укусом более социально одобряемым - собачьим. Быть покусанной псом все ж не так позорно. Покусанная спасала ЧУЖУЮ собачонку от свого алабая, которого это дурное истерическое существо решило подразнить, пока он вздыхал на цепи. За благородство хозяйка поплатилась клоком икры. Так мы и сидели - я с правой рукой, она с левой ногой - и дружно ржали над собой и друг над другом.
Кисть чистил симпатичный молодой хирург-сириец - в одну неделю произвел вскрытие сверху, во вторую уже снизу, и оттуда наконец извлек из сустава клок прохоровой шерсти.
Я бегала из стационара домой топить печь и кормить трех котов, из-за нарушения режима меня выписали раньше срока, не проколов каких-то существенных курсов. Смирившись с риском инвалидности, выбыла из строя на два месяца и сполна осознала перспективы бытия в сельском доме один на один с реальностью, когда на всё про всё у тебя только левая рука, и не то что взять топор - молнии на куртке не застегнуть, шапки не натянуть и носка не снять. И мышку не подвинуть.
Прохора зашили в ветклинике, у него обошлось без осложнений. Из стационара возить Прошку на уколы-антибиотики пришлось тоже нарушая режим.
Во время выписки предупредили про неизбежную операцию, без которой кисть рук действовать не будет, между делом уведомив, что всё существенное от сдачи анализов до хирургии делается только в Вологде - куда, на кого я оставлю трех кошек и печь? Соседка моя не способна за ними присмотреть. Обратиться не к кому, опыт обращения за помощью - оплачиваемой, разумеется, - оказался крайне непродуктивным: местные жители чужого инвентаря и инструмента не жалеют, за одну "помощь" убивают в хлам, и по ходу волокут в свои загашники всё что не приколочено у чужаих.
Видать, время пришло расставаться с полнофункциональным организмом - что ж, рано или поздно происходит со всеми. Рановато, правда. Но уже и не все мои подруги живы - не худшая. стало быть, судьба.
Не знаю, что и как срослось в руке после нахлынувшего сначала страха за котов, потом короткого отчаяния и следом тотального смирения - будь как будет, но котов в зиму нетопленных-некормленных не оставлю. Однако похоже, что обойдусь без операции. Ну а что там где-то неполно функционирует - мышь двигается, перо-планшет - буду учиться сначала, молоток держать смогу. Всё лучше, чем ставить крестики вместо росписи на почте и в документах мямлить тупейшее "простите, грамоте разумею, но расписаться не смогу."
* * *
Умирающая Пенелопа, уже отнялись задние лапы, и всё равно пыталась двигаться и хотела жить - боролся мой стойкий Скорпиончик. Я ничего не могла сделать, ничего. Сначала было очень страшно взять кошку в руки во время конвульсий, они были стали непрерывными, смогла к ним привыкнуть и на ночь забрала Пену в постель, держала головушку, кошка попыталась по старой памяти зарыться внутрь ладони коротким носом и не смогла - хватило сил только означить помнящее присутствие слабым шевелением. Последние недели у Пенелопы было мутное сознание, дементные проявления начались раньше - она сразу забывала, что уже поела, забывала, что только что была на ручках. Пена напоминала мне маму перед смертью - истощенностью, непоправимостью исчерпавшейся старости, беспомощностью и забыванием себя. Уже не могла держать голову, и коты, поначалу спавшие рядом с Пенелопой вдоль ее страдания и пытавшиеся намедитировать в нее свои силы, начали ломиться из дома вон и возвращались ночевать на шкаф под потолком, избегая без необходимости спускаться вниз.
Умирать Пена не хотела. Всё сделали плохо. Я спрашивала сто раз, прежде чем позвать врача: "Анестезия будет точно перед уколом? Она заснет до агонии? Вы можете это гарантировать?" - "Да-да! Не беспокойтесь, она получит наркоз до того как". Ветфельдшер из Гориц, наивная деревенская овальная тетка пенсионного возраста, сдала всех, когда Пена начала сопротивляться - мне было предписано ее держать на столе: "Ну конечно же, анестезия! Мы всегда это колем при операциях, сначала вот именно это, а уже потом наркоз!"
... Думала, что не прощу себе. Спустя месяц поотпустило. Боюсь за оставшихся - оба не здоровы.
* * *
Все последние годы тяжелые.
Моральные, материальные, физические долги как форма бытия.
И надо как-то пережить еще два таких же. Знать то, что целесообразней бы не знать - профдеформация.
Если переживу, дальше должно стать полегче. Продержаться еще полтора года, может быть, еще срастется с реальностью Мой Сад.
Конец февраля - пора будить семена.
------