Рауль Руис "Генеалогия преступления"
...но как мило, пользуясь собственной бездарностью, изобретать что-то новое!
***
21 января. Он будит меня ночью и говорит: "Ты не имеешь права спать, когда я проснулся!"
***
Отныне он будет жить в моём доме - значит, я смогу изучать его поведение. Я буду наблюдать за его развитием - за его нисхождением в ад. Но говорить об этом ещё рано. Главное, чтобы он оставался невинным и не знал, что его ждёт.
***
- Значит, я пропал?
- Никто так не говорит. Выводы ещё не окончательные.
- "Мы полагаем, что человеческий характер складывается к пяти годам и потом уже сделать ничего нельзя..." Это правда?
- Да, это правда. Ну, я так считаю... Нет, это правда!
***
Он притворялся, будто спит. Я не хотела притворяться, что бужу его. Я не хотела вступать в его игру - он должен был вступить в мою.
***
- Ты говоришь о лечении, а раньше это была игра.
- Да, это игра. Но это не игра!
***
- Кто это?
- Кристиан Лаплас. Он этнопсихолог... или что-то в этом роде.
- Мне это имя неизвестно.
- Он себя называет Кристиан Кораль.
- Кораль? Где я могла это слышать?
- "Повествовательный синдром" - это он. "Разделённый роман"...
***
- Для таких ортодоксов, как Жанна, субъект становится виновным с самого начала партии. А для таких, как я, он становится виновным лишь в конце... За каждой гуманитарной наукой скрывается право, знаете ли...
- "А за правом - волшебная сказка"? Так, кажется, вы говорите? Лично мне ваши рассуждения кажутся интересными. <...> Наш друг считает волшебные сказки опасными.
- Я этого никогда не говорил!
- Значит, я всё упрощаю.
- Я говорю о том, что сказки, и в целом истории, которые нам рассказывают, действуют на нас, как болезнь... даже, если хотите, как демон. Вот Вы, например, являетесь воплощением одного из братьев Карамазовых, а я являюсь воплощением другого. И мы вместе способны оживить роман - нужно лишь увлечь за собой невинные жертвы... которые умрут, так и не узнав, что были буквально убиты историей, жаждущей крови.
***
- Она не была ни большим романом, ни сказкой... Она была скромней. Довольствовалась тем, что проживала небольшие истории на человека.
***
- Она бежит за мной с криком: "В мире, вывернутом наизнанку, курица преследует лису!"
- Это Вас обижает?
- Естественно. Я говорю: "Я не лиса, я кошка!"
***
- Знаете, есть три типа людей. Те, которые суетятся, потому что не представляют, что им делать в этом мире, - их большинство. У других слишком много идей насчёт этого мира, много проектов, богатое воображение... и они заслуживают нашего уважения. Но есть и третий тип, гораздо более редкий... Судья Верэ относится к ним... и Ваш покорный слуга тоже. Я буду говорить о тех, у кого только одна идея, как помочь этому миру... только одна. Его идея такова: коррупция исчезнет из этого мира... или хотя бы из этой страны... если найдётся козёл отпущения, который возьмёт на себя одновременно функции виновного и невиновного. Это можно назвать функцией Христовой. Он думал, что нашёл этого Христа в лице Жоржа Дидье. Но Жорж Дидье кончился, это безответственная личность. Теперь он убеждён, что Христос - это я...
***
- Ох! Где моя голова? Я забыл об истинной цели моего визита. Жорж Дидье, мой заклятый враг, умолял меня передать Вам это приглашение.
- Он передал его с Вами?!
- Да, знаете ли, мы вместе обедаем в первую среду каждого месяца.
***
- Если я правильно понимаю, Вы намекаете на то, что хотели разрушить криминальные побуждения Рене, разыгрывая перед ним преступление?
- Момент перед преступлением, это очень важно.
- И что?
- Не получилось...
***
- Какая глупость! Сумасшедший!
- Дорогой коллега, пожалуйста, снимите ботинки... снимите мне ботинки, у меня нет сил... В смертный час ботинки не нужны, они всё испортят...
- С удовольствием!
***
Он был нелюдимым человеком... "Степным волком" Германа Гессе, которого, я уверен, он никогда не читал.
***
- Люди думают, что переживают события, а на самом деле это события владеют людьми. Но достаточно нескольких незначительных манипуляций - и событие перестаёт доминировать и погружается в небытие...
- К счастью!
- В случае, о котором идёт речь, мне было достаточно опубликовать в газете с большим тиражом... в "Либерасьон"!
- Класс!
- Я просто опубликовал следующее объявление: "Ищу Брута для участия в представлении убийства Юлия Цезаря в натуральную величину".
- И жизнь президента была спасена - блеск!
- А Жанна Хиггинс?
- Тут, к несчастью, почти ничего нельзя было сделать. Да, было много помех... История, которую она повторяла, произошла слишком недавно, а свежии истории, как известно, обладают хищническим нравом!
***
- И Вы его простили?
- Да. Я его оправдала... Я себя оправдала!
И даже комментировать ничего не буду. Есть кино - и есть французское кино.
И Анджей Северин, конечно.
***
21 января. Он будит меня ночью и говорит: "Ты не имеешь права спать, когда я проснулся!"
***
Отныне он будет жить в моём доме - значит, я смогу изучать его поведение. Я буду наблюдать за его развитием - за его нисхождением в ад. Но говорить об этом ещё рано. Главное, чтобы он оставался невинным и не знал, что его ждёт.
***
- Значит, я пропал?
- Никто так не говорит. Выводы ещё не окончательные.
- "Мы полагаем, что человеческий характер складывается к пяти годам и потом уже сделать ничего нельзя..." Это правда?
- Да, это правда. Ну, я так считаю... Нет, это правда!
***
Он притворялся, будто спит. Я не хотела притворяться, что бужу его. Я не хотела вступать в его игру - он должен был вступить в мою.
***
- Ты говоришь о лечении, а раньше это была игра.
- Да, это игра. Но это не игра!
***
- Кто это?
- Кристиан Лаплас. Он этнопсихолог... или что-то в этом роде.
- Мне это имя неизвестно.
- Он себя называет Кристиан Кораль.
- Кораль? Где я могла это слышать?
- "Повествовательный синдром" - это он. "Разделённый роман"...
***
- Для таких ортодоксов, как Жанна, субъект становится виновным с самого начала партии. А для таких, как я, он становится виновным лишь в конце... За каждой гуманитарной наукой скрывается право, знаете ли...
- "А за правом - волшебная сказка"? Так, кажется, вы говорите? Лично мне ваши рассуждения кажутся интересными. <...> Наш друг считает волшебные сказки опасными.
- Я этого никогда не говорил!
- Значит, я всё упрощаю.
- Я говорю о том, что сказки, и в целом истории, которые нам рассказывают, действуют на нас, как болезнь... даже, если хотите, как демон. Вот Вы, например, являетесь воплощением одного из братьев Карамазовых, а я являюсь воплощением другого. И мы вместе способны оживить роман - нужно лишь увлечь за собой невинные жертвы... которые умрут, так и не узнав, что были буквально убиты историей, жаждущей крови.
***
- Она не была ни большим романом, ни сказкой... Она была скромней. Довольствовалась тем, что проживала небольшие истории на человека.
***
- Она бежит за мной с криком: "В мире, вывернутом наизнанку, курица преследует лису!"
- Это Вас обижает?
- Естественно. Я говорю: "Я не лиса, я кошка!"
***
- Знаете, есть три типа людей. Те, которые суетятся, потому что не представляют, что им делать в этом мире, - их большинство. У других слишком много идей насчёт этого мира, много проектов, богатое воображение... и они заслуживают нашего уважения. Но есть и третий тип, гораздо более редкий... Судья Верэ относится к ним... и Ваш покорный слуга тоже. Я буду говорить о тех, у кого только одна идея, как помочь этому миру... только одна. Его идея такова: коррупция исчезнет из этого мира... или хотя бы из этой страны... если найдётся козёл отпущения, который возьмёт на себя одновременно функции виновного и невиновного. Это можно назвать функцией Христовой. Он думал, что нашёл этого Христа в лице Жоржа Дидье. Но Жорж Дидье кончился, это безответственная личность. Теперь он убеждён, что Христос - это я...
***
- Ох! Где моя голова? Я забыл об истинной цели моего визита. Жорж Дидье, мой заклятый враг, умолял меня передать Вам это приглашение.
- Он передал его с Вами?!
- Да, знаете ли, мы вместе обедаем в первую среду каждого месяца.
***
- Если я правильно понимаю, Вы намекаете на то, что хотели разрушить криминальные побуждения Рене, разыгрывая перед ним преступление?
- Момент перед преступлением, это очень важно.
- И что?
- Не получилось...
***
- Какая глупость! Сумасшедший!
- Дорогой коллега, пожалуйста, снимите ботинки... снимите мне ботинки, у меня нет сил... В смертный час ботинки не нужны, они всё испортят...
- С удовольствием!
***
Он был нелюдимым человеком... "Степным волком" Германа Гессе, которого, я уверен, он никогда не читал.
***
- Люди думают, что переживают события, а на самом деле это события владеют людьми. Но достаточно нескольких незначительных манипуляций - и событие перестаёт доминировать и погружается в небытие...
- К счастью!
- В случае, о котором идёт речь, мне было достаточно опубликовать в газете с большим тиражом... в "Либерасьон"!
- Класс!
- Я просто опубликовал следующее объявление: "Ищу Брута для участия в представлении убийства Юлия Цезаря в натуральную величину".
- И жизнь президента была спасена - блеск!
- А Жанна Хиггинс?
- Тут, к несчастью, почти ничего нельзя было сделать. Да, было много помех... История, которую она повторяла, произошла слишком недавно, а свежии истории, как известно, обладают хищническим нравом!
***
- И Вы его простили?
- Да. Я его оправдала... Я себя оправдала!
И даже комментировать ничего не буду. Есть кино - и есть французское кино.
И Анджей Северин, конечно.