это не все
На Пушкинской площади до меня долетели отголоски песен Шевчука и звуки баяна.
- Что вы здесь делаете? - поинтересовался я у высокой брюнетки на шпильках.
Пришла на концерт… - растерялась она, нервно перелистывая инструкцию, «как нужно вести себя с милицией».
- Тут написано, что милиционер не имеет права, проверять документы без видимой причины, - рассуждала она, - Но ведь при желании причиной может быть даже мой внешний вид!
«А ведь я могу опоздать из-за нее на эфир» - мелькнуло у меня в голове. И я уехал.
В студии "Эха"
Четыре мужика собрались за одним столом: бывший политик, умело косящий под журналиста (Рыжков); настоящий политик, загорелый мачо, понимающий толк в «кремлевских обезьянах» (Милов); ЕДРёный депутат, никогда не видевший обезьян в Кремле (ваш покорный слуга) и наконец, бывалый журналист, который хотел во всем том, что мы говорим, разобраться (Дымарский).
Час пролетел, как несколько минут. В ругани и обоюдных наездах.
Во время рекламной паузы оператор RTVI, нависая над моим правым ухом, рассказывал о латвийских провокаторах, которых он встречал в Ираке. А в конце эфира он стал уговаривать меня выпить дома 2 стакана водки и крепко задуматься о том, как Америка уже много раз спасала от гибели «эту» страну.
Уже на улице, Дымарский и Рыжков, прощаясь, поблагодарили за торт, подаренный мною перед эфиром в честь 20-тилетия радиостанции.
- Мы думали, у тебя есть еще один, чтобы кинуть в нас,- улыбнулся Дымарский.
«Не в этот раз…» - подумал я, глядя им вслед.
Click to view- Что вы здесь делаете? - поинтересовался я у высокой брюнетки на шпильках.
Пришла на концерт… - растерялась она, нервно перелистывая инструкцию, «как нужно вести себя с милицией».
- Тут написано, что милиционер не имеет права, проверять документы без видимой причины, - рассуждала она, - Но ведь при желании причиной может быть даже мой внешний вид!
«А ведь я могу опоздать из-за нее на эфир» - мелькнуло у меня в голове. И я уехал.
В студии "Эха"
Четыре мужика собрались за одним столом: бывший политик, умело косящий под журналиста (Рыжков); настоящий политик, загорелый мачо, понимающий толк в «кремлевских обезьянах» (Милов); ЕДРёный депутат, никогда не видевший обезьян в Кремле (ваш покорный слуга) и наконец, бывалый журналист, который хотел во всем том, что мы говорим, разобраться (Дымарский).
Час пролетел, как несколько минут. В ругани и обоюдных наездах.
Во время рекламной паузы оператор RTVI, нависая над моим правым ухом, рассказывал о латвийских провокаторах, которых он встречал в Ираке. А в конце эфира он стал уговаривать меня выпить дома 2 стакана водки и крепко задуматься о том, как Америка уже много раз спасала от гибели «эту» страну.
You can watch this video on www.livejournal.com
Уже на улице, Дымарский и Рыжков, прощаясь, поблагодарили за торт, подаренный мною перед эфиром в честь 20-тилетия радиостанции.
- Мы думали, у тебя есть еще один, чтобы кинуть в нас,- улыбнулся Дымарский.
«Не в этот раз…» - подумал я, глядя им вслед.