Чувство или действие
Хотела написать ещё про всякие запасы, но так увлеклась своим любимым выживательным персонажем, что просто процитирую некоторые теоретические положения. Марина Рачко, повесть "Через не могу". Уже ссылалась на неё, но иногда не грех и повториться.
бабушка пережила десяток русских правителей (начиная с Александра Третьего и кончая не- считаной партийной мелочью), всех своих братьев и сестер (числом пять), всех друзей, мужа и обоих детей. Я уж не говорю о пережитых ею трех больших войнах, трех голодах, великом терроре, борьбе с космополитизмом… - семь коров тощих, семь дистрофичных. Словом, если бы давали ордена за выживание, скажем, "орден Робинзона Крузо" или "медаль за оборону Жилплощади", - бабушка была бы в первых рядах праздничных парадов.
С самого момента прочтения она стала для меня примерно тем же, чем для самой бабушки был "брат Шура" - на этот маячок я всегда невольно косилась одним глазом. Чуть только потянуло тревожным ветерком слышишь, тревожные дуют ветра - так, что-что там делала бабушка у Рачко?
Духовно близка она мне по меньшей мере по трём пунктам:
1 .. не заглядывать вперед, не оглядываться назад…
2... была всю жизнь убеждена, что доверять можно только ближайшим родственникам.
3...не помнила своих чувств, потому что каждое её чувство немедленно превращалось в действие.
Последнее, пожалуй, требует более развёрнутого пояснения. Вот цитируемый эпизод:
Мировые катастрофы бабушка принимала бодро. Она, по-моему, жила не разумом и даже не чувством, а инстинктом и поэтому довольно легко управлялась с иррациональным. После революции действия новых властей нельзя было предугадать, их можно было только унюхать, и это было по ней. Скажем, когда стали конфисковать золото и серебро… Нет, нет, в том-то и дело… Бабушка бросилась действовать не тогда, когда начали конфисковать, а когда "пошел слух", что начнут! Люди рациональные этому слуху не верили: ну, отберут настоящие драгоценности у настоящих богачей, но не столовые же ложки… Бабушка, без колебаний и сожалений, в два дня, снесла все, что можно, в Торгсин, мелочи спрятала в надежное место, а назавтра пришли отбирать столовые ложки.
Только не подумайте, что она всегда побеждала в этой борьбе иррационального с иррациональным. В тот раз, например, властям стало подозрительно, что в квартире нотариуса-поляка нет никакого золота, и деда на всякий случай арестовали. Вместе с дюжиной соседей и знакомых он простоял трое суток в набитой конторе. Правда, методы дознания были еще детские: пить не дают, в уборную не водят… Но и народ ведь был еще непривычен - кто-то умер от одного стояния. Дед, однако, про спрятанное не сказал. Почему? Знал, что не поможет? Из-за шляхетской гордости? Или на этот раз бабушка решила не доверять даже ближайшим родственникам? Через три дня его освободили. Был призван "брат Шура", врач-педиатр, поправить дедово здоровье.
Слушая рассказан об этом эпизоде, я каждый раз иезуитски спрашивала бабушку: "А что ты ЧУВСТВОВАЛА в эти три дня?" И она неизменно отвечала: "Да уж ДЕЛАЛА что могла" (в том смысле, что хлопотала об освобождении). И это был искренний ответ: бабушка не помнила своих чувств, потому что каждое ее чувство немедленно превращалось в действие. Словом, у нас сохранилась сахарница фраже…
В этот раз я, впрочем, вспомнила её с благодарностью из-за обилия чувств в медиасфере. Похоже, психологи сослужили человечеству плохую службу, годами обучая своих пациентов "не держать в себе эмоции" - теперь это недержание заливает мониторы. В моём детстве демонстрация чувств не считалась чем-то особенно приличным (жму руку тем, кто сейчас вспомнил выражение "Побольше поплачешь - поменьше пописаешь"); впрочем, не думаю, что она раздражает меня оттого, что сама этому не обучена и, стало быть, завидую тем, кому доступно - просто словам доверяю весьма мало, а рвать и метать на публику считаю унизительным, хотя бы и в художественной форме. Ну, во-первых, это фальшиво вызывает сомнения либо в искренности, либо в адекватности говорящего. Во-вторых, чтобы тебя услышали, придётся всё время поднимать ставки, а это приведёт к карикатурности: "я потряслась всеми фибрами души" и прочему в этом духе.
По трезвом рассуждении: вот, положим, начну я в расстроенных чувствах не есть, не спать и вообще пребывать в отчаянии - но, имхо, озвучивать это стоит только в том случае, если рассчитываешь получить практические рекомендации. Иначе получится, как в том анекдоте про медведя: "Ну, я услышал. Легче стало?"
Что скажете, права я или это психологическая вкусовщина?
бабушка пережила десяток русских правителей (начиная с Александра Третьего и кончая не- считаной партийной мелочью), всех своих братьев и сестер (числом пять), всех друзей, мужа и обоих детей. Я уж не говорю о пережитых ею трех больших войнах, трех голодах, великом терроре, борьбе с космополитизмом… - семь коров тощих, семь дистрофичных. Словом, если бы давали ордена за выживание, скажем, "орден Робинзона Крузо" или "медаль за оборону Жилплощади", - бабушка была бы в первых рядах праздничных парадов.
С самого момента прочтения она стала для меня примерно тем же, чем для самой бабушки был "брат Шура" - на этот маячок я всегда невольно косилась одним глазом. Чуть только потянуло тревожным ветерком слышишь, тревожные дуют ветра - так, что-что там делала бабушка у Рачко?
Духовно близка она мне по меньшей мере по трём пунктам:
1 .. не заглядывать вперед, не оглядываться назад…
2... была всю жизнь убеждена, что доверять можно только ближайшим родственникам.
3...не помнила своих чувств, потому что каждое её чувство немедленно превращалось в действие.
Последнее, пожалуй, требует более развёрнутого пояснения. Вот цитируемый эпизод:
Мировые катастрофы бабушка принимала бодро. Она, по-моему, жила не разумом и даже не чувством, а инстинктом и поэтому довольно легко управлялась с иррациональным. После революции действия новых властей нельзя было предугадать, их можно было только унюхать, и это было по ней. Скажем, когда стали конфисковать золото и серебро… Нет, нет, в том-то и дело… Бабушка бросилась действовать не тогда, когда начали конфисковать, а когда "пошел слух", что начнут! Люди рациональные этому слуху не верили: ну, отберут настоящие драгоценности у настоящих богачей, но не столовые же ложки… Бабушка, без колебаний и сожалений, в два дня, снесла все, что можно, в Торгсин, мелочи спрятала в надежное место, а назавтра пришли отбирать столовые ложки.
Только не подумайте, что она всегда побеждала в этой борьбе иррационального с иррациональным. В тот раз, например, властям стало подозрительно, что в квартире нотариуса-поляка нет никакого золота, и деда на всякий случай арестовали. Вместе с дюжиной соседей и знакомых он простоял трое суток в набитой конторе. Правда, методы дознания были еще детские: пить не дают, в уборную не водят… Но и народ ведь был еще непривычен - кто-то умер от одного стояния. Дед, однако, про спрятанное не сказал. Почему? Знал, что не поможет? Из-за шляхетской гордости? Или на этот раз бабушка решила не доверять даже ближайшим родственникам? Через три дня его освободили. Был призван "брат Шура", врач-педиатр, поправить дедово здоровье.
Слушая рассказан об этом эпизоде, я каждый раз иезуитски спрашивала бабушку: "А что ты ЧУВСТВОВАЛА в эти три дня?" И она неизменно отвечала: "Да уж ДЕЛАЛА что могла" (в том смысле, что хлопотала об освобождении). И это был искренний ответ: бабушка не помнила своих чувств, потому что каждое ее чувство немедленно превращалось в действие. Словом, у нас сохранилась сахарница фраже…
В этот раз я, впрочем, вспомнила её с благодарностью из-за обилия чувств в медиасфере. Похоже, психологи сослужили человечеству плохую службу, годами обучая своих пациентов "не держать в себе эмоции" - теперь это недержание заливает мониторы. В моём детстве демонстрация чувств не считалась чем-то особенно приличным (жму руку тем, кто сейчас вспомнил выражение "Побольше поплачешь - поменьше пописаешь"); впрочем, не думаю, что она раздражает меня оттого, что сама этому не обучена и, стало быть, завидую тем, кому доступно - просто словам доверяю весьма мало, а рвать и метать на публику считаю унизительным, хотя бы и в художественной форме. Ну, во-первых, это фальшиво вызывает сомнения либо в искренности, либо в адекватности говорящего. Во-вторых, чтобы тебя услышали, придётся всё время поднимать ставки, а это приведёт к карикатурности: "я потряслась всеми фибрами души" и прочему в этом духе.
По трезвом рассуждении: вот, положим, начну я в расстроенных чувствах не есть, не спать и вообще пребывать в отчаянии - но, имхо, озвучивать это стоит только в том случае, если рассчитываешь получить практические рекомендации. Иначе получится, как в том анекдоте про медведя: "Ну, я услышал. Легче стало?"
Что скажете, права я или это психологическая вкусовщина?