День Учителя
Признаться, не люблю я учителей. Ни по какой школе не скучаю - как можно скучать по муштре.
Да, нехорошая я. Ага.
Я уважаю их тяжелый и неблагодарный (ученики - это те еще сволочи, да, детские капризы с пубертатом еще никому на пользу не пошли) труд. Но я их не люблю.
Я уважаю Вячеславовну нашу, с птичьей фамилией - маленькую, сухонькую, боевую в самых лучших проявлениях - саму как птичку - учительницу русского языка и литературы. Она научила нас думать головой, а не только спинным мозгом, читать вне заданного, ловко уворачиваться от встречных камней и - о дааа, русский язык я знаю. Больше, пожалуй, так не скажу ни о чем.
И с другой смешной фамилией учительницу истории тоже я уважаю.
За чувство юмора. Это может показаться неважным, но если приложить к истории? А? Пожалуй, еще для физруков чувство юмора - это жизненная необходимость.
Я очень уважаю и, наверное, даже любила в детстве только свою учительницу музыки - А.В. Которая учила меня слушать музыку, играть на рояле, не бояться публичных выступлений и ненавидеть музыкальную литературу.
До сих пор из всех аллергий у меня только на Пушкинский музей изобразительных искусств (Мекка ненависти каждого московского школьника) и на биографии композиторов.
И все же А.В. была заботлива, строга и, наверное, тоже по-своему меня любила. Тогда мне думалось, что потому что я такая замечательная - и не любить невозможно. Сейчас понимаю - наверное, как плод своего труда. И это уже очень много - к тридцати годам уже понимаешь, что требовать надо поменьше.
У меня были очень хорошие учителя. Спасибо им.
Но я их не люблю.
Потому что маленькая девочка, которая так боялась что-то сделать не лучше всех, где-то ошибиться, посмотреть и шагнуть не в ту сторону, вызвать неодобрение своих таких же в детстве родителей, маленькая девочка, которой не разрешали протестовать, потому что как это так вообще, маленькая девочка, которую хвалили за спиной и часто ругали в лицо (ну чтобы не испортилась), эта маленькая девочка - вечная отличница-заложница, некрасивая, но умненькая - она все еще существует.
Но теперь позволяет своей большой девочке посылать всех нахрен и говорить себе и другим правду, какой бы она ни была неправильной. Если уж очень сильно захотелось.
И если уж на то пошло, то мой самый лучший и любимый учитель - это мой папа.
В пятом классе, в начале алгебры, он объяснил мне принципиальный для гуманитария вопрос - "а чем буквы отличаются от цифр" (если ща одна физико-математическая личность захихикает, я ее, личность, пойму, но это правда).
И задачки со мной решал. И говорил, что надо искать не любое решение, а красивое решение.
И не говорил мне противным, сварливым голосом: М-ва, ты ведешь себя вызыва-а-ающе.
А еще говорил, что думать надо не об учебе. А думать надо - о жизни. И чувствовать, а не быть начитанным овощем.
Да, нехорошая я. Ага.
Я уважаю их тяжелый и неблагодарный (ученики - это те еще сволочи, да, детские капризы с пубертатом еще никому на пользу не пошли) труд. Но я их не люблю.
Я уважаю Вячеславовну нашу, с птичьей фамилией - маленькую, сухонькую, боевую в самых лучших проявлениях - саму как птичку - учительницу русского языка и литературы. Она научила нас думать головой, а не только спинным мозгом, читать вне заданного, ловко уворачиваться от встречных камней и - о дааа, русский язык я знаю. Больше, пожалуй, так не скажу ни о чем.
И с другой смешной фамилией учительницу истории тоже я уважаю.
За чувство юмора. Это может показаться неважным, но если приложить к истории? А? Пожалуй, еще для физруков чувство юмора - это жизненная необходимость.
Я очень уважаю и, наверное, даже любила в детстве только свою учительницу музыки - А.В. Которая учила меня слушать музыку, играть на рояле, не бояться публичных выступлений и ненавидеть музыкальную литературу.
До сих пор из всех аллергий у меня только на Пушкинский музей изобразительных искусств (Мекка ненависти каждого московского школьника) и на биографии композиторов.
И все же А.В. была заботлива, строга и, наверное, тоже по-своему меня любила. Тогда мне думалось, что потому что я такая замечательная - и не любить невозможно. Сейчас понимаю - наверное, как плод своего труда. И это уже очень много - к тридцати годам уже понимаешь, что требовать надо поменьше.
У меня были очень хорошие учителя. Спасибо им.
Но я их не люблю.
Потому что маленькая девочка, которая так боялась что-то сделать не лучше всех, где-то ошибиться, посмотреть и шагнуть не в ту сторону, вызвать неодобрение своих таких же в детстве родителей, маленькая девочка, которой не разрешали протестовать, потому что как это так вообще, маленькая девочка, которую хвалили за спиной и часто ругали в лицо (ну чтобы не испортилась), эта маленькая девочка - вечная отличница-заложница, некрасивая, но умненькая - она все еще существует.
Но теперь позволяет своей большой девочке посылать всех нахрен и говорить себе и другим правду, какой бы она ни была неправильной. Если уж очень сильно захотелось.
И если уж на то пошло, то мой самый лучший и любимый учитель - это мой папа.
В пятом классе, в начале алгебры, он объяснил мне принципиальный для гуманитария вопрос - "а чем буквы отличаются от цифр" (если ща одна физико-математическая личность захихикает, я ее, личность, пойму, но это правда).
И задачки со мной решал. И говорил, что надо искать не любое решение, а красивое решение.
И не говорил мне противным, сварливым голосом: М-ва, ты ведешь себя вызыва-а-ающе.
А еще говорил, что думать надо не об учебе. А думать надо - о жизни. И чувствовать, а не быть начитанным овощем.