(no subject)
Как можно еще назвать, если как не цинизмом втюхивание мирному телезрителю, сосущему перед экраном пиво, или гладящему себе на завтрашнее рабочее утро воротничок на белой рубашке, катастрофу общероссийского масштаба, реального фильма ужасов под соусом: «А тем временем в Питере…» между комедией и каким-то дурным ток-шоу.
Как можно совать микрофон в лица работников МЧС и членам семей тех, для кого перелет Анапа-Питер стал последним, с идиотскими вопросами, которые, в общем-то, уже не имеют абсолютно никакого значения?
Зачем начинать и заканчивать репортаж одним и тем же сюжетом взрывающегося самолета, со словами: «А в завершении, посмотрите на ЭТО еще раз!» И ведь те, кого это не коснулось никаким боком, лениво дожевывая подгоревшую котлету, отлипают от своего ужина и впериваются в ящик, чтобы еще раз увидеть ЭТО.
А через пару дней эта катастрофа, как и сотни других, забудется, информация устареет и станет никому неинтересна… Все поскорбят, повздыхают у себя на кухне, обсудят пару раз подробности случившегося и переключат на сериал…
И ведь каждый осознает, что любая катастрофа будет актуальна для тебя всю жизнь лишь в том случае, если ты, не дай Бог, окажешься на этом проклятом самолете, или в числе тех, кто сейчас еще до сих пор в Пулково…
Как много людей, которых я знаю и люблю, мотаются в Москву на Ту-154…
Как много раз я поднималась по трапу в этот самолет…
Вчера я встретила родителей из Одессы, летящих Ту-154, и долго слушала восторги по поводу того, что билеты были взяты чудом, а самолет летел идеально и приземлился на полчаса раньше времени, и что хорошо, что они не взяли билеты на 22, потому что на 22 обещали грозу…
Поеду ли я поездом, если будет возможность лететь самолетом?
Вряд ли…
Но вдруг хочется иметь с собой моментально действующий, смертоносный яд. Хотя, навряд ли им воспользуешься… Ведь у тех 159 пассажиров до последнего была надежда на спасение…
Как можно совать микрофон в лица работников МЧС и членам семей тех, для кого перелет Анапа-Питер стал последним, с идиотскими вопросами, которые, в общем-то, уже не имеют абсолютно никакого значения?
Зачем начинать и заканчивать репортаж одним и тем же сюжетом взрывающегося самолета, со словами: «А в завершении, посмотрите на ЭТО еще раз!» И ведь те, кого это не коснулось никаким боком, лениво дожевывая подгоревшую котлету, отлипают от своего ужина и впериваются в ящик, чтобы еще раз увидеть ЭТО.
А через пару дней эта катастрофа, как и сотни других, забудется, информация устареет и станет никому неинтересна… Все поскорбят, повздыхают у себя на кухне, обсудят пару раз подробности случившегося и переключат на сериал…
И ведь каждый осознает, что любая катастрофа будет актуальна для тебя всю жизнь лишь в том случае, если ты, не дай Бог, окажешься на этом проклятом самолете, или в числе тех, кто сейчас еще до сих пор в Пулково…
Как много людей, которых я знаю и люблю, мотаются в Москву на Ту-154…
Как много раз я поднималась по трапу в этот самолет…
Вчера я встретила родителей из Одессы, летящих Ту-154, и долго слушала восторги по поводу того, что билеты были взяты чудом, а самолет летел идеально и приземлился на полчаса раньше времени, и что хорошо, что они не взяли билеты на 22, потому что на 22 обещали грозу…
Поеду ли я поездом, если будет возможность лететь самолетом?
Вряд ли…
Но вдруг хочется иметь с собой моментально действующий, смертоносный яд. Хотя, навряд ли им воспользуешься… Ведь у тех 159 пассажиров до последнего была надежда на спасение…