Вчера я прочитала пост Леши, и задумалась. Пост подзамочный, общая идея там - про способность открыто видеть слабые стороны своей позиции и сильные - оппонентов, а также воспринимать аргументы
( Read more... )
Может быть, ты права применительно к Пущину и Горчакову. В тогдашнем русском обществе действительно был консенсус по очень многим вопросам (например, все до Николая I включительно считали крепостное право ужасом и позором), и спор шел именно о путях выведения страны из позорного состояния.
Сейчас мне, к сожалению, кажется, что спора о способах достижения добра нет (ну, точнее, те споры, которые об этом, легко решаются). Не допускает легкого решения спор о ценностях, об образе желаемого будущего, которым мы руководствуемся. Спор о том, что такое добро для страны, а что добром не является.
Легко (сравнительно) сочувствовать человеку, выбравшему неправильный путь достижения цели, которую ты разделяешь. Намного сложнее, когда воодушевляющий тебя образ будущей России его не воодушевляет, пугающие тебя тенденции его не пугают, а тебя не воодушевляет то, что дорого ему, и не пугает то, чего он боится. И вы противостоите друг другу не из-за того, как идти к общей цели, а из-за того, какой будет страна.
Но нам всем сейчас нужно видеть в оппоненте человека и сохранять человеческие связи с ним и в этом случае тоже.
Возвращаясь к Пущину и Горчакову, мне кажется, что важно, какое это было бы преступление против личности. Я думаю, что если бы это была дуэль (которая по закону была преступлением) - то скорее стал бы.
Да, разумеется, если человек совершает не просто преступление, а поступок подлый, мерзкий и гнусный, то он становится не членом сообщества, а его позором. И взаимовыручка на него не распространяется. Если же поступок нарушает закон, но подлым, мерзким и гнусным не является, то человек остается членом сообщества и может рассчитывать на помощь.
Безусловно, есть что-то величественное в том, что люди вполне допускают, что им при известном развитии событий придется друг в друга стрелять, и тем не менее не расчеловечивают оппонента. Осознают, что ничего подлого, мерзкого и гнусного тот не делает.
Сейчас мне, к сожалению, кажется, что спора о способах достижения добра нет (ну, точнее, те споры, которые об этом, легко решаются). Не допускает легкого решения спор о ценностях, об образе желаемого будущего, которым мы руководствуемся. Спор о том, что такое добро для страны, а что добром не является.
Легко (сравнительно) сочувствовать человеку, выбравшему неправильный путь достижения цели, которую ты разделяешь. Намного сложнее, когда воодушевляющий тебя образ будущей России его не воодушевляет, пугающие тебя тенденции его не пугают, а тебя не воодушевляет то, что дорого ему, и не пугает то, чего он боится. И вы противостоите друг другу не из-за того, как идти к общей цели, а из-за того, какой будет страна.
Но нам всем сейчас нужно видеть в оппоненте человека и сохранять человеческие связи с ним и в этом случае тоже.
Возвращаясь к Пущину и Горчакову, мне кажется, что важно, какое это было бы преступление против личности. Я думаю, что если бы это была дуэль (которая по закону была преступлением) - то скорее стал бы.
Да, разумеется, если человек совершает не просто преступление, а поступок подлый, мерзкий и гнусный, то он становится не членом сообщества, а его позором. И взаимовыручка на него не распространяется. Если же поступок нарушает закон, но подлым, мерзким и гнусным не является, то человек остается членом сообщества и может рассчитывать на помощь.
Безусловно, есть что-то величественное в том, что люди вполне допускают, что им при известном развитии событий придется друг в друга стрелять, и тем не менее не расчеловечивают оппонента. Осознают, что ничего подлого, мерзкого и гнусного тот не делает.
И действительно сейчас это важно.
Reply
Leave a comment