Радостно осознавать, что в сегодняшнем дне и твоя крупица малая! Так что жизнь уже прожита не зря.
Вот мой репортаж для "
2000" полуторагодичной давности.
Благодаря этой великой женщине Украина получила чуть ли не половину своей нынешней территории, включая уникальнейшие в Европе степные ландшафты и сказочные горы юрского периода. Она дала сугубо аграрному краю не просто выход к морю, но 1758 км морской границы - сплошь в курортной зоне. Не растранжирь мы флот, заложенные ею верфи и порты сделали бы Украину ведущей черноморской державой. Она усеяла Дикое поле городами, выросшими в индустриальные гиганты, отчего УССР прочно удерживалась в мировой десятке по основным промышленным показателям. А еще «матушка», как называли ее малороссийские подданные, навсегда оградила последних как от грозивших рабством татарских набегов, так и от бесчинств сечевиков, стремительно маргинализирующихся по причине ликвидации внешнего врага - того же Крымского ханства.
Тем не менее в украинской историографии Екатерина II предстает едва ли не главным источником всех наших бед и злосчастий, до сих пор не дающих Украине войти в «цивилизованное сообщество».
Дабы попытаться исправить вопиющую несправедливость по отношению к великой императрице, Институт стран СНГ устроил российско-украинскую видеоконференцию «Путь на пользу. К 225-летию Великого путешествия Екатерины II в Новороссию и Крым», а перед тем провел в Ялте для украинских журналистов исторические курсы, посвященные данному событию, и выпустил одноименный научный сборник.
По великим делам великая ложь
Собственно, примерам искажения роли государыни в украинских учебниках был посвящен доклад директора украинского отделения института Владимира КОРНИЛОВА. «Причем негативное восприятие навязывается молодежи с юных лет даже не в курсе истории, а при изучении литературы. В произведениях Тараса Шевченко Екатерина II предстает исключительно как поработительница, виновница насаждения крепостного права в Малороссии, «лютый враг Украины, голодная волчица». Изучая творчество Тараса Григорьевича Шевченко, школьники косвенным образом узнают и о великом вояже царицы в 1787 г. - в произведении «Большой погреб» он описывает момент, когда грудной младенец увидел галеру с царицей на Днепре и тут же... умер. В курсе же школьной истории о визите Екатерины на юг России вообще нет упоминания.
Однозначно негативные оценки правления императрицы и ее окружения в конечном итоге трансформируются в негативные оценки самой России, Москвы и «москалей».
Доцент исторического факультета Днепропетровского национального университета Максим КАВУН привел пример того, как исторические фальсификации становятся началами практической политики.
«Возьмем давно развенчанный миф о «потемкинских деревнях». Зарождается он либо во время самого путешествия, а, может быть, и раньше, учитывая предвзятое отношение к князю Потемкину части российской элиты. Конкретным автором фальшивки считается Георг фон Гельбиг - саксонский посланник в Петербурге, опубликовавший памфлетическую биографию Григория Александровича Потемкина. Гельбиг впервые «описал» такие «элементы» поездки Екатерины II, как «толпы сгоняемых крестьян», «картонные деревни» и т. п. Миф прочно укоренился в английской, американской историографии и даже у некоторых российских авторов. В советской историографии он получил дальнейшую прописку.
А вот в украинской (особенно на регионально-краеведческом уровне) произошла мутация мифа: «потемкинские деревни» признавались вымыслом. Но на том основании, что земли Запорожья, посещенные Екатериной II, будто уже были «достаточно заселены, были покрыты сетью слобод и т. д. и т. п.» (хотя на 1775 год, когда была ликвидирована Запорожская Сечь, население подконтрольной ей территории составляло всего около 100 тысяч человек).
Данная «версия» оказалась актуальной и в современном политико-идеологическом дискурсе - колонизационная деятельность России теперь носит чуть ли не вторичный характер.
От такого рода мутации мифа сильно пострадало исследование ранней истории юго-востока Украины, прежде всего Екатеринослава (Днепропетровска) и Одессы. Не секрет, что последние двадцать лет идет ожесточенная политико-идеологическая «война за прошлое» этих городов. Официальная украинская историография фактически провозгласила новые города (Екатеринослав, Одессу, Симферополь, Севастополь и др.) прямыми наследниками более ранних поселений на данной территории. При этом не учитывается колоссальная системная разница и отсутствие преемственности новых городских организмов (создаваемых как европейские регулярные города по градостроительным программам в стиле классицизм и культурным лекалам европейского Просвещения) от их предшественников - типично позднесредневековых образований (Хаджибей, Новый Кодак и тому подобных казацких и турецко-татарских поселений), где над всем довлела военно-фортификационная функция и отсутствовали любые признаки регулярности.
Однако в данном контексте миф о «потемкинских деревнях» оказался очень удобен для украинских историков и краеведов националистического и русофобского направления: раз это миф, значит, можно попытаться нивелировать огромный вклад Российской империи в колонизацию региона второй половины XVIII в. Не случайно в изданных в эпоху независимости историях городов юго-востока Украины их раннему периоду (вторая половина XVIII в.) уделяется очень мало внимания - перекидывается мостик в XIX век, минуя насыщенный этап формирования новых городских центров. Незнание этого периода, конечно, позволяет голословно заявлять, что «Екатерина II украла казацкую историю Днепропетровска» и тому подобные вещи.
Это лишний раз подтверждает, что украиноцентризм как историческая парадигма - тупиковый путь. За более чем две тысячи лет на территории нынешнего юго-востока Украины насчитывается несколько колонизационных волн, но всегда регион осваивался исключительно на принципах мультикультурности. Также и основанные Екатериной города никогда не были этнически однородными. Как правило, население Екатеринослава, Одессы, Херсона и других крупных населенных пунктов Новороссии XVIII - начала XX веков строилось на паритете трех общин - великорусской, еврейской и украинской. И, надо признать, этнически украинское население не составляло в них большинства до времен УССР, когда всего за двадцать лет в результате переписей населения (результаты которых можно и нужно ставить под сомнение) многонациональные города стали сплошь «украинскими».
«Территория, на которой недобросовестные историки «размещают» бесчисленные казацкие слободы и даже города, была тем самым необузданным и необжитым Диким полем, куда столетиями «водила молодость в сабельные походы» то крымских татар, то турок, то запорожских казаков, то войска Речи Посполитой или Московии, - соглашается с днепропетровским историком киевский публицист Владимир СКАЧКО. - Поле это потому и было диким, что никто его постоянно не контролировал. И только войска фельдмаршалов Екатерины - Петра Румянцева-Задунайского и Григория Потемкина «зачистили» эти земли для спокойной жизни. Зачистили и от разорительных набегов крымских татар, и от внутреннего «разбойного элемента» в виде запорожских казаков, которые нужны были империи в качестве военной стражи на границе, а не внутри страны. Казацкую старшину в случае покорности ждали дворянство и привилегии. За них - за чины и уравнения в правах с великорусской правящей элитой - казацкие полковники и есаулы и предали «неньку».
«Существуют разные подсчеты: какое количество наших предков было уведено в рабство и пропало для дальнейшей исторической судьбы наших государств, - присоединился к киевским докладчикам директор Института стран СНГ Константин ЗАТУЛИН. - Чаще всего называют цифру в 3 млн., притом, что все население тогдашней Малороссии явно не превышало нескольких миллионов человек».
«Российская империя каждый год тратила на выкуп украинских и русских пленников до 1 млн. золотых рублей - сумма по тем временам баснословная, - поведала канд. ист. наук Ольга ЕЛИСЕЕВА. - Барон де Тотт, который был направлен французским королем к турецкому султану в качестве военного советника и сопровождал крымского хана в набеге на Новую Сербию, так описывал рабский караван: «...Один татарин обыкновенно возвращается из набега, отягощенный многою добычей. Он ведет за собой пять или шесть рабов разного возраста, штук 60 баранов и 20 волов. Эта добыча его мало обременяет. Головы детей выглядывают из мешка, подвешенного к седлу, молодая девушка сидит впереди, поддерживаемая левой рукой всадника. Ее мать - сзади на крупе коня, отец - на одном запасном коне, сын - на другом, овцы и коровы - спереди. И все это движется и не разбегается под бдительным оком хозяина всего этого «стада».
Крым без Рима
«Если мы все признаем роль Екатерины в ликвидации угрозы рабства, то почему же - как бы чтя ненавистные рымы*, продолжаем именовать Крым Крымом? - обратился к коллегам ваш покорный слуга. - Ведь на протяжении последних двух тысячелетий Таврида представляла собой субъект греко-славянской, славяно-русской, православной цивилизации, тогда как под господством татарских ханов полуостров находился чуть более трех веков, из которых само ханство было суверенным 20-25 лет. Именно тогда он был назван по имени первой столицы ханства - селения Крым (известного сегодня как Старый Крым).
___________________________
*Слово «рым» в обороте, который полностью звучит как «Пройти огонь, воду, медные трубы, чертовы зубы, Крым и рым», - вовсе не искаженное для рифмы Рим, а металлическое кольцо для закрепления тросов, швартовных концов и т.п. Сквозь рымы также продергивались в свое время также цепи каторжников-галерников. Таким образом, рым является неким символом неволи. Что же касается Крыма, то именно в Кафе до 1675 г. был самый крупный в Причерноморье, а позднее и в Европе невольничий рынок.
В своем докладе доцент Московского гуманитарного института Инна Вячеславовна Бессарабова назвала князя Потемкина управляющим Крыма, хотя мы знаем Потемкина-Таврического, а не Потемкина-Крымского. Так, может быть, стоит и названию столь дорогого сердцу каждого из нас полуострова вернуть доброе имя, как это же предложил Владимир Корнилов в отношении репрессированного топонима «Новороссия»? Заодно это и несколько пошатнет позиции местных сепаратистов. Ведь декларации о стремлении к созданию крымско-татарского государства на территории Тавриды звучали бы куда более нелепо, чем «на территории Крыма».
Данный вопрос посчитали справедливым шеф-редактор интернет-ресурса «Ревизор.ua» Александр Чаленко, председатель комиссии Бердянского горсовета по культуре, спорту, молодежной политике и гуманитарным связям Александр Македонский (надеюсь, это определялось не только фамилией уважаемого депутата) и еще некоторыми присутствующими в киевской аудитории.
Резко выступил против представитель Всеукраинского союза писателей-маринистов Сергей СмолЯнников: «Восточная граница Таврии - река Берда. Следовательно, Таврия - значительно меньше по территории, нежели Новороссия, которую упомянул Владимир Владимирович и которую многие сторонники федерализации Украины хотели бы восстановить». Поддержали севастопольского писателя Владимир Корнилов и Владимир Скачко, очевидно, полагая, что я имел в виду Таврию (т. е. Таврическую губернию Российской империи), а не полуостров Таврида (или хотя бы его причерноморскую часть).
Впрочем, киевский публицист Александр Горохов отказывает и полуострову в древнем имени: «Переименование Крыма в Тавриду не является правильным с исторической точки зрения. Таврида - древнегреческое название не только полуострова, но и прилегающих к нему земель по имени обитавшего в тех местах племени (данное положение представляется мне более чем сомнительным, но оспаривать его здесь считаю некорректным. - Авт.). Древние тавры со временем вымерли и ассимилировались, а название сохранилось исключительно у греков.
Название «Крым» появилось вовсе не с момента возникновения Крымского ханства в середине XV века, а с того времени, как полуостров стал известен тюркам. Слово «Кырым» в древнетюркском языке означало «дальняя страна» (некоторые считают, что слово происходит от монгольского «хэрэм» - «стена, вал»). А это - VI-VII век. То есть название «Крым» в исторической, географической, картографической традиции существует полтора тысячелетия. Не полуостров получил имя по названию государства, а государство по названию территории.
Названием «Таврия» в русской географии полуостров обязан общеевропейскому увлечению эллинистикой, дошедшей до России в 18 веке. Просуществовало оно всего 150 лет, так и не вытеснив привычного еще со средневековья названия, и уже фактически забылось населением».
Последнее утверждение поддержал директор фонда гуманитарных стратегий Михаил Павлив. Придерживается взглядов, высказанных в Киеве Александром Гороховым, и участник дискуссии в Москве, представитель Института национальной памяти Украины, канд. ист. наук Богдан Короленко: «Со времени присоединения Крыма в 1783 г. прослеживается четкая историческая политика. Это прежде всего топографические переименования: исчезают татарские названия, появляются греческие. Мы все знаем о греческом проекте Екатерины II (возрождение греческой империи во главе с Константином). Поэтому и происходит формирование новой политики памяти относительно данного региона как противопоставление крымско-татарскому восприятию. И если проводить параллели с нашим временем, то к «политике памяти» можно отнести и эту конференцию, тогда как в Украине личность Екатерины воспринимается далеко не однозначно».
Константин Затулин согласился с этим, однако заметил, что «в той части Украины, которая имела отношение к Екатерине, ее личность воспринимается нормально, а в той, которая не имела к ней никакого отношения, воспринимается негативно».
«Екатерина Вторая и императорский двор в ходе путешествия действительно задействовали образ Эллады, - отчасти согласился с представителем Института национальной памяти канд. ист. наук, депутат Одесского горсовета Александр Васильев. - Однако использование античности как модели было общеевропейской модой той эпохи, а Екатерина Вторая была органично в нее вписана. Проект не был пропагандой, он был частью общеевропейского дискурса.
В этом отношении Новороссия предстает Русской Америкой, новой землей, которую Европа осваивает под российским суверенитетом. Яркий эпизод колонизации: английский капитан-авантюрист Джон Смит, известный нам по легенде о Покахонтас, за несколько лет до «индейской» истории успел побывать в плену и у крымских татар.
Сегодня в рамках проектов федерализации Украины обсуждаются названия новых федеральных земель. Всем понятно, что Запад - это Галиция. Но когда звучит «Новороссия», появляется скепсис, потому что слышится «Россия». Но стоит поставить Новороссию в один ряд с Новой Зеландией, Новой Англией, Новой Каледонией, Новым Йорком - с землями, которые осваивались одновременно, и все становится на свои места».
«Пока, как вы утверждаете, обсуждаются новые топонимы, хотелось бы поделиться своей тревогой за судьбу старых, - подключился к разговору советник-посланник посольства РФ Андрей Воробьев. - Например, названия населенных пунктов, имевших отношение к путешествию императрицы, несколько непривычно переводятся на украинский язык. Для чего? Неужели есть в Крыму люди, которые не в состоянии прочесть исконное название? В конце концов не переводятся же на украинский язык крымско-татарские названия. Бахчисарай, например. Остается надеяться, что недавно принятый Закон Украины «Об основах языковой политики» поможет укрепить национальную память».
В чем прав Бжезинский
По мнению президента Центра системного анализа и прогнозирования Ростислава Ищенко, при Екатерине II империя на Западе вышла к своим естественным границам. «Казалось бы, при чем тут Украина? - продолжил Ростислав Владимирович. - Дело в том, что, как бы на самом деле ни формулировал Бжезинский роль Украины для России, как бы его слова к месту и не к месту ни прилагали к политической действительности, в принципе он абсолютно прав - без тесного единства южнорусских и великорусских земель ни одни, ни вторые реально существовать как самостоятельные государства не могут.
У России, безусловно, больший запас прочности, у современной Украины гораздо больший запас амбиций. Но для того, чтобы развиваться, нужно, чтобы эти земли - как при Екатерине - населялись, а не депопулировались, что происходит сейчас. Эти территории должны находиться под единым экономическим и политическим контролем. С моей точки зрения все равно, как это назвать - единое государство, союз государств или конфедерация... Значение имеет не название, а фактическое положение дел. Если единое управление на общее благо обоих достигается в рамках разных образований, то нет никакой трагедии в отсутствии единого государства. На два флага можно и потратиться, это не так дорого стоит. Если это не достигается, значит, государство должно быть единым».
Известный российский политолог Виталий ТретьЯков придерживается сходных взглядов. Еще на курсах журналистского мастерства в Ялте он заявил, что многие проблемы Украины - от прав русскоязычного населения до вопроса пребывания Черноморского флота - были бы сняты, называйся она Украинско-русской демократической республикой (с соответствующим построением всей властной вертикали и горизонтали).
В отношении же собственно Черноморского флота наилучший подход, по мнению Виталия Товиевича, - совместное с РФ владение полуостровом, например, на 99 лет: «За это время найдется какое-то решение проблемы в связи с неминуемым распадом Европейского Союза, грозящим глобальными катаклизмами и новым изменением границ. Начало этого распада я ожидаю в ближайшие 10-12 лет. И тем, кто всерьез думает о национальных интересах собственного государства, нужно быть к этому готовым».
«Проблема Украины для России или России для Украины не в том, что в Киеве есть президент и атрибуты независимости, а в том, что украинское государство (как и Прибалтийские государства) свело на нет усилия, по крайней мере 600-летней внешней политики России, - развил Третьяков общие с украинским коллегой мысли уже в формате телемоста.
При Петре и Екатерине единение с Европой (к которому так нас всех призывают) достигалось на морях - Балтийском и Черном. Но по формуле: «Моря общие, но на берегах наших не присутствуйте. Тут будем мы присутствовать». И если в царское и в советское время Черное море - это внутреннее море России и Турции - это одна ситуация, в том числе и для Черноморского флота. А если это внутреннее море НАТО (в котором, кроме Турции, участвует Румыния, Болгария и куда Украина с Грузией стремятся) - это уже другая ситуация, где у России остается какой-то пятачок. И схватка за береговую линию, за акваторию Черного моря будет продолжаться. Сомнений у меня нет. Тут ничего не поделаешь - нет в России человека, который мог бы отказаться от того, что является одним из лейтмотивов русской внешней политики. Даже Ельцин пытался что-то там возражать. Даже он понимал, что северное побережье Черного моря является естественной геополитической границей России, границей исламского и христианского мира».
Вице-президент телекомпании «Всемирная служба УТР» Игорь Круглов предложил подумать над созданием совместного образовательного медиапроекта (единого цикла публикаций, радио- и телепрограмм), посвященных теме отношения русских царей к Малороссии: «Воссоздание подлинной картины самодержавного управления особенно злободневно сегодня, когда националистические силы на Украине, ведущие пропаганду раскола между братскими народами, постоянно апеллируют к якобы имевшим место государственным решениям, направленным на угнетение украинцев в царское время. Начать можно с трех тем.
Первая - «Запрет преподавания на украинском языке в годы правления Екатерины Второй» (на самом деле решение было принято на съезде земских учителей. Образование на диалекте, еще весьма далеком от литературного языка, вносило путаницу, порождало безграмотность).
Вторая - «закрепощение крестьян» (на самом деле Екатерина Великая даже на завоеванных землях не насаждала крепостное право. За крепостное право в Украине стояла «старшина» - гетманская элита, которая еще при Мазепе получила возможность по польскому образцу иметь дармовую рабочую силу - «голоту»).
Третья - «Разгон Запорожской Сечи в 1775 году» (с переносом границ России к Черному морю надобность в Хортице отпала)».
«Да что там Хортица, сегодня вся деятельность Екатерины зачастую сводится к «ликвидации казацкой державы»! - согласился Константин Затулин. - Хотя никакой «казацкой державы» ко времени восшествия на престол императрицы не было и в помине. Она утонула в Руине XVII века. А Запорожская Сечь перестала существовать, оставшись в глубоком тылу. Настоящие казаки, в том числе и мои предки, проливали кровь под Очаковом и Измаилом. Именно тогда было основано Кубанское войско.
Богатая процветающая Новороссия, как и оболганные «потемкинские деревни», не была миражем - да, это было чудо, но чудо рукотворное. В Европе просто не могли поверить, что столь быстро можно создать подобное. Вольтер отвечал мифотворцам: «Нужно ехать в Россию, чтобы увидеть великие события... На земле нет примера иной нации, которая достигла бы таких успехов во всех областях и в столь короткий срок!»
История Новороссии, то есть современных производящих областей Украины и России, - это история и апология двуязычия, ибо эта территория заселялась как крестьянами Левобережья Украины, так и великорусских губерний. История Новороссии - это опровержение тем, кто пытается строить Украину или Россию наперекор общим корням. Это обличение тех, кто мыслит Украину без России и Россию без Украины. И без Белоруссии.
Эти силы, если одержат верх, превратят Украину, а затем и Россию не в «европейское государство», а в «Дикое поле».
Не позволим».