Украина. «Кабаре». 90 лет спустя
Можно часами разглагольствовать о том, как радикализируется общество.
Можно удивляться, как вчера ещё спокойный сосед пишет в соцсетях "геть московского попа!"
Можно убеждать себя, что всё как-то устаканится и люди придут в себя.
А можно просто снять три гениальных минуты художественного фильма, представив всю суть этой радикализации в одной сцене.
Три минуты из фильма "Кабаре", получившего восемь «Оскаров».
Талантливая и короткая зарисовка германского городка оказалась, возможно, более ценной, чем весь остальной фильм. Смысл её простой: для того чтобы всё закончилось массовыми репрессиями и глобальной катастрофой, достаточно поставить на "лобное место" красивого белокурого голубоглазого мальчика и разрешить ему петь песню "Завтра принадлежит мне!".
Песня о красоте, о природе, о водах Рейна, текущих в море, о гармонии и порядке, об их голубоглазом носителе, которому принадлежит будущее.
Вначале бюргеры просто пьют пиво, вальяжно поглядывая на "лобное место". Но с каждым новым стихом толпа меняется.
Камера отъезжает и на рукаве у милого голубоглазого блондина видна свастика и галстук гитлерюгенда.
Все пока ещё расслаблены. Нет массового воодушевления. Солнечный день, открытый воздух, бюргеры отдыхают в лучших традициях германской провинции. Но вот, на словах "Восстань, восстань!" уже заметен огонёк в глазах. Голос юноши перестает быть умилительный и скатывается в суровость. Ему вдруг решительно начинают подпевать взрослые парни. От вдохновения вскакивает с места дотоле отдыхавшая девушка и азартно подхватывает песню. Старый дед не разделяет азарта и опускает глаза, в то время как его соседи по столу решительно поднимаются по одному со своих мест.
Заезжие визитёры заметно обеспокоены. Петь стоя начинают даже те бюргеры, которые не собирались особо напрягаться.
Голубоглазый парень переходит на приятный крик: "Отчизна, отчизна, укажи нам знамение, которое ждали все твои дети! Заря взойдет, когда мир станет моим - завтрашний день принадлежит мне!". Парень плавно надевает кашкет и подносит руку в красивом нацистском салюте.
Заезжие гости спешно садятся в машину с риторическим вопросом: "Ты всё ещё уверен, что можешь это контролировать?"
Click to viewЧем это все закончилось в реальности, мы знаем. И когда «арийские дети» начинают на наших глазах петь на лобном месте "Гей, плине кача!", у нас всего остаётся два варианта реагирования: уехать в машине с риторическим вопросом и вкусить все вытекающие последствия провинциального нацизма, либо поставить на лобное место кого-то более вменяемого... воцерковленного и влюбленного в Православие... Или (в свете последних событий) влюбленнУЮ в Православие женщину.
Потому что, если не противостоять этому параноидальному воодушевлению, то "Кача" станет приговором не только нам, а и всему народу.
«Политправ»