А вот - немытая Россия, страна рабов, страна господ!
СИМВОЛЫ ОКОПНОГО МЫШЛЕНИЯ
Игорь Яковенко
«Вы - сталинист?», - иронически улыбаясь своему вопросу, спросил Владимир Соловьев министра культуры Мединского во время своего «Воскресного вечера» 5.07.2015. «Я главный либерал», - шуткой на шутку ответил Мединский. И, сделав небольшую паузу, добавил: «Был, в «Единой России». Это было примерно как: «На нашей бойне я был главным вегетарианцем».
«А как закончилась история с «Тангейзером?», - спросил Соловьев. «Этот директор многое понял», - сообщил Мединский. - «Он, вроде, отказался возглавлять список «Яблока». Не озлобился человек». То есть, Мединский дал стране ясный критерий, по которому можно судить о состоянии людей: если в списке «Яблока», тогда, все - озлобился, если сдержался, не вошел в список, значит, смог сохранить в себе добрые чувства.
«Так как же все-таки со Сталиным?», - все не унимался Соловьев. - «Сталин умер», - торжественно поделился сокровенным историческим знанием Мединский.
Есть подозрение, что из миллионов телезрителей немногие поняли, с какой стати Соловьев приставал к Мединскому со Сталиным, предоставляя ему возможность оправдаться в то время, как никаких обвинений так и не прозвучало.
А основания для обвинений Мединского в сталинизме были вполне увесистые. Поскольку на минувшей неделе в Тверской области был установлен памятник Сталину. Эта статуя стоит как центр экспозиции мемориала Ржевской битвы, что является признаком особого глумления. Директор Военно-исторического общества Михаил Мягков объяснил: «Наша главная цель - отдать дань памяти тем миллионам людей, которые верили в своего руководителя».
Трудно на просторах России найти место для памятника Сталину, которое в большей степени стало бы символизировать плевок на могилы миллионов погибших советских солдат. По данным архива Министерства обороны, наши потери в ходе Ржевской битвы составили свыше миллиона человек: 362 тысячи безвозвратных потерь и 746 тысяч санитарных. Немцы потеряли намного меньше: соответственно, 330 и 450 тысяч. Писатель Виктор Астафьев, написавший о трагедии Ржева роман «Прокляты и убиты», сказал: «Мы залили их реками крови и завалили горами трупов».
Лидер КПРФ Геннадий Зюганов, который был инициатором установления сталинского истукана, обосновывал это тем, что именно там в первый и последний раз Сталин появился вблизи линии фронта, и чуть ли не лично руководил сражением. Подвиг Сталина несколько смазывают даты, поскольку Ржев был освобожден 3 марта 1943 гола, а Сталин там появился 3 августа того же года, то есть 5 месяцев спустя. В этом смысле Зюганов, несомненно, унаследовал у своего предшественника не только набор коммунистических идей, но и моральные качества, в том числе отчаянную смелость. Хорошо известно, в частности, его, Зюганова, удивительное умение мгновенно прикидываться ветошью в случае любой опасности, будь то ГКЧП августа 1991, или путч 1993 года, когда лидер партии, насчитывающей миллионы членов и сторонников, забился в щель и даже не подумал вывести своих сторонников на улицы, дабы защитить разваливающийся СССР, и тем самым предотвратить «величайшую геополитическую катастрофу 20-го века». Если и есть повод благодарить за что-то Сталина, так это за то, что благодаря тщательно проводимой им отрицательной селекции, был выведен особый тип «коммуниста трусливого», и во главе КПРФ встал такой человек как Зюганов, что на некоторое время стало гарантией от реставрации коммунизма.
Но после аннексии Крыма в головах значительной части представителей путинской элиты что-то необратимо изменилось, что-то щелкнуло, и они, плотно зажмурив глаза, уверенной поступью ведут страну в пропасть. Памятник Сталину в центре Европейской части России уже стоит. На подходе памятник Дзержинскому в центре Москвы. О том, что с этим безумием можно было бы сделать, на минувшей неделе своими мыслями поделились два человека, обладающих перпендикулярными взглядами. Причем, оба предложили идеи, схожие по форме, но противоположные по вектору.
Философ Константин Крылов 2.07.2015 опубликовал в «Известиях» статью под названием «На покой», в которой размышляет о судьбе памятника Дзержинскому и в целом об обломках советского наследия. Нормальным людям читать «Известия» без противогаза не рекомендуется. Что же касается Константина Крылова, то в высказываниях этого русского националиста в последнее время стали проскальзывать вполне отчетливые антисемитские звуки, что для меня означает невозможность личного общения. Но истина, к сожалению, недостаточно брезглива, и порой находит себе пристанище еще и не в таких навозных кучах как «Известия» и господин Крылов.
В данной публикации Крылов вполне справедливо говорит о символическом значении этого восстановления, если оно не дай бог состоится, поскольку этот памятник символизирует власть: «находится над всеми - и в центре, в середине огромного пространства он тут главный. Он здесь власть». План Крылова борьбы с «плохим символом» таков. Он против физического уничтожения, поскольку это ассоциируется с советскими практиками, а также с вандалами и прочим ИГИЛом. Его предложение - изменить статус памятника, превратить его из символа - в экспонат. Для этого предлагается создать Музей социализма, куда перевезти часть монументального наследия бывшего СССР. Туда же отправить и мумию с Красной площади. То есть прошлое отправить на покой.
Другое предложение прозвучало в статье Матвея Ганапольского «Настаиваем на Сталине», опубликованной в «Московском комсомольце» 6.07.2015. В качестве примера отношения к исторической памяти автор приводит ФРГ, где в центре Берлина стоят черные обелиски - гробы, представляющие собой монумент памяти Холокоста. Упомянув об установлении памятника Сталину в Тверской области, Ганапольский приводит слова министра культуры Мединского, которые можно считать выражением официальной позиции российской власти. Мединский призвал россиян перестать «сваливать на Сталина все сегодняшние проблемы и разногласия». Предложение Ганапольского: «Памятник Сталину может стоять в нашей стране только в одном месте - в музее его преступлений».
Вот такие два противоположных предложения о том, как нам поступать с исторической памятью и с историческими символами. Лишить их символической власти, превратив в безобидные экспонаты, или, напротив, заставить их работать на то, чтобы символизируемое ими прошлое никогда не возвращалось. К сожалению, эти предложения не находят отражение в реальной жизни.
Пока власть и подконтрольные ей медиа делают все, чтобы это прошлое вернулось.
Игорь Яковенко
«Вы - сталинист?», - иронически улыбаясь своему вопросу, спросил Владимир Соловьев министра культуры Мединского во время своего «Воскресного вечера» 5.07.2015. «Я главный либерал», - шуткой на шутку ответил Мединский. И, сделав небольшую паузу, добавил: «Был, в «Единой России». Это было примерно как: «На нашей бойне я был главным вегетарианцем».
«А как закончилась история с «Тангейзером?», - спросил Соловьев. «Этот директор многое понял», - сообщил Мединский. - «Он, вроде, отказался возглавлять список «Яблока». Не озлобился человек». То есть, Мединский дал стране ясный критерий, по которому можно судить о состоянии людей: если в списке «Яблока», тогда, все - озлобился, если сдержался, не вошел в список, значит, смог сохранить в себе добрые чувства.
«Так как же все-таки со Сталиным?», - все не унимался Соловьев. - «Сталин умер», - торжественно поделился сокровенным историческим знанием Мединский.
Есть подозрение, что из миллионов телезрителей немногие поняли, с какой стати Соловьев приставал к Мединскому со Сталиным, предоставляя ему возможность оправдаться в то время, как никаких обвинений так и не прозвучало.
А основания для обвинений Мединского в сталинизме были вполне увесистые. Поскольку на минувшей неделе в Тверской области был установлен памятник Сталину. Эта статуя стоит как центр экспозиции мемориала Ржевской битвы, что является признаком особого глумления. Директор Военно-исторического общества Михаил Мягков объяснил: «Наша главная цель - отдать дань памяти тем миллионам людей, которые верили в своего руководителя».
Трудно на просторах России найти место для памятника Сталину, которое в большей степени стало бы символизировать плевок на могилы миллионов погибших советских солдат. По данным архива Министерства обороны, наши потери в ходе Ржевской битвы составили свыше миллиона человек: 362 тысячи безвозвратных потерь и 746 тысяч санитарных. Немцы потеряли намного меньше: соответственно, 330 и 450 тысяч. Писатель Виктор Астафьев, написавший о трагедии Ржева роман «Прокляты и убиты», сказал: «Мы залили их реками крови и завалили горами трупов».
Лидер КПРФ Геннадий Зюганов, который был инициатором установления сталинского истукана, обосновывал это тем, что именно там в первый и последний раз Сталин появился вблизи линии фронта, и чуть ли не лично руководил сражением. Подвиг Сталина несколько смазывают даты, поскольку Ржев был освобожден 3 марта 1943 гола, а Сталин там появился 3 августа того же года, то есть 5 месяцев спустя. В этом смысле Зюганов, несомненно, унаследовал у своего предшественника не только набор коммунистических идей, но и моральные качества, в том числе отчаянную смелость. Хорошо известно, в частности, его, Зюганова, удивительное умение мгновенно прикидываться ветошью в случае любой опасности, будь то ГКЧП августа 1991, или путч 1993 года, когда лидер партии, насчитывающей миллионы членов и сторонников, забился в щель и даже не подумал вывести своих сторонников на улицы, дабы защитить разваливающийся СССР, и тем самым предотвратить «величайшую геополитическую катастрофу 20-го века». Если и есть повод благодарить за что-то Сталина, так это за то, что благодаря тщательно проводимой им отрицательной селекции, был выведен особый тип «коммуниста трусливого», и во главе КПРФ встал такой человек как Зюганов, что на некоторое время стало гарантией от реставрации коммунизма.
Но после аннексии Крыма в головах значительной части представителей путинской элиты что-то необратимо изменилось, что-то щелкнуло, и они, плотно зажмурив глаза, уверенной поступью ведут страну в пропасть. Памятник Сталину в центре Европейской части России уже стоит. На подходе памятник Дзержинскому в центре Москвы. О том, что с этим безумием можно было бы сделать, на минувшей неделе своими мыслями поделились два человека, обладающих перпендикулярными взглядами. Причем, оба предложили идеи, схожие по форме, но противоположные по вектору.
Философ Константин Крылов 2.07.2015 опубликовал в «Известиях» статью под названием «На покой», в которой размышляет о судьбе памятника Дзержинскому и в целом об обломках советского наследия. Нормальным людям читать «Известия» без противогаза не рекомендуется. Что же касается Константина Крылова, то в высказываниях этого русского националиста в последнее время стали проскальзывать вполне отчетливые антисемитские звуки, что для меня означает невозможность личного общения. Но истина, к сожалению, недостаточно брезглива, и порой находит себе пристанище еще и не в таких навозных кучах как «Известия» и господин Крылов.
В данной публикации Крылов вполне справедливо говорит о символическом значении этого восстановления, если оно не дай бог состоится, поскольку этот памятник символизирует власть: «находится над всеми - и в центре, в середине огромного пространства он тут главный. Он здесь власть». План Крылова борьбы с «плохим символом» таков. Он против физического уничтожения, поскольку это ассоциируется с советскими практиками, а также с вандалами и прочим ИГИЛом. Его предложение - изменить статус памятника, превратить его из символа - в экспонат. Для этого предлагается создать Музей социализма, куда перевезти часть монументального наследия бывшего СССР. Туда же отправить и мумию с Красной площади. То есть прошлое отправить на покой.
Другое предложение прозвучало в статье Матвея Ганапольского «Настаиваем на Сталине», опубликованной в «Московском комсомольце» 6.07.2015. В качестве примера отношения к исторической памяти автор приводит ФРГ, где в центре Берлина стоят черные обелиски - гробы, представляющие собой монумент памяти Холокоста. Упомянув об установлении памятника Сталину в Тверской области, Ганапольский приводит слова министра культуры Мединского, которые можно считать выражением официальной позиции российской власти. Мединский призвал россиян перестать «сваливать на Сталина все сегодняшние проблемы и разногласия». Предложение Ганапольского: «Памятник Сталину может стоять в нашей стране только в одном месте - в музее его преступлений».
Вот такие два противоположных предложения о том, как нам поступать с исторической памятью и с историческими символами. Лишить их символической власти, превратив в безобидные экспонаты, или, напротив, заставить их работать на то, чтобы символизируемое ими прошлое никогда не возвращалось. К сожалению, эти предложения не находят отражение в реальной жизни.
Пока власть и подконтрольные ей медиа делают все, чтобы это прошлое вернулось.