(no subject)
Выдуманный из головы Гейченко усадебный дом Пушкиных в Михайловском, напоминает какое-то капище или кумирню. Туристы напоминают прихожан, а экскурсоводы священнослужителей… Впрочем, нет, экскурсоводы не напоминают, но, судя по их манере держаться, сами о себе они именно так и думают. Никто не знает в каких интерьерах здесь жило Наше Все - на какой кровати спал, из каких тарелок ел, за каким столом писал, но все это… не имеет, в сущности, никакого значения. Нам нужно капище, нужна кумирня, нужен молельный дом для тех, кто принадлежит к Пушкинскому согласию. Удивляет только то, что в щели между досками, которыми обшит дом, поэты не засовывают записочки с просьбами о хороших рифмах, о больших тиражах, о множествах читателей. Почему этого не делают все остальные, прося у Александра Сергеевича удачи в амурных делах или секрета карточной игры в фараон или в преферанс тоже непонятно. Почему памятник не обмазывают жертвенной кровью редакторов, корректоров и литературных критиков. Почему к подножию Нашего Всего литераторы не приносят рукописи, чтобы они отлежались и сами собой исправились. Почему никто не продает заговоренных на шестистопный ямб или хорей перьев, свечек, не записывает имена тех поэтов и писателей, кого нужно занести в поминальный или заздравный список или тех, кого нужно отлучить и предать анафеме. Пора бы, наверное, уже избрать первосвященника, чтобы он шестого июня служил праздничный молебен. Его бы избирал пожизненно совет из… Нет, совет нельзя - все в нем перегрызутся насмерть. Пусть лучше министерство культуры назначит своим приказом. Все будут страшно недовольны и даже оскорблены таким назначением и объединятся в ненависти к назначенцу. Почему до сих пор министерство культуры… Короче говоря, вопросы, вопросы, вопросы… хотя с министерством как раз все понятно.