(no subject)
В телефонном салоне мужчина средних лет, багровый от духоты, спрашивает продавца, тонкого юношу с еле заметными усиками:
- Молодой человек - у меня бабушка лежит в больнице. Какой ей лучше подобрать тариф, чтобы с нами со всеми общаться?
- «Монстр общения», - не задумываясь, отвечает тот.
***
Высокий, статный мужчина в сером, с отливом, костюме с развевающимся по ветру галстуком быстро шел по улице и буквально кричал в мобильный телефон:
- И не уговаривай! Кто мне позавчера клялся, что это в последний раз? Кто, я спрашиваю?! Кто лил крокодиловы слезы? Кто рыдал и умолял?! Неделю… Нет, ты слышишь, неделю без мультиков!
***
В отделении Сбербанка:
- Вы за кем стоите?
- За женщиной в зеленой сумке.
***
- Мой Бог и твой Бог - это два совершенно разных человека, - сказала маленькая, худая женщина в вязаном берете и толстых очках, мужчине с нахальными усами и с чувством высморкалась.
***
Между «Павелецкой» и «Добрынинской» поезд вдруг остановился, и я услышал, как стоящий рядом двухметровый детина сказал своему спутнику, маленькому, тщедушному пареньку в стальных заклепках и шипах по всему чернокожаному телу:
- Нельзя, Леш, людям по национальности сразу ногой… Человек - он любой национальности человек. Хоть русский, хоть чурка…
***
В садоводческий центр «Мир увлечений» заходит мужчина, подходит к прилавку и, наклонившись к продавщице, тихо, доверительно её спрашивает:
- Девушка, у меня на листьях мучнистая гниль. Что делать? Может, каких-нибудь капель на ведро воды…
При этом мужчина нервно проводит по рукам ладонями - точно счищает эту самую гниль.
- На себе не показывайте, - точно также доверительно и тихо предупреждает его продавщица.
***
- Женщина - у вас языки говяжьи мороженые?
- С чего вы взяли? Свежайшие у нас языки.
- Я же вижу, что подмороженные!
- Так ведь на дворе-то не май месяц. Не мороженые они - чуток замерзли.
- Чуток… а как принесешь домой…
- Женщина, ну что вы уперлись? Я ж вам говорю - свежайшие. Принесете домой, они согреются, и еще час мычать будут.
***
Томная девушка хрипловатым, бесконечно уставшим голосом говорит в свой белоснежный айфон:
- Ты не помнишь, кто тебе сказал, чтоб ты сдох? Я или Кристина?
***
Бабушка тащит за руку упирающегося внука лет четырех-пяти. Внук, задрав голову, не отрывает глаз от низколетящей облезлой вороны, из которой через короткие промежутки времени падают белые ошметки помёта на тротуар, на машины, на желтый тент ларька с овощами, и с восторгом кричит:
- Бабушка! Она какает! Летит и какает! Я так не умею!
Бабушка не отвечает и тащит его дальше по улице.
***
Женщина, покупавшая маленькие дырки с толстыми макаронами вокруг них, вдруг показала пальцем в окно магазина и сказала мужу:
- Вот я одного не пойму - откуда у некоторых цыганок такие славянские лица и волосы?
За окном, по рыночному проулку, проходила красивая стройная девушка с льняными волосами, одетая в цыганское яркое платье из фиолетового плюша с золотой бахромой.
- Да чего тут непонятного, - невозмутимо отвечал муж. - Не слушалась в детстве родителей, вот и…
- Ну что ты несешь…, - начала заводиться женщина, - что ты не…
- Я несу полтора кило свиной шейки, - обиделся муж. - Мне мама в детстве говорила, что непослушных детей крадут цыгане. Как увидят, что ребенок капризничает - так сразу его и крадут. Вот, пожалуйста. Она выросла.
***
- Мы еще не готовы сделать заказ, - отвечал официанту дородный седовласый мужчина в дорогом сером костюме. - Минут через пять подойдешь, - и продолжал, наклонившись к своему соседу по столику, растрепанному молодому человеку лет двадцати пяти в толстом разноцветном свитере:
- С возрастом у мамы это беспокойство усугубилось. Даже когда я дома и просто встаю с дивана, она всегда спрашивает: - Ты куда? - В туалет, - говорю. - Надолго?
- Ну что я могу ответить ей, что?!
Молодой человек осторожно потрогал накрахмаленную салфетку, потеребил себя за ухо, вздохнул и сказал:
- Скажи, пап, что ты возьмешь с собой мобильник и будешь, в случае чего, на связи.
***
- У «Филимоновой и Янкеля» очень вкусно, - сказала девушка в норковом полушубке - каких-нибудь рабоче-крестьянских дорад или сибасов они приготовят на гриле так, что пальчики оближешь.
***
- Чихуашки - это просто собаки, - сказала женщина в зоомагазине, - а вот тоечки - это настоящие дети. Правда, Сенечка?
И она вытянула свои, довольно внушительные, губы трубочкой по направлению к маленькому той-терьеру, который высовывался у нее из-за не менее внушительной пазухи. Сенечка зевнул и нырнул за пазуху с головой.
- Он у меня без свежего творога ни одного дня… Я вам как заводчица скажу - прежде чем купить такого щенка, его будущие родители просто обязаны…
- Я поняла, - отвечала ей женщина с девочкой лет восьми. - Сначала надо потренироваться на детях. Пойдем-ка, Аня, к птичкам…
***
Ехал в лифте с молодой мамашей и ее сыном, учеником то ли второго, то ли третьего класса. Этажа до третьего мамаша гладила ребенка по голове, на четвертом наклонилась и поцеловала его в лоб, а на пятом просила:
- Витюша, почему ты получил сегодня двойку по поведению?
- Ни почему мам, - мгновенно ответил сын. - Я только-только в школу утром пришел как мне сразу и поставили. Сам не знаю за что. Почему они такие, мам?
И посмотрел на мать такими ясными серыми глазами, что даже кнопки лифта чуть не прослезились, а уж они-то чего только не видали.
***
- И все это поливаешь соусом баланез.
- Какой же это соус? Это же танец!
- Не тормози, Нина, не тормози. Следи за руками. Танец - это болонез, а соус - баланез. Чувствуешь разницу?
***
Они стояли у витрины кондитерского отдела и выбирали пирожные.
- Я тебя люблю, - сказала юноше девушка, таким громким шепотом, что вздрогнула даже огромная продавщица в белом колпаке. Юноша покраснел от удовольствия и ответил:
- Я тебя тоже.
Лицо девушки сделалось как сладкая фруктовая корзиночка с клубникой, персиками и взбитыми сливками. Она пожевала губами ухо юноши и прошептала:
- Ты хороший.
Юноша, не отрывая взгляда от пирожных, чуть приподнял бровь и спросил ее:
- Ты так думаешь?
Девушка вдруг строго прищурилась, сделала губами решительный и упрямый рот и этим упрямым ртом отчеканила:
- Это неправильный ответ! Правильный: «Ты тоже хорошая!»
***
- Как я живу? - спросила женщина за соседним столиком своего визави и начертила в воздухе вилкой, на которой был наколот листик салата, что-то вроде мертвой петли.
- Как я живу, милый…
Она осторожно сняла полными губами листик с вилки и стала задумчиво его жевать.
- Я живу, Санечка, как телефон с двумя симками. Одну симку зовут Сережа, а другую Максим Леонидович.
Женщина дожевала салат и спросила своего спутника:
- А может, мы Ларисе Петровне еще коньячку?
Мужчина поднял вверх руку и стал делать знаки официанту.
***
- Нет, я так не могу! - крикнула девушка в телефон и рубанула воздух свободной рукой. - Я должна понять, что у меня с головой!
Она сделала паузу и сказала задумчиво:
- Вдруг мне надо покраситься…
***
- Уже и новый год скоро, а снега все нет, - посетовала продавщица, торгующая на рынке куриными запчастями.
- Да уж… - задумчиво отвечала ее соседка, продающая колбасу, - плохо, когда снега нет. Пьяному Деду Морозу и поваляться не на чем.
***
- Ему что, - сказала девушка с ушами в многочисленных сережках, обращаясь к подружке. - Надул трусы и улетел. Ты его видела.
Подружка молча кивнула, и красно-синяя бабочка, татуированная на ее худом плече, сложила крылья.
- Ну и дура, - сказала девушка в сережках и решительно толкнула дверь пиццерии.
***
- Ты, Рома, какой-то посвежевший, - сказал человек с измятым лицом другому человеку с розовой полуголой головой, покрытой редкими белесыми кустиками. - Не бухал, что ли?
- Болел я две недели. Лежал, - отвечал извиняющимся тоном человек с кустиками на голове, - не выходил.
***
- Как, ну как можно было умножить периметр на площадь! «У меня это просто в голове не укладывается!» -сказала строгая на вид женщина в очках девочке лет четырнадцати в точно таких же очках, но поменьше.
Девочка молчала.
- Что же дальше?! - продолжала она, перекрывающим стук колес, громким голосом.
Девочка стояла, низко опустив голову, не шевелясь. Белые треугольные меховые уши на ее шапке были прижаты к голове.
- А дальше ты кое-как доползешь до конца школы и станешь красить заборы. - разговаривала сама с собой мать. - Ты даже замуж не выйдешь с таким убогим приданым по геометрии.
Девочка еще помолчала, вздохнула тяжело и произнесла:
- Я тебя понимаю, мам. На твоем месте я бы тоже меня убила.
Они обнялись и проехали две остановки молча. Потом объявили «Боровицкую», мама схватила дочь за руку и стала решительно прокладывать путь к дверям вагона.
***
Вместе со мной в лифт заходит пара - мужчина с желто-зеленым лицом и женщина с таким же лицом, но синеватого оттенка. Женщина сразу же прислоняется к стенке, закрывает глаза и начинает спать. Ей далеко ехать - на четырнадцатый этаж, а мужчину, видимо, мучает бессонница, и он решает открыть рот. Рот, пусть и не сразу, но открывается, и мужчина, с трудом поворочав в нем пудовым языком, выталкивает имя своей спутницы:
- Марин… - и замолкает.
Женщина, не открывая глаз, отвечает:
- Я прошу тебя, Саш, как человека прошу. Ну не дыши ты в лифте! Люди же, бл…
- Не могу, - отвечает Саша. - Рот дышит… - и закрывает глаза.
Кто их там потом разбудил и сказал, что на четырнадцатом лифт стоит ровно полминуты - не знаю. Я вышел на седьмом.
***
- Колокольня, - сказала девочка с торчащими в разные стороны косичками, - это такая церковь с колоколами. Люди сначала загадывают желание, а потом звонят, чтобы оно исполнилось.
***
Мама, чтоб она была нам здорова, уехала в санаторий на лечение. Сестра позвонила ей узнать как дела. Какие дела в санатории - процедуры, процедуры и снова процедуры. Вода минеральная уже из ушей льется. Мама человек общительный и познакомилась с израильскими товарищами по болезням.
- Вот сейчас, - сказала мама, - пишу подробную записку в Стену Плача. Мне обещали передать. Всё думаю - как мне ее подписать…
- Как? - встрепенулась сестра, - Пиши: подполковник милиции в отставке, ветеран…
- Вечно ты со своими дурацкими шуточками, - вспылила мама.
- Не хочешь - не подписывайся, - мгновенно согласилась сестра. Потом помолчала несколько секунд и вкрадчиво спросила:
- Будешь писать анонимку?
***
Утром позвонила мама и сказала:
- Я не спала всю ночь. Думала о тебе.
- Лучше бы ты думала о чем-нибудь приятном, - ответил я.
- Ты вчера был у меня, - сказала мама не обращая внимания на мои слова, - и мне не понравился твой вид. Эти джинсы, эта рубашка в клеточку, этот рюкзак… Ты ведь уже давно не мальчик, заведуешь лабораторией, у тебя ученая степень…
- А что такого в джинсах и рюкзаке?! - вскипел я. - Это удобно. В рюкзаке множество мелких карманчиков, в них…
- Я тебя умоляю, - простонала мама, - ты же мужчина! Зачем тебе мелкие карманчики? Зачем тебе вообще рюкзак? Ты что турист? Ты катаешься на велосипеде?
- Можно подумать…
- Твой отец, тебе на долгие годы, всегда ходил в белой рубашке и галстуке. Каждый день. Вдруг надо будет идти на переговоры, а ты в джинсах. Еще и с рюкзаком.
- Мама, да какие у меня переговоры! Я вообще на работе хожу в халате. Переговариваюсь с химиками в белых халатах или с токарями и фрезеровщиками в черных.
- Вот потому ты с ними и переговариваешься. Кто тебя пригласит на приличные переговоры? Чтоб ты пришел на них в джинсах? Ты посмотри на себя! Ты ходишь как математик Перельман!
- Да Перельман-то здесь при чем?!
- При том, что он отгадал теорему Пуанкаре. И теперь ходит как хочет. Вот когда ты отгадаешь - тоже будешь иметь право ходить как он. А пока пойди и купи себе портфель и брюки, чтобы я уже спала спокойно.
***
- Сереж, а Сереж, кто сказал, что ну... вот на стене ружье висит сначала, а потом, в конце самом выстрелить должно. Не Хемингу...
- Чехов сказал. Лен, а с какого ты взяла, что Хемингуэй?
- Ну... у него вроде роман такой был, я еще название читала... как его..."Прощай ружье".
***
- Вчера заявился ближе к ночи. Просто никакой. Живого места на нем не было. Не хотела открывать. Хай поднял. Тварь. И еще под одеяло лезет. Прогнала нахер. Утром дала ему пожрать. От сардельки, подлец, нос отворотил. И линяет, зараза. Как же он линяет…
- Прихожу домой с сумками наперевес усталая и злая как собака, а у него неуд по физике. Ну, получил и получил. Получи теперь от меня и иди учи эту чертову физику до посинения. Так он, хитрован, решил подлизаться. Бросился ко мне на шею с криком:
- Какая же ты у меня красивая, мамочка! Просто принцесса!
- Чего это я принцесса? - спрашиваю. - Может, я королева?
- Нет, мам, ты не королева.
- Это еще почему?
- А ты не замужем ...
Ну и получил все, что причитается детям обычных принцесс. Не королев.
***
Вчера разговаривал с мамой по телефону. Среди прочего мама спрашивает:
- Почему ты не пишешь ничего смешного? Чувство юмора у тебя, вроде, есть, а не пишешь…
- Понимаешь…
- Нет, вот такого смешного, как наши юмористы. Чтобы по телевизору показали. Заодно и заработал бы. Вон они сколько…
- Мам, я так не умею. Да и вряд ли буду уметь.
- Жаль. А вообще - подумай. Сядь и напиши. Не боги горшки…
- Мама…
- Любишь ты спорить с матерью. Ладно. Не хочешь смешное - защити докторскую. Она ж у тебя вся сделана. Сядь, напиши и защити.
- Мама! Как твое здоровье?! Как сердце, как печень?
- Что вдруг ты спрашиваешь? Хочешь перевести стрелки? Ну, если тебя это так интересует - я могу рассказать. Вчера я пила валокордин, а позавчера желчегонный сбор, а завтра у меня будет повышенное давление и я буду пить… Между прочим, здоровые люди в это время пьют водку, а я. … Успокаивает только то, что мне осталось всего ничего…
- Так может уже начать пить водку?
- Вместо того, чтобы шутить идиотские шутки с матерью, ты бы мог сесть и все это смешно написать.
- Так я пойду, сяду?
- Иди уже, юморист. Когда в следующий раз вспомнишь, что у тебя есть мать - позвони.
- Молодой человек - у меня бабушка лежит в больнице. Какой ей лучше подобрать тариф, чтобы с нами со всеми общаться?
- «Монстр общения», - не задумываясь, отвечает тот.
***
Высокий, статный мужчина в сером, с отливом, костюме с развевающимся по ветру галстуком быстро шел по улице и буквально кричал в мобильный телефон:
- И не уговаривай! Кто мне позавчера клялся, что это в последний раз? Кто, я спрашиваю?! Кто лил крокодиловы слезы? Кто рыдал и умолял?! Неделю… Нет, ты слышишь, неделю без мультиков!
***
В отделении Сбербанка:
- Вы за кем стоите?
- За женщиной в зеленой сумке.
***
- Мой Бог и твой Бог - это два совершенно разных человека, - сказала маленькая, худая женщина в вязаном берете и толстых очках, мужчине с нахальными усами и с чувством высморкалась.
***
Между «Павелецкой» и «Добрынинской» поезд вдруг остановился, и я услышал, как стоящий рядом двухметровый детина сказал своему спутнику, маленькому, тщедушному пареньку в стальных заклепках и шипах по всему чернокожаному телу:
- Нельзя, Леш, людям по национальности сразу ногой… Человек - он любой национальности человек. Хоть русский, хоть чурка…
***
В садоводческий центр «Мир увлечений» заходит мужчина, подходит к прилавку и, наклонившись к продавщице, тихо, доверительно её спрашивает:
- Девушка, у меня на листьях мучнистая гниль. Что делать? Может, каких-нибудь капель на ведро воды…
При этом мужчина нервно проводит по рукам ладонями - точно счищает эту самую гниль.
- На себе не показывайте, - точно также доверительно и тихо предупреждает его продавщица.
***
- Женщина - у вас языки говяжьи мороженые?
- С чего вы взяли? Свежайшие у нас языки.
- Я же вижу, что подмороженные!
- Так ведь на дворе-то не май месяц. Не мороженые они - чуток замерзли.
- Чуток… а как принесешь домой…
- Женщина, ну что вы уперлись? Я ж вам говорю - свежайшие. Принесете домой, они согреются, и еще час мычать будут.
***
Томная девушка хрипловатым, бесконечно уставшим голосом говорит в свой белоснежный айфон:
- Ты не помнишь, кто тебе сказал, чтоб ты сдох? Я или Кристина?
***
Бабушка тащит за руку упирающегося внука лет четырех-пяти. Внук, задрав голову, не отрывает глаз от низколетящей облезлой вороны, из которой через короткие промежутки времени падают белые ошметки помёта на тротуар, на машины, на желтый тент ларька с овощами, и с восторгом кричит:
- Бабушка! Она какает! Летит и какает! Я так не умею!
Бабушка не отвечает и тащит его дальше по улице.
***
Женщина, покупавшая маленькие дырки с толстыми макаронами вокруг них, вдруг показала пальцем в окно магазина и сказала мужу:
- Вот я одного не пойму - откуда у некоторых цыганок такие славянские лица и волосы?
За окном, по рыночному проулку, проходила красивая стройная девушка с льняными волосами, одетая в цыганское яркое платье из фиолетового плюша с золотой бахромой.
- Да чего тут непонятного, - невозмутимо отвечал муж. - Не слушалась в детстве родителей, вот и…
- Ну что ты несешь…, - начала заводиться женщина, - что ты не…
- Я несу полтора кило свиной шейки, - обиделся муж. - Мне мама в детстве говорила, что непослушных детей крадут цыгане. Как увидят, что ребенок капризничает - так сразу его и крадут. Вот, пожалуйста. Она выросла.
***
- Мы еще не готовы сделать заказ, - отвечал официанту дородный седовласый мужчина в дорогом сером костюме. - Минут через пять подойдешь, - и продолжал, наклонившись к своему соседу по столику, растрепанному молодому человеку лет двадцати пяти в толстом разноцветном свитере:
- С возрастом у мамы это беспокойство усугубилось. Даже когда я дома и просто встаю с дивана, она всегда спрашивает: - Ты куда? - В туалет, - говорю. - Надолго?
- Ну что я могу ответить ей, что?!
Молодой человек осторожно потрогал накрахмаленную салфетку, потеребил себя за ухо, вздохнул и сказал:
- Скажи, пап, что ты возьмешь с собой мобильник и будешь, в случае чего, на связи.
***
- У «Филимоновой и Янкеля» очень вкусно, - сказала девушка в норковом полушубке - каких-нибудь рабоче-крестьянских дорад или сибасов они приготовят на гриле так, что пальчики оближешь.
***
- Чихуашки - это просто собаки, - сказала женщина в зоомагазине, - а вот тоечки - это настоящие дети. Правда, Сенечка?
И она вытянула свои, довольно внушительные, губы трубочкой по направлению к маленькому той-терьеру, который высовывался у нее из-за не менее внушительной пазухи. Сенечка зевнул и нырнул за пазуху с головой.
- Он у меня без свежего творога ни одного дня… Я вам как заводчица скажу - прежде чем купить такого щенка, его будущие родители просто обязаны…
- Я поняла, - отвечала ей женщина с девочкой лет восьми. - Сначала надо потренироваться на детях. Пойдем-ка, Аня, к птичкам…
***
Ехал в лифте с молодой мамашей и ее сыном, учеником то ли второго, то ли третьего класса. Этажа до третьего мамаша гладила ребенка по голове, на четвертом наклонилась и поцеловала его в лоб, а на пятом просила:
- Витюша, почему ты получил сегодня двойку по поведению?
- Ни почему мам, - мгновенно ответил сын. - Я только-только в школу утром пришел как мне сразу и поставили. Сам не знаю за что. Почему они такие, мам?
И посмотрел на мать такими ясными серыми глазами, что даже кнопки лифта чуть не прослезились, а уж они-то чего только не видали.
***
- И все это поливаешь соусом баланез.
- Какой же это соус? Это же танец!
- Не тормози, Нина, не тормози. Следи за руками. Танец - это болонез, а соус - баланез. Чувствуешь разницу?
***
Они стояли у витрины кондитерского отдела и выбирали пирожные.
- Я тебя люблю, - сказала юноше девушка, таким громким шепотом, что вздрогнула даже огромная продавщица в белом колпаке. Юноша покраснел от удовольствия и ответил:
- Я тебя тоже.
Лицо девушки сделалось как сладкая фруктовая корзиночка с клубникой, персиками и взбитыми сливками. Она пожевала губами ухо юноши и прошептала:
- Ты хороший.
Юноша, не отрывая взгляда от пирожных, чуть приподнял бровь и спросил ее:
- Ты так думаешь?
Девушка вдруг строго прищурилась, сделала губами решительный и упрямый рот и этим упрямым ртом отчеканила:
- Это неправильный ответ! Правильный: «Ты тоже хорошая!»
***
- Как я живу? - спросила женщина за соседним столиком своего визави и начертила в воздухе вилкой, на которой был наколот листик салата, что-то вроде мертвой петли.
- Как я живу, милый…
Она осторожно сняла полными губами листик с вилки и стала задумчиво его жевать.
- Я живу, Санечка, как телефон с двумя симками. Одну симку зовут Сережа, а другую Максим Леонидович.
Женщина дожевала салат и спросила своего спутника:
- А может, мы Ларисе Петровне еще коньячку?
Мужчина поднял вверх руку и стал делать знаки официанту.
***
- Нет, я так не могу! - крикнула девушка в телефон и рубанула воздух свободной рукой. - Я должна понять, что у меня с головой!
Она сделала паузу и сказала задумчиво:
- Вдруг мне надо покраситься…
***
- Уже и новый год скоро, а снега все нет, - посетовала продавщица, торгующая на рынке куриными запчастями.
- Да уж… - задумчиво отвечала ее соседка, продающая колбасу, - плохо, когда снега нет. Пьяному Деду Морозу и поваляться не на чем.
***
- Ему что, - сказала девушка с ушами в многочисленных сережках, обращаясь к подружке. - Надул трусы и улетел. Ты его видела.
Подружка молча кивнула, и красно-синяя бабочка, татуированная на ее худом плече, сложила крылья.
- Ну и дура, - сказала девушка в сережках и решительно толкнула дверь пиццерии.
***
- Ты, Рома, какой-то посвежевший, - сказал человек с измятым лицом другому человеку с розовой полуголой головой, покрытой редкими белесыми кустиками. - Не бухал, что ли?
- Болел я две недели. Лежал, - отвечал извиняющимся тоном человек с кустиками на голове, - не выходил.
***
- Как, ну как можно было умножить периметр на площадь! «У меня это просто в голове не укладывается!» -сказала строгая на вид женщина в очках девочке лет четырнадцати в точно таких же очках, но поменьше.
Девочка молчала.
- Что же дальше?! - продолжала она, перекрывающим стук колес, громким голосом.
Девочка стояла, низко опустив голову, не шевелясь. Белые треугольные меховые уши на ее шапке были прижаты к голове.
- А дальше ты кое-как доползешь до конца школы и станешь красить заборы. - разговаривала сама с собой мать. - Ты даже замуж не выйдешь с таким убогим приданым по геометрии.
Девочка еще помолчала, вздохнула тяжело и произнесла:
- Я тебя понимаю, мам. На твоем месте я бы тоже меня убила.
Они обнялись и проехали две остановки молча. Потом объявили «Боровицкую», мама схватила дочь за руку и стала решительно прокладывать путь к дверям вагона.
***
Вместе со мной в лифт заходит пара - мужчина с желто-зеленым лицом и женщина с таким же лицом, но синеватого оттенка. Женщина сразу же прислоняется к стенке, закрывает глаза и начинает спать. Ей далеко ехать - на четырнадцатый этаж, а мужчину, видимо, мучает бессонница, и он решает открыть рот. Рот, пусть и не сразу, но открывается, и мужчина, с трудом поворочав в нем пудовым языком, выталкивает имя своей спутницы:
- Марин… - и замолкает.
Женщина, не открывая глаз, отвечает:
- Я прошу тебя, Саш, как человека прошу. Ну не дыши ты в лифте! Люди же, бл…
- Не могу, - отвечает Саша. - Рот дышит… - и закрывает глаза.
Кто их там потом разбудил и сказал, что на четырнадцатом лифт стоит ровно полминуты - не знаю. Я вышел на седьмом.
***
- Колокольня, - сказала девочка с торчащими в разные стороны косичками, - это такая церковь с колоколами. Люди сначала загадывают желание, а потом звонят, чтобы оно исполнилось.
***
Мама, чтоб она была нам здорова, уехала в санаторий на лечение. Сестра позвонила ей узнать как дела. Какие дела в санатории - процедуры, процедуры и снова процедуры. Вода минеральная уже из ушей льется. Мама человек общительный и познакомилась с израильскими товарищами по болезням.
- Вот сейчас, - сказала мама, - пишу подробную записку в Стену Плача. Мне обещали передать. Всё думаю - как мне ее подписать…
- Как? - встрепенулась сестра, - Пиши: подполковник милиции в отставке, ветеран…
- Вечно ты со своими дурацкими шуточками, - вспылила мама.
- Не хочешь - не подписывайся, - мгновенно согласилась сестра. Потом помолчала несколько секунд и вкрадчиво спросила:
- Будешь писать анонимку?
***
Утром позвонила мама и сказала:
- Я не спала всю ночь. Думала о тебе.
- Лучше бы ты думала о чем-нибудь приятном, - ответил я.
- Ты вчера был у меня, - сказала мама не обращая внимания на мои слова, - и мне не понравился твой вид. Эти джинсы, эта рубашка в клеточку, этот рюкзак… Ты ведь уже давно не мальчик, заведуешь лабораторией, у тебя ученая степень…
- А что такого в джинсах и рюкзаке?! - вскипел я. - Это удобно. В рюкзаке множество мелких карманчиков, в них…
- Я тебя умоляю, - простонала мама, - ты же мужчина! Зачем тебе мелкие карманчики? Зачем тебе вообще рюкзак? Ты что турист? Ты катаешься на велосипеде?
- Можно подумать…
- Твой отец, тебе на долгие годы, всегда ходил в белой рубашке и галстуке. Каждый день. Вдруг надо будет идти на переговоры, а ты в джинсах. Еще и с рюкзаком.
- Мама, да какие у меня переговоры! Я вообще на работе хожу в халате. Переговариваюсь с химиками в белых халатах или с токарями и фрезеровщиками в черных.
- Вот потому ты с ними и переговариваешься. Кто тебя пригласит на приличные переговоры? Чтоб ты пришел на них в джинсах? Ты посмотри на себя! Ты ходишь как математик Перельман!
- Да Перельман-то здесь при чем?!
- При том, что он отгадал теорему Пуанкаре. И теперь ходит как хочет. Вот когда ты отгадаешь - тоже будешь иметь право ходить как он. А пока пойди и купи себе портфель и брюки, чтобы я уже спала спокойно.
***
- Сереж, а Сереж, кто сказал, что ну... вот на стене ружье висит сначала, а потом, в конце самом выстрелить должно. Не Хемингу...
- Чехов сказал. Лен, а с какого ты взяла, что Хемингуэй?
- Ну... у него вроде роман такой был, я еще название читала... как его..."Прощай ружье".
***
- Вчера заявился ближе к ночи. Просто никакой. Живого места на нем не было. Не хотела открывать. Хай поднял. Тварь. И еще под одеяло лезет. Прогнала нахер. Утром дала ему пожрать. От сардельки, подлец, нос отворотил. И линяет, зараза. Как же он линяет…
- Прихожу домой с сумками наперевес усталая и злая как собака, а у него неуд по физике. Ну, получил и получил. Получи теперь от меня и иди учи эту чертову физику до посинения. Так он, хитрован, решил подлизаться. Бросился ко мне на шею с криком:
- Какая же ты у меня красивая, мамочка! Просто принцесса!
- Чего это я принцесса? - спрашиваю. - Может, я королева?
- Нет, мам, ты не королева.
- Это еще почему?
- А ты не замужем ...
Ну и получил все, что причитается детям обычных принцесс. Не королев.
***
Вчера разговаривал с мамой по телефону. Среди прочего мама спрашивает:
- Почему ты не пишешь ничего смешного? Чувство юмора у тебя, вроде, есть, а не пишешь…
- Понимаешь…
- Нет, вот такого смешного, как наши юмористы. Чтобы по телевизору показали. Заодно и заработал бы. Вон они сколько…
- Мам, я так не умею. Да и вряд ли буду уметь.
- Жаль. А вообще - подумай. Сядь и напиши. Не боги горшки…
- Мама…
- Любишь ты спорить с матерью. Ладно. Не хочешь смешное - защити докторскую. Она ж у тебя вся сделана. Сядь, напиши и защити.
- Мама! Как твое здоровье?! Как сердце, как печень?
- Что вдруг ты спрашиваешь? Хочешь перевести стрелки? Ну, если тебя это так интересует - я могу рассказать. Вчера я пила валокордин, а позавчера желчегонный сбор, а завтра у меня будет повышенное давление и я буду пить… Между прочим, здоровые люди в это время пьют водку, а я. … Успокаивает только то, что мне осталось всего ничего…
- Так может уже начать пить водку?
- Вместо того, чтобы шутить идиотские шутки с матерью, ты бы мог сесть и все это смешно написать.
- Так я пойду, сяду?
- Иди уже, юморист. Когда в следующий раз вспомнишь, что у тебя есть мать - позвони.