Ещё цитата из Эйнштейна
Дорогой френд alex new york привёл ещё одно вдохновляющее высказывание Эйнштейна (с переводом на русский):
(«Мир, каким я его вижу») из журнала Century за 1931г:
"The most beautiful thing we can experience is the mysterious. It is the source of all true art and science. He to whom this emotion is a stranger, who can no longer pause to wonder and stand rapt in awe, is as good as dead: his eyes are closed. This insight into the mystery of life, coupled though it be with fear, has also given rise to religion. To know what is impenetrable to us really exists, manifesting itself as the highest wisdom and the most radiant beauty, which our dull faculties can comprehend only in their most primitive forms-this knowledge, this feeling, is at the center of true religiousness. In this sense, and in this sense only, I belong in the ranks of devoutly religious men. We are like a little child entering a huge library. The walls are covered to the ceilings with books in many different tongues. The child knows that someone must have written these books. It does not know who or how. It does not understand the languages in which they are written. But the child notes a definite plan in the arrangement of the books-a mysterious order which it does not comprehend, but only dimly suspects."
В русском переводе это звучит примерно так:
"Самое прекрасное, что мы можем испытать, - это тайна. Она является источником, питающим искусство и науку. Тот, кто лишен этого чувства, тот, кто больше не может удивляться и останавливаться благоговейном трепете, - тот подобен мертвецу: его глаза закрыты. Это чувство загадки, тайны жизни, в сочетании с некоторым страхом, породило религию. Чувство того, что непостижимое существует, проявляясь как высшая мудрость и наиболее ослепительная красота, которую наши ограниченные способности способны воспринять лишь в самых примитивных формах, - это знание, это чувство, находится в центре истинной религиозности. В этом смысле, и только в этом смысле, я принадлежу к числу верующих людей. Мы подобны маленькому ребенку, входящему в огромную библиотеку. Стены ее покрыты книгами на многих языках. Ребенок знает, что кто-то должен был написать эти книги. Он не знает, кто это сделал и как. Он не понимает языки, на которых они написаны. Но ребенок замечает определенный план в расположении книг - таинственный порядок, который он не понимает, но только слабо подозревает."
(«Мир, каким я его вижу») из журнала Century за 1931г:
"The most beautiful thing we can experience is the mysterious. It is the source of all true art and science. He to whom this emotion is a stranger, who can no longer pause to wonder and stand rapt in awe, is as good as dead: his eyes are closed. This insight into the mystery of life, coupled though it be with fear, has also given rise to religion. To know what is impenetrable to us really exists, manifesting itself as the highest wisdom and the most radiant beauty, which our dull faculties can comprehend only in their most primitive forms-this knowledge, this feeling, is at the center of true religiousness. In this sense, and in this sense only, I belong in the ranks of devoutly religious men. We are like a little child entering a huge library. The walls are covered to the ceilings with books in many different tongues. The child knows that someone must have written these books. It does not know who or how. It does not understand the languages in which they are written. But the child notes a definite plan in the arrangement of the books-a mysterious order which it does not comprehend, but only dimly suspects."
В русском переводе это звучит примерно так:
"Самое прекрасное, что мы можем испытать, - это тайна. Она является источником, питающим искусство и науку. Тот, кто лишен этого чувства, тот, кто больше не может удивляться и останавливаться благоговейном трепете, - тот подобен мертвецу: его глаза закрыты. Это чувство загадки, тайны жизни, в сочетании с некоторым страхом, породило религию. Чувство того, что непостижимое существует, проявляясь как высшая мудрость и наиболее ослепительная красота, которую наши ограниченные способности способны воспринять лишь в самых примитивных формах, - это знание, это чувство, находится в центре истинной религиозности. В этом смысле, и только в этом смысле, я принадлежу к числу верующих людей. Мы подобны маленькому ребенку, входящему в огромную библиотеку. Стены ее покрыты книгами на многих языках. Ребенок знает, что кто-то должен был написать эти книги. Он не знает, кто это сделал и как. Он не понимает языки, на которых они написаны. Но ребенок замечает определенный план в расположении книг - таинственный порядок, который он не понимает, но только слабо подозревает."