Тайна почерка
Хорошо, что вы не видите моего почерка на страницах Uniqum, иначе мне пришлось бы прибегнуть к услугам каллиграфа или вовсе отказаться от публикации текстов. Потому что “пишет как курица лапой” - это про меня.
В первом классе, когда все нормальные дети осваивали пропись, я бунтовал. И хотя я был послушным ребенком (не то, что сейчас), наотрез отказывался рисовать крючочки, петельки и загогулины. Родители решили усмирить бунт, пригрозив, что сдадут меня в интернат на перевоспитание. Я поспешил проверить реальность такой перспективы у человека, которому доверяю как никому, - у своей бабушки. Но даже она подтвердила, что мое положение крайне шатко.
Спасение пришло из глубин подсознания: я загремел в больницу, где ничего не надо было писать. Меня закололи медикаментами, началась аллергия на лекарства, температура поднялась до критического уровня. Прибежала грузная тетя в халате и, забросив меня на плечо, потащила в реанимацию.
В последующие несколько дней мне пришлось вспомнить о правописании: родителей в палату не пускали, и я передавал им свои просьбы в записках. Эти шедевры эпистолярного жанра до сих пор хранятся в моем письменном столе: “Мама, я хачу киселя” или “Привезите пожалуста сметаны”.
Я оклемался и вышел на учебу как раз к тому моменту, когда о прописях можно было забыть. С тех пор мой почерк остался на том же уровне (даже подпись под моей фотографией - на самом деле не моя, ее нарисовал наш дизайнер). И если бы существовала премия за самую корявую рукопись, я бы определенно взял Гран-при. Но такой пока не придумали.
Быть первым не всегда означает быть лучшим. Победный клич короток, а победа - еще не вся жизнь. Мы знаем это и все равно ищем признания. Об этом наша тема номера.