Про "индиго"
Очень понравилась статья, решила перепостить и ее.
"Это замечательно, что человек такой интеллектуальный и обладает развитым воображением. только где результаты этого мыслительного процесса? если вы скажете: "да вот они, Эйфелева башня, теорема Лагранжа, скрипка Страдивари", тогда я скажу: "да, Эйфель, Лагранж и Страдивари были людьми интеллектуальными". а остальные стереотипны настолько, что даже ники в интернете берут себе одни и теже, сотнями копий. их научили тому, до чего бы они смаи никогда и не додумались. в этом страшного нет по сути. но от наученного они никуда не продвинулись. а вот это загвоздочка....
Термин, да нет, не термин даже, эпитет, выбран произвольно - надо же как-то называть предмет рассотрения.
"Ультрамариновые" вундеркинды сперва были распиарены как новый чудо-феномен, потом низвергнуты в пучины мистики-эзотерики, - телепатия-свечение-столоверчение..
Рассмотреть предлагаю никакой не сверхестественный, обыкновенный педагогический эффект.
В наиболее сдержанном, реалистичном описании явление выглядит так:
Появились в последние десятилетия детишки которые не похожи поведением на прежних, слишком взрослые, для своих крошечных, чуть ли не дошкольных лет,
не признают авторитетов, регламентов, шаблонов,
размышляющие не о пупсиках-солдатиках, а - о судьбах мира, о вселенной, закономерностях человечского общества (нет, опять же, речь не о каких-то невероятных прозрениях-обобщениях-предвидениях, нет, обыкновенные не лишенные логики детские рассуждения - поразительной считается тематика).
Малыш не хочет про "петушок нашел зернышко", ему про нефтяной кризис расскажи; с младенческого возраста проявляют независимость и исключительное чувство собственного достоинства; не любит ходить за руку - берешь - обоснуй: "опасный участок пути"; переодеваешь - объясни зачем чепчик под шапочку на косыночку,
и он еще может не согласиться шарфиком рот заматывать - объяснит что оно быстро мокреет от дыхания, будет еще холоднее; непоседы, головная боль начальной школы, мешают учебному процессу, плохо сходятся со сверстниками,
неуспевают, хотя много знают помимо программы;
Ну вот такое примерно явление вменяемые современные педагоги-психологи условно обозначают "индиго", отмечая все большее его распространение в новом поколении.
Некоторые припечатывают - "синдром неустойчивого внимания" и на этом успокаиваются. (Ну или вместе с эзотерикой выплескивают и ребенка - вообще никаких изменений в мире не наблюдают, работают как шестьдесят-сто лет назад.)
У меня по этому поводу есть довольно простое соображение -
все больше пытливых детей с собственным достоинством появляется потому, что детей перестали бить. И даже кое-где стали их слушать, всм всерьез прислушиваться к лепету, не отмахиваться, а поддерживать, подмечать и развивать зерна здравых суждений.
Почему это раньше дети не рассуждали о кризисе в Кувейте, о справедливости общественного устройства? -"ультрамарина" в организме не хватало? =)
Просто во времена стиральных досок и коромысел (случилось еще наблюдать эти предметы в действии =) ) в большинстве "обычных" семей подобные "разглагольствования" от "несмышленыша" заканчивались решительным - "Не умничай!"; или под настроение - "Га, смотрите-ка! о чем эта цыпля рассуждает!" - заливается счастливым хохотом хор домочадцев. Что, понятно, в дальнейшем не способствует.
Достоинству и самостоятельности при "традиционном воспитании" не было места тем более.
Не то что рождались дети без оного, в отличии от нынешних, якобы продвинутых - а просто быстро отучались даже заикаться о каких-то своих интересах, предпочтениях.
Попробую незатасканный пример: В семьях кавказких обыденно что - дед заходит в салон, берет пульт, щелкает каналами без всякого внимания что ребятишки смотрели передачу или середина фильма, без единого слова объяснений. Ладно, дуроскоп вреден, но дело не в этом: дети - это как будто никого нет.
И - ни один ребятенок, хоть трехлетний, не разверещится, не возмутится. Ну или это будет в первый и последний раз.
Не твоего ума дела, не указывай старшим. Взрослый всегда прав. Даже если очевидно не прав, всегда будет поддержан кастой старших. Ты будешь делать что говорят. Жуй что дают. - Воспитанная беспомощность из соседней темы, какое достоинство выдержит в таких условиях.
Нет, старшие ушедших поколений не были садистами, отчасти действовали по традиции, а главное - таким способом защищали своих детей - в мире где вольнодумство было смертельно опасно, если ты рядовой обыватель, не могли воспитывать по-другому .
И вот мир изменился, думать своей головой стало позволительно,
и детей мало по малу перестали шлепать, одергивать,
а кое-где и высмеивать перестали, стали учитывать пожелания, предоставлять выбор (кашу или омлет? пальто или куртку?), поощрять умственные усилия.
Но традиции тоже сильны, человекообразное воспитание принято еще далеко не во всех семьях . Отсюда разительное отличие. И пошло - чудо-дети, инопланетная инфлюэнция, новая раса 8)
Больше всех не готова к новым реалиям массовая школа.
В принципе классно-урочная организация к современным детям не приспособлена, не зависимо от добросовестности учителя.
Ребенка не били в семье, развивали - научили, что он имеет право на самостоятельные решения и суждения, если этим не причиняет вреда.
Ну и из каких соображений "индиго"-первоклашка будет сидеть и тупо слушать, как в десятый раз очередной соученик по слогам мямлит один и тот же абзац "Родной речи", если сам уже прочел всю главу ?
Ничего плохого он не видит, встать и никому не мешая, выйти погулять в коридор.
Нормальной логикой непуганного ребенка нельзя убедить присутствовать на бессмысленном для него занятии.
Потому что это нормальной логике и не соответствует.
- "Ага - а ну как все начнут гулять, что ж это будет?"
Правильно, вот "новый деть" на это и выдаст "системный анализ": А надо уроки строить по-другому!
Все читают про "наглого воробья, занявшего скворечник и выгнанного прилитевшим хозяином", вывод - "нехорошая птичка!" ,
замотаный текучкой учитель районки должен быстренько навести класс на официальную трактовку, получить якобы самостоятельно найденный ответ, и гнать программу дальше. Прежнего века детишка тоже вполне могло иметь свою точку зрения на событие, но прекрассно осознавала, что "-Собственное мнение ты будешь высказывать за дверью!!" и не рыпалась.
"Индиго" не приучен признавать формальные "авторитеты", готов спорить-аргументировать ..
А ему - "синдром". И вместо прежнего универсального довода - подзатыльника - риталин.
Вот вам и Эйфель с Эдисоном.
Есть у человека предпосылки к мышлению.
То что оно не развивается у всех так, как у тех,
кому повезло родиться в семье Капицы, Тамма, Йоффе, Шкловского -
это не неспособность к самостоятельным рассуждениям-открытиям
а проблема замшелых методов воспитания, устаревших традиций обращения с детьми.
Рассказывает Ричард Фейнман:
Автобиографическая повесть - «Какое ТЕБЕ дело до того, что думают другие?»:
В первой главе с многозначительным заглавием
"Создание ученого"
Фейман вспоминает о своем отце, который обладал поразительным для человека без академических степеней качеством - смотреть в корень наблюдаемых явлений, искать причины происходящего;
чему Фейнман собственно и обязан своим становлением в мыслящего, творящего человека .
"Еще до моего рождения мой отец сказал маме: «Если родится мальчик, то он станет ученым» . Когда я был всего лишь малышом, которому приходилось сидеть на высоком стуле, чтобы доставать до стола, мой отец принес домой много маленьких кафельных плиток - которые были отбракованы - разных цветов. Мы играли с ними: отец ставил их на мой стул вертикально, как домино, я толкал колонну с одного конца, и все плитки складывались.
Прошло совсем немного времени, и я уже помогал ставить их. Совсем скоро мы начали ставить их более сложным образом: две белых плитки и одну голубую и т.д. Когда моя мама увидела это, она сказала: «Оставь бедного ребенка в покое. Если он хочет поставить голубую плитку, пусть ставит».
Но отец сказал: «Нет, я хочу показать ему, что такое узоры, и насколько они интересны. Это что то вроде элементарной математики». Таким образом, он очень рано начал рассказывать мне о мире и о том, как он интересен.
У нас дома была «Британская энциклопедия». Когда я был маленьким, отец обычно сажал меня на колени и читал мне статьи из этой энциклопедии. Мы читали, скажем, о динозаврах. Книга рассказывала о тиранозавре рексе и утверждала что то вроде: «Этот динозавр двадцать пять футов в высоту, а ширина его головы - шесть футов».
Тут мой папа переставал читать и говорил: «Давай ка посмотрим, что это значит. Это значит, что если бы он оказался на нашем дворе, то смог бы засунуть голову в это окно». (Мы были на втором этаже.) «Но его голова была бы слишком широкой, чтобы пролезть в окно». Все, что он мне читал, он старался перевести на язык реальности.
Я испытывал настоящий восторг и жуткий интерес, когда думал, что существовали животные такой величины, и что все они вымерли, причем никто не знает почему. Вследствие этого я не боялся, что одно из них залезет в мое окно. Однако от своего отца я научился переводить: во всем, что я читаю, я стараюсь найти истинный смысл, понять, о чем же, в действительности, идет речь.
«Видишь ту птицу? - говорит он. - Это певчая птица Спенсера». (Я знал, что настоящего названия он не знает.) «Ну так вот, по итальянски это Чутто Лапиттида . По португальски: Бом да Пейда . По китайски: Чунь лонь та , а по японски: Катано Текеда . Ты можешь знать название этой птицы на всех языках мира, но, когда ты закончишь перечислять эти названия, ты ничего не будешь знать о самой птице. Ты будешь знать лишь о людях, которые живут в разных местах, и о том, как они ее называют. Поэтому давай посмотрим на эту птицу и на то, что она делает - вот что имеет значение». (Я очень рано усвоил разницу между тем, чтобы знать название чего то, и знать это что то.)
: «Например, взгляни, птица постоянно копается в своих перышках. Видишь, она ходит и копается в перышках?»
- Да.
Он говорит: «Как ты думаешь, почему птицы копаются в своих перьях?».
Я сказал: «Ну, может быть, во время полета их перья пачкаются, поэтому они копошатся в них, чтобы привести их в порядок».
- Хорошо, - говорит он. - Если бы это было так, то они должны были бы долго копошиться в своих перьях сразу же после того, как полетают. А после того, как они какое то время провели на земле, они уже не стали бы столько копаться в своих перьях - понимаешь, о чем я?
- Угу.
Он говорит: «Давай посмотрим, копошатся ли они в своих перьях больше сразу после того, как сядут на землю».
Увидеть это было несложно: между птицами, которые бродили по земле в течение некоторого времени, и теми, которые только что приземлились, особой разницы не было. Тогда я сказал: «Я сдаюсь. Почему птица копается в своих перьях?»
- Потому что ее беспокоят вши, - говорит он. - Вши питаются белковыми слоями, которые сходят с ее перьев.
Он продолжил: «На лапках каждой вши есть воск, которым питаются маленькие клещи. Они не в состоянии идеально переваривать это вещество, поэтому выделяют материал, подобный сахару, в котором растут бактерии».
Наконец, он говорит: «Итак, ты видишь, что везде, где есть источник пищи, существует какая то форма жизни, которая его находит».
Теперь я знаю, что, быть может, это не были вши, что, быть может, на их ножках не живут клещи. Эта история, возможно, была неправильна в деталях , но то, что он мне рассказывал, было правильно в принципе .
В другой раз, когда я был старше, он сорвал с дерева лист. На этом листе был порок, то, на что мы обычно не обращаем особого внимания. Лист был поврежден: на нем была маленькая коричневая линия, в форме буквы «С», которая начиналась где то в середине листа и завершалась завитком где то у края.
- Посмотри на эту коричневую линию, - говорит отец. - Она узкая в начале и расширяется вблизи края листа. Что это? Это муха: голубая муха с желтыми глазами и зелеными крылышками прилетела и отложила на этом листе яйцо. Потом, когда из яйца выводится личинка (что то вроде гусеницы), она в течение всей своей жизни ест этот лист - именно здесь она получает свою пищу. Съедая лист, она оставляет за собой этот коричневый след. По мере роста личинки след становится шире, пока личинка не вырастет до своего полного размера в конце листа, где она превращается в муху - голубую муху с желтыми глазами и зелеными крылышками, - которая улетает и откладывает яйцо на другой лист.
И опять я знал, что детали этой истории нельзя назвать в точности правильными - это мог быть и жук, - но сама идея, которую он пытался мне объяснить, представляла собой занятную роль жизни: вся жизнь - лишь размножение. Неважно, насколько сложен этот процесс, главная задача - вновь повторить его!
Не имея опыта общения со многими отцами, я не осознавал, насколько замечателен мой. Как он узнал глубокие принципы науки, как он научился ее любить? Как узнал, что за ней стоит и почему ей стоит заниматься? Я никогда не спрашивал его об этом, потому что я просто считал, что все эти вещи известны любому отцу.
Мой отец учил меня обращать внимание на все. Однажды я играл с «железной дорогой»: маленьким вагончиком, который ездил по рельсам. В вагончике был шарик, и, потянув вагончик, я заметил одну особенность движения шарика. Я пошел к отцу и сказал: «Слушай, пап, я кое что заметил. Когда я тяну вагончик, шарик катится к его задней стенке. Когда же я вдруг резко останавливаюсь, то шарик катится к передней стенке вагона. Почему это происходит?»
- Этого не знает никто, - сказал он. - Основной принцип состоит в том, что движущееся тело стремится продолжать свое движение, а покоящееся тело стремится оставаться в покое, если только его сильно не толкнуть. Эта тенденция называется «инерцией», но никто не знает, почему она имеет место.
Итак, вот это глубокое понимание. Он не просто сказал мне название этого явления.
Затем он продолжил: «Если ты посмотришь со стороны, то увидишь, что по отношению к шарику ты тянешь заднюю стенку вагона, шарик же остается неподвижным. Но на самом деле, из за трения он начинает двигаться вперед по отношению к земле. Но назад он не движется».
Я побежал к маленькому вагончику, снова положил в него шарик и потянул вагончик. Глядя сбоку, я увидел, что отец действительно был прав. Шарик немного двигался вперед относительно дорожки сбоку.
Вот так мой отец обучал меня, используя такие примеры и разговоры: никакого давления - просто приятные, интересные разговоры. Все это обеспечило для меня мотивацию на всю оставшуюся жизнь. Именно благодаря этому, мне интересны все науки. (Так уж случилось, что у меня лучше всего получается заниматься физикой.)"
Собственно ничего сверхестественного Фейнман-папа не делает,
сейчас многие так могут. Вот только куда их потом, "индиголовых", частных лицеев на всех не напасешься.."
Взято тут
http://forum.ethology.ru/archive/index.php/t-2379.html
"Это замечательно, что человек такой интеллектуальный и обладает развитым воображением. только где результаты этого мыслительного процесса? если вы скажете: "да вот они, Эйфелева башня, теорема Лагранжа, скрипка Страдивари", тогда я скажу: "да, Эйфель, Лагранж и Страдивари были людьми интеллектуальными". а остальные стереотипны настолько, что даже ники в интернете берут себе одни и теже, сотнями копий. их научили тому, до чего бы они смаи никогда и не додумались. в этом страшного нет по сути. но от наученного они никуда не продвинулись. а вот это загвоздочка....
Термин, да нет, не термин даже, эпитет, выбран произвольно - надо же как-то называть предмет рассотрения.
"Ультрамариновые" вундеркинды сперва были распиарены как новый чудо-феномен, потом низвергнуты в пучины мистики-эзотерики, - телепатия-свечение-столоверчение..
Рассмотреть предлагаю никакой не сверхестественный, обыкновенный педагогический эффект.
В наиболее сдержанном, реалистичном описании явление выглядит так:
Появились в последние десятилетия детишки которые не похожи поведением на прежних, слишком взрослые, для своих крошечных, чуть ли не дошкольных лет,
не признают авторитетов, регламентов, шаблонов,
размышляющие не о пупсиках-солдатиках, а - о судьбах мира, о вселенной, закономерностях человечского общества (нет, опять же, речь не о каких-то невероятных прозрениях-обобщениях-предвидениях, нет, обыкновенные не лишенные логики детские рассуждения - поразительной считается тематика).
Малыш не хочет про "петушок нашел зернышко", ему про нефтяной кризис расскажи; с младенческого возраста проявляют независимость и исключительное чувство собственного достоинства; не любит ходить за руку - берешь - обоснуй: "опасный участок пути"; переодеваешь - объясни зачем чепчик под шапочку на косыночку,
и он еще может не согласиться шарфиком рот заматывать - объяснит что оно быстро мокреет от дыхания, будет еще холоднее; непоседы, головная боль начальной школы, мешают учебному процессу, плохо сходятся со сверстниками,
неуспевают, хотя много знают помимо программы;
Ну вот такое примерно явление вменяемые современные педагоги-психологи условно обозначают "индиго", отмечая все большее его распространение в новом поколении.
Некоторые припечатывают - "синдром неустойчивого внимания" и на этом успокаиваются. (Ну или вместе с эзотерикой выплескивают и ребенка - вообще никаких изменений в мире не наблюдают, работают как шестьдесят-сто лет назад.)
У меня по этому поводу есть довольно простое соображение -
все больше пытливых детей с собственным достоинством появляется потому, что детей перестали бить. И даже кое-где стали их слушать, всм всерьез прислушиваться к лепету, не отмахиваться, а поддерживать, подмечать и развивать зерна здравых суждений.
Почему это раньше дети не рассуждали о кризисе в Кувейте, о справедливости общественного устройства? -"ультрамарина" в организме не хватало? =)
Просто во времена стиральных досок и коромысел (случилось еще наблюдать эти предметы в действии =) ) в большинстве "обычных" семей подобные "разглагольствования" от "несмышленыша" заканчивались решительным - "Не умничай!"; или под настроение - "Га, смотрите-ка! о чем эта цыпля рассуждает!" - заливается счастливым хохотом хор домочадцев. Что, понятно, в дальнейшем не способствует.
Достоинству и самостоятельности при "традиционном воспитании" не было места тем более.
Не то что рождались дети без оного, в отличии от нынешних, якобы продвинутых - а просто быстро отучались даже заикаться о каких-то своих интересах, предпочтениях.
Попробую незатасканный пример: В семьях кавказких обыденно что - дед заходит в салон, берет пульт, щелкает каналами без всякого внимания что ребятишки смотрели передачу или середина фильма, без единого слова объяснений. Ладно, дуроскоп вреден, но дело не в этом: дети - это как будто никого нет.
И - ни один ребятенок, хоть трехлетний, не разверещится, не возмутится. Ну или это будет в первый и последний раз.
Не твоего ума дела, не указывай старшим. Взрослый всегда прав. Даже если очевидно не прав, всегда будет поддержан кастой старших. Ты будешь делать что говорят. Жуй что дают. - Воспитанная беспомощность из соседней темы, какое достоинство выдержит в таких условиях.
Нет, старшие ушедших поколений не были садистами, отчасти действовали по традиции, а главное - таким способом защищали своих детей - в мире где вольнодумство было смертельно опасно, если ты рядовой обыватель, не могли воспитывать по-другому .
И вот мир изменился, думать своей головой стало позволительно,
и детей мало по малу перестали шлепать, одергивать,
а кое-где и высмеивать перестали, стали учитывать пожелания, предоставлять выбор (кашу или омлет? пальто или куртку?), поощрять умственные усилия.
Но традиции тоже сильны, человекообразное воспитание принято еще далеко не во всех семьях . Отсюда разительное отличие. И пошло - чудо-дети, инопланетная инфлюэнция, новая раса 8)
Больше всех не готова к новым реалиям массовая школа.
В принципе классно-урочная организация к современным детям не приспособлена, не зависимо от добросовестности учителя.
Ребенка не били в семье, развивали - научили, что он имеет право на самостоятельные решения и суждения, если этим не причиняет вреда.
Ну и из каких соображений "индиго"-первоклашка будет сидеть и тупо слушать, как в десятый раз очередной соученик по слогам мямлит один и тот же абзац "Родной речи", если сам уже прочел всю главу ?
Ничего плохого он не видит, встать и никому не мешая, выйти погулять в коридор.
Нормальной логикой непуганного ребенка нельзя убедить присутствовать на бессмысленном для него занятии.
Потому что это нормальной логике и не соответствует.
- "Ага - а ну как все начнут гулять, что ж это будет?"
Правильно, вот "новый деть" на это и выдаст "системный анализ": А надо уроки строить по-другому!
Все читают про "наглого воробья, занявшего скворечник и выгнанного прилитевшим хозяином", вывод - "нехорошая птичка!" ,
замотаный текучкой учитель районки должен быстренько навести класс на официальную трактовку, получить якобы самостоятельно найденный ответ, и гнать программу дальше. Прежнего века детишка тоже вполне могло иметь свою точку зрения на событие, но прекрассно осознавала, что "-Собственное мнение ты будешь высказывать за дверью!!" и не рыпалась.
"Индиго" не приучен признавать формальные "авторитеты", готов спорить-аргументировать ..
А ему - "синдром". И вместо прежнего универсального довода - подзатыльника - риталин.
Вот вам и Эйфель с Эдисоном.
Есть у человека предпосылки к мышлению.
То что оно не развивается у всех так, как у тех,
кому повезло родиться в семье Капицы, Тамма, Йоффе, Шкловского -
это не неспособность к самостоятельным рассуждениям-открытиям
а проблема замшелых методов воспитания, устаревших традиций обращения с детьми.
Рассказывает Ричард Фейнман:
Автобиографическая повесть - «Какое ТЕБЕ дело до того, что думают другие?»:
В первой главе с многозначительным заглавием
"Создание ученого"
Фейман вспоминает о своем отце, который обладал поразительным для человека без академических степеней качеством - смотреть в корень наблюдаемых явлений, искать причины происходящего;
чему Фейнман собственно и обязан своим становлением в мыслящего, творящего человека .
"Еще до моего рождения мой отец сказал маме: «Если родится мальчик, то он станет ученым» . Когда я был всего лишь малышом, которому приходилось сидеть на высоком стуле, чтобы доставать до стола, мой отец принес домой много маленьких кафельных плиток - которые были отбракованы - разных цветов. Мы играли с ними: отец ставил их на мой стул вертикально, как домино, я толкал колонну с одного конца, и все плитки складывались.
Прошло совсем немного времени, и я уже помогал ставить их. Совсем скоро мы начали ставить их более сложным образом: две белых плитки и одну голубую и т.д. Когда моя мама увидела это, она сказала: «Оставь бедного ребенка в покое. Если он хочет поставить голубую плитку, пусть ставит».
Но отец сказал: «Нет, я хочу показать ему, что такое узоры, и насколько они интересны. Это что то вроде элементарной математики». Таким образом, он очень рано начал рассказывать мне о мире и о том, как он интересен.
У нас дома была «Британская энциклопедия». Когда я был маленьким, отец обычно сажал меня на колени и читал мне статьи из этой энциклопедии. Мы читали, скажем, о динозаврах. Книга рассказывала о тиранозавре рексе и утверждала что то вроде: «Этот динозавр двадцать пять футов в высоту, а ширина его головы - шесть футов».
Тут мой папа переставал читать и говорил: «Давай ка посмотрим, что это значит. Это значит, что если бы он оказался на нашем дворе, то смог бы засунуть голову в это окно». (Мы были на втором этаже.) «Но его голова была бы слишком широкой, чтобы пролезть в окно». Все, что он мне читал, он старался перевести на язык реальности.
Я испытывал настоящий восторг и жуткий интерес, когда думал, что существовали животные такой величины, и что все они вымерли, причем никто не знает почему. Вследствие этого я не боялся, что одно из них залезет в мое окно. Однако от своего отца я научился переводить: во всем, что я читаю, я стараюсь найти истинный смысл, понять, о чем же, в действительности, идет речь.
«Видишь ту птицу? - говорит он. - Это певчая птица Спенсера». (Я знал, что настоящего названия он не знает.) «Ну так вот, по итальянски это Чутто Лапиттида . По португальски: Бом да Пейда . По китайски: Чунь лонь та , а по японски: Катано Текеда . Ты можешь знать название этой птицы на всех языках мира, но, когда ты закончишь перечислять эти названия, ты ничего не будешь знать о самой птице. Ты будешь знать лишь о людях, которые живут в разных местах, и о том, как они ее называют. Поэтому давай посмотрим на эту птицу и на то, что она делает - вот что имеет значение». (Я очень рано усвоил разницу между тем, чтобы знать название чего то, и знать это что то.)
: «Например, взгляни, птица постоянно копается в своих перышках. Видишь, она ходит и копается в перышках?»
- Да.
Он говорит: «Как ты думаешь, почему птицы копаются в своих перьях?».
Я сказал: «Ну, может быть, во время полета их перья пачкаются, поэтому они копошатся в них, чтобы привести их в порядок».
- Хорошо, - говорит он. - Если бы это было так, то они должны были бы долго копошиться в своих перьях сразу же после того, как полетают. А после того, как они какое то время провели на земле, они уже не стали бы столько копаться в своих перьях - понимаешь, о чем я?
- Угу.
Он говорит: «Давай посмотрим, копошатся ли они в своих перьях больше сразу после того, как сядут на землю».
Увидеть это было несложно: между птицами, которые бродили по земле в течение некоторого времени, и теми, которые только что приземлились, особой разницы не было. Тогда я сказал: «Я сдаюсь. Почему птица копается в своих перьях?»
- Потому что ее беспокоят вши, - говорит он. - Вши питаются белковыми слоями, которые сходят с ее перьев.
Он продолжил: «На лапках каждой вши есть воск, которым питаются маленькие клещи. Они не в состоянии идеально переваривать это вещество, поэтому выделяют материал, подобный сахару, в котором растут бактерии».
Наконец, он говорит: «Итак, ты видишь, что везде, где есть источник пищи, существует какая то форма жизни, которая его находит».
Теперь я знаю, что, быть может, это не были вши, что, быть может, на их ножках не живут клещи. Эта история, возможно, была неправильна в деталях , но то, что он мне рассказывал, было правильно в принципе .
В другой раз, когда я был старше, он сорвал с дерева лист. На этом листе был порок, то, на что мы обычно не обращаем особого внимания. Лист был поврежден: на нем была маленькая коричневая линия, в форме буквы «С», которая начиналась где то в середине листа и завершалась завитком где то у края.
- Посмотри на эту коричневую линию, - говорит отец. - Она узкая в начале и расширяется вблизи края листа. Что это? Это муха: голубая муха с желтыми глазами и зелеными крылышками прилетела и отложила на этом листе яйцо. Потом, когда из яйца выводится личинка (что то вроде гусеницы), она в течение всей своей жизни ест этот лист - именно здесь она получает свою пищу. Съедая лист, она оставляет за собой этот коричневый след. По мере роста личинки след становится шире, пока личинка не вырастет до своего полного размера в конце листа, где она превращается в муху - голубую муху с желтыми глазами и зелеными крылышками, - которая улетает и откладывает яйцо на другой лист.
И опять я знал, что детали этой истории нельзя назвать в точности правильными - это мог быть и жук, - но сама идея, которую он пытался мне объяснить, представляла собой занятную роль жизни: вся жизнь - лишь размножение. Неважно, насколько сложен этот процесс, главная задача - вновь повторить его!
Не имея опыта общения со многими отцами, я не осознавал, насколько замечателен мой. Как он узнал глубокие принципы науки, как он научился ее любить? Как узнал, что за ней стоит и почему ей стоит заниматься? Я никогда не спрашивал его об этом, потому что я просто считал, что все эти вещи известны любому отцу.
Мой отец учил меня обращать внимание на все. Однажды я играл с «железной дорогой»: маленьким вагончиком, который ездил по рельсам. В вагончике был шарик, и, потянув вагончик, я заметил одну особенность движения шарика. Я пошел к отцу и сказал: «Слушай, пап, я кое что заметил. Когда я тяну вагончик, шарик катится к его задней стенке. Когда же я вдруг резко останавливаюсь, то шарик катится к передней стенке вагона. Почему это происходит?»
- Этого не знает никто, - сказал он. - Основной принцип состоит в том, что движущееся тело стремится продолжать свое движение, а покоящееся тело стремится оставаться в покое, если только его сильно не толкнуть. Эта тенденция называется «инерцией», но никто не знает, почему она имеет место.
Итак, вот это глубокое понимание. Он не просто сказал мне название этого явления.
Затем он продолжил: «Если ты посмотришь со стороны, то увидишь, что по отношению к шарику ты тянешь заднюю стенку вагона, шарик же остается неподвижным. Но на самом деле, из за трения он начинает двигаться вперед по отношению к земле. Но назад он не движется».
Я побежал к маленькому вагончику, снова положил в него шарик и потянул вагончик. Глядя сбоку, я увидел, что отец действительно был прав. Шарик немного двигался вперед относительно дорожки сбоку.
Вот так мой отец обучал меня, используя такие примеры и разговоры: никакого давления - просто приятные, интересные разговоры. Все это обеспечило для меня мотивацию на всю оставшуюся жизнь. Именно благодаря этому, мне интересны все науки. (Так уж случилось, что у меня лучше всего получается заниматься физикой.)"
Собственно ничего сверхестественного Фейнман-папа не делает,
сейчас многие так могут. Вот только куда их потом, "индиголовых", частных лицеев на всех не напасешься.."
Взято тут
http://forum.ethology.ru/archive/index.php/t-2379.html