Несчастливая судьба
Оригинал взят у gloomov в Несчастливая судьба
Ведь вот как бывает.
Живет себе, скажем, такой Георгий Филиппович Шолохов, 1901 года рождения. В тридцать восьмом вступает в славные ряды КПСС. И все пучком, только фамилия одна подкачала. Ну то есть фамилия громкая, можно сказать, на слуху фамилия, но малость не срослось, "Тихий Дон" все же не Георгий Филиппович сочинил. Чуток, стало быть, перебор.
А Георгия Филипповича, как назло, вконец одолел писательский зуд. Он романы пишет: "Суровая путина", например, в трех частях - о жизни рыбаков Нижнего Дона при царизме и роли их в большевистском движении. Почти все тридцатые над "Суровой путиной" не покладая рук трудится. Или повесть "Семья Кудимовых" - как жили да тужили рыбаки и железнодорожники, да про пути-дороженьки их в Революцию. И все бы путем, но вечно путают, мерзавцы, а "Тихий Дон" все же не Георгий Филиппович сочинил, неловко как-то, товарищи, получается.
Что делать?
Поразмыслил Георгий Филиппович и вспомнил: родился-то он, стало быть, на хуторе Синявском, что в Ростовской области. И стал Георгий Филиппович Шолоховым-Синявским. И пишет довольный Георгий Филиппович - роман «Волгины» в трех книгах в конце сороковых пишет, роман «Беспокойный возраст» в конце пятидесятых о молодежи пишет, рассказы и повести разные, и трилогией "Горький мед" труд жизни венчает.
Тем временем не без того, возраст, то-се, короче, всякое бывало. Стал потихоньку Георгий Филиппович задумываться о вечном. И нате вам спокойную старость - грянул в шестьдесят пятом процесс Даниэля и этого... стыдоба-то какая... Синявского! Что произведения свои махровые антисоветские империалистам на Запад переправляли и на строй советский клеветали. Осудили клевретов, как полагается, да что уж теперь - маху дал Георгий Филиппович, учудил так учудил, опростоволосился хуже некуда: "Кстати, вы никак родственником приходитесь?" И надо ж было - Синявский!
Недолго протянул Георгий Филиппович и с горестными этими мыслями сошел в шестьдесят седьмом в могилу. Лежит, ворочается. А над страною застой пролетает, и бури перестройки, и страна разваливается, и партия родная с нею, и голоса враждебные, что поначалу шепотком-шепотком, все крепчают: не Шолохов это! не Шолохов "Тихий Дон" написал! Ворюга, дескать, ваш этот самый Шолохов! Эх-ма... да что ж за напасть... А вы, батенька, случаем не родственник?
И жалостно, тяжко и скорбно, как простреленная навылет волчица, взвыл де профундис Георгий Филиппович!..
Несчастливая судьба, что тут попишешь.
Ведь вот как бывает.
Живет себе, скажем, такой Георгий Филиппович Шолохов, 1901 года рождения. В тридцать восьмом вступает в славные ряды КПСС. И все пучком, только фамилия одна подкачала. Ну то есть фамилия громкая, можно сказать, на слуху фамилия, но малость не срослось, "Тихий Дон" все же не Георгий Филиппович сочинил. Чуток, стало быть, перебор.
А Георгия Филипповича, как назло, вконец одолел писательский зуд. Он романы пишет: "Суровая путина", например, в трех частях - о жизни рыбаков Нижнего Дона при царизме и роли их в большевистском движении. Почти все тридцатые над "Суровой путиной" не покладая рук трудится. Или повесть "Семья Кудимовых" - как жили да тужили рыбаки и железнодорожники, да про пути-дороженьки их в Революцию. И все бы путем, но вечно путают, мерзавцы, а "Тихий Дон" все же не Георгий Филиппович сочинил, неловко как-то, товарищи, получается.
Что делать?
Поразмыслил Георгий Филиппович и вспомнил: родился-то он, стало быть, на хуторе Синявском, что в Ростовской области. И стал Георгий Филиппович Шолоховым-Синявским. И пишет довольный Георгий Филиппович - роман «Волгины» в трех книгах в конце сороковых пишет, роман «Беспокойный возраст» в конце пятидесятых о молодежи пишет, рассказы и повести разные, и трилогией "Горький мед" труд жизни венчает.
Тем временем не без того, возраст, то-се, короче, всякое бывало. Стал потихоньку Георгий Филиппович задумываться о вечном. И нате вам спокойную старость - грянул в шестьдесят пятом процесс Даниэля и этого... стыдоба-то какая... Синявского! Что произведения свои махровые антисоветские империалистам на Запад переправляли и на строй советский клеветали. Осудили клевретов, как полагается, да что уж теперь - маху дал Георгий Филиппович, учудил так учудил, опростоволосился хуже некуда: "Кстати, вы никак родственником приходитесь?" И надо ж было - Синявский!
Недолго протянул Георгий Филиппович и с горестными этими мыслями сошел в шестьдесят седьмом в могилу. Лежит, ворочается. А над страною застой пролетает, и бури перестройки, и страна разваливается, и партия родная с нею, и голоса враждебные, что поначалу шепотком-шепотком, все крепчают: не Шолохов это! не Шолохов "Тихий Дон" написал! Ворюга, дескать, ваш этот самый Шолохов! Эх-ма... да что ж за напасть... А вы, батенька, случаем не родственник?
И жалостно, тяжко и скорбно, как простреленная навылет волчица, взвыл де профундис Георгий Филиппович!..
Несчастливая судьба, что тут попишешь.