Насколько можно верить журналистам.

[swg54]

Даю в сокращенном переводе любопытный комментарий социолога и эксперта по масс-медиа Маркуса Клекнера (оригинал)
Журналистское ЧП.
Русский журналист Аркадий Бабченко - мертв. Русский журналист Аркадий Бабченко - не мертв. Русский журналист Аркадий Бабченко... так что на самом деле? Тот потребитель средств массовой информации, который на прошедшей неделе рассчитывал получить объективный репортаж о якобы произошедшем убийстве Бабченко, ошибся в расчетах. Обращение журналистов с делом Бабченко - поучительный пример, демонстрирующий, что крупные СМИ с хорошей репутацией подают информацию так, что она не имеет ничего общего с действительностью. Это далеко идущая констатация. Она показывает: потребители СМИ должны критически относиться ко всему, что сообщают СМИ. Анализ Маркуса Клекнера:
Когда "новость" (дезинформация?) о якобы произошедшем убийстве русского журналиста Аркадия Бабченко попала в систему средств массовой информации, произошло то, на что можно было поставить. Журналистская дистанция? Отстранение? Критическое расследование? Никаких следов ни того, ни другого, ни третьего! Вместо этого подача информации стала образцовым примером того, что СМИ в состоянии создать фиктивную реальность и продать ее потребителю как настоящую. Еще хуже: созданная фиктивная реальность оказывается фундаментом для дальнейшего конструирования реальности.
К примеру, немецкий союз журналистов (НСЖ) сразу же потребовал объявить бойкот чемпионату мира по футболу в России, а бундеспрезидент Франк-Вальтер Штайнмайер не упустил возможности в ходе визита на Украину осудить "преступное деяние" - о чем, конечно, тут же сообщили СМИ (в репортажах говорилось, что Штайнмайер "потрясен", "резко осуждает" и "требует расследовать").
Но не будем спешить. Мы еще подробно поговорим об информационных сообщениях. Сначала обсудим базовые понятия.
[автор обсуждает вопрос, почему мы считаем Эйфелеву башню реальной. Потому что мы ее видели своими глазами, или хотя бы в фильмах, на картинках, о ней рассказывали знакомые; отъявленные Фомы неверующие могут съездить в Париж и убедиться в ее существовании лично].
Но как обстоит дело, если речь идет об оценке той реальности, о которой рассказывают СМИ? Как мы воспринимаем новость о том, что известный русский журналист хладнокровно застрелен на Украине. Как мы воспринимаем "описание" деталей произошедшего в СМИ (точнее, "рассказ" о деталях, сказки ведь рассказывают). Если весь прекрасно оснащенный медийный ландшафт сообщает об убийстве, если так называемые качественные СМИ по всей стране от Фленсбурга до Гармиша рассказывают о смерти Бабченко, если сам бундеспрезидент "потрясен": не можем ли мы, как и в случае с Эйфелевой башней, исходить из того, что сведения вполне надежны?
Нет. Не можем. Здесь стоит с чистой душой указать на анализ СМИ социологом Никласом Луманом, который ясно показал, что система масс-медиа работает не по принципу "правда/ неправда", а по принципу "новостной повод / нет новостного повода". Вопреки всем заверениям представителей крупных СМИ: в системе масс-медиа "правда" играет лишь второстепенную роль. Для СМИ важно в первую очередь: есть новостной повод (Бабченко "убили" = "новостной повод") или нет (Бабченко поцарапал колено = "нет новостного повода"). [1]
Эта констатация ведет к осознанию того факта, что потребители должны в принципе относиться к сообщениям в СМИ критически. И особенно это относится к тем сообщениям, которые вроде бы не допускают ни малейшего сомнения в их правдивости. Репортажи о смерти Бабченко не оставляли пространства для сомнений. Если посмотреть статьи и сообщения об этом якобы убийстве, быстро становится очевидным, что журналисты претендуют на то, чтобы знать, что именно произошло. "Репортажи" выдают себя за отражение "реальности". Места для сомнений практически нет. Можно себе представить, какой бы была реакция СМИ, если бы кто-то выразил бы сомнения в факте убийства и завел бы разговор о возможной инсценировке спецслужб.
Такая форма информирования о событии создает невероятное давление на потребителя. Захочет ли маленький читатель-одиночка противостоять медийной действительности, которая кажется столь реальной? Захочет ли на полном серьезе публично заявить, что медийный ландшафт должен быть более осторожным при использовании "информации", поступающей от украинских ведомств, и кроме того указать на то, что смерть могла быть фиктивной? Независимо от того, захочет кто-то начать публичную дискуссию или нет, потребителю СМИ можно дать хороший совет: смотреть со стороны на все вроде бы неопровержимые правды и реальности, которые СМИ поставляют ему в своих репортажах.
Посмотрим теперь чуть внимательнее на сообщения по делу Бабченко. Сначала некоторые заголовки, которые еще в среду вечером можно было найти на Google News:
Die Welt: Убийство бескомпромиссного критика Кремля.
Handelsblatt: Мертв - русский журналист и критик Кремля застрелен в Киеве.
Die Presse: Покушение посреди Киева: кто застрелил русского журналиста…
Zeit Online: Застрелен русский журналист.
Lippische Landeszeitung: Критичный по отношению к Кремлю русский журналист застрелен в Киеве.
Deutschlandfunk: Знаменитый русский журналист застрелен в Киеве.
WirtschaftsWoche: Мертв - русский журналист и критик Кремля застрелен в Киеве.
Remscheider Generalanzeiger: Критичный по отношению к Путину журналист застрелен.
ZDFheute: Критик Кремля мертв: русский журналист застрелен в Киеве.
Sueddeutsche.de: Украина: русский журналист застрелен в Киеве.
Tagesschau.de: Много спекулятивных предположений после убийства журналиста Бабченко.
Der Standard: Убийство журналиста Бабченко вызывает нoвый конфликт между Киевом и Москвой.
Focus Online: Убийство журналиста на Украине: журналист и критик Путина Аркадий Бабченко застрелен в Киеве.
RP Online: Русский журналист Аркадий Бабченко застрелен
Krone.at: Kiew: Знаменитый русский журналист застрелен.
Spiegel Online: Убийство Бабченко, русского критика правительства: выстрелы в спину.
Neue Zürcher Zeitung: Убийство Аркадия Бабченко - "террористический акт против журналистов в России и на Украине".
Stern.de: Kiew: Критичный по отношению к Кремлю журналист застрелен.
На этих примерах видно, как процитированные заголовки создают реальность. Следует взглянуть на каждый отдельный заголовок и прочувствовать его. Заголовки создают подлинную мощь, обретают собственную силу и претендуют на то, что осведомлены о реальном положении дел. Уже по заголовкам можно понять, как заложенная в них сконструированная реальность будет впоследствии сцементирована в статьях и сообщениях. Здесь не место тому, чтобы заняться детальным анализом содержания статей, но выделим одну статью в качестве примера. Ее вступление можно счесть образцовым для показа того, что даже столь ясно описывающие реальность репортажи вовсе не обязательно имеют что-то общее с действительностью.
"Вельт" пишет следующее: "Киллер прикончил его тремя пулями в спину. Аркадий Бабченко рухнул на лестничной площадке у двери своей киевской квартиры, через несколько секунд его супруга нашла его. Журналист умер в машине Скорой помощи по пути в больницу".
У того, кто прочтет эти строки, создается впечатление: так все и было! Автор текста, Павел Локшин, описывает реальные события. Он делает именно то, что журналисты, как они любят утверждать, должны делать: описывает то, что произошло.
Конечно, можно догадаться, что автор "Вельт" не был на месте происшествия. И не видел собственными глазами то, что описывает. Но это давняя журналистская практика: на основании якобы надежных сведений писать так, что информация сливается в наглядное изложение, создающее впечатление: имярек был рядом с местом событий или, по крайней мере, точно знает (!), что случилось. Со стилистической точки зрения читается такое изложение гораздо приятнее. Но подобный подход может нанести большой ущерб доверию к журналистам. Такие рассказы, вставленные в репортажи, живут лишь за счет доверия читателя, они подразумевают, что репортер видел собственными глазами то, о чем пишет [автор приводит пример, как в 2011 г. журналисту "Шпигеля" не вручили присужденную было премию, так как он сходным образом ввел читателя в заблуждение].
Что ж, можно было хотя бы ожидать, что "Вельт" прозрачно укажет своим читателям на ложность процитированного выше репортажа. На деле произошло совсем иное. Статья была просто стерта. Если проследовать по тому же линку, обнаруживается другая статья под заголовком "Аркадий Бабченко - журналист, которого один день считали мертвым". Автор снова Павел Локшин.
[Автор цитирует немецкий Кодекс Прессы, который требует для онлайн-изданий, чтобы исправления содержали ссылку на первоначальную публикацию или были бы явным образом выделены внутри нее]
Слышала ли "Вельт" о таком требовании прежде? Другой наш автор уже указал на то, что даже немецкий союз журналистов (НСЖ) испытывал проблемы с тем чтобы следовать этим обязательным для журналистов директивам [2]. И все-таки: иные СМИ, к примеру, "Шпигель Онлайн" оперативно и прозрачно внесли коррективы в ложные сообщения.
Но эти прозрачные коррективы в данном случае лишь косметическая лакировка журналистского ЧП. Обращение СМИ со "скандальной" новостью показывает, насколько реальна опасность создания в журналистских репортажах фиктивной реальности и также демонстрирует одну из главных слабостей СМИ: масс-медиа испытывают большие проблемы - особенно когда речь идет об имеющих большой вес и далеко идущих политических новостях - с тем, чтобы сохранять достаточную дистанцию к информации, исходящей от официальных ведомств.
Критики масс-медиа вполне правы, когда упрекают журналистов в буквальной покорности перед властями. Раз за разом можно наблюдать, как журналисты просто читают по губам официальных ведомств, очень часто реальность и правда по мнению ведомств становится реальностью и правдой по мнению СМИ. Во многих случаях это, возможно, совершенно правильно. Но случай Бабченко показывает, насколько просто обмануть и водить за нос по манежу весь медийный ландшафт (заметьте: во всем мире), если СМИ этому потакают и чересчур легко верят официальным ведомствам.
Невероятное напряжение в отношениях между Россией и Украиной, как равно и между Россией и Западом, привело к сложной политической головоломке, в которой надо исходить из того, что все участвующие стороны используют в качестве подручных средств пропаганду, дезинформацию и введение в заблуждение. Как раз учитывая этот факт, журналисты должны действовать весьма осторожно. Дело Бабченко следует всесторонне научно исследовать, однако, уже первоначальное впечатление показывает: новость об убийстве русского журналиста просто ложилась "в картинку". В конце концов журналисты ведь знают (они точно знают?), что Россия себе чего уже только не позволяла. Кого тут еще интересуют беспристрастность и по возможности объективная проверка информации?
К сожалению следует сказать, средства массовой информации находятся в бедственном состоянии. Настолько бедственном, что даже это происшествие не приведет к тому, что они одумаются и вернутся к соблюдению журналистских стандартов. Эта оценка очевидна уже из того, как они ведут себя после истории с Бабченко. Точно так же, как они, опираясь на данные официальных ведомств, сообщали, что Бабченко мертв, теперь они сообщают, что он жив. В конце концов: его можно было видеть и слышать на пресс-конференции. Но: это точно был он? А вдруг это был его таинственный брат-близнец? Или клон? Или идеальный двойник? Но брали ли журналисты на пресс-конференции у Бабченко пробы ДНК, могут ли они быть уверенными на сто процентов? А что, если украинские ведомства сегодня сообщат о двойном обмане, который был необходим, чтобы разоблачить людей, стоящих за этом сговором с целью убийства? Конечно, это ироническая гиперболизация. Но случай Бабченко показывает, что мы должны спрашивать себя: а что знают СМИ на самом деле?
Мои комментарии:
[1] Также рекомендую в этой связи очень познавательный обзор уваж. certus.
[2] См. статью здесь.
Разумеется, "Вельт" - не единственное немецкое СМИ, которое сделало вид "а ничего не было". Так же поступила, например, русская редакция "Немецкой волны", существующая на деньги налогоплательщиков, то есть, в том числе на мои. В нарушение Кодекса Прессы некролог, написанный неким Сергеем Руденко из Киева, исчез бы бесследно, если бы я его не сохранил (не благодарите!) И в этом случае редакция быстро сменила "неправильный" текст на "правильный" того же авторства. В этом новом тексте я обнаружил поразительный пассаж:
"История с Бабченко, по идее, должна стать частью большого дела против России".
Эта фраза заставила меня задуматься не меньше, чем когда-то чтение пейджера. Я не мог себе представить, что в редакции "Немецкой волны" сидят свихнувшиеся на "борьбе с Путиным" маразматики, которые не способны понять, как после ресуррекции смотрится в глазах стороннего читателя это несложное предложение длиной в дюжину слов. Поэтому я решил, что это скрытая благотворительность: таким образом загадочный Сергей Руденко получает вспомоществование на посещение хорошего психиатра в городе Киеве. Конечно, против благотворительности я ничего не имею, тем более, что квалифицированный врач ему, очевидно, необходим.
Взято у labas