О том, что вчера было у Хамсуда
Оригинал взят у iogannsb в post
Оговор огласили. Видела, многие ожидали, что их оправдают.
- Но даже Макартни за них вступился, - сказала мне Женя.
Все было предсказуемо, абсолютно. Я, впрочем, думала, что дадут три года. Слегка ошиблась.
У суда было многолюдно. Я бы даже сказала, неожидаемо многолюдно. Много кого было - и защитники Пусси Райот и противники, и, как кто-то сказал "православные кришнаиты", которые били в бубны, играли на гитаре, пели и орали в микрофон молитвы, и странные ребята, ведущие себя как нацики, закрывающие лица, орущие: "бабий бунт не пройдет", и держащие плакаты.
Полиция неохотно реагировала на просьбы, удалить с места действия молодых людей с плакатами: "требуем посадить пусси райот", "вон из страны". Молодые люди вели себя нагло. Но как только появились полицейские, почему-то сразу стали тихими, скромными, быстро убрали плакаты и удалилсь. Не бойцы. На вопрос: "сколько им заплатили денег", - не ответили.
Священник один выступал, много говорил, о том, как сейчас все обижают церковь и все время рассказывают о том, чего плохого сделали священники. Прямо вот так вот специально отслеживают.
Но на вопрос, а почему священники позволяют себе выпивать, садиться за руль и сбивать людей, стал кричать: "уберите от меня эту бесноватую".
Один из омоновцев сказал тут же одному из нас:
- не нравится здесь, уезжайте!
- Я живу в этом городе сорок лет, - сказал он мне, - вы сколько живешь в этом городе? Почему вы мне указываете, что я должен делать.
Омон по обыкновению рассказывал всем вокруг и в частности мне, что нормальные люди дома сидят, а не по митингам бегают. Зло так говорил.
Часть из них била сильно, тех кого задерживала.
Еще были казаки. Один из них спросил у меня, где я такую отличную обувь купила. Поговорили об этом. Встретила мильон знакомых.
Еще в этот раз у Хамсуда были не просто загородки, а мегазагородки. Внутри, как в клетке в зоопарке, разгуливали полицейские, которые, впрочем, не теряли бдительность, регулярно раздвигали загородки, выхватывали кого-нибудь и тащили в автозак.
В какой-то момент с другой стороны дороги кто-то пустил полицейским газ в лицо. Буквально перед этим один из этих пострадавших полицейских, бил тех, кого тащил в автозак. При мне девушку ударил в живот. А чуть позже, ухмыляясь, большой такой мордоворот, говорил:
- Всего лишь двумя пальцами можно превратить клиента в мясо.
Ну и еще через полчаса получил газом в глаза. Стоял, согнувшись в три погибели, промывал лицо и кашлял. Даже не знаю, было ли мне его жалко.
Еще через пару часов, уже с другими полицейскими стояли рядом.
- Смотрите, что сегодня произошло, - говорю, - так скоро и стрелять начнут и мы с вами все окажемся заложниками ситуации, - и так странно, молчат, но кивают головой.
Еще в какой-то момент забрали человека в балаклаве. Всех в балаклавах забирали, и рядом стоящая Аня, сказала:
- Ну вот, он специально сегодня из Белоруссии приехал, поддержать девушек. И его тут же забрали.
В какой-то момент на стене соседнего дома появилась растяжка про Гундяева. Почти параллельно, на высокий забор турецкого посольства залезла Таня Романова, сначала с малиновым шарфом, позже ей кинули балаклаву и она кричала лозунги. Тут же за ней полезли полицейские. И это была погоня по изгороди. В какой-то момент они все оказались на территории турецкого посольства. Все уже говорили, что Тане предоставили турецкое убежище. Но в итоге вышел посол и предложил уйти.
Накрапывал дождь. К нам все время подкрадывались полицейские с рупорами и кричали в ухо:
- Граждане, не стойте на проезжей части.
- Подержать над вами зонт? - спрашиваю у одного из них.
Сразу улыбаться начал.
А уже ближе к девяти территорию стали зачищать и давить народ к мосту. Мы оказались с другой стороны дороги, поэтому нас не зачистили. В какой-то момент подходим к мосту, стоят полицейские, которые никого не выпускают с моста. Местные жители спрашивают, что делать, им говорят - ждать.
С той стороны, оказался Никитос и Евдокия.
В какой-то момент, Евдокия бросилась обниматься с полицейским. Молодым. Он растерялся, разулыбался, стал ее отпихивать. Тут же появился его командир, спросил в чем дело:
- Женщина со мной обнимается, - растерянно сказал полицейский
А женщине Евдокии всего семнадцать. Потом этого полицейского видели. Он улыбался.
Встретила малчика Армана четырнадцати лет.
- Я был на даче, - говорит, - плохо себя чувствовал. Но начитался твиттера и решил приехать.
На самом деле, все это так печально. Хоть и было ожидаемо.
А Таня Романова сверху кричала:
- Ну что мы простим им этот суд?
И толпа отвечала:
- Нет
И отличный фоторепортаж:
http://iogannsb.livejournal.com/2287882.html
http://iogannsb.livejournal.com/2288368.html
http://iogannsb.livejournal.com/2288690.html
Оговор огласили. Видела, многие ожидали, что их оправдают.
- Но даже Макартни за них вступился, - сказала мне Женя.
Все было предсказуемо, абсолютно. Я, впрочем, думала, что дадут три года. Слегка ошиблась.
У суда было многолюдно. Я бы даже сказала, неожидаемо многолюдно. Много кого было - и защитники Пусси Райот и противники, и, как кто-то сказал "православные кришнаиты", которые били в бубны, играли на гитаре, пели и орали в микрофон молитвы, и странные ребята, ведущие себя как нацики, закрывающие лица, орущие: "бабий бунт не пройдет", и держащие плакаты.
Полиция неохотно реагировала на просьбы, удалить с места действия молодых людей с плакатами: "требуем посадить пусси райот", "вон из страны". Молодые люди вели себя нагло. Но как только появились полицейские, почему-то сразу стали тихими, скромными, быстро убрали плакаты и удалилсь. Не бойцы. На вопрос: "сколько им заплатили денег", - не ответили.
Священник один выступал, много говорил, о том, как сейчас все обижают церковь и все время рассказывают о том, чего плохого сделали священники. Прямо вот так вот специально отслеживают.
Но на вопрос, а почему священники позволяют себе выпивать, садиться за руль и сбивать людей, стал кричать: "уберите от меня эту бесноватую".
Один из омоновцев сказал тут же одному из нас:
- не нравится здесь, уезжайте!
- Я живу в этом городе сорок лет, - сказал он мне, - вы сколько живешь в этом городе? Почему вы мне указываете, что я должен делать.
Омон по обыкновению рассказывал всем вокруг и в частности мне, что нормальные люди дома сидят, а не по митингам бегают. Зло так говорил.
Часть из них била сильно, тех кого задерживала.
Еще были казаки. Один из них спросил у меня, где я такую отличную обувь купила. Поговорили об этом. Встретила мильон знакомых.
Еще в этот раз у Хамсуда были не просто загородки, а мегазагородки. Внутри, как в клетке в зоопарке, разгуливали полицейские, которые, впрочем, не теряли бдительность, регулярно раздвигали загородки, выхватывали кого-нибудь и тащили в автозак.
В какой-то момент с другой стороны дороги кто-то пустил полицейским газ в лицо. Буквально перед этим один из этих пострадавших полицейских, бил тех, кого тащил в автозак. При мне девушку ударил в живот. А чуть позже, ухмыляясь, большой такой мордоворот, говорил:
- Всего лишь двумя пальцами можно превратить клиента в мясо.
Ну и еще через полчаса получил газом в глаза. Стоял, согнувшись в три погибели, промывал лицо и кашлял. Даже не знаю, было ли мне его жалко.
Еще через пару часов, уже с другими полицейскими стояли рядом.
- Смотрите, что сегодня произошло, - говорю, - так скоро и стрелять начнут и мы с вами все окажемся заложниками ситуации, - и так странно, молчат, но кивают головой.
Еще в какой-то момент забрали человека в балаклаве. Всех в балаклавах забирали, и рядом стоящая Аня, сказала:
- Ну вот, он специально сегодня из Белоруссии приехал, поддержать девушек. И его тут же забрали.
В какой-то момент на стене соседнего дома появилась растяжка про Гундяева. Почти параллельно, на высокий забор турецкого посольства залезла Таня Романова, сначала с малиновым шарфом, позже ей кинули балаклаву и она кричала лозунги. Тут же за ней полезли полицейские. И это была погоня по изгороди. В какой-то момент они все оказались на территории турецкого посольства. Все уже говорили, что Тане предоставили турецкое убежище. Но в итоге вышел посол и предложил уйти.
Накрапывал дождь. К нам все время подкрадывались полицейские с рупорами и кричали в ухо:
- Граждане, не стойте на проезжей части.
- Подержать над вами зонт? - спрашиваю у одного из них.
Сразу улыбаться начал.
А уже ближе к девяти территорию стали зачищать и давить народ к мосту. Мы оказались с другой стороны дороги, поэтому нас не зачистили. В какой-то момент подходим к мосту, стоят полицейские, которые никого не выпускают с моста. Местные жители спрашивают, что делать, им говорят - ждать.
С той стороны, оказался Никитос и Евдокия.
В какой-то момент, Евдокия бросилась обниматься с полицейским. Молодым. Он растерялся, разулыбался, стал ее отпихивать. Тут же появился его командир, спросил в чем дело:
- Женщина со мной обнимается, - растерянно сказал полицейский
А женщине Евдокии всего семнадцать. Потом этого полицейского видели. Он улыбался.
Встретила малчика Армана четырнадцати лет.
- Я был на даче, - говорит, - плохо себя чувствовал. Но начитался твиттера и решил приехать.
На самом деле, все это так печально. Хоть и было ожидаемо.
А Таня Романова сверху кричала:
- Ну что мы простим им этот суд?
И толпа отвечала:
- Нет
И отличный фоторепортаж:
http://iogannsb.livejournal.com/2287882.html
http://iogannsb.livejournal.com/2288368.html
http://iogannsb.livejournal.com/2288690.html