Конец эпохи благоденствия в Европе
"Многолетняя стратегия европейских стран, обеспечивавшая мир и процветание в течение десятилетий, изжила себя, но замены ей найти не удаётся.
Европа долгое время благоденствовала, имея задёшево американскую военную защиту, российские топливно-энергетические ресурсы и китайские товары. Однако сейчас всё это под вопросом. Но как отказаться от этих зависимостей?
Как обрести большую самостоятельность и самим обеспечивать выживание и процветание Европы? Ни у кого нет на это ответа." Наталья Руткевич.
"Проблема тут ещё в том, что в послевоенные годы европейские правительства утратили навык самостоятельного управления, а бюрократические структуры ЕС, взявшие на себя ключевые функции, являются неповоротливыми, инерционными и имеют свою логику развития.
В 2024 г. французские и многие европейские избиратели, всё активнее голосующие за так называемых популистов, выразили стремление к смене элит и политического курса. Однако маловероятно, что так называемые антисистемные партии способны удовлетворить эти ожидания. Всё, что они могут, - это демонстративные жесты в парламенте и соцсетях, резкая критика правительственной линии или выбивание паллиативных мер: финансовых надбавок и льгот для отдельных категорий, показательных экологических инициатив или шагов против иммиграции. Но они не в состоянии предложить действенную альтернативу правительственному евроцентризму. В этом смысле происходящее больше напоминает имитацию политики, нежели реальный политический процесс.
Действенная альтернатива требует радикальных шагов, включая, возможно, полный пересмотр функционирования нынешнего Евросоюза. Естественно, такие перемены вызывают страх: они сопряжены с определёнными рисками и могут быть крайне болезненными, особенно на начальном этапе. Популистские движения пытаются отразить настроения всё большего числа избирателей, которые страдают от негативных последствий текущей модели ЕС. Однако пока они не находят ответа на эти вызовы и не готовы брать на себя ответственность за решительные изменения. Вместо этого они предпочитают ограничиваться критикой и паллиативными мерами, избегая кардинальных решений.
Таким образом, радикальная оппозиционность многих популистов - во многом наносная, имитационная. Мы видим на примере некоторых европейских стран, что когда так называемые популисты-экстремисты попадают во власть, они довольно легко ассимилируются евроструктурами (или нейтрализуются, «обезвреживаются», когда слишком уж вставляют палки в колеса).
Во Франции партия Марин ле Пен смогла подняться столь высоко, в том числе потому что отказалась от слишком резкой критики ЕС и от идеи Frexit. Осмелимся предположить, что успех её дальнейшего продвижения напрямую зависит от оценки её договороспособности с Брюсселем. Ведь если кандидаты, имеющие шанс на победу, кажутся слишком уж непредсказуемыми, то система их попросту отбраковывает, как это недавно произошло с румынским политиком Кэлином Джорджеску.
Вспоминается известный тезис, когда-то высказанный бывшим главой Еврокомиссии Жан-Клодом Юнкером: «Против европейских договоров не может быть демократического волеизъявления». То есть выборы - это, конечно, хорошо, но есть и более важные вещи.
В такой странной демократии, которую всё чаще называют «демократия без народа» или даже «антинародная демократия» (что звучит парадоксально), выборы становятся чем-то вроде простого барометра общественного мнения, поскольку имеют де-факто малое воздействие на политику Европы, которая остаётся инерционной, медлительной, во многом скованной догматизмом, противоречивой и очень зависимой от американской протекции."
Европа долгое время благоденствовала, имея задёшево американскую военную защиту, российские топливно-энергетические ресурсы и китайские товары. Однако сейчас всё это под вопросом. Но как отказаться от этих зависимостей?
Как обрести большую самостоятельность и самим обеспечивать выживание и процветание Европы? Ни у кого нет на это ответа." Наталья Руткевич.
"Проблема тут ещё в том, что в послевоенные годы европейские правительства утратили навык самостоятельного управления, а бюрократические структуры ЕС, взявшие на себя ключевые функции, являются неповоротливыми, инерционными и имеют свою логику развития.
В 2024 г. французские и многие европейские избиратели, всё активнее голосующие за так называемых популистов, выразили стремление к смене элит и политического курса. Однако маловероятно, что так называемые антисистемные партии способны удовлетворить эти ожидания. Всё, что они могут, - это демонстративные жесты в парламенте и соцсетях, резкая критика правительственной линии или выбивание паллиативных мер: финансовых надбавок и льгот для отдельных категорий, показательных экологических инициатив или шагов против иммиграции. Но они не в состоянии предложить действенную альтернативу правительственному евроцентризму. В этом смысле происходящее больше напоминает имитацию политики, нежели реальный политический процесс.
Действенная альтернатива требует радикальных шагов, включая, возможно, полный пересмотр функционирования нынешнего Евросоюза. Естественно, такие перемены вызывают страх: они сопряжены с определёнными рисками и могут быть крайне болезненными, особенно на начальном этапе. Популистские движения пытаются отразить настроения всё большего числа избирателей, которые страдают от негативных последствий текущей модели ЕС. Однако пока они не находят ответа на эти вызовы и не готовы брать на себя ответственность за решительные изменения. Вместо этого они предпочитают ограничиваться критикой и паллиативными мерами, избегая кардинальных решений.
Таким образом, радикальная оппозиционность многих популистов - во многом наносная, имитационная. Мы видим на примере некоторых европейских стран, что когда так называемые популисты-экстремисты попадают во власть, они довольно легко ассимилируются евроструктурами (или нейтрализуются, «обезвреживаются», когда слишком уж вставляют палки в колеса).
Во Франции партия Марин ле Пен смогла подняться столь высоко, в том числе потому что отказалась от слишком резкой критики ЕС и от идеи Frexit. Осмелимся предположить, что успех её дальнейшего продвижения напрямую зависит от оценки её договороспособности с Брюсселем. Ведь если кандидаты, имеющие шанс на победу, кажутся слишком уж непредсказуемыми, то система их попросту отбраковывает, как это недавно произошло с румынским политиком Кэлином Джорджеску.
Вспоминается известный тезис, когда-то высказанный бывшим главой Еврокомиссии Жан-Клодом Юнкером: «Против европейских договоров не может быть демократического волеизъявления». То есть выборы - это, конечно, хорошо, но есть и более важные вещи.
В такой странной демократии, которую всё чаще называют «демократия без народа» или даже «антинародная демократия» (что звучит парадоксально), выборы становятся чем-то вроде простого барометра общественного мнения, поскольку имеют де-факто малое воздействие на политику Европы, которая остаётся инерционной, медлительной, во многом скованной догматизмом, противоречивой и очень зависимой от американской протекции."